Джоконда и квадрат Малевича

гротеск

Я себя хорошо помню с детства, и первый вопрос, который у меня возник и стал гвоздем во всей программе моей жизни – а что это вы тут делаете господа люди? Я понимал, и любил принимать участие в труде – когда рабочие делали сруб для колодца, как опускали этот сруб в шурф хитроумным способом; когда строили дом, тесали брёвна, подшивали валенки, ремонтировали технику и т.д. Но когда они делали не свойственное для организма и жизни, как пить спиртное, говорить и думать так и  том, что противоречит здравому смыслу, когда миллионы людей повторяют одно и тоже друг за другом в оценке качества мира, то мир человека мне показался таким маленьким, не многообразным, что трудно было поверить, что такое человечество способно одолеть бесконечное разнообразие мира. А все свои знания мы свели к эрудиции собственного Знания. Это как впереди своего движения поместили на общую платформу картину о мире, и устремляемся к ней.
       За великим можем малого не увидать, а малое - можно за великое принять. Трудно и почти невозможно быть тем, кто мы есть. Живя в обществе трудно сохранить в себе то, что родилось с нами – это себя, и не менее трудно не стать дикарём живя в одиночестве. Но, то и другое, нас делает дикарями, если не сумасшедшими. И возможно именно общество становится самым сильным ядом, растворителем сознания. Общество заменяет нам зрение, чувства. Общество определяет наши способности, оставляя нам минимум возможностей оставаться собой, и мы замещаем свои способности - видеть и понимать готовыми формами осознания, но уже не действительности, а выгоды. С детства в каждом человеке закладываются единственные возможности – быть успешным, и черпать знания определяющие только выгоду. Общество стало не местом накопления лучшего, что сегодня называют культурой, и да – скорее здесь именно Культ, как желудочный сок, в общественном желудке,  в котором легко свариваются питательные легко разлагаемые тельца молодых, неокрепших организмов Разума. Культ общества ревностно охраняет свою собственность. 
       Такое ощущение, что людьми руководит не здравый смысл, а кто-то целенаправленно создаёт в обществе иллюзию о красоте, добре и о физике жизни. Жизнь заметно становится нормированной и утрированной или можно сказать физика жизни вытесняется иллюзиями.
Я думаю, что мир не так прост, что бы его можно было объяснить сотнею слов и, что плакатные лозунги, призывы типа – Мир спасет красота, могут стать платформой в движении к истине. Еще надо разобраться – что такое красота? Уж не улыбка ли это Джоконды?
Кто-то сильный и большой сумел навязать вершиной красоты - лик Джоконды, созданный Леонардо, имя которого тоже умело раскручено. Леонардо, он стал божеством, неприкосновенностью, иконой. Но.
Сегодня почти каждый “человеко” знает Джоконду и “Квадрат” Малевича. На квадрат человечество источает свою слепую злобу, это прокажённая икона, это мишень для тренировки своей озлобленности перед неизвестностью. А ведь если оно так не человечно и без информативно, то чего это она вывешена на всеобщее обозрение, или это воспитание бычьей натуры человечества? Это чья-то задумка деформировать сознание масс?  Это чья-то задумка таким образом манипулировать сознанием масс двумя крайностями - необъяснимой пустотой и заполненной пустотой с улыбкой. Эти крайности делают сознание общества податливым лжи.
Человечество боится темноты и пустоты,  пугается бездны и, от испуга, от страха перед неведомым разместило в космическом беспределе своё подобие – бога.
На картине Джоконды тоже есть бездна, но она прикрыта знакомым и понятным всем обликом женщины. Но улыбка ли на лице у неё? Это скорее ухмылка перед обществом человеков у которых мир ограничен своим подобием и величием. Она уже не может смеяться, когда глупость стала Разумом человечества. Улыбка, к чему она? Это мертвый портрет с улыбкой-ухмылкой – как мы живые восхищаемся не живя, лишь перемещаясь, и жизнь превратили в миф. Это последнее, что оставалось у мастера, что бы оправдать свою незавершённость, беспомощность желаемого перед невозможностью постичь цену жизни.  Я знаю тысячи прекрасных, живых портретов, через множество которых постигаешь многообразие эмоциональных состояний и тоньше улавливаешь и понимаешь свое я, что дышать и думать становиться легче, чем при поклонении единственному образу, якобы, красоты. Это бездна красоты нормированной, яма. Это способ современного шоупредставления. 
А если на злополучном квадрате Малевича нарисовать миловидную кошечку, то все воскликнут – “Вот теперь понятно. Вот это вот искусство!”  Что и делает сегодня продвинутое человечество изображая море ненужных, но понятных вещей, которые от жизни далёки, но оно знакомо и понятно, это как изображение вампиров, вонзившихся в знакомое место, море крови; женщин с полуобнаженными ляшками,  с мультфигурами, величаво держащих мечь – атрибут человечества.  А сами человеки трусливо спрятались за пределами холста, или в своих гробах-квартирах и смотрят на наш жертвенный мир через ящики телевизоров. И получают наслаждение от привычного мира стиснутого рамками шедевров.
       Я лежу на земле и смотрю в ночное беззвездное небо, и терпеливо жду с надеждой, что оно, наконец то, раскроется и поманит меня вдаль.