Возвращение

От железнодорожной станции до посёлка восемь  километров  наберётся  если добираться по большаку. Можно и короче путь выбрать, но это по просёлку, по колдобинам  на телеге нужно трястись.  Да и случай такой:  простора хотелось, людского участия, веселья, шума  конце концов .
   
К лету сорок пятого послевоенного ... эшелоны товарных поездов всё чаще прибывали переполненными фронтовиками. Станция Манкент – железнодорожный узел райцентра всё чаще гудела радостью 0прибывающих с фронта солдат в родные селения  и люди съезжались со всех сторон в надежде встретить  кого-то из родных и близких.
   
Привокзальная площадь (если можно было так назвать  прилегающий к территории станции пустырь) заполнялась телегами и прочими повозками, способными везти людей и разный скарб привезенный солдатами с войны в качестве трофея.
   
Мы ждали деда. На двоих из его сыновей пришли похоронки, но надежда теплилась: а вдруг ...
   
И вот наконец-то этот день настал.   Вернее – ночь.  Бестарка в одну ослиную силу, в ряду других повозок, потрясывалась на гравийной дороге, нагруженная дедовским трофеем:  котомками; рулонами; узлами ...
   
Сверху на этом завоёванном  богатстве восседал я, пятилетний мальчишка, ещё плохо понимающий  что к чему.
   
Дед, истискав до слёз, усадил меня  на транспортное средство, а сам, сопровождаемый многочисленной роднёй и односельчанами, шёл рядом с повозкой, увлечённый долгожданным трёпом  обо всём ...
   
Тут же, на телеге, был организован импровизированный стол с закусками, вином и четвертью кумышки* – первача для долгожданных, выживших  на фронте мужиков.

- Теперь на славу заживём – у каждого идущего табором теплилась думка – мужик вернулся, зацветут дела, случилась всё-таки победа долгожданная. Случилась! Под Сталином живём, а он пропасть не даст. Такую силищу угрохали!  А уж в миру - то ...
   
Повозок двадцать набралось со всей округи. Из них почти две трети тарахтели по булыжнику впустую ...  Люди заранее пытались узнать на станции  когда очередной состав прибудет из Германщины и с явною надеждой отправлялись каждый раз встречать демобилизованных солдат. И был счастливым день когда хоть кого-то из сельчан возвращался на родину.   Демобилизованная братия, в своём  подвеселевшем большинстве, на каждой станции на волю выпускала однополчан под добрый хохот, сердечные пожелания и привезенное встречающими вино.
   
Как по реке плыла толпа, двигаясь в направлении своих посёлков.  На каждом ответвлении дороги устраивались прощальные попойки с сердечными пожеланиями до новых встреч.
   
Моя бабка, в то время сорока пяти летняя  Нионила Филипповна, почти всю дорогу от станции до дома выписывала кренделя, потрясывая справным задом, выплёскивая свою радость в лунную ночь.

- Угомонись ты, Нилка, тебе ишо плясать да плясать сёдни под Серёгой, уж он – то тебя отъездить за всю отлучку ... – увещевал счастливую  бабку  Потапыч, сосед по двору, постукивая своей деревянной культёй по гравийной дороге .

- Тьфу, дурак, - с хохотом возмущалась ещё не старая женщина – молодых бы постеснялся, Ирод. Стучишь культёю, вото и стучи, охальник.
   
Потапыч уже как пару лет вернулся с фронта, оторвало бедняге осколком по самое колено ногу, да слава Богу, сам остался жив.  А вот на двух сынов ...  На старшего уже в конце войны из Праги похоронка пришла ... двадцать пять едва стукнуло. Младшенького под Кенигсбергом ... без вести пропал ... небось бомбой накрыло. Не верится отцу ...  и шастает теперь Потапыч , ещё мужик в соку,  на станцию с односельчанами ... а вдруг ...
   
Сергей Михайлович с годами лет под пятьдесят был дедом по существу. Я! наградил его почётным титулом поскольку был первенцем из внуков. Да и сестрёнка-трёхлетка укрепила его в этом звании. Отец наш армию прошёл, но трудовую.  Не взяли на войну по состоянию ... Он средним был среди троих сынов у деда.  И старшему пришлось повоевать лишь полтора года. Вернулся  с прострелянным лёгким и продолжил службу начальником  районного радиоузла, откуда  был призван ...  А вот последнему  Василию и семнадцати не исполнилось когда добровольцами с соседским пацаном  Антоном  укатили ...  Последнюю весточку  от младшего Нионила  из-под Курска получила.
   
Рассказывала бабка, что я, родившийся  полу годом раньше до войны, последнюю ночь перед уходом дяди Васи , по его просьбе спал с ним. Моя мама Клавдия Фёдоровна , ну, попрощаться как бы, разрешила деверю, так тот во сне, подвыпивший,  чуть не задавил меня ... так рассказывали. Заорал я во время.

   
Дорога тянулась между мелких сопок у подножья отрогов Тянь–Шаньских гор и полупьяная компания , сопровождаемая  полной луной, то скучивалась у одной из неторопливо ползущих телег, дабы продозировать очередную остановку, то запускала песню в предрассветную сверчковую звень.
   
Я в полусне, пригревшись среди баулов, хорьком выглядывал со своего гнезда, улавливая обрывки фраз из общих разговоров.
   
Я понимал, что закончилась война и этому все рады. А вот представлялась война лишь из детских игр ... 
   
Я видел радость шедших во хмелю и ощущал, что это счастье. Рассвет застал толпу уже перед селом.  Туннель под железнодорожным полотном впускал идущих в свои дома из военного ада в будущую жизнь, ещё не ведомую, но желанную.
   
Уже коров хозяйки выпроваживали со дворов в стадо, по хозяйству неспешно колготились мужики и, ощущая чью-то радость в новом дне, выплывали навстречу шествующей компании.
   
Село гудело ульем.  Последний эшелон вернул в село двоих. Сергей и Пётр воевали врозь, а вот победу обрели вместе.
   
Повозка в окружении родных и близких под радостные возгласы и слёзы вползла во двор.
   
О, Господи, ... злобный пёс Гурон, ещё до войны приобретённый  дедом Сергеем у друзей чабанов, взорвался визгом:  не лаял пёс; стелился перед дедом ...   И дед к нему рванулся ...  Мялись, словно детвора ...

- Вишь, зараза, не забыл – талдычил дед, утопая в объятиях Гурона ...

 
*кумышка - самогонка.

10.07.2009.