Вернись, мой друг неоконченное

Если, это когда-нибудь и опубликуется, то только на закате моих дней, когда мне, так же как героине романа «Искупление», не будет страшно написать правду. Эта история – самое большое вранье моей жизни. Любящие меня люди, прочитав, поймут, отчего я так долго врала.
(верный, но непризнанный друг)

Предисловие

Читая Антона Павловича Чехова, всегда рисовала в своем воображении воздушно-розовые пейзажи. Как ни странно именно этот писатель научил меня любить и ценить природу, ту пресловутую девственную красоту, которую нам, городским жителям, увидеть и тем более познать практически не представляется возможным. Но, благо, у меня есть возможность созерцать тени деревьев и сидеть в беседке, окруженной аккуратным газоном.
Так сидишь, на деревянной скамье, под виноградной крышей, водишь сигаретой по воздуху и разглядываешь дымные дорожки. Так любил делать он. В такие минуты единственное чувство, которым ты дышишь – это созерцание. Такое спокойствие Востока окружает тебя, северного человека, только когда сливаешься с природой. Даже странно. Но, тем не менее, чувствуешь величие чего-то древнего и бесконечно мудрого.
Таким лирическим отступлением начнется история о самом замечательном человеке в моей жизни. Эта история моего лучшего друга, человека, чья жизнь похода на бенгальский огонь, такая же невообразимо яркая и чрезмерно короткая. Сейчас идет девятнадцатый год его жизни и через несколько месяцев его не станет. Наверное, именно это осознание короткости его жизни заставляет меня писать именно о нем. Это очень сложно понимать, что твоя кровинка, человек, которого ты знаешь всю свою жизнь, скоро ее покинет навсегда. Просто невозможно и хочется сказать какие-то заключительные слова. Хотя ни одним романом нельзя описать человеческую жизнь и уж тем более подвести ей итог.

Вступление

Он родился 29 февраля 1991 года. Для меня всегда была загадкой дата его рождения, даже в официальных документах, значилось «29 февраля», но если не изменяет память, то девяносто первый не был високосным… Его зовут Михель Романович-Купер. Наполовину англичанин, наполовину русский. История любви его родителей достояна шекспировского внимания и таланта Гюго. Романович Елена Дмитриевна, любящая жена и мать, дочь профессора государственного университета Санкт-Петербурга была красивой рыжеволосой женщиной, умевшей играть своими бесчисленными веснушками в бликах ленинградского солнца. Она была привлекательна, умна, образована и бесконечно юна. Такой она останется в памяти всех ее знакомых на веки вечные. Елена Дмитриевна скончалась в 1995 году от рака. Тогда Михелю было всего три года.
Отец его был статным красавцем и истинным джентльменом, что полностью объяснялось его английским происхождением. Энтони Купер был воистину галантным мужчиной, несмотря на то, что галантность как таковая существовала лишь для Адама в «дояблочный» период. Он знал женщин подобно Дон Жуану, но, тем не менее, был верен лишь одной своей любви.
Любовь двух столь разных людей, разных по происхождению и взглядам является нам настоящим чудом. Для меня до сих пор остается загадкой история их знакомства, но это не важно, когда видишь, как тают их глаза при взгляде друг на друга. В Елене Дмитриевне была такая утонченная красота неправильных черт лица, что, при взгляде на ее юное лицо, ни один мужчина не мог совладать с собой. Всегда одетая с иголочки, следящая за собой, умная и мудрая не по годам двадцати шести  летняя женщина свела эмигранта с ума. Энтони Купер был старше госпожи Романовской на десять лет, но рядом с ней превращался во влюбленного несмышленого юнца, простого советского студента, что не могло не умилять. Они встретились летом 1989 года в Москве. При каких обстоятельствах это произошло, к сожалению сейчас уже не знает никто, все, кто мог об этом рассказать уже давно отошли в мир иной, и пусть земля им будет пухом. Три года до рождения сына юная студентка, выпускница МГУ им. Ломоносова и статный англичанин, уроженец маленького городка, располагавшегося неподалеку от границы между Англией и Шотландией, провели в абсолютной эйфории.  Им было плевать на советскую власть, на мнения родственником и глупого общества. Они просто любили друг друга, и порой казалось, что весь мир для них не имел никакого значения. Только редкие мечты о безоблачном будущем и чрезмерное счастье питали их силами проживать день за днем. Попробуйте себе представить союз благородства коренного англичанина, с примесью национальной чопорности и русского целомудрия, приправленного испанским темпераментом. Если вы возведете возникшую в вашем воображении картинку в бесконечную степень, то вы поймете, о чем я говорю.
В феврале 1991 года молодая семья, которая, разумеется, не имела возможности узаконить свой брак, перебирается в Ленинград. В этом холодном городе в ужасные времена перестройки, которые сейчас вспоминают словами «те самые девяностые», раньше срока появляется на свет крепенький мальчик с карими глазами, весом два килограмма двести грамм. Михель родился на рассвете, что ознаменовало всю его дальнейшую жизнь. С тех пор прошло почти девятнадцать лет.

Погружение

Этот человек с самых первый дней отличался от других малышей, он был смышленее, и с самого детства был безумно красив. Это был самый очаровательный ребенок, который рождался в «те самые девяностые». Подрастая, Михель не раз доказывал миру, что тот не зря его носит. Отличаясь от сверстников своим внутренним миром и виденьем происходящего, он не имел друзей. До шестнадцати лет в его жизни были только несвоевременно покинувшая его мать, любящий, но убитый горем и, вследствие этого ушедший с головой в работу, отец и я, девочка, на год младше и глупее лет на шесть-семь.
Я не помню, каким он был в детстве, потому что после смерти Елены Дмитриевны, отец забрал Михеля на свою Родину, в Англию. Несмотря на то, что мы были познакомлены и разлучены еще в несознательном возрасте, ту связь, зародившуюся в детских несмышленых сердцах, мы пронесли через всю нашу жизнь. Зная, что все свои оставшиеся шестнадцать лет он провел в Лондоне, я сейчас никак не могу понять, как он мог находиться со мной на моем дне рождении в 1998, когда мне исполнилось шесть, как мы вместе встретили новый год в 1995 и так далее. Но этот человек был со мной всю свою жизнь, это я знаю точно. Даже, если он физически не мог быть рядом, я всегда ощущала его присутствие. Он был фантомом моего детства и моей юности.
Пока я прожигала свою жизнь, не умея найти то сокровенное, за что нужно цепляться, он даром времени не терял. Под четким руководством своего отца, а точнее гувернанток, которых Энтони Купер подобрал для своего наследника, Михель учился наукам и искусству. Еще в начальной школе он был ознакомлен с системой экстерната и, перескочив с третьего в шестой класс, был самым смышленым шестиклассником, несмотря на то, что был младше своих товарищей на 2 года. Так же Михель перескочил десятый класс, и закончил школу в пятнадцать лет. Своими стараниями и стараниями отца в эти же пятнадцать лет был зачислен в один из колледжей Лондона на факультет журналистики. Тогда молодой человек впервые столкнулся со сложностями английского образования. Точнее системы образования. Первый год учебы в колледже так же был ознаменован появлением в жизни Михеля первого друга. Это был юноша семнадцати лет, однокурсник нашего героя, который еще со своих пятнадцати лет отличался не традиционностью своей ориентации. Хочу предубедить пошлые догадки читателя и сказать, что история знакомства Мизеля и Алекса – это отнюдь не любовная история в духе «Комнаты Джованни», с первых минут это была именно дружба. И так, лучшего друга Михеля зовут Алекс.
Для простоты моего рассказа и разнообразия имен, появляющихся в этом тексте, сделаю ремарку, объяснив читателю, что для простоты изъяснения и общения с ними двумя, я переложила  их имена на русский язык, и, таким образом, Михель стал Мишей, а Алекс – Лешей.
Маленькое отступление и ностальгичная скорбь: сейчас Алексу двадцать один, он по-прежнему ни слов анне знает по-русски, но, тем не менее, он является единственным средством связи между мной и Михелем.
Но, вернемся к рассказу. Дружба между Мишкой и Алексом сразу стала настоящей крепкой, как бы странно это не звучало, мужской дружбой. С Лешей Михель познал все стороны модельного бизнеса и  Underground’а. К сожалению, несмотря на то, что я знаю Алекса достаточно, он для меня остается неизведанным персонажем. Я не могу судить ни о характере, ни о развитости, ни о чем-либо сокровенном, касаемо этого человека. Возможно, во всем виноват языковой барьер. Единственное, что могу сказать точно, Алекс очень сильно влиял на жизнь моего лучшего друга, был для него самой настоящей поддержкой и опорой тогда, когда не было рядом ни кого; ни отца, ни безвременно ушедшей матери, ни меня…