А только б вечность проводить...

- Не, ну в одну корзину яйца не складывают…
- Лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным.
- Мало не покажется, ага, - Димыч заржал - ему нравилась игра.
Ветер носил по песку колючки, мелкие камешки. Небо было белым и пустым. Ненавистное от многодневного пекла солнце висело над безлюдным пляжем, напоминая о далёких планетах и канувших в Лету цивилизациях. Тяжёлый плотный воздух дрожал над выгоревшим побережьем. Пейзаж был явно неземной. Высохшие дотла коричневые водоросли цеплялись за смешанный с галькой песок. Редкие порывы раскалённого ветра, похожие на рык из отверзлой доменной печи, поворачивали их, поджаривая, то одним, то другим боком.
Время – остановилось.
- Нельзя давать рыбу – надо дать удочку, - назидательно, но не без скуки в голосе сказал Семён, и Димыч забил пятками:
- Ааа! Класс. Демократия – это процедура! - выпалил он после минутного раздумья.

Семён приподнял козырёк: «Дурак».

На горизонте трепыхались весело раскрашенные лодочки.
Безжизненные паруса дышали через раз.
Море шипело, как шампанское.
- Всё утопить, - Семён вскинул руку к горизонту: «Орёл! Наполеон, в натуре».
Он был значителен, как корсиканец, но внешне походил на Бендера.
- Тра-та-та! – «застрочил» из пулемёта приятель, кинулся в песок и пополз, прячась за камни и припадая голым животом к колючкам. Он кувыркался, выхватывал из плавок несуществующие гранаты, со страшной силой швыряя ими в полосатые судёнышки. – Бабах! Бабах!!
- Не, ну чё? Маладец.
- Давай! Купнись. Сгоришь на хер, – Димыч плюхнулся в воду.
Обезумевшие от жары чайки заметались над одиноким ныряльщиком.
«Молчи, ты глуп и молоденек, - Семён смело глянул наверх, – и не тебе меня учить…»
Солнце ослепило.
На секунду мир стал зелёным и тут же обернулся прежним пеклом.
«Как в Египте…»
Мысль о Египте позабавила: «Бог Ра. Жа-Ра, го-Ра, иг-Ра». Он стал припоминать ветхозаветный рассказ о крестах на дверях, запутался: «Чё там было? Своих отмечали? Чужих? Блин, забыл…»
- Прыгай! - вынырнул конопатый дурашка. – Вода – кипяток!
- Прыгну, - Семён посмотрел на часы, потом, задрав голову, на притулившееся на краю шоссе распахнутое всеми дверцами авто. – Прыгну, друг мой, прыгну, как лев зимой…

«Время, время. Немилосердная штука. Бабах – и нет Древнего Египта».

- Чё, пора? – осведомился у одетого в майку и шорты товарища Димыч, запрыгал, вытряхивая воду из ушей. – Зря не купнулся. В машине сдохнешь.
- Может, и зря, - Семен направил маленький пистолетик в загорелую приятельскую грудь, выстрелил. – Так-то, брат.

Звук заметался между скал и, не взлетев, осел в горячий песок. Дурашка ухватился за водоросли и улёгся навзничь: головою в воду, а ногами во взбитые недавним кувырканьем гребни.

- «Вот и отпели донские соловьи по Макару Нагульнову», - выдохнул Семён и потянул напарника к подножию обрыва, где у мягких ноздреватых глыб росли невзрачные акации, опутанные, как цепями, белёсыми колючками. – Хорошая земля досталась дурашке – своя…
Сходил за лопаткой, выкопал под акациями ямку, опустил в неё товарища и, прикрыв немудрёной одёжей – широкими бермудами защитного цвета и футболкой – не спеша закопал. Почва была каменистая и такая же белая, как небо. Пошарил глазами, высмотрел среди колючек тощий синеглазый кустик, поддел лопаткой длинные бородатые корни, пересадил по центру:
- Уехал друг мой в Могилёвскую губернию…. «И мнится, очередь за мной». Эх, Димочка, Димочка, - Семён скользнул по циферблату. – А вот теперь пора. Не поминай лихом, брат! Сегодня – ты, а завтра – я.

Завел мотор. Машина плавно отчалила от края обрыва. Мелкие камешки осыпались на синие цветы. Бог Ра сжигал огнём побережье. Пропетляв, джип вырулил на шоссе. Вдали показалась живая жизнь: строения, вышки, фонари с заборами. Семён вздохнул:
- Ведь мы играем не из денег…
Крутанул ручку настройки: «Ой, Вань, гляди, какие карлики!» - поморщился и сдвинулся по шкале. – «Только что по каналам информационных агентств. Генеральной прокуратурой Российской Федерации в федеральный розыск объявлены главный менеджер кампании «Саншайн» Семён Могилевский и его заместитель по развитию…»
- Солнце светит всем, - Семён тонко улыбнулся. - Глупый бог Ра! Прощай! Ничего личного…
И засмеялся:
- …затем, что ветру и орлу и сердцу девы – нет закона!..