Книжки в пижаме

Будучи строгой, серьезной и слишком самодостаточной, эта женщина производила скучное и даже тусклое впечатление. Обычный муж, обычная работа, обычная одежда - ничего интересного и ничего запоминающегося.

Ее словно устраивало такое положение дел - ей было спокойно чувствовать себя серой и незаметной днем, потому что ночью…

Ночью, стоило ей открыть шкаф, всегда запертый днем, но почему-то распахивающийся после полуночи, как из него сыпались пижамы - фланелевые и шелковые, голубые с зайчиками и черные с маками, поношенные и совсем новые. Квартира была съемной, и женщина знать не знала, откуда взялось это изобилие, но, однажды надев - ради баловства - нежно-зеленое волшебство с кружевными рукавами, она вдруг села за стол и, достав из ящика несколько листов чистой бумаги, почему-то не своим почерком написала "Повесть весеннего леса". В изнеможении она заснула тут же, положив голову на рукопись, а назавтра очнулась в своей постели, еще не зная о появившемся в книжных магазинах города небольшом томике цвета молодой зелени, текст в котором был словно создан доброй женской рукой, а не набран в бездушной типографии.

Не найдя исписанной прошлой ночью бумаги, она, ничего не рассказывая супругу, несколько раз за вечер пыталась открыть таинственную дверцу - удалось ей это лишь после того, как муж заснул и часы пробили двенадцать раз.

Дрожащей рукой она выбрала мягкий ярко-желтый костюм с почти незаметной меховой оторочкой по вороту... И, утром проснувшись за столом, поняла, что мир литературы пополнился "Цыплячьими записками" - только не ведала, что обложка их была так искусно покрыта нарисованным нежным пухом, что впечатлительный читатель (а разве дети бывают другими?) почти ощущал его мягкость, беря книжку с женской рукописью в руки.

Впоследствии появились "Мемуары дворового кота" (это была серо-полосатая пижама с забавными кисточками на рукавах) и "Воспоминания старого облака" (она до сих пор помнит пушистую аппликацию на белоснежной ткани), "Баснь розового лепестка" (да, тот бордовый шелк не отпускал ее, пока она не написала обо всем, что он знал) и "Снежинкины рассказы" (ажурная сеть на груди немного щекотала и не давала ей покоя).

Появилось многое… но вот что интересно: на книгах не были указаны ни автор, ни издательство, а сотрудники магазинов не могли ввести в программу даже название нового товара - в торговых залах сразу же ненадолго, но ощутимо отключалось электричество. Поэтому читатели брали новинки бесплатно - правда, замечали волшебные обложки почему-то только бесконечно добрые и порядочные люди... поэтому тираж книг, конечно, был очень мал.

А она… да что она? Ни с кем не поделившись своей (своей ли?) тайной, она для всех так и осталась обыкновенной и ничем неинтересной женщиной. И лишь в самой глубине ее высокой и ласковой души жила скромная гордость и бесконечная благодарность Судьбе за свою "непримечательную" жизнь - жизнь, которая самозабвенно дарила красоту и радость людским сердцам.



11.05.2009