О былом

Сядем мы с тобой рядком,
Поговорим, дружок, ладком.
Кой кому не интересно -
Значит , тут ему не место,
Ты такого отгоняй,
А себе на ус мотай!
Будем память ворошить!
Я умру - вам дальше жить.
Кто умнее - нас поймет,
А дураку и так сойдет!
Ветка древа родового,
У тебя у молодого
Через всю идет страну
В ту глубоку старину.
Чтобы дедов не ославить,
Коль тебе придется править,
Старшим станешь на дому -
Править надо по уму,-
Посмотри на их дела...
Мать не зря нас родила.
Был в роду у нас Мокей -
Дед - волшебник, чародей.
Жил с семьей он в хате дымной,
Во времена, теперь былинной
Неразгаданной Руси.
Кого хочешь, расспроси,
Хоть прошло немало лет -
В жизни он оставил след.

Это присказка у нас,
Чтоб начать о том рассказ.

Мокеевы.


      Очень давно, тому времени лет семьсот будет, а то и больше, когда земля русская делилась на княжества, жил на грани Новгородского и Владимиро – Суздальского княжеств, под селением Калязинским большой мастер плотницких и каменных дел – дед Мокей. Был ему от народа привет и уважение за его золотые руки, да большую сметку.
      Дети его, мало – помалу, тоже плотницкому делу обучились, благо, было, у кого и мастеровыми людьми слыли в княжестве, а таких немало родилось в этих землях.
      В народе говорят, что на месте и камень мохом обрастает, да разве усидит вольный мастеровой на одном месте? Хочется ему удаль молодецкую, да мастерство свое на людях показать, вот и разлетелись соколы Мокеевы в разные сторонушки от родового гнезда. Кое-кто и затерялся среди людей, не попал в анналы истории, а такие, как Аверкий – были замечены в государстве. Аверкий в ХУ// веке по каменному делу пошел, стал из подмастерьев – русским зодчим или как теперь говорят – архитектором. Довелось ему работать под началом патриарха Никона.
      Аверкий создал комплекс построек Иверского монастыря на живописном острове Валдайского озера. Потом – Крестный монастырь на Кий – острове в Онежской губе. Даже в самой белокаменной его работа видна – Патриарший двор и палаты деланы с его участием. Коли приведет вас дорога в те места – поклонитесь искусству его, да почтите память мастера. На века строили, теперь не каждый так сможет.
      Братья его были направлены на укрепление рубежей государства Российского: кто городок Пензу строить, кто засечную черту с крепостницами от самого устья Ика реки, близь Мензелинска, до самой Самары ладили. Работушки – непочатый край!
      Укрепили линию. Сами начали из землянок в избы переходить, а тут новый Государев Указ: ехать служилым да мастеровым людям, потомкам мастеровых, знающих оборонное строительство, на укрепление новой границы, что пролегла теперь от Яика к Тоболу и далее по просторам земли Сибирской.
      Одна веточка рода Мокеева под Пензой  оставлена была раньше, другую в Казанском крае оставили. Отца Егора Мокеева направили на самый край Оренбургской губернии, где и обосновались вместе с соседями Ивановыми, на которых «вся Русь держится».
      Держать границу по Тоболу – казаки с Дона пришли, и казацкие станицы основали по левому берегу. Жителей этих станиц и ныне «челдонами» называют, что для них крайне обидно, считают за кличку, а на самом деле гордиться надо своей родословной, удалью предков. Кто не знает истории – тот всех сибиряков «челдонами» считает, постепенно искажая истину. Москвичи, да резанцы их в «чалдонов» превратили.
       Село Косулино поселенцы основали вблизи озера Васькино.
      Егор Иванович выбрал себе невесту из семьи Ивановых. Брат ее служил царю и отечеству вот уже более двадцати лет. Без мужских рук трудно жилось Ивановым. Весточки приходили очень редко. Тут новая война с турками началась. Сложил наш солдат Иванов Николай Иванович буйну головушку на Шипке горе, на чужой стороне. Долго хранилось последнее письмо со словами: «…здесь очень холодно и голодно…».
      Войны, голодные годы и другие неурядицы в государстве оказали сильнейшее влияние на каждую семью. Мощным ураганом пронесшихся политических событий сломана и потеряна не одна ветка родословного древа. 
      Не пригодилось мастерство Мокеевых в оборонном строительстве на новом месте. Границу вскоре перенесли. Умелые руки не остались без дела. Много домов требовалось построить новоселам – переселенцам. Строили в основном помочами, собирая в артель земляков, да соседей.
      Нраву Мокеевы были покладистого, но в артели их слушались и не прекословили. Спиртным не баловались и бражников не любили. Мастерски владели топором, но могли и раствор со «стуком» приготовить, и цепную кладку без изъяну делать, как Аверкий когда-то. Кладовая, что восемнадцатилетним сложил Федор Егорович, стоит в селе до сих пор без единой трещины, да и дом его родителей пока не разобран.
      Много дел переделано родом Мокеевым, много домов срублено.
      Времена сменились. В колхозы людей загонять стали… , но разве можно потомков древних новгородцев в узде держать? Вот и выгнали их из дому, при всем уважении. Хозяйство с домом в колхоз забрали. Федор в Челябу (Челябинск) уехал. Там его мастерство на тракторном заводе пригодилось, где он делал любые модели для литейного производства. Мог и мебель из красного дерева сделать людям на зависть.
         Дочка его перед перестройкой в Казахстане оказалась г. Урицкий.
      Похоронила она родителей на кладбище за цинковым заводом города Челябинска, но памятника аль могилки там не найдешь, так как кладбище в шестидесятых годах застроили высотными домами. Позабыты старые мастера, а косточки их потомков не нашли покоя и после смерти.

      Нет уважения к прошлому.
      Коротка наша память.
      Вот и сказ об одной из веточек рода Мокеевых к концу подошел.
      Евдокия Егоровна – сестрица Федора, за Семена Пешкова замуж вышла, о чем упомянул ранее. К фамилии Мокеевых  еще вернемся, славные были люди.

    Короток миг нашей жизни. Среди хаоса жизни, порой, мало уделяем внимания своим родным и близким людям. Куда-то спешим, ругаемся, прожигаем по мелочам свои золотые дни.
    Мне в жизни очень повезло. С детских лет видел настоящую любовь, любовь взаимную, бережную меж Семена и Евдокии.
    Ныне много чего можно увидеть в телепередачах и прочих источниках информации о том, что называют любовью, но это возврат к Содому и Гоморре.
    На Руси не существовало слова любовь, было, ЖАЛЕЕТ – что означало истинную любовь!
    Мне не передать словами их бережного отношения друг к другу. Мы пока оставим историю их знакомства до лучших времен, расскажем ее чуть позднее, вместе с другой историей, где их отношение к жизни будет выглядеть ярче и значительнее.


     Остановимся пока о родословной Мокеевых до лучших времен.