Яблоко

I

  Оля проснулась. В квартире было непривычно тихо. Обычно, когда девочка просыпалась, в кухне свистел закипающий чайник, приглашая все семейство к завтраку. На плите скворчало разогретое масло, принимая в сковороду ломтики колбасы и взбитые с молоком яйца. Это на кухне колдовала бабушка, кормилица всей семьи. Из ванной раздавалось журчание воды и жужжание бритвы, это папа готовился к походу на работу. Мама, что-то напевала, охорашиваясь перед зеркалом. Их дом, их небольшая четырехкомнатная квартира по утрам наполнялась знакомыми, родными звуками, и Оля, с еще закрытыми глазами, слушала эти звуки, которые согревали и успокаивали одновременно. Потом в комнату входила бабушка, и раздавалось:
- Просыпайся, Оленька, просыпайся, внученька, пора вставать, - и бабушка целовала девочку в щеку.
Но сегодня квартира, да и весь дом, были полны тишины.
« Странно», - подумала Оля, - «неужели все спят?»
Она полежала еще чуть-чуть, вздохнула и решительно откинула край махровой простыни, которой укрывалась летом. Девочка заглянула в родительскую спальню, она была пуста. И комната дедушки и бабушки тоже была пуста. Кровати были заправлены, будто никто и не ложился на них.
« Странно», - опять подумала Оля.
Девочка помнила, как вечером после ужина она, попрощавшись с родными, пошла спать, а они остались в столовой смотреть по телевизору интересный фильм. Оля тоже хотела посмотреть его и попросила об этом маму, провожающую ее.
-Доченька, скоро первое сентября. Ты же теперь школьница, и вставать нужно будет ровно в семь. Привыкай к режиму: в девять вечера отбой, в семь утра подъем, - ответила мама на ее просьбу.
Оля была послушная девочка. Она понимала, что мама тоже была школьницей, и тоже вставала каждый день в семь утра, да и сейчас встает, собираясь на работу. Это она, Оля, иногда вставала и в восемь, и, даже в девять часов, если ложилась спать попозже. Но это было раньше, когда ей не нужно было никуда спешить по утрам. Девочка не ходила в детский сад. Она была "домашним ребенком". Так ее назвала доктор в детской поликлинике, когда Олю оформляли в школу, и при этом покачала головой. Девочка не поняла, хорошо это или плохо "домашний ребенок". Она подумала, что хорошо. Оля любила свою бабушку, выдумщицу и сказочницу. Они с бабушкой увлеченно играли в куклы, мастеря им платья, сумки, шляпки из лоскутков ткани и кожи, которых было великое множество в бабушкиной коробке.  Вместе они рисовали, пели и даже танцевали. Это бабушка научила Олю читать и писать печатными буквами. Это с бабушкой она училась считать до ста и выполнять сложение и вычитание из десяти красных пластмассовых палочек, лежащих в красивой коробке. Теперь Оля умела считать не только палочки, но и мячи, и птиц, прилетающих и улетающих по своим делам, и машины, и многое другое, что заставляли ее считать две строгие учительницы в школе на собеседовании при приеме ее в первый класс.
- Девочка хорошо подготовлена к школе, - похвалили ее учительницы и записали ее в первый класс "А", который будет заниматься по какой-то особой экспериментальной программе.
- Что, такое "экспериментальная программа"? – спросила внучка бабушку, когда они довольные шли домой после собеседования.
- Точно не знаю, но думаю, что вас будут учить немного быстрее, чем остальных детей, да и какие-то предметы начнете изучать раньше. И если у вас все получится хорошо, если будете учиться легко и весело, то и других детей потом тоже начнут учить по этой программе, и она уже не будет называться экспериментальной.
- А если у нас не получится?
- А так, даже, думать не нужно, обязательно получится, ведь в ваш класс отбирают подготовленных ребят. Так и у взрослых в жизни происходит. Кто-то самый подготовленный берет на себя новую, неизведанную работу, самую трудную и сложную. Старается ее выполнить, ищет самые быстрые пути. А потом, и все остальные уже легко справляются с ней. Такие открыватели нового называются первопроходцами.
- И мы будем первопроходцами, бабуленька?
- И вы, внученька, весь ваш класс вместе с учительницей будете первопроходцами.
Это слово очень понравилось Оле, и она очень ответственно отнеслась к подготовке к школе. И хотя, на дворе еще был август, девочка старалась выполнять режим. Вот и вчера, вздохнув, она отправилась спать ровно в девять, не упрашивая маму о снисхождении, как бывало раньше.
- Умница, разумница моя, - сказала мама, целуя дочку на ночь, и вышла из комнаты.
Девочка быстро заснула, обняв, как всегда, любимого мишку. И вот, она проснулась, а квартира, их уютный дом, была пуста, и это было совершенно необычно и удивительно.

II

Оля посидела немного на кровати, раздумывая, куда же все могли подеваться. Ничего не придумав, девочка решительно встала и начала одеваться. Она все умела делать сама и одеваться, и причесываться, и умываться. Всему этому ее научила бабушка. А еще, она научила Олю шить, правда, пока  только наметочным швом, самым простым. Но зато, нитку в иголку девочка вдевала лучше бабушки, и та всегда поручала ей эту работу. И мыть посуду Оля умела, и резать хлеб и колбасу тонкими аккуратными ломтиками, и подметать пол.
- Помощница моя растет, - всегда говорила бабушка, и девочка гордилась этим званием.
Вот и сейчас она оделась в приготовленную с вечера бабушкой одежду, аккуратно разложенную на стуле возле кровати. Умылась в ванной, не забыв почистить зубы. Потом Оля отправилась в родительскую спальню, где стояло старинное трюмо: овальное большое зеркало, прикрепленное к низкому резному столику. Когда и как эта старинная и красивая вещь появилась в доме, она не знала.  Девочка любила вертеться около зеркала с самого раннего детства, танцевать, принимать самые разные позы, играть в принцессу и строить разные смешные рожицы. Но это было раньше, когда Оля была маленькая. Теперь же, она просто взяла расческу и стала причесывать волосы. Из глубины зеркала на Олю внимательно смотрела рыжеволосая кареглазая девочка, аккуратно одетая в джинсы и красную майку, и носочки на ней были красные. Девочка аккуратно расчесала волосы и заколола их красной заколкой.
«Ну, вот, вроде,  все в порядке», - подумала она. Оля хотела отойти от зеркала, но что-то ее остановило. Девочка повернулась к зеркалу боком, собираясь отойти, но отражение в зеркале все также прямо смотрело на нее, не меняя своего положения.
«Так не бывает», - подумала Оля и закрыла глаза. - «Мне, наверное, показалось».
 Она знала, что отражение  в зеркале всегда повторяет движения человека. Оля открыла глаза и повернулась к зеркалу. Девочка в зеркале улыбалась. Оля потрогала свое лицо. Она точно знала, что не улыбалась в эту минуту.
- Ты кто? – решительно спросила Оля. Она не была трусихой. Папа всегда говорил ей: "Ничего не бойся в жизни девочка. У страха всегда глаза велики, он преувеличивает опасность, парализует человека, не дает ему рассуждать и искать выход из ситуации. Знай, дочка, из любой ситуации, даже самой сложной и опасной, есть выход. Его просто нужно найти".
- Я – это ты, я твой двойник, - ответила девочка.
- А, я знаю, мне бабушка сказку читала. Тебя Яло зовут?
- Нет, меня зовут как тебя.
- Как же так, у вас ведь все должно быть наоборот.
- Ничего подобного, мы ведь отражение вашего мира, почему же у нас должно быть все наоборот. У нас просто все ярче проявляется, и ничего нет тайного, как у вас.
- Как это, нет ничего тайного?
- Ну, например, если человек злится, то у вас он может это скрыть за маской вежливости, а у нас нет. Всем сразу видно, что он злится. Поняла?
- Ага, вот здорово. Мне это больше нравится.
- Хочешь к нам в гости? – спросила девочка.
- А можно?
- Можно, почему же нет. Это зеркало волшебное. Через его поверхность сообщаются наши миры.
Оля потрогала зеркало, оно было обычное, гладкое стекло холодило руку.
- Как же я войду? – спросила она, - оно ведь твердое, сквозь него не пройти.
- А ты представь себе, что оно становится мягким, тонким, а потом просто растворяется.
Оля зажмурилась крепко, крепко и стала представлять себе, что зеркало растворилось. Она решительно протянула руки, не открывая глаз, шагнула, потом еще и еще раз. Рядом раздался веселый смех.
- Ну же, открывай глаза. Я же говорила, что у тебя получится. Ты способная.
Оля открыла глаза, рядом с ней стояла девочка, точно такая рыжая и кареглазая, ее отражение.
- Ну, здравствуй, - сказала девочка, - очень рада с тобой встретится, я так давно об этом мечтала.
- А я даже и не знала о твоем существовании. Ты такая же маленькая, как и я, а все знаешь, - восхищенно сказала Оля.
- Знать, то знаю, а вот изменить ничего не могу и повлиять на жизнь нашу общую тоже не могу, - девочка вздохнула.
- Это почему же?
- Да так устроены наши миры, что вы, живущие на земле люди, ничего не знаете ни о прошлом своем, ни о будущем, часто не понимаете настоящего, но сами творите свое настоящее и будущее. Оно напрямую зависит от того, как вы думаете, что чувствуете, как поступаете. А мы, ваше отражение, все знаем, все понимаем, и причины происходящих событий, и следствия их знаем, а изменить ничего не можем.
Оля задумалась, все сказанное было так сложно.
- Да ты не торопись все понять. Со временем во всем разберешься, - улыбнулась ее отражение.
Оля оглянулась. Она была  вроде в той же комнате, но в ней что-то было не так.
« Что же не так?» – подумала Оля.
Она протянула руку к столику около зеркала. Он был покрыт липкой темной массой. И спинки кроватей и блестящая поверхность шкафа были покрыты налетом грязи, где серой, где совсем черной.
- Что это?  Бабушка каждый день протирает всю мебель в доме. У нас даже пылинки не найдешь, все блестит и радует глаз.
- Это не пыль, - опять вздохнула девочка, - это ссоры, обиды, непонимание. Все это ложится на предметы, окружающие человека, меняет воздух, которым он дышит, и когда этой "грязи" становится много, человек заболевает.
- Неужели у нас дома так много обид, ссор?  Ну, бывает, конечно. Вот два дня назад папа с мамой ссорились, но они же помирились.
- Это правда, что помирились, но в сердце мамы осталась обида. Вот та серая пыль, что лежит на спинке ее кровати, это след той ссоры. В твоем доме, где живет любовь и дружба, такой "грязи" мало. В других домах ее много больше. Вы не видите эту грязь, а мы в отраженном мире вынуждены жить с ней, видя ее и не имея возможности ее убрать.
- А мы можем очистить дома наши от этой "грязи"?
- Вы можете. Убрать такую "грязь"  возможно только любовью. Если любишь, то не можешь по настоящему, серьезно и надолго ссориться, если любишь, то уходит непонимание, если любишь, то прощаешь, не несешь обиду в сердце.
- Но мама с папой любят друг друга, я знаю.
- Конечно, любят, поэтому и пыли немного, и серая она, а не черная.
Вдруг, девочка вытянула руку и закрыла глаза. Оля замерла, боясь помешать ей. И почему-то тоже закрыла глаза. Смех девочки заставил ее их открыть.
- Ух, ты! – только и смогла произнести она.
На ладони девочки лежало яблоко, большое красное, спелое и на вид очень вкусное.
- Как ты это сделала? – спросила Оля.
- И ты так сможешь, если захочешь. В нашем мире очень велика сила мысли, особенно яркого образного представления. Я просто представила яблоко на своей руке. Вот оно и появилось. Попробуй и ты это сделать, - сказала девочка, откусывая сочное яблоко.
Оля зажмурилась и стала ярко и четко представлять на своей руке яблоко. Оно было румяное, бело-розовое с красной щечкой.
- Уф, - произнесла она и открыла глаза. 
На ее ладошке лежало яблоко.
- Вот здорово! – воскликнула Оля и попыталась откусить от яблока кусочек.
- Осторожней, - смеясь, предупредила отражение. И точно, зубы Оли столкнулись с чем-то безвкусным, но очень твердым.
- Как же так, почему у тебя получилось яблоко, а у меня…
- А у тебя получился его макет, копия. Ты ведь представляла только его внешний вид, а нужно было и вкус, и запах, и сочность его представить. Попробуй еще раз. Оля попробовала. Она представила и блестящую бело-розовую кожуру яблока, и его белую сочную мякоть, и спелые черные семечки в сердцевине, и аромат, тонкий и нежный. Она так точно себе это представила, что ее рот наполнился слюной.
- Ну, вот, теперь получилось, можешь пробовать, - заявила авторитетно девочка. – Какая ты способная. С первого раза получилось. А мне пришлось учиться этому целый месяц.
Они с удовольствием съели по яблоку.
- А теперь, если не возражаешь, я проведу тебя по нашему городу, покажу, как мы живем. Я думаю, тебе будет интересно, - сказала девочка и поправила лямки ранца, который висел за ее  спиной.

III

- Что это за ранец такой? И почему ты не снимаешь его даже дома? – спросила девочку Оля.
- Это твои обиды,  обманы, капризы.
- Как это?
- Они превращаются в камни, и мы обе носим их за спиной. Только ты их обычно не видишь, а здесь они видны. Хочешь посмотреть?
Оля кивнула головой, и девочка открыла ранец.
- Вот видишь этот камень? Это твоя обида на соседского Вову, который отнял у тебя мяч в прошлом году, а это обида на подружку Свету, которая не дала тебе поиграть своей новой куклой, а это…
- Хватит, хватит, - Оля закрыла руками лицо. Ей стало почему-то нестерпимо стыдно.
- И ты носишь это за плечами все время? – спросила она.
- Ношу, да и ты носишь, только не видишь этого.
 Оля на мгновение задумалась.
- И чего это я обижалась, ведь не стоит  все это обид, пустяки это.
- Правильно, пустяки, а все вместе они тяжелым грузом давят нам на плечи.
- А как же избавиться от этого груза? – Оля вопросительно посмотрела на свое отражение.
- А ты сама не догадываешься?
- Простить их всех, правильно? – воскликнула Оля.
- Конечно, правильно, - сама и ответила себе.
- Я, кажется, знаю, как это сделать, - уже уверенно произнесла она и закрыла глаза. Она старалась увидеть, представить себе  всех своих обидчиков с самого раннего детства, всех, кого смогла вспомнить, и постаралась простить их от всей души.
- Уф, - Оля так старалась, что даже пот выступил у нее на лбу.
Неожиданно для себя, она почувствовала облегчение, выпрямила спину с легкостью и радостью на сердце, как будто некая тяжесть спала с ее плеч.
- Что, стало легче? – рассмеялась девочка.
- И спина выпрямилась, а то бабушка все ворчит на меня: "выпрями спину, ходи прямее, не сутулься", а у меня все не получалось. А ты, почему не снимаешь ранец? – вновь спросила Оля.
- Так ты же его не полностью освободила. В нем еще твои обманы и капризы. Вот этот камень – это ты обманула бабушку, сказав, что книжку читала, а сама телевизор смотрела, а этот – ты обманула папу, сказав, что не брала его любимый карандаш, а на самом деле, сломала его и выбросила, а этот…
- Хватит, хватит, я поняла, что обманывать нельзя даже в мелочах. А как же избавиться от этого груза.
- Лучше бы сказать правду всем тем, кого обманула, да это не всегда получается, поэтому можно мысленно, так же как ты только что сделала, попросить прощение у всех, кого обманывала, обижала, с кем вела себя капризно.
Сосредоточившись и проделав все так, как научила ее девочка, Оля почувствовала небывалую легкость, даже выше стала на несколько сантиметров. И на сердце стало светло и радостно.
Она посмотрела на свое отражение. Та тоже выросла на несколько сантиметров и стояла уже без тяжелого ранца за спиной. Вот только ноги ее были опутаны сетью, мешающей ей идти.
- А это что за сетка такая? И почему она опутывает твои ноги?
- А ты разве не замечаешь, что часто спотыкаешься на ровном месте. Бабушка даже ругает тебя за невнимательность. Но это не невнимательность твоя виновата, это страхи твои опутывают ноги и твои, и мои, не дают нам легко идти по жизни.
- Какие страхи?
- Да ты ведь знаешь, Оленька. Ты боишься темноты, боишься оставаться одна дома, боишься соседского Вовки, боишься идти в школу, а вдруг у тебя не получится учиться на пятерки, как ожидают от тебя твои родные, боишься, что не сможешь завести новых друзей, продолжать? – спросила девочка.
- Нет, не нужно, все правильно, я часто боюсь, - Оля низко опустила голову, и на ее глазах появились слезы.
- Глупенькая, чего же плакать. Все дети боятся в свое время, и все изживают свои страхи разными способами. Ты, молодец, слушаешь папу, который учит тебя не бояться, а искать выход из ситуации.
- У меня не всегда получается, - еще тише, не поднимая головы, сказала Оля.
- Ну, ничего не поделаешь, будем жить и дальше со страхами твоими, как жили раньше, но знай, что все они и "выеденного яйца не стоят", скорлупы яичной, значит, - девочка, одобряюще положила руку на плечо Оли и продолжила:
- Чего бояться внешней темноты, если твой внутренний свет всегда с тобой, свет твоей доброты, любви, радости, он не даст приблизиться к тебе ничему злому. Чего бояться оставаться одной дома, если рядом с тобой твои книги, верные твои друзья, и кот Бася с тобой, а он твой верный друг. Чего бояться Вовки, если он и сам многого боится и от этого хорохорится. Ты посмотри честно и открыто ему в глаза при встрече, и он никогда не сможет тебя обидеть. И  школы не бойся. Ты веселая, добрая, любишь учиться и обязательно найдешь друзей. Вот видишь, бояться нечего, если разобраться в себе и понять свой страх.
- Знаешь, я придумала, - Оля открыто и весело посмотрела на девочку, - я сейчас.
Она опять крепко зажмурилась, представила себе веревочную сетку, опутывающую ноги девочки, мысленно взяла большие ножницы и, приговаривая: "я ничего не боюсь", разрезала ячейки сетки одну за другой.
- Ой, вот молодец! – вдруг услышала она голос девочки и открыла глаза. Ее отражение весело скакала на одной ножке, а разрезанная сеть лежала у ее ног.
- Вот здорово, получилось, получилось! – закружилась рядом с ней Оля.
Взявшись за руки,  они отправились на прогулку, обе свободные, без груза обид, обманов и страхов.

IV

- Имей в виду, ты здесь гостья. Тебя вижу и слышу только я. Для остальных жителей нашего мира тебя здесь нет. Так что ни с кем не разговаривай, не пытайся помочь, это тебе не удастся, - говорила девочка, пока они с Олей спускались с лестницы.
Улица удивила Олю. Она была, вроде, та же самая, но на ней  не было машин, совсем не было, ни больших грузовых, ни маленьких легковых, ни мотоциклов, ни автобусов.
«Странно», - подумала она, - «а как же жители города передвигаются на большие расстояния, ну, например, на работу, которая находится на другом конце города?»
- А как ты создала яблоко? Мыслью. Вот, силой мысли мы и передвигаемся. Это самая великая сила, какая только известна человечеству и в вашем, и в нашем мирах. Мысль может горы сдвинуть, реки повернуть вспять, построить дворцы и дома, да мало ли, что еще она может сделать.
- Ты что мои мысли читаешь? Я ведь не успела спросить тебя, а ты уже отвечаешь.
- Ну, конечно, читаю. Ведь ты и я это одно целое.
- А почему я не могу читать твои мысли?
- Для вас научиться этому много сложнее чем для нас, но возможно. Некоторые люди умеют общаться со своим вторым «я», со своим отражением в нашем мире.
- Вот здорово. Ведь ты все знаешь и о прошлом, и о будущем. Вот бы мне научиться мысленно общаться с тобой.
- Для этого нужно много работать над собой, - девочка серьезно и внимательно смотрела на Олю.
- Как это, работать над собой?
- Тебе это трудно понять сейчас, потому что ты совсем маленькая. Вот подрастешь, опыта жизненного наберешься, тогда тебе легче будет в этом разобраться. А сейчас я тебе на примере попытаюсь объяснить. Вот сегодня ты очень хорошо работала над собой, простила своих обидчиков, попросила прощения у тех, кого обманула, обидела сама, пыталась осознать свои страхи и избавиться от них. Вот это и есть работа над собой.
- Ты про жизненный опыт прямо, как бабушка говоришь. Она все время маме говорит, что у той мало жизненного опыта, - Оля чуть-чуть подумала и продолжила:
- Я, кажется, поняла, нужно не просто жить, а думать при этом, как живешь.
- Умница, разумница. Так тебя мама завет, и я тебя так звать буду. Правильно заметила, что нужно думать. Думать, как живешь, что в мир несешь и в свой, и в наш, отраженный: радость  или боль, обиду, раздражение.
- Оказывается, как же это сложно, жить, - очень серьезно  сказала Оля. Ее отражение рассмеялась, и они пошли по широкой улице.
Оля рассматривала прохожих. Почти у всех за плечами были рюкзаки, а у некоторых большущие мешки, и люди горбились и сгибались под их тяжестью. Она уже знала, что это обиды, ложь, раздражение тянут людей вниз, не дают выпрямиться и вздохнуть полной грудью.
У некоторых ноги были опутаны веревочными сетями или даже цепями железными. И они шли маленькими шажками, очень медленно и неуверенно переступая с ноги на ногу, почти не сдвигаясь при этом с места. Это страхи, обычные человеческие страхи не давали людям двигаться к намеченной цели, тормозили их движение и развитие. Оля вздохнула. Ей захотелось помочь людям разорвать эти путы, освободить их заплечные мешки.
- Этого никто не может сделать, только сами люди, живущие в вашем мире, могут освободить себя от обид и страхов, и тем самым освободят и своих двойников, живущих здесь, - ответила на ее мысли девочка.
Вдруг, раздался крик, треск. Все повернулись в сторону этого звука. Оля успела заметить, как сквозь землю провалился молодой мужчина, спокойно идущий по улице за минуту до этого. К нему подошли люди. Мужчина в шляпе, опустившись на колени, подал молодому человеку руку. С трудом тому удалось выбраться из образовавшейся глубокой ямы. Он был бледен. Скоро все разошлись, опустив расстроенные лица. А молодой человек, отряхнувшись, пошел дальше по улице, чуть прихрамывая на правую ногу.
- Что это было? – взволнованно спросила Оля свое отражение.
- А ты не догадываешься? Кто-то пожелал его двойнику на земле провалиться сквозь землю, вот он и провалился.
- Вспомнила, вспомнила! – воскликнула Оля. – Я слышала как тетя Ира, наша дворничиха кричала во дворе на своего сына: "Чтоб ты провалился, окаянный".
- Вот, вот, она просто кричала, особенно не задумываясь при этом, а что из этого получилось, ты увидела сейчас.
- Неужели слово имеет такую силу?
- Еще какую. Тому, кто живет в вашем мире, тоже не сладко от таких слов. Правда он  не проваливается сразу под землю, но часто начинает хромать, болеть, или неудачи в делах начнут его преследовать.
Оля задумалась. Еще вчера жизнь казалась ей такой простой. Она не придавала значения ни словам, легко слетающим с ее губ и губ окружающих, ни мыслям, крутившимся в ее голове. Оказывается и слова, и мысли имеют великую силу.
Девочка вспомнила, как бабушка часто говорила ей:
- Не болтай попусту, Оленька. "Слово серебро, а молчание золото" и еще, "Слово не воробей, вылетело, не поймаешь".
«Какая у меня бабуленька умная», - подумала Оля.
- Она у тебя мудрая, премудрая, как Василиса Прекрасная из сказки, - поправила ее девочка.
- Неужели все люди в вашем мире такие?
- Ты имеешь в виду, опутанные веревками и несущие такие грузы за спиной?
- Да, да.
- Нет, конечно, не все. Вот смотри.
По улице шел обычный старик. Ветер играл его седыми волосами. Он шел, выпрямив спину, широко и свободно шагая по мостовой. Оле показалось, что стало светлее. Это от старика шел, чуть уловимый серебряный свет. Девочка заметила, что люди, до этого спешащие по своим делам по улице, потянулись к нему. На их лицах появились улыбки, как отражение его широкой спокойной улыбки. Они чуть выпрямились, будто их ноша стала немного легче.
- Вот здорово! И у нас тоже есть такие люди, к которым все тянутся. Они добрые, предобрые. И не обязательно старые. Вот у нас во дворе живет мальчик Сережа. Он всего во второй класс ходит. А как выйдет во двор, к нему и старшие, и младшие ребята идут поговорить, поиграть в мяч вместе с ним. Он как-то незаметно все ссоры во дворе замиряет.
- Какое ты, Оля, слово хорошее сказала: "замиряет", то есть мир несет. Таких людей: "мир несущих" становится все больше.
Вдруг, подул ветерок, упруго толкающий Олю в грудь.
- Что это? – спросила она удивленно.– Такого же не бывает, чтобы ветер дул только на одного человека.
- У нас бывает. Это время твое вышло. Тебе пора возвращаться. Миры наши расходятся, чтобы опять сойтись через много лет. Я надеюсь, мы с тобой еще встретимся, только зеркало волшебное сохрани. Помни, что мы живем с тобой одной жизнью …
Ветер все усиливался, унося голос девочки. Оля крепко зажмурилась. Она почувствовала, что куда-то летит. Потом все стихло.

V

- Оленька, внученька, пора вставать, - это, как всегда, бабушка вошла в комнату. Девочка открыла глаза. Она лежала в своей постели. Одежда, с вечера аккуратно приготовленная бабушкой, лежала на стуле около кровати.
«Это был только сон. Как жалко, что это был только сон!» – подумала Оля.
- Доброе утро, бабуленька. Я такой сон видела!
- Очень хорошо, девочка. Потом расскажешь. Я на рынок спешу. Мама с папой на работу. А вы с дедушкой, на хозяйстве останетесь. Помоги дедушке, он полочку в ванной собирается сделать.
- Обязательно помогу, - вздохнув, сказала внучка. Так бывало часто. Ей хотелось что-нибудь рассказать или бабушке, или маме, а они были заняты, и нерассказанная история улетала куда-то, позабытая Олей.
«Нет, я ничего не забуду из сегодняшнего сна», - дала себе слово девочка.
- Умывайся, причесывайся и за стол, мы ждем тебя, - сказала бабушка, выходя из комнаты.
Умывшись, Оля отправилась причесываться в мамину комнату к замечательному зеркалу. Она застала маму, стоящую около него с платьем в руках. Мама удивленно смотрела на маленький резной столик.
- Чье это замечательное яблоко? - спросила она.
В комнату заглянуло все семейство. Бабушка сказала:
- Нет, нет, я не покупала такое красивое яблоко, оно, наверное, страшно дорогое.
Яблоко действительно было необычное. Оно было большое, такое, что Оле пришлось бы взять его двумя руками, бело-розовое, с красной щечкой, его аромат заполнил всю комнату.
- Нет, это не мое, - сказал папа.
- И не мое, - дедушка повернулся к Оле.
Все вопросительно смотрели на нее.
- Это мое, мне его подарили, - ответила она на их немой вопрос.
- Хороший подарок, - авторитетно заметил папа, беря яблоко в руку и прикидывая на глазок его вес, - тяжеленное, полкило, наверное, весит.
- Давайте, его все вместе съедим на завтрак, - предложила Оля.
- На сколько частей делить? Дочка, отвечай, - стал проверять ее знания папа.
- На пять, папа, на пять, - смеясь, ответила дочка.
Все пошли на кухню, а девочка остановилась перед волшебным зеркалом. Оля теперь совершенно точно знала, что это был не сон, и она действительно познакомилась со своим отражением, девочкой, которая так многому ее научила.
Оля улыбнулась своему отражению, и оно ответило ей тем же.
- До свидания, я никогда тебя не забуду. И все, чему ты меня научила, не забуду. Я буду ждать нашу новую встречу, когда бы она ни произошла, - тихо сказала она.
-Внученька, иди завтракать, - раздался из кухни голос бабушки.
-Иду, - ответила девочка и вышла из комнаты.