Закрыв глаза

Из разговора: «Лет десять назад, нет, больше наверно, я в лотке пиво продавал. Такое время было, что дипломом моим можно было разве что дырку на обоих заклеить  да еще какие-нибудь  нехитрые бытовые операции провернуть. Исследовательский центр закрыли, перебивался я с одной копейки на другую копейку, и толку в этих копейках не было - все равно ничего не купить, что с одной, что с двумя. И вот так  получилось, что познакомился я с  Расимом, он мне и предложил эту работу - ночного продавца. Днем  место было занято бабулей, но на ночное время нужен был кто-то повнушительнее, тем более,  что была зима и обогревателя в этом фургончике не предусматривалось. Расим, думаю, просто боялся на утро  найти неудобный трупик божьего одуванчика.
Эта работа спасла меня. Не только деньгами. Нет. Работая с 10  вечера до 6 часов утра,   я эти месяцы вообще не заметил. Для меня не было никаких кризисов, дефицитов, паник- только полки с алкоголем и сигаретами, то более, то менее заполненные. 
Зато  в последние дни на этой работе для меня была другая жизнь. Жизнь одного единственного человека. Его звали Семен. По крайней мере, так он представился мне, протянув в  маленькое окошко свою руку. Как сейчас помню:
-Семен
И протянул руку.
Я не мог разглядеть его лица, потому что на улице было темно, да и окошко маленькое. Но голос был небандитский.  Я не испугался, но руку не пожал
-Вам что?
Спросил я
-Эх, эх.
Заохал незнакомец и убрал руку.
-Вот молодежь пошла, сразу «Что?», « Что?». А может, я поговорить хочу?
-Дед, иди-ка ты домой.
-  Если ты, сынок, не хочешь знакомиться, я тебя Пашкой буду звать, ладно? Что ж ты, Пашка, такой неуважительный. Тебе что здесь очень весело одному? То-то…Ладно, сколько водочка?
Он купил водки, и только тогда, когда его фигура удалилась, я смог издали поглядеть на его фигуру- маленький кругленький дедуля в смешной шапке-ушанке. Мне был  немного неловко, тем более что он был прав. Ничего веселого в полном ночном одиночестве, конечно, не было.
Но он  пришел и на следующую ночь
-Здравствуй сынок. Я вот думаю, Пашка там скучает один, пойду - ка его повеселю. Хочешь, я тебе про семью свою расскажу?
Я ничего не ответил, и он стал рассказывать. Семен говорил громко, но время от времени гул метели проглатывал его слова
-У меня, Паша большая семья.  Живем все вместе, и нам бывает тесно. Вот я и ухожу вечером, жду, пока сын и невестка спать уложатся, и  Любочку уложат, внученьку мою. Не хочу под ногами мешаться. Нинка - жена моя- им  покушать приготовит, внученьки сказку расскажет. При деле она всегда. Ты не думаю, что я им какой неугодный. Все они говорят : « Семен, что ж ты уходишь по ночам? Что ль мы не родные? Плохо ли нам?». Но я все равно шапку одеваю и ухожу, часов до 12. Все-таки золотые у меня домашние, нужно им хорошее делать, а я-  косой, кривой- ничего не умею.
Вот Любочка - золотые ручки. Годков ей мало, но уже шьет, представляешь? Как-то ходил я за ней в садик, так воспитательница только и говорила, что Любочка - мастерица и умница.
Точно, я тебе про Любочку расскажу сегодня, а завтра про Нину, а послезавтра про  Пашу. Ты слышь меня?
-Слышу, слышу
Отвечал я.
И он рассказывал про Любочку. Про ее беретик на голубых ленточках, про то, что она называет  его, страрика,«Деда Сема», и очень любит, когда он катает ее на плечах.
Его ровный голос заглушал  улицу, заглушал холодный воздух и жесткий стул. Все-таки у него был дар рассказчика. Да, точно, дар. Он говорил - становилось теплей, уютней, я входил в его дом, был летнем днем вместе с Любочкой в зоопарке и испугался, когда она упала с велосипеда. На руке противно пропищали часы.
-Семен, Полночь уже. Тебя жена не ждет?
-Да? Да.. Заговорился, заговорился, старый. Хех,  да, пошел я. Ниночка ждет.
В этот раз он ничего не купил и просто  скрылся в темном переулке.
На следующую ночь я видел, как он подходит еще издалека. Семен помахал рукой, видимо углядев, как промелькнуло в окошке мое лицо.
-Пашка, привет, дорогой! Я голос простудил.
Его было очень плохо слышно
-Что?
Переспросил я
-Охрип
Ответил Семен, приблизившись вплотную.
-Ты из вагончика совсем не выходишь?
Спросил он
-Только курить и в туалет
-Давай покурим.
Я колебался.
Покупателей в это время не было никаких, да и курить хотелось. Была и зажигалка, и даже пачка.
-Хорошо
Я открыл вагончик и вышел на асфальт. Семен оказался ниже меня головы на две. Мы примостились у хлипкой лесенки, ведущей в мою каморку. Я дал ему закурить. Лицо у Семена было все круглое, морщинистое и доброе. Все-до невозможности.
Он затянулся и улыбнулся- зубов у него почти не было. Разве что два.
-Ну, про Нинку?
-Давай про Нинку
Согласился я.
-Мы с ней встретились на черном море. Мадмуазель такая. В розовом сарафане, в шляпе, с шарфом. Ни какая-нибудь .. За ней ухаживать надо было, добиваться. Какие парни за ней волочились!
И он рассказывал, как волочился усатый моряк, и как он, Семен, ревновал. Потом в Москве втретились, поженились. Рассказывал и о том,  как покупал ей на день рождение чайный сервиз, и как сегодня она  громко пела из кухни
Я давно докурил. И он давно докурил. Но речь его текла и текла. И было не очень холодно. И не было метели. Его лицо светилось  теплом, мальчишеской любовью. Было даже завидно.
Пропищали мои наручные часы.
-Однако 12
-Да, да, пошел я.
Он пожал мне руки и побрел вдаль. Больше я его не видел.

- То есть он не приходил?
-Не знаю, утром ко мне пришел Расим, сказал, что  его  брату срочно нужен редактор.
-И все?
-Все»

23 января. Ночь. К палатке идет сутулый старик. Он что-то бормочет себе под нос. Входя в полоску света, отбрасываемой окошком  палатки, он широко улыбается, демонстрируя полное отсутствие зубов
-Пашка!
Ответа нет.
Семен подходит ближе, пытается  просунуть голову в окошко
-Алло, придурок, куда лезешь?
Раздается громкий  молодой голос
-А где Паша?
Спрашивает Семен
-какой Паша? Я теперь здесь сижу, понял? Тебе че надо?
-Поговорить
Робко, уже без улыбки отвечает бесцветным голосом старичок.
-Вали
И Семен пошел. Сначала на другую сторону дороги- там тоже был свет и пару палаток. Какая ругань раздавалась из тех окон, помнит только метель. Замерзнув, Дедушка купил  в одной палатки водочку и пошел домой. Он открыл ключом дверь. Его встретила тишина.  Медленно сняв ботинку и куртку, он подошел к подоконнику. Там стояло четыре кактуса. У каждого было свое имя: Нина, Люба, Паша и Оля. Семен вздохнул и  бережно переставил один на полчку рядом с кроватью. Повозился с бутылкой. Открыл. Выпил из горла где-то четверть. Лег.
-А сынок у меня умница
Начал он однотонным голосом и  закрыл глаза.
-Всегда был отличником, всегда его все хвалили. В Америку уехал, работает, золото мое. Скоро и за мной приедет, и будет хорошо.