Бродячему поэту...

Наверное, еще остались где-то
В лесах, на улицах, а может, площадях,
Следы того бездомного поэта,
Чье имя уж затеряно в веках.
Который, просыпаясь на рассвете,
Вставал и по деревне шел от дуба своего,
За ним всегда толпой бежали дети,
Считая за волшебника его.
Он радовался им, рассказывал им сказки,
Любил их всех, не выделяя никого,
Он делал им чудеснейшие маски
И с ними танцевал вокруг стогов.
Играл в индейцев, продавцов, шпионов,
Как будто был ребенком, вместе с ними.
И вместе с малышами ел лимоны,
Чтоб доказать, что он такой же сильный.
И вот однажды, в середине лета,
Поэт решил пойти по городам
И из бездомного стать уличным поэтом...
И он ушел, раздав подарки малышам.
Кому-то подарил он стих,
Кому-то песню, а кому-то сон...
Любил детей он этих, как своих,
Да и для них являлся другом он.
И вот на нескончаемой дороге
Того поэта пыльный силуэт
Идет по городам, и вовсе нет тревоги,
Что нет друзей, семьи и дома нет.
Весь день идет поэт, а ночью - спит под дубом,
И в голове его рождаются стихи,
Он, рассуждая о прекрасном и о глупом,
Высмеивает всех людей грехи.
Вот, наконец-то на пути встал город,
И в нем поэт остался навсегда.
Он полюбил тенистые бульвары
И радужные яркие дома.
Все было будто воплощенной сказкой,
Как будто здесь волшебники живут,
Но все равно, поэт глядел с опаской:
Вдруг дунут ветры, сказку унесут?
Но в городе чудесном все спокойно,
Все люди улыбаются поэту,
А он смотрел на это и невольно
Стал взрослым улыбаться, как и детям.
И в парке городском понравилось поэту,
Ведь рос там дуб, как и в деревне той,
Под ним поэт собрал немного веток,
Что взял он под разлапистой сосной.
Из этих веток он себе устроил ложе,
Ничуть не хуже, чем у королей...
Хоть дуб рос в парке, мимо шел прохожий,
Поэт заснул, как посреди полей.
А следующим утром он, как на работу,
Пошел читать стихи на Парковый Бульвар,
И город сразу полюбил поэта,
И каждый рад ему, и млад, и стар.
И каждый день, из года в год,
Когда и улицы тихи,
Поэт на свой бульвар идет,
Читать никчемные стихи.
Поэт не сразу понял, что случилось,
И почему вдруг стало одиноко...
А просто взрослые к стихам его привыкли...
И дела нет им больше никакого...
Стихи те ценят только маленькие дети,
Те, что пока что чистые душой,
А взрослым до стихов и дела нету,
И лишь среди детей и стариков он свой.
Обманчивое было ощущенье,
Что город - это сказка наяву.
За год, за два, все радуги померкли,
И даже парк не нравится ему...
Но каждый день поэт выходит в город
И дарит счастье тем, кто опечален,
А те, кто счастлив, те "имеют гордость"
И "пьяного БОМЖа" не замечают.
Поэту вовсе не нужна награда,
Он пишет для людей, не для себя.
Он счастлив, если дети ему рады,
Об остальном нимало не скорбя.
И я однажды тоже повстречался
На Парковом Бульваре с тем поэтом...
Я был ребенком, весело смеялся,
Был счастлив и сиял, как солнце летом.
Я на бегу читал стихи, свои стихи,
И на поэта былть мечтал похожим,
Стихи мои - бессовестно плохи,
Но я не понимал, и их дарил прохожим.
И тот поэт - о счастье! - выделил меня
И не спеша заговорил со мною,
Пока, упав, я горько слезы лил
Над расцарапанной об тротуар ногою.
А он сказал мне: "Слушай-ка, малыш,
Ты, кажется, поэтом стать мечтаешь?
И ты, когда по улицам бежишь,
И впрямь свои стихи друзьям читаешь?"
А я, дрожа от радости, ответил:
"Да, да, мечтаю, дяденька поэт!
И я бы так, как вы ходил сейчас по свету,
Но мне пока что слишком мало лет".
Потом мы разговаривали долго,
Он был со мной на равных, будто друг,
Мне было так чудесно и спокойно,
Что все казалось солнечным вокруг.
Ну а поэт, прощаясь, сделал мне подарок,
Он отдал мне свой желудь-оберег,
Я обещал ему, что тоже стану бардом
И эту встречу помнить буду век.
С тех пор уж много лет прошло,
И тот поэт уже, наверно, умер,
Но до сих пор теплеет на душе,
Когда случайно встречу эту вспомню...
Я повзрослел, давно ушел из дома,
И, как ни жаль, я стал водителем такси...
Прошу, прости меня, поэт бездомный!
Тебя я предал... но... прошу тебя... ПРОСТИ!