***

Бейрут в огне.

                Анатолий Орлов

Третий час уже рвутся снаряды в этом, когда-то фешенебельном районе города, где располагаются посольства и консульства многих стран. Офисы и миссии их опустели, в подвалах которых продолжают только спасаться от частых обстрелов немногочисленные чиновники, оставленные для выполнения крайне необходимых дипломатических функций и охраны от мародерства казенного имущества.

 Советские сотрудники не успели отправить своевременно свои семьи на Родину. Давно уже посольство запросило Москву о разрешении эвакуации части сотрудников. Но,… «Москва думает». Долго же «думает» Москва, заставляя своих людей постоянно видеть и слышать ад ежедневных артиллерийских и ракетных обстрелов, дышать газовым смрадом от взрывчатых веществ, вонью от разлагающихся развалин жилых домов, трупным запахом быстро разлагающихся на жаре погибших. Даже женщины и дети по пронзительному звуку летящих ракет и снарядов определяют вероятное место их падения. Москва не спешит со своим решением. Пусть жены и дети советских дипломатов и работников других ведомств потерпят, ничего с ними не случится. Это же – советские люди. Они могут все выдержать! Москва не печалится, что в Ливане ждут помощи Родины женщины и дети. А не солдаты, долг которых бороться и умирать. У матерей сердце зарубцевалось неизлечимыми шрамами от страха за своих детей, слезы высыхают, не касаясь подушки. Железы не успевают вырабатывать облегчающую душу жидкость. Надо держаться! Негоже, чтобы дети видели тревогу и страх в глазах матерей, а мужьям не добавлять лишних забот своим беспокойством.

Семьи находят спасение в глубоких подвалах громадного жилого дома, в котором еще недавно жили дружной колонией. Сидят без света. Опасность сплотила всех. Женщины позабыли свои старые «кухонные» стычки и, как «фронтовые подруги», помогают  мужьям. Взяли на себя все бытовые заботы. В редкие часы затишья успевают обеспечить всех водой и питанием. Однажды вице-консул был на дежурстве в Посольстве. А у него двое детей и больная жена. Конечно, его семье помогли в первую очередь.
Разрушенный город дымит. Едкий запах от тротила и пожарищ выедает глаза и забивает легкие. И трудно понять, кто против кого воюет. Толи мусульмане утверждают незыблемость своей веры перед христианами, или вечные защитники Ислама шииты, сунниты выясняют свои отношения? Оружие имеют и члены Организации Освобождения Палестины.
Страшно при любом обстреле, но жутко, когда на подлете слышится щенячье визжание снарядов и затем обвальный разрыв ракет многозалповой системы «Град».

Вячеслав Петрович Сопов прибыл в Бейрут в 1974-м на должность помощника представителя Аэрофлота – до этого он летал радистом на самолете Ил-18 в международном отряде, - и тут же попал в такие сложные условия: «С корабля на бал». Только бал-то какой-то сатанинский получается. Верно говорят, не хочешь утонуть, выплывай сам.
Вячеславу пришлось с первых же дней не только учиться плавать, но и выполнять свою работу по организации и обеспечению рейсов Аэрофлота. Еще труднее стало, когда его назначили представителем Аэрофлота вместо отозванного срочно Сергея Бердинского.
В конце 75-го Бейрут уже пылал и постоянно дымился от разрушительных обстрелов. Стрельба спонтанно возникала вначале из стрелкового оружия. Так же внезапно прекращалась. Нельзя было предугадать район или время начала нового ужаса.

Надо было работать. Надо было принимать и выпускать самолеты Ил-18 и Ту-154, выполняющие рейсы Аэрофлота. Каждый самолет привозил диппочту, важные грузы для посольства. Через Бейрут шел большой поток пассажиров из стран Среднего Востока, Африки. Людей дела не пугало состояние войны в этом районе. Ими руководила необходимость быть своевременно в нужной точке, в нужном городе. Студенты-африканцы летели в Москву и обратно. Армяне и турки спешили к своим родственникам в Европу через Москву, многие авиакомпании отменили свои полеты в Ливан, или в страны Африки. Коммерсантов и бизнесменов двигал интерес коммерческих проектов. Какая же нелогичность этих людей, что даже смертельная опасность не отвлекает их от дела. Где же природный инстинкт самосохранения? Еще один феномен человечества!

Работникам представительсва необходимо было обеспечивать безопасность и обслуживание своих бортов. Предусмотреть экстренные меры при любой ситуации.
Когда деятельность загранпредставителя становится не регламентируемой инструкциями и предписаниями, тогда ему приходится руководствоваться здравым смыслом, нормами человеческой морали, целесообразностью принимаемых решений без права на ошибку, силой духа
Однажды в минуту краткого затишья наш самолет взлетел, а Боинг авиакомпании «Мидл Ист Айр» не успел и был подбит на взлете, взметнув в конце взлетной полосы черный гриб от взорвавшихся десятков тонн авиационного керосина. Не повезло! Страшная игра в «очко»!  Летом над морем был сбит венгерский самолет компании «Малев».

Советские самолеты летали удачно. Тьфу-тьфу! Глубоким анализом обстановки выбиралось время прибытия и вылета самолетов советским загранпредставителем. Попов продуктивно контактировал с департаментами гражданской авиации Ливана и Сирии, с посольством СССР, с советскими военными советниками.
Еще не успела осесть пыль от недавнего взрыва тяжелого снаряда, как зазвонил неугомонный телефон. Из службы движения аэропорта сообщают, что прибывает рейс из Москвы. Надо ехать! Самолет риску подвергать нельзя. В районе аэродрома наступает временное затишье. По каким- то признакам или договоренностям с воюющими сторонами департамент авиации принимает решение на прием и выпуск самолетов. Сборы не долги. Представитель Аэрофлота всегда на службе. Ответный звонок в посольство. Борис Гончаров, советник посла, тоже подтверждает свою готовность. Ему нужно принять на прилетающем самолете диппочту, отправить свои донесения, грузы.

- Вячеслав, я готов. Сегодня поедем на моей автомашине, у меня набралось много грузовых отправлений. Из Сирии, Иордании, Аммана привезли. Наши парни своевременно доставляют дипгрузы, попадая не раз под обстрелы. А иногда и спасаясь от вооруженных банд скоростными качествами своих авто, когда вынуждены перемещаться по земле. Так что наш долг продолжить их опасное дело.
- Хорошо. Мою «Ауди» механик «правит». Вчера от близкого взрыва отбросило на груду развалин. Правое переднее крыло сильно помято и радиатор пробит. Увидишь, Боря, у меня на щеке какая ссадина. «Боевой шрам»! – и оба довольно засмеялись. - Спускайся к выезду из гаража.

Поехали по переулкам, выбирая наименее разрушенный путь в последнем артобстреле. Снаряды, почему-то, выбирают широкие улицы и основные трассы автодвижения.
На аэродроме авиатехник Вадим уже подготовил топливозаправщик, агент коммерческой службы – пассажиров и документы. Приземлившийся Ту-154 обслуживали быстро и четко, как заехавший в технический бокс болид формулы-1 во время автогонок. Опасность всегда вырабатывает быстроту и рациональность операций.

Не прошло и часа, как обстрел близлежащих районов возобновился. Взрывы раздавались, в основном, на северо-востоке от аэродрома.
- Это в районе Хадета, - определил Борис.
- Да, обстреливают лагеря палестинских беженцев.
- Ну, сегодня быстро управились!
- И у меня груза нет, только один пакет для посла.
- Я все сделал, Борис, в аэропорту. Выезжаем!
- А твой инженер?
- Он на ночь остается на аэродроме.

Решили ехать через Бордж-эль-Браджни. Развалины вокруг когда-то оживленного шоссе и в примыкающих к нему поселках вызывали раздражение и жалость от бессмысленности и жестокости враждующих сторон. При въезде в город пришлось свернуть из-за глубокой воронки на шоссе в ответвление через Бир-Хасан.
- Что-то не нравится мне этот объезд, - посетовал шофер Бориса.
- Мне тоже не по душе. А что делать?
Около большого банковского здания на пустынной улице дорога была перекрыта группой людей с оружием. Остановились, предчувствуя недоброе.
- О, черт возьми! Кажется, влипли!
- Это не ливанские солдаты. – Сразу же определил Борис. – Хорошо, что я пакет под коврик засунул
-. Ишь, морды-то у всех прикрыты тряпками.
- Да они все  шииты, сунниты, палестинцы, как бандиты, скрывают свои рожи.
- Это – фалангисты!
- Бандиты! Точно – бандиты! – забеспокоился шофер.
- Поздно уже! Успокойся, Гриша.

Подбежавшие с обеих сторон моментально открыли двери авто и грубо выволокли пассажиров на дорогу, не забывая при этом пнуть побольнее кованым берцем или приложить к асфальту. Между собой быстро переговаривались по-арабски. Иногда вылетали французские слова. На крики Вячеслава и Бориса о причине захвата внимания не обращали. Намерения понятны, тем более что уже горячие жадные руки бесцеремонно шарили по карманам пассажиров посольского «Ауди», не обращая внимания на развевающий красный флажок «СССР» на капоте. Двое обыскивали автомашину. Когда затаскивали в развалины, явно спеша закончить свое бандитское дело, Вячеслав крикнул:
- У них советские «калаши»! Это же палестинцы! – Верно, АКМы. Американские М-16 обычно были у фалангистов.

Борис, с которого уже содрали куртку и толкнули к остаткам стены, быстро закричал на арабском языке, что они русские, что они же друзья. Короткое замешательство. Стволы автоматов опущены. Быстрые вопросы. Наконец, нападавшие разжали свои руки.
- Ви – русико?
- Да-да, иес, иес. Уви, уви! – послышалось подтверждение.
 Один из нападавших вдруг заговорил на русском языке:
- Вы – свободны. Мы подумали, что вы – американские специалисты, или евреи.
Освобожденные таким фантастическим везением ошалело внимали говорившему. Тот засмеялся.
- Я учился в Москве. Моя «Альма матер» - университет Патриса Лумумбы. Мы – из Организации Освобождения Палестины.

Бойцы ООП быстро сели в свой дребезжащий с оторванным правым крылом джип «Лендровер» и укатили, оставив на шоссе удивленных русских, в замешательстве бормотавших вдогонку:
- Шукран массаляма (спасибо)!
Экстремальные условия возникали ежедневно. Но и ежедневно надо было выполнять свои функциональные обязанности. Тяжелое бремя беспокойства за жизнь своих семей сковывало деятельность мужчин
Наконец, Москва «решила». Посольство получило долгожданное позволение об эвакуации женщин, детей и сокращении числа сотрудников до минимально необходимого. Возник вопрос «А как? Каким транспортом?». Быстро обсудив проблему, решили, что самое лучшее и безопасное – это морским кораблем. Вскоре на внешнем рейде порта Сайда стоял советский теплоход. С необходимыми предосторожностями семьи были перевезены в город Сайда. На утлых лодчонках местных жителей, вдруг изъявивших неудержимое желание «заработать» на несчастии других, семьи доставлялись к высоким бортам теплохода. С невероятными трудностями молчавшие женщины и тихо повизгивающие от страха дети карабкались по штормовым трассам на высоту 5-ти этажного дома. У многих кружились головы, естественный страх высоты сковывал мышцы. Благодаря помощи моряков «посадка» завершилась на глазах переживающих на берегу мужчин благополучно. Теплоход благополучно прибыл в Одессу.

Опасная работа без выходных, без необходимого отдыха, под артобстрелами и реальными угрозами бандитизма и мародерства продолжалась. В перерывах между приемами рейсовых самолетов Вячеславу Петровичу приходилось по неотложным делам обеспечения полетов часто ездить в соседнюю Сирию. Дорога шла через пустынные места, преодолевала перевалы, прорезала поселения эмигрантов-армян, враждующих между собой приверженцев христианства, мусульманства. Население городков явно недружелюбно относилось к одиноко «пролетаемой» мимо автомашине. Особо опасно было ехать в районах расположения лагерей палестинских беженцев. Но служебный долг был превыше всего.
Месяца через три возникла необходимость побывать в Москве для урегулирования оперативных вопросов и согласования новых контрактов между Департаментом авиации Ливана и Министерством гражданской авиации СССР. И опять в Бейрут. Это было очень, ну очень, радостное предписание. Скорая встреча с семьей, друзьями. Телефонные разговоры с беспокоившимися родственниками в Ростове.

В Министерстве и коммерческом управлении тоже были, мало походившие  на официальные, деловые встречи. Тем более что подарки и презенты из ближневосточных стран быстро и проверенно размягчали лед служебного этикета. Доклады и отчеты многочисленному начальству были встречены и утверждены без замечаний. Всем было понятно, что Вячеслав Петрович Сопов блестяще справился с работой в экстремальных условиях.
Получены новые указания по аэронавигационному обеспечению многочисленных полетов в Африку самолетов других ведомств.
В 1977-м за самоотверженность и находчивость в обеспечении рейсовых полетов Аэрофлота Посол СССР в Ливане Солдатов Александр Михайлович, известный дипломат, бывший проректор МГИМО вручил Вячеславу Петровичу Сопову Орден Почета.

Началась другая война, между Сомали и Эфиопией. Попову пришлось обеспечивать полеты самолетов Ан-22. Частые поездки на своем авто через перевал в Дамаск, полеты в Аддис-Абебу стали составной частью напряженного режима работы Вячеслава Петровича.
К 79-му году обстановка в Ливане стала спокойнее. К этому времени город был разрушен и разграблен. Ливанские части разгромили вооруженные лагеря беженцев, Фанатичные приверженцы Организации Освобождения Палестины выгнаны из страны.
В 79-м же Сопов вернулся на Родину. Долгожданный отпуск. Полеты на Ту-154 в качестве бортрадиста. В 1991-м Вячеслава Петровича вновь не направили для организации и становления представительства в Шеньян
.
                Декабрь, 2005г.