Этна дымит

          Мой брат служит на большом корабле… Корабль плавает по морям и океанам, возит туристов по белу свету. Там, как правило, немцы-туристы, уже пожилые, состоятельные. Вы ж можете себе представить этих пожилых, состоятельных немцев…
          Раньше и у нас был Черноморский флот. Были большие, белоснежные корабли… "Тарас Шевченко", "Федор Достоевский"… Глянешь, иной раз, с Приморского бульвара в сторону моря, а там большой, белоснежный корабль приближается к Воронцовскому маяку. Был также такой теплоход "Одесса". Сейчас, чтоб не было заметно, что он – "Одесса", его название перекрутили наеборот – "Асседо", что по латыни означает "Воды достаточно".
          Он у меня хороший, мой братик. Спокойный, немного насмешливый, с юмором. "Как ты говоришь, так ты, наверно, прав", – скороговорочкой иной раз скажет мне. Уже не курит. Поехал однажды к китайцу куда-то за город, тот вколол ему в ухо несколько малюсеньких серебряных иголочек – и вот, всё, братик уже не курит. И мне иногда советует так сделать.
          Кто не курит и не пьёт, тот здоровеньким умрёт.
          Токарный станок для него – свой человек. Он умеет на своем токарном станке выточить, например, шар в шаре. Здорово, да? Но, не "на шару", конечно.
          Брат мне посылает, когда есть связь, малюсенькие письма по мобильному телефону. Вот и давеча прислал сообщение. "Я – в Сицилии, в Катаньи. Привет нашим девочкам".
          Город такой, Катанья.
          Или не город? Представляешь себе итальянский сапог? А в носке сапога булдыжник. Это – остров Сицилия. "Этна дымит",- пишет мне братик...

* * *
          И я представил себе синее, синее небо, на фоне его - гора с белым верхом. Такая, немного неправильной формы, гора, не то, что Фудзияма. Этна потише, чем ее брат Везувий. Везувий однажды похоронил римский город Помпеи под слоем камней, грязи и пепла. Он долго плевался камнями и пеплом, и вот, похоронил римский город. Есть картина Карла Брюллова "Последний день Помпеи". Я как-то читал описание этого события. И когда стоял возле картины Брюллова в Третьяковской галерее, мне даже почудился как бы грохочущий гром.
          Остров Сицилия у нас ассоциируется с Крестным отцом… Джина Лолобриджида, Софи Лорен, Марчелло Мастрояни. Тото Кутуньо, Адриано Челентано и Фредерико Феллини. И, кстати, кардинал Мазарини... с Анной Австрийской. Итальянцы – это уже не римляне. Они – живые, подвижные, говорливые. Жестикулируют, размахивают руками. Однажды я две недели водил итальянца по ночной Одессе летом. Мы говорили на английском. Он приехал к нам спасаться от невыносимой сицилийской жары. Наши плюс тридцать три ему показались раем. Мой итальянец был не черный, как обычно, а рыжеватый. Мы с ним неплохо провели эти две недели, чего мне тогда только не пришлось делать…

* * *
А братик мой огибает земной шарик уже в двадцать пятый раз. И было написано сие в 2009-м году. А на снимке - его образ во время одной из первых кругосветок.