Враньё или ошибки молодости

Бывают поступки в жизни людей, за которые  стыдно даже по прошествии достаточно длительного времени. Был и в моей жизни поступок, вспоминая о котором я краснею, так как была уличена во вранье.  Надо сказать, что я глубоко правдивый человек, и сказать неправду для меня бывает очень тяжело. Но так уж получилось, что это было сказано и лежит, и давит грузом не один десяток лет.
Но сначала расскажу пред историю этого поступка.

Дело происходило в семидесятых годах двадцатого столетия. Я тогда только закончила среднюю школу, поступила учиться на вечернее отделение Политехнического института, а днём работала монтажницей на радиозаводе. Работа мне нравилась. Со мной на участке работали молодые девчата в возрасте от 17 (столько было мне) до 22 лет, мастером у нас была пожилая, как мне тогда казалось, сорокалетняя женщина, Клавдия Григорьевна, бойкая на язык, с сильным характером, которая отстаивала наши права, распределяла работу, договаривалась с ОТК или технологами.

Многие операции выполнялись на конвейере, но мне повезло, я попала на участок, где конвейера не было, а работы выполнялись нестандартные, интересные, часто опытные образцы. Самыми сложными, на мой взгляд, были блоки ВЧ, где надо было установить радиодетали на печатные платы (очень плотно), и выполнить объёмный монтаж кабелями и экранированными проводами.

Столы на участке были установлены в два ряда, монтажницы сидели лицом друг к другу. Напротив меня сидела девушка старше меня года на три, звали её Лариса.
 
Работали молча, но иногда перекидывались словами, это касалось как вопросов, связанных с работой, так и личных дел. Работая с половины восьмого утра до половины пятого вечера, ежедневно глядя друг на друга мы так сдружились, что чувствовали себя очень близкими подругами.

Друг о друге мы знали многое, хотя только то, что сами рассказывали. На нашем ряду сидело 12 девушек, все молодые, милые и красивые.

Дома у Ларисы было не совсем хорошо, так как отец с матерью постоянно ссорились и Лариска, так мы её называли, постоянно пропадала у своей старшей подруги, брат которой  служил в Афганистане. Лариса много рассказывала о своей подруге и её семье.  Что там была за дружба, мы не понимали, да  сильно и не вникали, так как все были заняты своими делами и проблемами. Я, например, после работы бежала на остановку и ехала в институт, где училась до 11 вечера, а потом, полусонная возвращалась домой, сразу ложилась спать и рано утром ехала на работу.

Так вот у подруги было трое детей, а самой ей было лет около 30,  там Лариса и проводила свободное время. Младший брат подруги служил в армии. И случилось так, что в армии он не дослужил, а вернулся калекой. При выполнении задания он упал спиной на доску с гвоздями и повредил позвоночник. Ноги отказались повиноваться телу, они болтались, как неприпаянные жгуты в блоках, которые мы собирали.

И случилось то, что могло случиться. Володя (так звали брата подруги) и Лариса полюбили друг друга. Теперь Лариска ушла из дома совсем и перебралась жить к подруге. Всё бы было хорошо, но Володя стал очень ревновать Ларису и перестал её отпускать на работу. Лариска много прогуливала. Дозвониться к ней не был никакой возможности, и однажды меня пригласила к себе Клавдия Григорьевна и попросила съездить к Лариске домой, узнать, что с ней происходит и как она собирается работать.

Лариска жила далеко от завода и я с большим трудом добралась до неё. Позвонила в дверь. Дверь отворили несколько маленьких ребятишек. Они сказали, что Лариса ушла в магазин и придёт не скоро.  Видимо я внушаю детям доверие, так как они меня впустили в квартиру. Я зашла и присела в прихожей на кушетку, объяснив ребятишкам, что мне обязательно надо увидеть Ларису. Некоторое время я рассказывала детям разные истории, развлекая их и занимая себя. Потом самая маленькая девочка, проникнувшись ко мне доверием, обхватила меня за шею и прошептала в ухо, что Лариса дома и прячется от меня на балконе. Попросив разрешения у детей, я открыла балкон. На балконе стояла раздетая Лариса и дрожала, как осиновый листочек.

Увидев меня, она нервно засмеялась и сказала, что не ожидала увидеть меня, а думала, что это сама Клавдия Григорьевна наведалась к ним, поэтому и спряталась на балконе и никак не ожидала, что придётся стоять там так долго. Я тоже испугалась за Ларису, стоял октябрь месяц, и было достаточно холодно, чтобы раздетой выходить на улицу. Потом мы долго беседовали,  говорили о работе. Володи не было дома. Он с друзьями куда-то «уходил». Потом появился Владимир и его друзья, которые внесли его в квартиру на руках. Состоялась беседа, где я попыталась разъяснить Володе, что Ларисе надо появиться  на работе,  что все обеспокоены её прогулами и надо что-то делать: либо работать, либо увольняться.
 
На следующий день Лариса вышла на работу. Месяца два она спокойно работала. На работу её привозил Володя. Ему к этому времени выделили, как инвалиду, легковой автомобиль с ручным управлением, который он освоил и которым легко управлял. Вся проблема была добраться до этого автомобиля и потом выбраться из него и добраться домой. Пока помогали друзья, которые носили его на руках.

И вот однажды в кинопрокате появился замечательно смешной фильм «Зигзаг удачи» с Евгением Леоновым в главной роли. Всем хотелось увидеть этот фильм. Я решила пожертвовать одним учебным вечером и фильм посмотреть. Лариса тоже захотела в кино. Я предлагала сходить в кино с Володей, но Лариса категорически отказывалась, объясняя тем, что устала договариваться с администрацией. Чтобы впускали через задний вход, что ей хочется  просто отдохнуть полтора часа, посмеяться, не о чём ни думая. В общем, она уговорила меня сказать Володе, что её оставили на работе вечеровать.  Я выполнила её просьбу. Вышла из проходной, увидев машину с Володей, рассказала всё, о чём мы договорились с Ларисой. Зашла как обычно в багажную, взяла свой портфель, с которым ездила в институт, и увидев, что Володя уехал, вернулась на проходную за Лариской. Мы весело отправились в кино, но наше веселье продолжалось только до угла. За углом стояла машина из которой Володя окликнул Лариску. Она сжалась, поникла и только твердила мне: «Что делать? Что делать?», А я отвечала ей соответственно: «Не знаю. Не знаю». Потом Лариса села в машину и они уехали.
 
Фильм  я смотрела одна.  Мне было совсем не смешно. Страх за подружку закрался и глубоко сидел во мне. А ещё было невыносимо стыдно за своё враньё и за то, с какой лёгкостью это враньё было разоблачено.

На следующее утро я приехала на работу. Собирались девчата. Спрашивали про кино, и я всё рассказала им, получив свою порцию сочувствия. Ларисы не было. Не было и Клавдии Григорьевны. Потом Появилась Клава (как мы между собой называли мастера). Она подошла ко мне и громко, чтобы слышали все на участке, догадываясь, что никто спокойно работать не начнёт, пока всё не узнает, стала рассказывать, что случилось утром.

А утром Володя привёз Ларису на работу, но из машины не выпустил, а стал дожидаться мастера. Когда Клавдия Григорьевна проходила мимо, он окликнул её, спросив, правда ли то, что Ларису оставляли вечером на внеурочную работу. Клава быстро сориентировалась в обстановке и сказала: «Да, правда». « А почему тогда она не осталась вечеровать, а с подругой , то есть со мной, куда-то пошла, да за ними ещё какие-то парни шли?»,- продолжал свои вопросы Вова. « Это уж я должна у самой Ларисы спросить! Ты почему не осталась вечеровать?», - снова нашлась Клавдия Григорьевна. Лариска стала бормотать что-то про работников ОТК, которые все ушли, и некому было проверять блоки. «Ну ладно, я проверю», - «пригрозила» Клавдия Ивановна. Так наше с Лариской враньё превратилось в правдивую историю. Дружба наша как-то расстроилась. Я училась, она уезжала сразу домой. Лариса ещё некоторое время работала с нами, но через месяц уволилась с работы.
 
 Её видел  через год  кто-то из девчат с участка и узнал конец её истории. После увольнения с завода она сидела дома. Володя никуда её не отпускал от себя. Потом ему внезапно стало хуже и он очень быстро скончался. Лариска вернулась к родителям, устроилась на работу в швейную мастерскую, где и работала долгое время. Замуж она больше не вышла.

У меня сложилось в жизни всё хорошо и счастливо, но воспоминая эту историю, по-прежнему испытываю то жгучее чувство стыда, которое испытала, когда меня уличили во вранье.