Непризнанным трубочистам посвящается 2 глава

 2 глава
Я  пошел к Зелинскому.
- Здравствуй еще раз! Поговорим?
- А что говорить?
- Я Ваш лечащий доктор. Должен узнать о Вас то, что поможет мне в постановке диагноза и координации тактики наблюдения и лечения.
- Спрашивайте - отвечаем!
Еще пятнадцать минут я мучил его вопросами, получая сухие односложные ответы. Так дело не пойдет.  Я решил подойти к делу с другой стороны.
- Вы характеризуетесь в части как человек талантливый, общительный, всегда готовый помочь. Хочу  попросить у Вас совета. Но то, что я Вам сейчас расскажу - это конфиденциальная информация. Дайте слово молчать.
Парень впервые посмотрел на меня заинтересовано:
- Даю.
 - Теперь слушайте.
И я рассказал о страхах майора. Не знаю, зачем я это сделал. Я не  называл имен и все такое, рассказывал как бы о себе и о своих страшных снах, но все равно это было как - то нехорошо. Но мне был нужен, во что бы то ни стало его интерес, его искренность, и для этого я сделал шаг первым, чтобы обмен состоялся. Хочешь узнать
Тайну человека - расскажи сначала о своей, пусть даже вымышленной тайне. В общем, преследуя свои цели, я пошло сдал майора.
Перебинтованный, он лежал без движения, напряженно слушал. А потом была томительная пауза, и солдатик удивил меня так, как редко меня удивляли люди за всю мою жизнь.
- Сергей Анатольевич, - начал он,- я не врач и поэтому не могу точно объяснить ……попробую своими словами….у Вас – боязнь земли, а у меня - …..борща.
Не обращая внимания на мое изумление, боясь, что я не дам ему рассказать,  Зелинский на одном дыхании продолжил, - Не удивляйтесь, я сейчас все объясню. В четвертом или пятом классе я  решил проверить температуру, только что сваренного борща. Взял градусник, сунул его в кастрюлю- стекло лопнуло и все провалилось в борщ. Я испугался и ничего не сказал. Вся семья ела борщ, а я не ел, я боялся.
На следующий день вылил остатки. Наплел что-то. Меня ругали, а я боялся признаться, что наделал и хотел, чтобы ругали больше, и что бы побили, но меня не били.
С этого дня я искал в справочниках все про ртуть, ее свойства, признаки отравления ею, и всматривался в домашних, пытаясь заметить эти признаки, а через год умерла бабушка. И родственники удивлялись, как оказывается, я был к ней привязан, а я считал, что убил ее. На кладбище меня не взяли, боялись, что мне будет плохо. А мне и было плохо. Это потом пришло успокоение, потому что больше смертей не было, и логический вывод напрашивался сам собой, что  смерть бабушки -  не моих рук дело. Но человек не логичен, и то, что он говорит, делает и думает, имеет разный вкус и запах. Я не мог съесть ни ложки, прежде любимого борща. Доходило до истерик. Время шло, но не уходило багровое варево с белым глазком сметаны в центре. С похорон  бабушки мне снилась она и борщ.  С этим кошмаром я продолжал жить и не мог никому рассказать, потому что считал, что все сразу догадаются в чем дело. Мука продолжалась, родители лечили. Но все кончилось, когда я увидел передачу с академиком Лихачевым. Знаете?
Я кивнул.
- В передаче Лихачев рассказывал о своем ночном кошмаре, в котором паровоз каждую ночь переезжал его.
- Невероятно! И что же сделал Лихачев?
- Он сказал паровозу, что он его не боится.
- И все?!
- И все! Паровоз рассыпался и больше не приезжал.
Наступила тишина. Мы молчали, отдыхая.
Один готовился, собираясь с силами, говорить, другой не торопил и готовился слушать…………………………
Зелинский продолжил внезапно. И я понял, что ситуация решается перед сном я взял ложку, привязал ее к своей руке. Мой план: во сне я съем борщ, и тогда он больше не будет появляться. Как он может появиться, если он съеден?!
 Но мой план не сработал. Бабушка не давала мне есть.
 И тут счастливый случай помог мне. Родители отвезли меня в деревню и там мои дальние родственники  меня один на один с кастрюлей сами понимаете чего.
- Они это сделали специально?
- Нет, у них были какие-то дела, что-то с наследством.
Борщ бурлит, а я знай, помешиваю градусником. Потом остудил и стал есть. Первыми ложками давился, потом пошло веселее, Как я не лопнул? Но съел все, потом собрал блестящие дробины, упаковал в пакет, увез с собой, зарыв на городской свалке. Все больше борща во сне не было.
Я не стал досаждать парня вопросами, сказал: « Спасибо» и тихо вышел.
И снова звонил Жуковскому, рассказывая удивительную историю о борще. Профессор поздравил меня: « Коллега, Вы подарили мне в один день три  удивительные истории. Мне кажется, окопник должен все услышать и сам попробовать. Я же завтра читаю лекцию в институте усовершенствования. Обязательно озвучу эти случаи. Может кто-то предложит другой подход. Меня поражает другое- как Вы в молодом человеке угадали парный случай. Интуиция? Сходство деталей неуловимых, но прочувствованных  Вами? Подсказки ли, только Вам известные. Удивительно!  Поможет или нет, все это  покажет будущее, но когда у человека появляется шанс – это дополнительный объем легких. Поздравляю, пока что с маленькой, но победой. 
- Профессор, попросил я, - могу ли сослаться на Вас по поводу всего этого.
- Но не я автор.
- С Вашим именем это будет звучать убедительней.
- Нет, нет, уважаемый, увольте. Не приписывайте мне чужих находок. Предпочитаю обжигать пальцы, вытаскивая каштаны, а не используя наемный труд. Это мы черте  до чего дойдем.    Как фамилия солдата? Зелинский? Великолепно! Дайте мой телефон, и я сошлюсь на профессора Зелинского, тем более, что такой есть в наличии. Это будет правильно, и я бы сказал чистоплотно.