Я отпускаю тебя

Я ОТПУСКАЮ ТЕБЯ

Воскресенье, 18 марта 2007 года

     Спокойствие. Умиротворённость. Ощущение владения собой. Ситуацией. И, почему-то, косвенно, Ею. Именно то ощущение, которого мне никак не удавалось добиться, когда она была рядом. Оказывается, так бывает. Она никуда не делась. Осталась там, внутри. А я везде. И внутри, и снаружи. Бывает и так. Мне спокойно и правильно. Кто бы мог подумать?

     Она ушла рано утром. С мятым пакетом, в который я положила её красно-белую лёгкую курточку. На прощание Она поцеловала меня в ухо. Пыталась вложить в меня прикосновение мягких губ, оставить отпечаток себя в моей тактильной памяти. Сохранить моё влечение к ней. Что ж, логично. Лучше всего запоминается последнее. Пожалуй, я слишком демонстративно отстранялась от неё. Всё равно путь к отступлению прикрывала входная дверь за моей спиной. А затем, пока Она спускалась по лестнице, я её закрыла.

     Вернулась в комнату, нырнула под одеяло, включила телевизор и сосредоточенным взглядом уставилась в него. На экране хаотично сменяли друг друга разноцветные кадры чего-то. Чередовались какие-то голоса. Я жала на кнопку пульта до тех пор, пока голоса и картинки не стали гармонировать друг с другом. Интерпретировать информацию извне я не могла. То, что выдавал мозг изнутри, вообще меня не устраивало. Мне требовалось успокоить ум. Протянув руку к столу, я нашарила в нём пузырёк с валерьянкой и вытряхнула в рот остатки содержимого. Теперь утихомирить бунтующие мысли… Спеть? Действительно, может быть спеть? Я запела:

- Тебя там встретит огнегривый лев… и…тра-там-там… исполненный очей… с ними та-ра-там… орёл небесный… чей так светел взор незабыва-е-мый…

     Я пропела абракадабру из без моего усложнённого бредом текста Гребенщикова несколько раз, пока не надоело путаться в словах, но умолкать не хотелось. Тогда я просто стала повторять монотонным голосом:

- Алиса. Я отпускаю тебя.
- Алиса. Я отпускаю тебя.
- Алиса. Я отпускаю тебя.
- Алиса. Я отпускаю тебя.
(…)

     Странно, но это хорошо помогало. Моё дыхание постепенно становилось ровным и глубоким. Глаза опустились на грудь. Она мерно двигалась вверх-вниз под свитером цвета хаки, искажая черты пламенного кубинского революционера Че Гевары. Сердце сжалось. Ещё до знакомства мы умудрились купить одинаковые свитера. Даже размер один и тот же – “S”. Такие же одинаковые, как и мы. Только мы одновременно и такие разные.

     «Алиса. Я отпускаю тебя».

     Я сняла с себя одежду и отправилась принимать душ. Тело не откликалось на касания воды. Я методично вычистила зубы, тщательно вытерлась полотенцем, натянула просторную футболку и свежие трусы, вымазалась кремом. А что? В общем, неплохо. Жизнь продолжается.
На спортивном канале транслировали чемпионат мира по синхронному плаванию. Шла дисциплина соло, которая олимпийской не является, да и синхронным плаванием это, строго говоря, не назовёшь, по одной простой причине – одинокой даме не с кем синхронизироваться. Мне теперь тоже. Не с кем.

     «Алиса. Я отпускаю тебя».

     Тело пловчихи слишком плотное. Она молотит торчащими из воды ногами, описывает ими зигзаги и окружности, мышцы щиколоток у неё сильно развиты и красиво очерчены. Периодически кроме ног из воды высовываются руки или голова с частью туловища. Но мне приятнее смотреть на слегка загорелую, желтоватую кожу ног и бледные ступни. Я только раз притрагивалась к её голым ступням и так и не узнала, каковы они на вкус.

     «Алиса. Я отпускаю тебя».

     Хочется курить, но – мигрень. Я нашла початую пачку семечек. Семечки – это хорошо. Семечки – это процесс.

     Затем я закрыла и открыла глаза. Синхронное плавание сменилось биатлоном. Оказывается, я проспала несколько часов. Но я не заметила этого. Моё состояние не изменилось. Только во рту появился терпкий привкус. Тогда я встала с постели и пошла в ванную. Снова почистила зубы, умыла лицо. Посмотрела на себя в зеркало. Уставшие, чуть припухшие, красноватые глаза, нежные… но такие… потерянные. Исполненная сочувствия к ним, я ободряюще примирительно улыбнулась и проникновенно бросила: - Не кисни.
Вернулась в комнату и набрала номер Настича.

- Настя, привет.
- Привет. Как ты?
- Пока не знаю. Мы расстались.
- Тебе очень плохо?
- Судя по всему, да.
- Ты одна?
- Да. Биатлон смотрю.
- Так. Ты, главное, не умирай.
- Хорошо.
- Пока ни о чём не думай.
- Хорошо.
- Придти ко мне на работу сможешь?
- Вряд ли. Если смогу, приду.
- Сделай уборку.
- Хорошо.
- Ты уверена, что тебе плохо из-за того, что вы расстались?
- Уверена. Да.
- Позвони Шутовой.
- Хорошо.
- Мы с Дашей придём к тебе сразу после работы. Что тебе купить?
- Не знаю.
- Так, всё ясно. Не умирай. Всё будет хорошо.
- Спасибо, Насть. До вечера.

     Настя, как я признательна тебе! Настоящая, заботливая, рассудительная Настя.
Я набрала Катю.

- Привет.
- Привет.
     Пауза.
- Фильм посмотрела?
- Да. Хороший фильм.
- Что произошло?
- Всё. Расстались.
- А что с голосом?
- Хреново мне. Слишком.
     Пауза. Пауза, пауза, пауза. Она думает. Она не уверена в том, что правильно думает. Ей очень не нравится, что мне так плохо. Она не ожидала услышать мой голос ТАКИМ.
- Оля?
- Да.
- Давай я позвоню тебе вечером. Хорошо?
- Хорошо. До вечера. Ну, пока.
- Пока.

     Катя не смогла отреагировать на моё «плохо» так, как реагирует друг. Она обиделась на меня. Отстранилась. И правильно сделала. Я не нуждаюсь в её утешении. Я проинформировала её о состоянии моих дел, дала пищу для размышлений. Теперь Катя объявится сама, когда всё проанализирует и созреет для следующего шага. Скорее всего, на некоторое время уйдет в тень. Займется своими отношениями, учёбой. Может быть, несколько дней. То минимальное время, необходимое мне на то, чтобы прийти в себя. Она не захочет ассоциироваться в моих воспоминаниях с болезненными переживаниями.  Становиться фоном событий, связанных с другой. Она появится позже, как всегда, своевременно, чтобы стать отдельным, новым, ярким событием, которое вытеснит собой все предшествующие. Катя – умница. Она действительно больше, чем друг.