Раиса Михайловна в курсе

РАИСА МИХАЙЛОВНА В КУРСЕ

Среда, 4 апреля 2007 года

     Если выплёскивать свою агрессию на катализатора, каким сегодня явилась Катя, то начнётся необратимая цепная реакция, и я буду первой, кто от неё пострадает. И дело вовсе не в том, что я талантливо себя накручиваю, и даже не в выпитом экстракте гуараны, от которого мои нервы встали дыбом ещё во время прогулки, потому что апогей моего душевного раздрая пришёлся где-то на вторую треть нашей телефонной беседы с Екатериной Викторовной.

- Оля, привет.
- Привет.
- Ты почему не слышишь телефонный звонок? Сама же просила меня позвонить  в половине седьмого.
- Извини, я была на прогулке. А ты звонила?
- Да. Мне не терпится узнать, к чему была такая срочность.
- Не было никакой срочности. Была бессрочность.
- Мне показалось, ты хотела поговорить о чём-то серьёзном.
- Я хотела услышать, как звучит твой голос по городской линии. Ты давно дома?
- Давненько уже.
- Чем ты занимаешься?
- Читаю.
- Что читаешь?
- Не скажу.
- Это как понимать? Ты первый раз скрываешь от меня предмет своего чтения. Я ревную! Говори немедленно!
- Оль, это неважно.
- Ты меня интригуешь, и моя ревность растёт пропорционально тому времени, которое ты тянешь перед тем, как чистосердечно признаться мне. О чём ты читаешь?
- О сексе. – Смущённо и коротко.
- О сексе?! И как, познавательно? Дашь почитать?
Надо будет дать почитать ей о чакрах и кундалини. Чтобы Катя, наконец, поняла, почему у неё не возникает кое-что в животе.
- Нет, не дам.
- Ну хорошо, не надо. А что «Как закалялась сталь»? Уже не актуально?
- Я ещё не дочитала. Но обязательно дочитаю. Очень интересно.
- А я только на 169-ой странице «Прометея». Совершенно нет времени.
- Интересно?
- Очень увлекательно. Ты должна прочесть эту книгу. Так что закругляйся с сексом. У меня ещё лежит для тебя два тома «Графа Монте Кристо» от Настича. Будешь наслаждаться чтением настоящих, бумажных книг, пахнущих пылью и старой типографской краской.
- Я обожаю читать настоящие книги. Так приятно перелистывать страницы, развалившись на диване. Кстати, как ТВОЯ книга, продвигается?

- Конечно. Сегодня к шести утра закончила третий эпизод из главы «ЗАКАЗ ПЕРЕВЫПОЛНЕН». Особенно удался контрастный переход от интеллигентных, наполненных гамлетовским смыслом, диалогов с Алисой на тему  «быть или не быть» нам вместе, к безумной сцене ревности, сплошь пересыпанной моей ненормативной лексикой. В этом эпизоде так и бросается в глаза моя «многогранность».

- Ха-ха-ха! Оля, ты - молодец! Но, послушай, такое пропустит цензура?
- Разумеется, да. Какая современная культовая вещь обходится без трёхэтажного мата? Это же фольклор эпохи! Взять хоть Стогова, например.
- А у тебя есть Стогов?
- У меня есть много Стогова, но только в электронном варианте. Мне кажется, у Настича есть бумажная «Десять пальцев»… или «Камикадзе», точно не помню. Хочешь, я попрошу её, чтобы привезла?
- Очень хочу! Здорово!
- Так что у тебя чтива на очереди уже на пару месяцев вперёд. Причём, раритетно-бумажного.
- Я в восторге.
- Катя, ты нашла письмо?
- Нет, не нашла.
- Очень жаль. Я хотела перечесть его. Я запомнила смысл и общий эмоциональный фон, а хочется вдуматься в каждую фразу. Так ты полагаешь, что всё-таки письмо взяла твоя мама? Ты хорошо искала?

- Оль, я даже мусорное ведро перерыла.
- Это пугает. В контексте того, что твоя мама хочет со мной «серьёзно поговорить». Вспомни, там много палева?
- Там твоё имя через каждое предложение. Там всё доступно и понятно. Весь лесбийский расклад между нами. Плюс прочитанные мамой днём ранее твои стихи, посвященные мне.
- Нетрудно догадаться, о чём мама хочет говорить со мной. Катя, после её вчерашних слов я переволновалась, и у меня опять началась мигрень. Я думаю, что услышу от неё примерно следующее: «Моя дочь очень маленькая, у Кати всё ещё сто раз поменяется, увлечение женщинами может пройти, подумай о её будущем, карьере, возможности иметь ребёнка, если Катя тебе дорога, ты должна желать ей счастья и т. д. и т. п.» Так, да?
- Ну, приблизительно, так. ;
- Скажи мне, в каком ключе ты хочешь, чтобы я говорила с ней об этом.
- В этом вопросе я полностью тебе доверяю. Говори то, что считаешь правильным. Только прошу тебя, ничего не отрицай!
- Конечно, не буду!
- И не забудь, что у тебя нет ребёнка. Но замужем ты была.

     Итак, Катя скрыла от Раисы Михайловны наличие у меня четырнадцатилетней дочери. Видимо, столь незначительная разница (четыре года) у наших детей, плюс факт того, что я родила свою дочь в 18 лет, а она – в ???,  могла повергнуть в шок Катину маму. У нас полярные дети – очень ранняя и очень поздняя. ; Я представила себе разговор с мамой любимой девушки и то, как абсурдно прозвучат для Раисы Михайловны слова «Понимаете, я люблю Вашу дочь…» в моём исполнении. Любой матери даже в страшном сне не может присниться, что просить благословления на отношения с её любимой, единственной, с таким трудом рождённой и выхоженной, едва достигшей совершеннолетия дочурки, будет 33-летняя женщина, да ещё имеющая почти ровесницу-дочь.

     Раиса Михайловна - женщина умная, образованная, просвещённая, интеллигентная, но умеющая говорить в дочерью на её языке, с тонким чувством юмора, с властно-диктаторскими проявлениями, немного жёсткая, но, вместе с тем, очень тёплая, внимательная и заботливая мать, прекрасно воспитавшая свою строптивую, гордую дочь. Но всё же эта великолепная, сильная женщина, хорошо познавшая страсть, любовь и понимающая жизнь, во многом весьма прогрессивная, впитала в себя ханжество и запреты Советского времени, а как известно, в СССР «не было секса», а об однополом сексе если кто и слышал, то как об одном из страшных извращений или преступлений, которое не могло ассоциироваться с психически нормальной личностью. А сейчас Раиса Михайловна столкнулась с однополой ЛЮБОВЬЮ. Любовью к её собственной дочери. И, практически, взаимной.

     Разумеется, она давно знает о лесбийской склонности Кати. Внешний вид дочери и её подруг, их стиль одежды, обрывки телефонных разговоров, творчество любимых музыкальных исполнительниц, фотография Земфиры на рабочем столе компьютера, отсутствие даже приятелей мужского пола, не говоря уже о постоянном кавалере, но периодически появляющиеся неведомо откуда цветы и подарки, - всё это явственно указывало на «нетрадиционную ориентацию» Кати. Но, пока не было неоспоримых доказательств, на это можно было временно закрывать глаза, в надежде на то, что всё это – атрибуты неформальной субкультуры, революционные способы самовыражения, форма протеста, дань моде на «лесбийскую» тему, в конце концов. Ведь юношеский максимализм рано или поздно пройдёт, Катюша повзрослеет, станет более женственной, мягкой, а потом ей встретится молодой человек, который рассмотрит в ней чудесную, умную девушку с чистой душой, сумеет вскружить ей голову и влюбится в неё сам. Катя узнает, что такое – настоящие отношения, любовь мужчины, и, по прошествии нескольких лет, выйдет за него замуж, родит ребёнка, начнёт новую, взрослую жизнь, и почти не будет вспоминать о своём увлечении девушками, а если и будет, то не иначе, как с улыбкой. Каждая мать, узнавшая или догадавшаяся о гомосексуальных наклонностях своего ребёнка, тешит себя подобными мыслями. У какого-то процента родителей эти утешительные ожидания оправдываются. А большинство остальных жизнь в один прекрасный день ставит перед фактом наличия у ребёнка серьёзных отношений с представителем своего пола. А что ещё может быть серьёзнее любви самостоятельной, обеспеченной необходимыми условиями для жизни, умной и образованной, талантливой дамы в летах Иисуса Христа, бухгалтера-писателя, повидавшей жизнь настолько хорошо, что уже в этом возрасте решившей начать увековечивать своё неортодоксальное бытие красочным жизнеописанием?!

     В перерыве между разговорами с Катей до меня сумела дозвониться Настич.

- Оля, у тебя снова влюблённый голос. Так прикольно. Ты постоянно влюбляешься в одного и того же человека.
- Я сама себе удивляюсь. Даже не знаю, как у неё получается всё время проделывать со мной такое.
- Потому что это - Катя. Она – такой человек. Для тебя.

     Так что же Екатерина Викторовна умудрилась мне такое выдать, что сумела на время выбить меня из состояния вновь зарождающейся влюблённости к ней?
     Катя заявила мне, что я некорректно веду себя по отношению к её девушке. На это я резонно ответила:

- Мне простительно. У меня есть уважительная причина быть субъективной с уклоном в негативизм.
- Но почему ты считаешь, что Юга такая дура? Ты же не думаешь, что я стала бы встречаться с полной тупицей? … Оля, она – не пустышка.
- Я не считаю её пустышкой.
- Тогда почему ты составила такое мнение о ней?
- Дело в том, что если человек – личность, его индивидуальность видно сразу, при первом же общении с ним, даже если он мало говорит. Разве нет?
- У неё просто куча комплексов. Она вся – сплошной ходячий комплекс. Да, она стоит гораздо ниже меня по уровню развития, она инфантильна, но она – не дура.
- А зачем тебе «ходячий комплекс»? Ты что, хочешь воспитывать её? Помогать ей избавляться от комплексов?
- А почему нет? Или ты считаешь, что это мне не по силам?
- Нет, я так не считаю. Только зачем тебе тратить на это время? Жизнь так коротка. Ты бы лучше занималась… своей жизнью.
- Ты почти сказала «моей». Оговорочка по Фрейду. Мне всё ясно.

- Я не согласна. Если я и субъективна, то не только по отношению к тебе. Я придерживаюсь такой позиции всегда, если речь идёт о людях, которых я уважаю и которые мне не безразличны. Возьмём, к примеру, Лену Дружкову. Я всегда была против её «благих намерений» в плане Наташи, которая тоже была «неглупой девочкой, с потенциалом и способностью к обучению». Дружкова ещё говорила: «Она будет расти вместе со мной». Я это категорически не приветствую. Разве что с целью удовлетворить свои педагогические амбиции.
- Мне многие говорили о том, что у меня есть педагогический талант.
- Так на это есть Анна Константинова Кокорина. Бери и тренируйся, сколько влезет.
- Ты уверена, что я буду воспитывать её в правильном ключе? Учитывая, какая я сама.
- Я не сомневаюсь, что тебе хватит мудрости и объективности, чтобы указывать ей верное направление, учитывая собственные ошибки.
- Когда ты так говоришь, я тоже становлюсь уверенной в собственной мудрости.

- Тем более, сейчас Аня нуждается в твоей помощи. После решения  сменить круг общения, она пребывает в социальном вакууме, потому что со старыми приятелями она распрощалась, а новые так и не появились. Кстати, мы с девочками обсуждали сегодня, каким видом спорта заниматься Анечке в ближайшие два года. Юля прочитала нам целую лекцию об опасностях получения физическим травм в контактных боевых видах спорта, особенно – в кикбоксинге, ссылаясь на многочисленные примеры из собственного опыта, в котором: самбо, бокс, джиу-джитсу (разновидность карате), - воз и маленькая тележка. После чего Аня незамедлительно заявила, что выбирает танцы, так как не желает быть «переломанной с головы до ног, с перебитым носом, растрясенным мозгом и выпрямившимися извилинами», и вообще, «не склонна к агрессии». Танцы были единодушно одобрены всеми с условием, что Анечка будет подрабатывать стриптизёршей, - деньги ей понадобятся для обучения в ВУЗе. Потом долго ржали над её бурным протестом: это, мол, противоречит её «моральным принципам». Под финал сошлись на скалолазании, - это и отличная спортивная подготовка, и красивое выносливое тело, выезды на природу, свежий воздух, иммунная система укрепится, новая тусовка, - словом, сплошная польза.

- Если ты хочешь предложить ей заняться скалолазанием с целью найти новых людей по интересам, то это – дохлый номер. У меня есть свежая информация из первых рук – от руководителя областного центра скалолазов – там сейчас подростков три калеки, а остальные – мужики со стажем. Езжайте в Городской Центр Творчества, там масса интересных кружков и студий для молодёжи.
- Это – хорошая идея. Мы так и поступим. Но скажи мне. Зачем ты хочешь возиться с Югой?
- Она мне нравится.
- Ну и что? До такой степени нравится, что ты готова тянуть её на себе долгое время?
- Оля, она же, типа, моя девушка.
- Ну и что?!
- А то. Ничего ты не понимаешь… в колбасных обрезках.

     Кате нечем крыть. А теперь и мне тоже нечем. Естественно, я не претендую на «понимание колбасных обрезков». Сильная метафора. Маленький, ты просто гений в вопросах, как красиво выйти из щекотливой ситуации на удовольствие нам обеим. Упавший было столбик моей «вновь зарождающейся влюблённости» снова пополз вверх. В нашем идеальном микрокосме, мире для двоих, или, по её выражению, «окутывающем нас коконе, в котором всё правильно», Катя умеет менять погоду очень тонко и профессионально. Будучи ясновидящей, она эту погоду предсказывает, она же её и делает. Несбыточная мечта каждого синоптика! Сейчас Катя на корню пресекла медленно зачинающуюся во мне бурю, которая, без умелого вмешательства моей укротительницы стихий, могла бы перерасти в ураган или тайфун.

     (Не могу удержаться от сравнения. Если бы подобная ситуация сложилась у меня с Алисой, то, после секундного штиля, я бы обрушилась всеми видами торнадо и цунами, и  тогда, - горе ей, мне и окружающей атмосфере.)

- Катя, сколько у тебя завтра пар в универе?
- Две.
- Отлично. Во сколько ты приедешь?
- Оля, я, наверное, сразу приеду.
- Сразу?! Замечательно!
- Ты знаешь, у меня вообще-то проблема…
- Какая?
- У меня завтра политология, обе пары, мне нужно будет тему пересказывать, а я учебник в универе забыла…
- Это настолько серьёзно? А рядом с тобой кто-нибудь из одногруппников живёт? Сходи, возьми учебник, пока не слишком поздно.
- В том то и дело, что рядом – никого. А препод убьёт меня, если я завтра явлюсь неподготовленной.
- И что, ты хочешь прогулять политологию?! После всего?! После того, как тебя вызвали к декану?!
- Оля, этот день ничего не изменит. Так будет лучше. Я к следующей паре подготовлюсь и всё перескажу.

     Так. Катя определённо уже решила прогулять завтрашние занятия. Мне только не хватало сейчас настаивать на том, чтобы она ехала в универ, потому что в этом случае она с утра отправится к своей Юге… чтобы веселее прогуливать было. Нет, так, конечно, не пойдёт.

- Катя, ты уверена, что не ухудшишь и без того тяжелое положение вещей?
- Оля, я уверена.
- Какие пары у тебя в пятницу?
- Английский, история и что-то ещё.
- Посмотри расписание на пятницу, возьми учебники по английскому, истории и чему-то ещё, и с самого утра прямиком ко мне. Уроки делать будем. Хвосты подберём по английскому. И завтра – никаких прогулок! Возьми тетради. И диски не забудь!
- Какие, нахрен, ЕЩЁ диски?!
- Ты почему кричишь на меня? Мои диски с сериалом.

     Катя смеётся.

- Я не кричу на тебя. Я… громко недоумеваю. Я же вчера тебе три RW-шки привезла, просто не поняла сначала, о чём ты. ;
- Катя… Ты такие клёвые записи вчера привезла… Я много раз прослушала Арефьеву «Сделай что-нибудь». Мне так понравилась эта песня! Я даже её текст переписала, чтобы запомнить.
- Ну дык… Я знала, ЧТО тебе везти.
- И «Маша и медведи»! И «Позови меня небо» Самойлова! Ты – супер!
- А то…
- Ты так очаровательно выглядела вчера… такая вся жёлто-оранжевая… лучезарная… очень, очень красивая… Я налюбоваться на тебя не могла…
- Ты меня засмущала…
- Приезжай скорее! Я соскучилась…
- Я тоже соскучилась… Жди меня рано-прерано.
- Во сколько?
- В половине десятого. О, чую, мама возвращается! Дверь в подъезде хлопнула!
- Всё, бросай трубку! До завтра!
- Пока!