воробей не слово

- Аааа, Володя, беги сюда скорей!– закричала жена, - там кто-то есть!
Ну вот, утро началось, подумал Сергеич, выронил бритву из рук и помчался на зов.
Перепуганная не на шутку, Тамара Алексеевна на всякий случай вжалась в стену просторного туалета, сидя на фаянсовом шедевре для поп человеческих, и дрожащей рукой показала супругу на вентиляционное отверстие:
- Там вдруг что-то каааак зашевелилось, завозилось! А потом каааак начало шуршать и стучать… что я даже забыла зачем сюда пришла. Ффууух!
- Ха! Конечно, забыла. Как же! Это ж святое дело, – захохотал Сергеич.
- Дошутишься сейчас… а вдруг там домовой?! – предположила жена и начала боком сползать с унитаза с целью дальнейшей молниеносной эвакуации с эпицентра событий, - или... как он там, барабашка!
- Ну да, да, Барабашка, Бабай, Бармалей и Карабас Барабас, вместе взятые. Все там! – Сергеич не спорил.
Он внимательно осмотрел вентиляционное отверстие и ничего подозрительного не заметил.
И тихо там стало. Тревожно тихо.
- Точно, домовой! – прошептала Тамара Алексеевна и пробкой вылетела из туалета.

- Туалетный! – крикнул вдогонку ей Сергеич, вздохнул, задумчиво почесал щетинистый подбородок, смешно приподняв его, как кот для почёсывания чушки,  и двинулся за стремянкой.
Затем благополучно установил стремянку в туалете, полез наверх, вскрыл пластиковую решётку на отверстии для вентиляции и заглянул туда. Труба для вентиляции была полностью свободна и, практически, хорошо просматривалась до самого неба. В их частном кирпичном доме имелось несколько труб с выходом на крышу, а вентиляционная, как раз, одним из ответвлений заканчивалась в этом самом туалете.
Ничего нового для себя Сергеич не обнаружил и, кряхтя, стал сворачивать лестницу:
- Показалось, наверное. Вон, труба пустая, прямо в небо уходит. И где там кто? Точно, показалось.

Однако, как только он собрался уходить, снова послышался загадочный шорох и непонятная возня.
- Или, его не видно,  - вслух подумал озадаченный Сергеич и возвестил, - Тамар! Нет никого! Наверное, точно твой «туалетный» завёлся!
Жена отозвалась откуда-то с кухни:
- А он что, не мог в другом месте завестись? Теперь туда и не сходишь спокойно… Будто кто-то всё время смотрит за тобой.
- Ты меня как кого спрашиваешь? Как заведующего домовыми, что ли? Прикармливай вот теперь его, – Сергеич снова захохотал и решил вернуться к прерванной процедуре бритья и умывания.
Но чёрный пушистый кот, справедливо названный Черномырдиным, помешал намеченным планам. Внезапно он выскочил из-за какого-то угла,  подрезал Сергеича и пулей просвистел к двери туалета. Заорал не своим голосом (точно, у Черномырдина такого голоса нет в помине) и начал скрести когтями по двери, что есть сил.
Во всю кошачью душу.
Видимо, останусь недобритым, понял Сергеич и решительно ворвался в туалет.
Вместе с котом.

Перед их неумытым растрёпанным взором предстало волнующее зрелище: по помещению туалета, обезумев, в истерике метался взъерошенный воробей. Бился об стены и, вообще, было понятно, что у несчастного состояние, близкое к инфаркту. Видимо, он, каким-то образом, попал в эту трубу, а самостоятельно выбраться уже не смог. Не справился с управлением… вертикального взлёта.
Сергеич молниеносно приступил к спасательным действиям и пшикнул на кота Черномырдина:
- А ну давай, кыш отсюда!
Черномырдин не сдавался и упрямо тоже хотел быть рядах смелых спасателей. Или ловителей. Да, кто как.
Тогда коту пришла помощь в виде лёгкого пинка под пушистый хвост в направлении выхода из туалета. И Сергеич принялся ловить воробья. Кое-как загнал его к маленькому оконцу и там поймал, сноровисто накрыв вафельным полотенцем.
- Тамара, я твоего домового поймал! Иди, посмотри - это чудо в перьях! – позвал жену Сергеич.
У бедной птахи отчаянно колотилось сердце, и его спаситель даже подумал, что воробьиное сердечко прямо сейчас выпрыгнет к нему в ладонь. Он поспешил на крыльцо и с чистой душой выпустил страдальца на волю.

Воробей оказался понятливым. Даром, что испугался не на шутку.
Лихо стартанул с аэродрома ладони Сергеича и быстренько сделал «ноги». Точнее, крылья. Улетел сверхзвуковым самолётом. Не оставив следа.
И доброго слова.
На крыльце тут же участливо возник кот Черномырдин, которому, несомненно, тоже приятно доброе слово, и Сергеич пожаловался ему:
- Представляешь, этот… даже спасибо не сказал! Дааааа, воробей не слово. Вылетит - поймать можно. А вот слов не дождёшься.
- Мааау, - охотно посочувствовал кот, грустно смотрящий вслед шустрому воробью. Куда-то вдаль.
- Спасибо, что поддержал! Ладно, давай пойдём домой, друг, – подытожил Сергеич.

22 Октября 2009г.
Анна Орлович ©