Глава 16

Глава – 16



    - Так  храпит,  что  мне  весь  шашлык  распугал.- Вздрогнул  Александр,  услышав  Мишанин  голос,  и  проснувшись,  открыл  глаза.
    Мишаня  сидел  у  костра  и  внимательно  рассматривал  изготовленные  Иванычем  изделия.
    - Что  горланишь?- огрызнулся  на  него,  Александр.- Как  лошадь  взмыленная  стал,  пока  все  твои  прибамбасы  сделал,  а  ты  в  это  время  в  траве  прохлаждался.
    - Я  занимался  заготовкой  провианта,- с  гордостью  произнес  Мишаня,  достал  из-за  спины  тушки  ободранных  сусликов  и  бросил  их  перед  Александром.- Видел,  сколько  я  их  нахлопал?  Мог  бы  и  больше,  да  твой  храп  помешал – разбежались  зверьки.
    Не  удержавшись,  он  съехидничал  и,  выбирая  длинные   ровные  прутья,  начал  откладывать  их  в  сторону.
    - Если  ты  к  этим  зайцам  еще  и  соли  раздобыл,  то  я  бы  перед  тобой  лезгинку  сплясал,- проворчал  Александр.- А  так,  словно  траву  жуешь.
    - Ничего,  Иваныч,  терпи.  С  голодухи  и  травку  за  обе  щеки  трескать  начнешь.  Пользуйся,  пока  я  живой,  а  то  начнешь  деревья  грызть,  как  сохатый.  Все-равно  охотиться  не  умеешь.  Ну,  ладно,  так  и  быть – отдыхай.  Поработал  ты  на  славу.
Заслужил  себе  отдых,  а  я  шашлыком  займусь  на  поляне,  чтобы  тебе  не  мешать  продолжать  храпом  разгонять  зверей.
    Рассмеялся  и,  захватив  с  собой  тушки  и  приготовленные  прутья,  он  выбрался  наружу.  Отступив  немного  в  сторону  от  стоянки,  бросил  их  на  землю.  Потом  достал  нож  и,  сделав  разметку  на  земле,  начал  подрезать  дерн.  Пройдя  по  периметру,  он  разрезал  его  внутри  на  полоски.  Поддевая  дерн  крепкими  руками,  принялся  с  треском,  словно  рвалась  материя,  отдирать  и  отбрасывать  его  в  сторону.  Получился  прямоугольник  со  сторонами – полметра  на  метр.
    Александр  сквозь  листву  наблюдал,  не  понимая,  для  какой  цели  Мишаня  это  делает.  Тот,  разрыхляя  землю  лезвием  ножа,  выбрасывал  ее  в  сторону,  постепенно  углубляя  образовавшуюся  яму.  Сделав  ее  глубиной  сантиметров  сорок-пятьдесят,  Мишаня  остановился.  Осмотрел,  вылез   из  нее  и  пошел  в  дальний  конец  поляны  и  оттуда  начал  таскать  булыжники,  устилая  ими  дно  приготовленной  ямы.
    Закончив  работу,  он  набрал  сухого  хвороста  и  развел  внутри  большой  костер.  Подождал,  пока  все  прогорит,  принес  еще  одну  большую  охапку  и  кинул  ее  на 
угли.  Язычки  пламени  быстро  побежали  по  сухим  веткам  и,  через  мгновение,  огонь  весело  загудел  в  яме,  стреляя  в  небо  искрами.
    Мишаня  насвистывая  что-то  себе  под  нос,  быстро  нанизывал  тушки  на  приготовленные  прутья.  Немного  подождал,  пока  утихнет  огонь,  и  положил  поперек  ямы  приготовленные  шампура.  Вскоре  в  воздухе  разнесся  вкусный  запах  жареного  мяса.  Почувствовав  его,  Александр  сглотнул  слюну.  Мишаня,  тем  временем,  снимая  по  одной  тушке,  обжигаясь,  заталкивал  в  распоротые  животы  какие-то  пучки  трав, корешков  и  опять  укладывал  над  огнем,  не  забывая  время  от  времени  поворачивать  ветки,  чтобы  мясо  равномерно  обжаривалось  со  всех  сторон.
    - Мишаня!- крикнул  из  убежища  Александр.- Хватит  меня  запахами  травить.  В  животе  кишка  кишке  протокол  пишет,  как  любила  говорить  наша  мать.  Долго  еще  будешь  канителиться?  Я  хоть  и  появился  на  свет  в  далеком  будущем,  но  кушать  почему-то  мне  сейчас  хочется.  Давай  в  темпе   вальса  делай  шашлык.
    Мишаня  поднял  голову  и,  увидев  торчавшую  из  кустов  голову  Иваныча,  рассмеялся.
    - Слышь,  челюсть  подбери,  а  то  она  уже  чуть  ли  не  до  земли  отвисла.  Ладно,  так  и  быть,  сейчас  начну  первые  шашлыки  снимать.  По  одной  штучке  стрескаем  и  станем  собираться,  чтобы  засветло  добраться  до  реки.  Приготовь  место,  чтобы  поесть.
    - Пять  секунд  и  все  готово,  Мишань.- Ответил  быстро Александр.
    Он  начал  расчищать  место  и,  вдруг,  сквозь  нависшие  ветки,  заметил  скользнувшего  из  кустов  лохматого  человека,  одетого  в  набедренную,  чуть  выше  колен,  повязку  и  меховую  безрукавку.  Бесшумно  двигаясь,  он  приближался  быстрыми  шагами  сзади  к  Мишане,  на  ходу  поднимая  над  головой,  усеянную  острыми  осколками  камней,  дубину,  приготавливаясь  к  удару.
    - Мишка!- закричал  пронзительным  голосом  Александр.
    - Что  ты  орешь,  словно  тебя  режут?- Только  успел  спросить  Мишаня  и,  сдернув  один   шампур,  повернулся,  чтобы  его  положить  на  траву.
    Дубина  с  размаху  скользнула  по  его  плечу,  разорвала  куртку  и  воткнулась  в  землю  острыми  шипами.  Мишаня,  не  ожидавший  нападения,  отпрянул  в   сторону  от  неожиданности  и  увидел  перед  собой  грязного,  обросшего  человека,  со  всклокоченной  бородой.  Тот  рывком  выдернул  дубину,  намереваясь  нанести  еще
один  удар.  Мишаню,  будто  кто  подбросил  в  воздух  на  пружине.  Вскочив  на  ноги,  он  оказался  рядом  с  противником,  который  был  ростом  ниже  его  плеч.
    - А-а-а!- заорал  Мишаня  таким  ужасным  голосом,  что  у  Александра  по  телу  пробежали  мурашки.- Сзади  бьешь?  Ну,  падаль,  держись…
    Разъяренный  Мишаня  ухватил  того  за  меховую  безрукавку,  рывком  дернул  его  на   себя  и  огромным  кулачищем,  словно  молотом,  нанес  страшный  по  силе  удар  сверху  по  голове  противника.  Раздался  гулкий  звук.  У  дикаря  резко  подогнулись   ноги,  и  он  уткнулся  в  землю  лицом,  больше  не  шевелясь.  Мишаня  отбросил  оторванный  кусок  меха  и  закрутился  на  одном  месте,  оглядываясь  по  сторонам.  Не  оборачиваясь,  крикнул  Александру:
    - Посох  мне   живее  дай!  Быстрей,  теленок.
    Так  Иваныча  он  еще  ни  разу  не  называл.  Александр  понял – случилось  что-то  очень  серьезное.  Схватив  посох,  он  выскочил  из  убежища  и  метнул  его,  как   копье,  в  сторону  Мишани.  Тот,  поймав  на  лету,  ухватился  за  середину  и  стал  медленно
крутить  его  в  руках.  Иваныч  бросил  ему  вовремя.  Из  единственного  прохода,  находящегося  в  дальнем  конце  поляны,  друг  за  другом  выскочили  еще  два  человека.  Мишаня,  раскручивая  с  жужжанием  над  головой  посох,  рванулся  к  ним  навстречу,  не  давая  тем  выйти  на  середину  поляны.
  На  него  бежал  первый  противник,  с  занесенной  для  удара  дубиной.  Мишаня  нанес  резкий  удар  в  живот,  заставив  того  согнуться  от  боли.  Перехватил  посох  и,  крутанув  над  головой,  он  неожиданно  сделал  сильную  подсечку  крюком,  какой  смастерил  Иваныч.  Дикарь  с  размаху  упал  на  спину  и  в  этот  момент  Мишаня  тупым  концом  нанес  третий  удар  в  живот.  Нападавший  дернулся  и  потерял  сознание.  Последний  дикарь,  увидел,  как  быстро  расправились  с  его  напарником,  на  мгновение  замешкался,  решая,  что  ему  делать.  Этого  времени  Мишане  хватило,  чтобы  у  того  выбить  из  рук  дубину  и,  свалив  с  ног,  нанести  с  размаха  резкий  сильный  удар  по  голове.  После  которого,  дикарь  остался  лежать  на  земле  без
движения.  Для  верности,  Мишаня  нанес  им  еще  по  одному  мощному  удару,  чтобы  они  не  очнулись.  Схватил  их  за  шиворот,  напрягаясь,  он  притащил  их  к  убежищу.  Затем  приволок  и  третьего,  бросил  его,  словно  тряпку,  рядом  с  другими.
    Александр  удивился,  с  каким  спокойствием  он  все  проделал,   будто  каждый  день   ему  приходилось  драться  с  дикарями.
    - Слышь,  Иваныч,  а  у  нас  найдется  что-нибудь,  чтобы  этих  пассажиров  связать?-  невозмутимо  спросил  Мишаня.- И  приготовь  несколько  веток  и   куска  два  коры.  Вон  тому  балбесу  надо  вправить  ключицу.
    - А  первого   ты  случайно  не  убил?- поинтересовался  Александр,  подготавливая  все,  что  нужно.- У  него  голова,  как  наковальня  зазвенела.
    - Нет,  живым  должен  быть.  Хотя,  кто  его  знает…,- сказал  неуверенно  Мишаня,  оглядываясь  на  дикаря.- Сейчас  посмотрю…
    Он   вылез  из  убежища.  Присел,  долго  нащупывая  пульс  у  того.  Потом  прижался  ухом  к   груди,  стараясь  услышать  биение  сердца.  Облегченно  вздохнул,  и  вернулся  назад.
    - Ну,  что?  Живой?- Поинтересовался  Александр.
    - Жив,  зараза.  Сам  удивился,  что  он  еще  дышит.- Сказал  Мишаня.
    - Ну,  ты  его  и  хлопнул  по  головенке.  Я   думал,  что  мозги  вылетят.- Качнул  головой  Александр.
    - А-а-а,  это  все  ерунда!  Я  в  деревне  бычка  убил.- Пренебрежительно  сказал  Мишаня.
    - Как  ты  умудрился?- Удивился  Александр.
    - Тому  поиграть  захотелось,  а  я  под  «мухой»  был.  Бычок  подскочил  сзади  и  рогами   меня  ткнул.  Ох,  Иваныч,  не  люблю,  когда  из-за  спины  нападают.  Телок  пырнул  меня  под  зад.  Я  развернулся  и  как  звезданул  ему  своим  кулачком  промеж  глаз – он  только  копытами  взбрыкнул  и  подох.- Рассказал  Мишаня.
    - Что  тебе  за  это  было?- Спросил  Иваныч.
    - Да,  так…  Батя  о  мой  хребет  сломал   черенок  и  все.  Хватит  болтать.  Ты  нашел,  чем  связать?- Прервал  воспоминания  Мишаня.
    - Нет  ничего.  Может  куртку  порвать?- Начал  снимать  ее  с  себя  Александр.
    - Самому  пригодится.  А  это  что  за   полоски  валяются?- Мишаня  взглядом  показал  на  липкую  кору.
    - Это  от  твоей  дубинки.  Странное  какое-то  дерево.  Одна  полоска  попала  в  огонь,  так  от  нее  такая  вонь  пошла,  хоть  беги.  Зато  на  этот  запах,  вся  мошкара  со  всей  округи  слетелась.  Словно  здесь  ей  медом  намазали.
    - Ну-ка,  ну-ка,  брось  мне  ее  сюда.- Попросил  Мишаня.
    Александр  отдал  ему  ворох  слипшихся  полосок.  Выдрал  одну  из  связки,  Мишаня  стал  пробовать  ее  разорвать.  Но  полоса  лишь  растягивалась,  словно  это  была  жесткая  резина.
    - Во,  классно!- воскликнул  он.- Сейчас  мы  их  захомутаем.  Пошли,  поможешь…