Рождественская сказка

Будильник взвился и занудил. Ракша покрепче закрыла глаза и натянула на голову одеяло. Вой не переставал. Будильник, чувствуя безнаказанность, заливался вовсю. Узкая рука вынырнула из-под одеяла и пошарила по тумбочке. Будильника там не было. Тупая  жестянка ехидно скрипя колесиками, надрывалась во всю мощь своего шестеренчатого нутра. Ракша не выдержала. Откинув одеяло, она прицельно метнула подушку в обезумевший будильник, который  чья-то заботливая рука переставила на подоконник. Подушка достигла цели, мерзостный вой прекратился, зато последовал жалобный дзвяньк и то, что еще утром было будильником, рассыпалось по полу кучей ненужных деталей. Ракша облегченно вздохнула и вытянулась на кровати, накрывшись одеялом с головой.
- Однако, пора вставать. Смеркается, значит уже больше четырех. Послать бы их всех нах. – вяло плыло в голове.
- Мяу! – нагло и требовательно.
- Отстань!
- Мяу!!! Мяу!!!
-Будешь орать пущу на муфту!
- Мяу?
Вынырнув из-под одеяла и поставив ноги на пол, Ракша поежилась. В комнате было холодно. Нынешний воздыхатель собирался расширять свой бизнес и экономил на всем, даже на тепле в квартире. Утром уходя на работу, он клюнул Ракшу  в нос и пробормотав что-то типа того, что им срочно нужно обсудить кое-что, отбыл.
-Что обсудить? И какого, так срочно? Может предложение сделает? Вряд ли, жаден, а тут раскошеливаться придется. Может, любимый, обнаружил еще одну статью экономии и собирается рассказать об этом за ужином при свечах? – Ракша тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли, и попыталась сосредоточиться на предстоящей работе.
Канун Рождества. Витрины ломились от нужных, не очень нужных и совсем ненужных вещей. Запах елки, мандарин и чего-то праздничного стоял на улицах. Радостные люди носились по магазинам, опустошая прилавки, покупая подарки  себе, близким и дальним родственникам. Одним словом, канун Рождества…
  «Вас приветствует независимая пресса», - с этими словами Ракша открывала  ногами двери почти всюду. Заказ сделанный пару дней назад и обещал обернуться круглой суммой и перспективной работой, в случае, если ее виденье совпадет с виденьем работодателя. «А куда он нафиг денется с подводной лодки?!» - усмехнулась сама себе Ракша. Окончательно выбралась из-под одеяла, потопала в ванну, сопровождаемая несмолкаемыми воплями домашнего любимца.
Любимцем эту тварь назвать можно было с большой натяжкой. Серо-полосатый, тощий, с порванным ухом и желтыми раскосыми глазами котенок,  был извлечен из мусорного контейнера Ракшей, где-то пол года назад. За это время кот зарекомендовал себя как образчик мерзкого характера, огромных когтей, баса, будящего соседей в трех ближайших кварталах и способностью воровать все что плохо или хорошо лежит. На любые упреки в свой адрес, скотина склоняла голову, оценивающе косила на говорящего ядовито-желтым глазом, после чего шла и ссала в ботинки, на телевизор, кровать, ковер или еще куда-нибудь. Единственный кто мог безнаказанно отходить кота веником или наорать была Ракша, но ей, вечно занятой, некогда - и она не занималась воспитанием монстра.
- Вот пришла суббота и началась работа – перефразировав слова допотопной песенки мурлыкала себе под нос Ракша стоя в ванной и пытаясь одновременно вымыть лицо  и надеть сережку.
Ах, что за чудо была эта сережка. Ракша выудила ее на распродаже из хлама старьевщика, когда делала очередной репортаж о милых старых улочках города. На самом деле, когда Ракша добралась до места предполагаемых съемок, небо затянуло свинцовыми тучами, резко похолодало и начался мелкий косой дождь. На попытку сделать несколько кадров супер-дупер-пупер-аппарат  мигнул многочисленными датчиками и выдал на дисплей вежливую надпись «условия для съемки не благоприятные, устройство не может приступить к работе» или что-то типа того, за что чуть было не окончил свои дни на старой мокрой брусчатке. Обычную, старую зеркалку Ракша даже и не подумала взять с собой, так как день с утра ласкал солнцем. Как ни смешно, но технику ценой в маленький автомобиль спас непонятный блеск из кучи непривлекательного мусора, рядом со старьевщиком, единственный, кроме Ракши кто в такую мерзкую погоду оказался на улице. Из груды бусинок, старых ниток фальшивого жемчуга и прочей скучной мишуры, Ракша извлекла на свет серебряную серьгу, длинную и массивную, где янтарная рыбка держала на изящной подвеске нежно розовую жемчужину.
- Сколько?
- Это серьга сама тебя выбрала, так что забирай так, - отозвался старьевщик.
- Не дед, так не пойдет. А то будет как в сказке: бери мою серьгу и горе-злощастье в придачу. Я уж лучше ее куплю. – сказала девица и полезла в сумку за кошельком, обернувшись она не нашла ни старьевщика, ни его тележку.
А тут и тучи куда-то делись, вылезло солнце и так заиграло и заплясало на мокрой брусчатке освещая дома, лавки, клумбы, что Ракша забыла про старьевщика и сунув приобретение в карман схватилась за камеру. На сей раз заграничная штучка работала безукоризненно…
Стоя перед открытым шкафом и созерцая содержимое полок, Ракша пыталась совместить несовместимое: выглядеть сногсшибательно,  иметь свободу действий, и выудить нужную одежду из скорбной кучки являющей собой весь ее гардероб. Тяжело вздохнув, девица принялась за дело: брюки были исключены, так как посредник заранее предупредил: на приеме штаны не допустимы. На бурный протест корреспондента, он только хмыкнул,  нагло заявив, что хотя Ракша одна из лучших фотографов города, но не смотря на это, он может поискать более сговорчивых. Ракша фыркнув, согласилась. На свет божий были извлечены черные плотные колготы, сиреневые кружевные чулки на ажурной резинке, белоснежная рубашка с высоким стоящим воротником, пышными мужскими рукавами и широкими манжетами, к ней в комплект пошел шелковое короткое платье держащееся благодаря единственной бретели застегивающейся на шее и, наконец, гордость обладательницы - лайковые сапоги доходящие почти до колена и состоявшие из всевозможных шнуровок и застежек. Поверх этого великолепия Ракша натянула на запястья с дюжину серебряных браслетов, надела пальто столь же экстравагантное, как и остальной прикид, и кинув на плече громоздкий кофр с аппаратурой подмигнула своему отражению в зеркале и собралась выйти за дверь.
Мяууу!!! – раздраженно и требовательно раздалось с кухни.
- Черт! Забыла! Сейчас, - она вернулась,  вывалив чудовищу пол банки кошачьих консервов, потрепала его по загривку и сказала, -
- Пожелай мне удачи!
- Мур-мяу – неразборчиво буркнул кот набивая пасть жратвой.
Вечернее небо серело над головой. Мягкий снег лениво падал, подчеркивая своим присутствием канун праздника.  Народу было немного, да и попадающиеся навстречу люди недоуменно окидывали взглядом спешащую куда-то экстравагантную молодую особу.
- Мдя! Умеют праздновать буржуи, - подумала Ракша покидая такси и подходя к высоким кованым воротам, за которыми начиналась алея ведущая к особняку. У ворот стояли два лакея в ливреях и париках. Каждый раз, когда очередная роскошная  машина заворачивала в ворота, они сгибались в подобострастных поклонах.
Но увидев приближающуюся Ракша холопы подобрались, оскалились и сделав синхронно шаг по направлению в корреспонденту рявкнули в два голоса, -
- Куда прешь?!
- Быдло чухонское, - сплюнула себе под ноги Ракша, улыбаясь ослепительной улыбкой, извлекла из кармана пригласительный, и не без злорадства ткнула его холопам в рожи.
- Вас приветствует независимая пресса, приглашенная запечатлеть цивильный отдых сильных мира сего, - отчеканила она. – Вопросы?
Лакеи попеременно рассматривали то пригласительный с золотыми вензелями, то Ракшу и молчали. Становилось холодно, к тому же поднялся ветер и Ракша почувствовала, что подмерзает. Ее породистый нос начал синеть, что взбесило девицу неимоверно.
- Ну что, так и будем пялиться, или все же дадите пройти, - раздраженно рявкнула она.
Неожиданно лакеи согнулись в низком поклоне. Ракша с недоумением посмотрела на них, оглянулась. За ее спиной буквально в полушаге, остановился лимузин.
- Черт, как это он так тихо? – подумала барышня и почувствовала, что настроение испортилось окончательно.
Дверца машины распахнулась и около Ракши оказался парень. Лакеи казалось, собрались поцеловать землю у своих ног.
- Что стоим? - обращаясь то ли к Ракше, то ли к лакеям поинтересовался прибывший.
- Так тут это, - промямлил – Вы же сами велели, это ….прессу…а у нее …бумажка ваша.
- Дай сюда! – не обращая на корреспондентку внимания, парень бегло глянул на пригласительный и кивнул, - пропустить!
Ракша фыркнула вырвала пригласительный и гордо проплыла в ворота, оставляя за спиной холопов и их хозяина.
  Здание не было уж слишком большое, учитывая какая именно публика здесь собиралась отмечать рождество, но все оно было каким-то малореальным: башенки, балкончики, высокий шпиль крыши и что совсем очаровало Ракшу, две корявые горгульи.
Она навела камеру на одну из них и уже собралась щелкнуть, как тут ей показалось, что тварь поежилась и переступая лапами попыталась усесться более удобно. Ракша мотнула головой и сделав максимальное приближение снова навела камеру на горгулью. Скрежет тормозов и фотографа окатило снегом с ног до головы, колюче-ледяная гадость попала за воротник, заставив Ракшу передернуть плечами и посмотреть  назад.  Чертов лимузин стоял за ее спиной. Стекло было опущено.
- Я попросил бы не снимать на улице.  Садитесь в машину, а то сапожки испортите.
Ракша глянула на говорившего и остолбенела. У парня оказались разного цвета глаза, один синий, а другой зеленый. Спорить с хозяином не хотелось и барышня села в машину. Через минуту она уже входила  в большой зал, освещенный тысячами свечей. «Однако! И не боится он пожара? Тут столько бабцов в вечерних платьях, что и ахнут не успеешь все загорится. Хотя, конечно, красиво », - подумала Ракша, скидывая пальто на руки лакея.
- У меня в нишах огнетушители и пожарники в каждом углу, - услышала она насмешливый голос за спиной. Ракша резко обернулась. За спиной никого не было. 
- Тьфу ты, черт!
- к вашим услугам, миледи! – хмыкнул все тот же насмешливый голос.
На этот раз Ракша оборачиваться не стала. Она схватила с подноса, у  проходящего мимо лакея, два фужера с пенящейся жидкостью и осушив их залпом поставила на постамент с купидоном. Мотнув головой и поправив аппаратуру, барышня ринулась выполнять контракт,  не давая себе отвлечься на странности.  В дальнем углу залы она приметила мэра в сопровождении супруги, и не теряя ни минуты защелкала камерой. На удивление все собравшиеся позировали с удовольствием.
Грянул оркестр. Приглядевшись, Ракша обнаружила высоко над головой балкон, где собственно оркестр и располагался. Отвлекшись на минуту на музыку, Ракша вновь навела объектив на гламурного ди-джея самой знаменитой дискотеки в городе и застыла. Ди-джей был в чем мать родила, а рядом с ним игриво обнимая его за шею и постукивая копытцами приплясывала чертовка. Ракша судорожно сглотнула и отвела взгляд от объектива.
- Ну че уже? – нетерпеливо поинтересовался ди-джей, прижимая к себе  мисс-осень закутанную в пену из шелка и кружев, и поправляя ворот батистовой рубашки.
- Да, почти. Ты бы расстегнул еще пуговицу на рубашке и волосы откинь назад, так круче. – Выдохнула Ракша и опять прильнула к объективу. Ди-джей с чертовкой снова были в чем мать родила. Клац, клац, клац камера защелкала морзянку. Ракша стерла выступивший пот со лба. SOS.. SOS… SOS… пел аппарат. Ракша, не убирая объектив от глаз, обвела весь зал. Все, все, включая, мера, поп-див, бизнесменов и народных депутатов были голыми. У многих имелись хвосты или копыта, а то и рога. Были индивидуумы у которых все это имелось в полном комплекте: и рога, и копыта, и хвост. Они скалились, вливая себе в глотки вино и шампанское, тискали своих спутников и ржали. Ракше стало плохо. Она убрала фотоаппарат от глаз и снова глянула в зал. Респектабельная дорогая вечеринка катилась своим чередом. Кавалеры в смокингах, дамы в шелках, перьях и брильянтах. От обилия искусственных  улыбок, бриллиантов и хрусталя рябило в глазах. Все как обычно - один из светских раутов.  Ракша улыбнулась проходящему мимо лакею и навела на него камеру, лакей по-прежнему оставался лакеем: человеком средних лет одетым в ливрею и парик с серебряным блюдом, уставленным фужерами с напитками, в руках. Он улыбался, слегка наклонив голову. Ракша щелкнула. И влила в себя еще порцию выпивки.
- А детка, вот ты где! – знакомый голос заставил обернуться.
К Ракше, в сопровождении хозяина вечеринки, приближался ее бойфренд.
- детка, ты, что такая кислая? Ощущаешь себя вторым сортом, когда вынуждена работать среди всеобщего веселья? – как всегда тупо подначил он Ракшу.
- Нет. Голова разболелась. А ты тут как?
- Меня пригласили! И в отличии от некоторых, - гостем!  - самодовольно хрюкнул бойфренд. – Давай, запечатлей нас для потомков, - и он приобняв хозяина одной рукой, другую вытянул с фужером в перед. Получилось картинно-пошло.
- Козел  безрогий, - подумала барышня, но в слух ничего не сказала, вскинула камеру. Мдя…Бывшая пассия была в чем мать родила, откуда то взялось дряблое брюшко и копытца из щели рта извиваясь кольцами шипела змея, такая же, только более упитанная оглядывала похотливо зал с причинного места. Щелк.
- и еще один кадр! -  как ни странно, но хозяин не изменялся и в камере и без нее на Ракшу смотрел ухоженный и дорого прикинутый самодовольный молодой человек с пугающе разными глазами.
- Господи! Ведь это голимый шабаш. Я то тут зачем. И как я буду это печатать?!
Это ж надо так вляпаться. И что делать?
- А ты  «отче наш» прочти или перекрести всех! А вот еще идея, - видишь, в глубине поп стоит, так ты у него водички попроси и окропи зал, может исчезнут. – юродствовал голос.
- Слышь, я тут что хотел. Тут Сержу кот был нужен, так я твоего привез, все равно я эту скотину больше в доме терпеть не намерен.
- Я не помню, что бы ты об этом мне сказал. – прошипела Ракша.
- А зачем?! Ты же не станешь всерьез выбирать между мной и котом.
- Нет. Ты кота не стоишь. Где он?
- Я тебя с этой скотиной в дом не пущу! 
- Я разве тебе не сказала, что ухожу? Сори, замоталась. Где кот?
Бойфренд стал пунцовым от злости, -
- Ты об этом пожалеешь! Умолять будешь – на порог не пущу, - шипел он.
Ракша глянула на него и фыркнула,
- то же мне, кундалини всемирного секса.
Развернувшись к нему спиной она, не мигая, уставилась на хозяина дома, -
- Кота!
- А ты не боишься? – пронеслось в голове.
- Кота!
- Я  слышал. Идемте. -  он развернулся и быстро пошел  вперед. Ракша за ним.
Роскошный зал исчез. Вокруг  было темно и сыро. Пахло плесенью. Ракша старалась не отставать от хозяина дома, так как его рубашка была единственным светлым пятном вокруг, а оставаться одной в темноте не хотелось.
- Пришли, - хозяин хлопнул в ладоши, тусклый свет залил помещение.
Ракша огляделась. Они стояли посреди комнаты со сводчатым потолком и тлеющими  на стенах факелами. В центре высился алтарь черного камня, а на нем стояла розовенькая переноска Ракши в которой бесновался кот. Он завывал, скакал и царапал дверцу лапами, так, что переноска шаталась из стороны в сторону, угрожая не выдержать натиска животины и развалиться ко всем чертям.
- Сволочь бессердечная, - рявкнула Ракша и, отпихнув парня, ринулась к питомцу.
- Я вроде вам ничего плохого не сделал. Кроме того, дал выгодную работу, так что вы могли бы не хамить.
- Работу?! – обернувшись, спросила Ракша. – Работу?! Да вы видели в каком они все виде? Что по-вашему, я должна буду предоставить? Сборище озабоченных чертей? И к тому же я еще ни видела чека, так что судить о выгодности работы крайне рано. Скорее всего, вы один из тех уродов, которые бесятся с жиру и тупеют от имеющегося у них бабла и изгаляются перед себе подобными в идиотизме. Зачем вам понадобился мой кот?!
- Для черной мессы разумеется, - невозмутимо произнес парень, насмешливо глядя на разбушевавшуюся барышню.
- Для чего?! Эпическая сила! То есть вы собирались выпотрошить ни в чем не повинное животное на потребу кучки уродов?!
- Ну да. А потом, обмазавшись кровью невинно убиенной твари предаться разврату. А вы, дорогуша, должны все это запечатлеть. Впрочем, если вас беспокоит денежная сторона вопроса, то я могу удвоить оговоренную сумму, тем самым включив в нее моральный ущерб за убиенную зверушку.
- С меня хватит. Делайте сами свою работу, я ухожу. – Ракша сняла переноску с алтаря и направилась к выходу.
- Милочка, вы наверное плохо понимаете, какой шанс упускаете. Фоторепортаж этой ночи сделает вас знаменитой, о вас заговорят. Лучшие журналы костьми лягут что бы заполучить  скандально известную Ракшу Демон. Вы будете купаться в славе и деньгах. Вспомните Ядвигу Эрихсон. Ее художественное фото мертвой беременной женщины в разрезе принесло ей всемирную славу. На ее выставках не был разве что слепой. Ей поклонялся бомонд Америки, России и старого Света. Вы же амбициозная и талантливая и хотите славы и денег. Так не уж то же тварь которой вы уже раз пятьсот желали сдохнуть, встанет на этом пути. Подумайте Ракша, я предлагаю вам Мир.
- Мля. Ты тупой напыщенный козел и ни черта не смыслишь в жизни. Все, я на тебя не работаю. Я ухожу домой.
- У тебя нет дома. На сколько мне помниться, бойфренд  выгнал тебя.
- Тогда на вокзал, слаба богу, я не ребенок и найду как устроиться. – Ракша повернулась к парню спиной, давая понять, что разговор окончен и она уходит.
Хлопок.
- Ну де ты преш? Вже десь нализалася, курва. Докумэнты!
Над Ракшей нависал сержант родной милиции. От него несло вековым перегаром и колбасой с чесноком. Ракша оглянулась. Вокзал. Зал ожидания. Однако. Она достала из кофра паспорт и протянула  стражу порядка.
- И шо мы робымо на вокзали?
- Подругу провожала. Вон ее с котом в поезд не пустили, так она мне его подсунула.  Я фотокор  журнала «Знамя Гламура» хотите фотосессию. Доблестный страж порядка оберегает спокойствие граждан в Рождество? – Ракша вскинула камеру.
- Нияких зйомок на служби. Йды звидсы.
Ракша подхватила переноску и поплелась к выходу с вокзала. Подставляя лицо ночному холодному ветру,  она судорожно соображала куда же теперь идти. В голову ничего не приходило. Из задумчивости ее вывело требовательное, -
- Мяу!
- Замерз?
- Мяу!
Только сейчас Ракша поняла, что тоже продрогла и хочет есть. Переноска оттягивала руку. Кофр, казалось, весил в двое от обычного, плечо болело. К тому же собираясь на вечер Ракша забыла шарф и перчатки. Тонкие пальцы сжимавшие ручку переноски окоченели.
Барышня вздохнула. Перешла вокзальную площадь. Радостный вертеп, попавшийся ей по дороге, закружил и увлек за собой. В конце концов, она очутилась в мало знакомом месте.
Брусчатая уличка. Несколько грязных магазинов с покосившимися вывесками, кривенький забор заброшенного дома, давно не вывозимые мусорные контейнеры. Всю эту безрадостную картину освещал фонарь, некогда двухламповый, но стараниями местных - окривевший и теперь дающий серый мертвенный свет только одной лампы.
Снег усилился. Ветер тоже. Кот уже не орал, а глухо подвывал, чем предавал и без того унылой картине нотки мистического ужаса. Подойдя к забору, Ракша заметила свет. Кто бы там ни был, может, хоть погреться впустят, - решила она и толкнула калитку. Дом чернел выбитыми окнами и пустыми дверными проемами. В глубине все же что-то мерцало и Ракша направилась туда. Поднявшись по ступеням, она оказалась в небольшом зальчике, в центре которого стояла колонна, увитая мраморным плющом. Около, в цинковой ванне горел огонь. В зале никого не было. Ракша покрутила головой и в углу обнаружила небольшую скамейку. Она поставила переноску поближе к огню, потом принесла себе скамейку и села, вытянув ноги к теплу.
- И многого ты добилась, устроив скандал? Сидишь одна в продуваемом доме, ни денег, ни крыши. На улице, между прочим, холодает. Уже прилично ниже нуля. А на тебе как я заменил не шубка и не валенки, - наверное, холодно.
Ракша дернулась и посмотрела в сторону, откуда шел голос. В просвете проема кто-то сидел. И этот кто-то, судя по всему, был голый завернутый в простыню.
Господи! Только маньяков мне сегодня не хватало. – подумала барышня и спросила, -
- Ты кто?
- Я то?
- Ты то!
- Ангел я! Тварь бестелесная.
- Слышь, кончай прикалываться. Мне на сегодня шутников хватит. Вон от одних только избавилась.
- Так вот и я об этом. Надо ли было избавляться, чтобы сидеть в голоде, холоде и наблюдать, как тот ради кого ты это все затеяла, замерзает на твоих глазах. Может, лучше было, чтобы ему брюхо вспороли. Может, он был для этого рожден, а ты по неведенью своему и упрямству Божьей воле наперекор пошла.
Пока сидящий развивал свою теорию, Ракша нагнулась к переноске и обнаружила, что ее кот сжавшись в комок, трясется всем телом. Открыв дверцу, она вытянула тварь за передние лапы и засунула его за пазуху. Кот тут же заурчал.
- Ну и что? Костер скоро догорит. А там – тепло, свечи, музыка, красота, да и только.
Ангел слез с проема и, громко шлепая босыми ступнями, подошел к огню. Ракша пригляделась внимательней. Действительно – ангел. Только цвета – серого. Лицо как с иконы, крылья огромные, по полу волочатся и весь серо-стальной.
- Че уставилась, ангела никогда не видела? – спросил ангел
 и завис в позе лотоса в метре от пола.
- Нет, не видела. Но я всегда считала, что ангелы белые, а ты такого мышиного цвета. Странно.
- Ничего странного. Я ангел твоего сомнения.
- А понятно. Тогда ангел добра – белый?
- Ну конечно, ничего более банального придумать не могла. Исходя из твоей ущербной логики: ангел зла – черный. Так что ли?
- Ну да, - не особенно уверенно сказала Ракша.
- Дискриминация по цветовому признаку. – рявкнул серый, недовольно топорща крылья. Это ты, а не я выбираешь цвет. В твоей скудной палитре цвет сомнения – серый.
- То есть, если я разозлюсь и возжелаю тебя осмолить, ты станешь пурпурно-красным?
- Где-то так. – подтвердил пернатый, на всякий случай отплывая подальше от Ракши.
- Весело. – кивнула головой барышня и неожиданно для себя разревелась. Она вспомнила пять лет проведенных в этом городе. В городе который она приехала завоевывать. Город  сопротивлялся ее натиску, но в конце концов принял. Череду романов, взлетов, неудач. И вот теперь, когда фортуна  казалось, повернулась к ней лицом, она опять одна, в заброшенном доме с помоечным котом за пазухой.
-Эй! Прикрати немедленно! Если ты предашься отчаянью, я исчезну. В твоей палитре нет этого цвета. Отчаянье – пустота, она не имеет цвета, это еще хуже чем черная дыра. Прекрати. Хочешь я верну тебя обратно? Хозяин мой знакомый, он сделает для меня исключение. Ты сможешь выполнить работу и все будет чудесно.
- А как же кот?
- А что кот? У него же девять жизней. Подумаешь, одну из них закончит не совсем удачно. К черту кота! Думай о себе.
- Ты с ним заодно. Ты мой ангел и с ним заодно.
- С кем с ним?
- С хозяином бала. Я поняла, ты, как и он хочешь соблазнить меня и получить мою душу.
Ангел заржал. Он хватался за бока. Вздымал крылья. Хлопал себя по животу и все никак не мог уняться, -
- Нет, вы только послушайте, что говорит эта девица. Я не могу. Видите ли, сам Сатана (или как ты его называешь?) явился к тебе за твоей бессмертной душой! Ой, я не могу. Девочка, ты начиталась дурных книжек, или наслушалась глупых людей. Подумай сама, кому ты нужна со своим котом? Люди готовы отдать душу и свою, и своих близких. Только кому это надо. Тоже мне, товар первой необходимости.
- Да, но он рисовал мне перспективы.
- Он рисовал тебе перспективы, так как хорошо знает рынок, а ты возомнила о себе черт знает что.
- Это даже лучше. – Ракша хотела еще что-то добавить, но вдруг поняла, что стоит посреди огромной залы в бальном платье и ее кавалер странный парень с пугающе разными глазами, и звучит музыка, и они кружатся в танце и ей удивительно спокойно и тепло. Парень наклоняется к ней и шепчет на ухо, -
- С днем рождения, любовь моя. – Ракша счастлива.
…………………………………………………..



- Вадь, постой.
- Что?
- Кот орет. Пошли, глянем.
- Серег, полвторого ночи. Рождество. Какой нах кот. Идем в студию, а то мороз, сдуреть можно.
- Вадь, ты иди, я догоню.
- Скажи кому, что ты по ночам службу спасения  изображаешь, так не поверит никто, глядя на твою рожу.  Е, мае! Там кто-то сидит, а на нем кот. Мать родная, может кот того, бешеный и бомжа какого мертвого глодает.
- Вадь, не трепись.
- Барышня! Барышня, вы меня слышите! Она, похоже, замерзает. Бери кота, я ее понесу.
…………………………………………………….
Ракша открыла глаза и огляделась. Она лежала на топчане в крохотной, жарко натопленной комнате, свободное пространство которой было завалено банками с краской, подрамниками и холстами. В углу у крошечного стола сидели два незнакомых парня. На коленях у одного из них вальяжно развалился кот. Ее сумасшедший кот.
- Где я?
- Вы у нас.
- А вы кто?
- а мы художники, поэты, писатели и музыканты. Короче, гении мы.
- А я тут как оказалась?
- А вы барышня вздумали замерзнуть в заброшенном доме. Причины такого решения нас не интересуют, но позволить, столь милой барышне замерзнуть в Рождество, мы тоже не могли. Так что присоединяйтесь. У нас есть водка, картошка, хлеб и сало – полный набор чтобы встретить любой праздник. – Говоривший парень подошел к Ракше и протянул ей руку, - Серж! Владелец сего скромного жилища.
Ракша глянула на него, и …один глаз говорившего был зеленый, а второй….