1. Пациентка
Наступило обычное утро, немного пасмурное и прохладное. Иван Иванович, войдя в свой кабинет, посмотрел на себя в зеркало, привычным жестом поправил волосы и надел белый халат, висевший рядом на крючке. Слегка щурясь, он мельком оглядел стол, на котором лежали досье на недавно поступивших пациентов, затем бросил взгляд в сторону окна. Занавески, герань на подоконнике, шкаф с документами, музыкальный центр... Ничего не изменилось со вчерашнего дня, но Иван Иванович почему-то явно ощущал, что в мире творится нечто необычное, словно в пространстве витали неуловимые сознанием колебания.
Колебания нарастали, становясь более ощутимыми; кто-то торопливо шёл по коридору больницы. Иван Иванович понял: случилось. В этот же момент дверь распахнулась, и в неё влетел запыхавшийся санитар.
-Это невероятно! - воскликнул он вместо приветствия, - Такого ещё не было!
Иван Иванович закрыл дверь поплотнее: он не ошибся с предчувствием, похоже случилось что-то действительно из ряда вон.
-Слушаю вас, - кивнул он санитару, который лихорадочно теребил пуговицы халата.
-Сбой системы! - шёпотом заговорил он, - Проникновение через портал ТХ2605! Я бы сам не поверил, но я видел её собственными глазами!
-Её? - переспросил Иван Иванович, - это женщина?
-Это девочка-подросток. Мы её поймали, конечно же! И самое удивительное: она ни капли не удивилась, представьте себе! Мало того, она заявляет, что она тут чуть ли не бог!
За всю свою практику главврач Омикронской психиатрической больницы не знал ни одного случая подобного проникновения. Поэтому сейчас он недовольно крякнул и потёр подбородок, прикидывая, насколько опасна ситуация.
-Что ж, - изрёк он, - Изолируем. Хоть мы не специализируемся на подобных случаях, но делать-то больше нечего, верно, Степан? Приведите девочку ко мне, и пусть сёстры приготовят ей отдельную палату... Память сохранена?
-Никак нет! - радостно ответил санитар, - Она ничего не помнит кроме своего имени: Ася её зовут. Но ведёт себя так, будто всегда жила на Омикроне.
-Отлично, - Иван Иванович потёр сухие ладони, - ведите.
***
Появление Аси в больничной столовой вызвало некоторое оживление: когда между столиками возникла худенькая фигурка рыжеволосой девочки, несущей поднос с тарелками, многие пациенты отрывались от еды и провожали её изумлённым взглядом. Это было неудивительно: в больнице не существовало женского отделения, а уж детского — тем более. Ася неуверенно оглядывалась вокруг: она опоздала на обед из-за процедуры оформления, и все столики уже оказались занятыми. Наконец взгляд девочки упал на курчавую голову и знакомый профиль человека, одиноко сидящего за столиком у стены и хлебающего суп. Ася поставила поднос на столик.
-Здравствуйте, Александр Сергеевич! - смущённо улыбаясь, произнесла Ася, - можно к вам?
Пушкин (разумеется, его нельзя было спутать ни с кем другим) кивнул и подвинулся. Он продолжал есть суп, не обращая внимания на соседку, которая принялась нескромно рассматривать его.
В холле тем временем послышался топот, возгласы, и чей-то грозный голос:
-Безобразие! Управы на вас нет!
В столовую ворвался мужчина огромного роста, одетый в старинный зелёный мундир и ботфорты. Лицо его, знакомое Асе по репродукциям в исторических книгах, было искажено гневом.
-Кто это сделал? - загремел он, потрясая кулаком.
Пациенты отодвинули тарелки и принялись перешёптываться.
-Кто нарисовал эту мерзость в туалете для медсестёр? - продолжал возмущаться Пётр.
-Да наверняка Зигмунд, - сказал кто-то, - Кому же в голову придёт такая идея.
По столовой прокатилась волна хохота; Пушкин хрюкнул в тарелку и чуть было не подавился.
-Что такое? - Ася недоумённо посмотрела на поэта, - какой Зигмунд? Что он сделал?
-Фрейд, естественно, - Пушкин с трудом сдерживал смех, - это его всё шуточки...
-Фрейд?! Он среди пациентов?? А что он нарисовал? - Ася заморгала большими наивными глазами.
Пушкин пригляделся к ней, нахмурился и буркнул:
-Рановато тебе такое знать вообще-то...
Ася хотела возразить, что читала сочинения Фрейда, но в это время Пётр Первый уселся за их столик, сердито брякнув подносом.
-Извращенец проклятый, чтоб его! - продолжал он ворчать под нос, - Поймаю — затравлю всё оттирать...
Внезапно он поднял глаза и заметил Асю.
-Так ты и есть новенькая барышня! - воскликнул Пётр, - Пардон, не сразу приметил... Ну что ж, добро пожаловать что ли!...
Ася покраснела от смущения: столько внимания от столь важного лица! Мало того что император, так ещё и её кумир детства.
-Здравствуйте! - пискнула она, - я не предполагала, что вы... что вы тоже тут...
И так как речь шла о психбольнице, она смутилась ещё сильнее.
-Да ладно, здесь все свои, - усмехнулся Пушкин, - извольте кушать суп, а то остынет.
Ася кивнула, но, даже черпая ложкой бульон, продолжала разглядывать соседей.
Через десять минут разговора выяснилось, что с обоими довольно легко общаться; что все здесь друг друга знают и что они тут давно, хотя и не любят говорить, как сюда попали.
-Одно радует, - Пушкин многозначительно приподнял брови и указал ложкой куда-то в глубь зала, - И он тоже здесь!
Ася проследила взглядом за ложкой и увидела в центре зала императора Николая Первого, который брезгливо разламывал в тарелке котлету.
-А он-то почему? - шёпотом спросила Ася, вопросительно взирая на собеседников.
-А чёрт его знает, - Пётр равнодушно пожал плечами, - хоть и родня, да редко общаемся.
Ася, прищуриваясь, разглядывала сидящих за столами, надеясь увидеть знакомые лица.
-А вот там кто? - она заёрзала на месте и махнула рукой в сторону окна, - В коричневом френче. Неужели Гитлер?
-Он самый, - Пётр кивнул, - в одной палате квартируемся, но он не очень-то разговорчив... Я его мало знаю, он в основном в саду сидит, картины рисует.
-Ой-ой! - Ася чуть было не подпрыгнула на месте, - я очень хочу с ним познакомиться! Вам наверное странно, а мне всегда так хотелось увидеть живого Гитлера!..
Пётр и Пушкин пожали плечами. Судя по всему, они ничему не удивлялись.
-А знаете что, - Ася вдруг заговорщицки поглядела на собеседников, - Нам надо бежать отсюда! Нет, правда! Придумать план и бежать! Наверное вы знаете такую планету — Ипсилон? В системе Антареса. Там есть особый портал, через который можно попасть куда угодно... В общем, нам надо бежать на Ипсилон!
-Интересная идея, сударыня! - раздался вдруг над ухом чей-то голос с лёгким скандинавским акцентом.
Пётр нахмурился; Ася подняла голову и увидела довольно молодого человека с высоким лбом и дерзкими голубыми глазами, одетого в синий мундир. Он явно подслушал их разговор, а теперь намеревался вступить в него, потому что схватил пустующий стул, придвинул его к столу спинкой вперёд и уселся верхом.
-Тебя только не хватало! - недовольно проворчал Пётр.
-А почему нет? Я слышал, затевается какая-то авантюра, это всегда интересно, не правда ли?
Ася недоверчиво посмотрела на незнакомца, прикидывая, может ли он донести.
-Ах да, я не представился! - воскликнул он, слегка поклонившись, - Карл Двенадцатый, король шведский...
Не успел Карл произнести эти слова, как Ася с прояснившимся лицом подпрыгнула с места, схватила короля за руку и принялась энергично её трясти.
-Боже мой! - воскликнула она так, что окружающие повернули головы в её сторону, - Карл Двенадцатый! Это потрясающе! Я читала про вас, но не предполагала, как вы выглядите!..
Пётр и Пушкин растерянно переглянулись. Пушкин пожал плечами: делать нечего, придётся терпеть Карла.
-Да-да! - взволнованным шёпотом вещала Ася, поглядывая на короля Швеции, - я говорю, что отсюда надо бежать! Вы ведь бежали из Турции, я читала! Вы нам поможете, правда же?
-Я сам думал о побеге, - нагловато улыбнувшись, произнёс Карл, - здесь скучно, хоть и кормят неплохо...
-Так что ж не сбежал до сих пор? - не вытерпел Пётр.
-В одиночку готовить побег дольше, - фыркнул молодой человек, - а если с опытными сообщниками, дело пойдёт быстрее. Но, пожалуй, обсудим это вечером, в месте не столь многолюдном.
-Выскочка! - прошипел Пётр сквозь зубы.
-Пригодится! - шепнула ему Ася, - у него есть опыт, а это здорово... Эх, если бы найти ещё человека, разбирающегося в конспирации, - сказала она громче.
-Пожалуй, я знаю такого человека! - воскликнул Карл, - он из нашей палаты, не раз рассказывал байки о том как незаконно пересекал границу! Я поговорю с ним, возможно он решит нам помочь.
Он снова улыбнулся, порывисто встал и ушёл.
Обед был закончен. Мужчины поднялись со своих мест, забирая посуду. Пушкин любезно согласился отнести Асины тарелки.
А сама Ася отправилась осуществлять свою давнюю мечту: знакомиться с Гитлером. Тот пил компот и флегматично смотрел в окно. Девочка уселась рядом и нерешительно произнесла:
-Здравствуйте!
Гитлер хмуро оглянулся. Ася покраснела до корней волос, захлопала ресницами и смущённо затараторила:
-Вы не представляете, как я рада!.. Ой, только не думайте, что я дура... Нет, я наверное дура, но я ваша поклонница и всегда хотела увидеть вас в реале... Вот.
На этом красноречие ей изменило, и Ася замолкла, уже сожалея, что решилась подойти к столь неприступной знаменитости.
-Не самое удачное место для встреч, фройляйн, - кисло ответил фюрер германского народа, - хотите автограф?
-Хочу! - выпалила Ася.
Гитлер вытащил из нагрудного кармана карандаш и расписался на салфетке. Ася с благоговением спрятала драгоценную салфетку в карман.
-А можно... - начала она.
-Я слушаю.
-А можно называть вас Адольф Алоисович?
-Можно, можно, - буркнул Гитлер, вставая с места, а вас-то как зовут, юная фройляйн?
-Ой, простите, я такая рассеянная! Зовите меня Ася...
Девочка тоже встала, понимая, что разговор не клеится. Оставался последний аргумент.
-Адольф Алоисович! - сказала она шёпотом, - мы хотим бежать! Честно! Хотите с нами, а?
Гитлер от удивления чуть не выронил стакан.
-Бежать? Отсюда? Ты меня разыгрываешь!
-Нет, серьёзно! Сегодня вечером мы собираемся всё обсудить... Только это секрет!
-Хм, а Наполеон ведь сбежал в прошлом году, - задумчиво пробормотал Гитлер, - ладно, я подумаю над этим.
Довольная, Ася отправилась в свою палату.
***
Вечером, после прогулки по больничному саду и вечернего стакана кефира перед сном, Пётр Первый окликнул Асю.
Все разойдутся, приходи в нашу палату. Насчёт врачей не волнуйся — во-первых я староста этажа, во-вторых, ко мне часто приходят играть в шахматы.
Ася быстро нашла нужную палату; там на кроватях по-турецки сидели Пётр и толстенький лысый человечек в украинской рубашке. Между кроватями стояла тумбочка, на которой располагалась доска с фигурками. Человечек, лицо которого показалось Асе знакомым, хмурился, вздыхал, чесал затылок. Наконец он решился и передвинул свою фигурку на клетку вперёд.
-А вот тут-то тебе и мат, Никита! - добродушно расхохотался Пётр, делая следующий ход и забирая его фигурку.
Человечек с досадой крякнул и собрался уходить. Одевая сандалии, он воинственно потряс одной и заявил:
-Я ещё отыграюсь, Алексеич! Вот обязательно!
-Ладно-ладно! - смеялся Пётр, собирая фигурки.
Человечек ушёл. В этот же момент в палату зашёл Пушкин с полотенцем на плече и ярко-зелёной зубной щёткой в руке.
-А вот и я, дамы и господа, если медсестра спросит — я шёл в ватер-клозет, а к вам заглянул рассказать французский анекдот.
-Надо подождать Карла, - сказала Ася, - он обещал привести какого-то специалиста конспирации...
-Жулик он, - вздохнул Пётр, - хоть и отчаянный малый... На прошлый Новый Год умудрился стащить у главврача бутылку коньяка... Ну что ж, подождём, а пока можно и партию сыграть.
-С удовольствием, - отозвался Пушкин.
Они принялись расставлять по доске фигуры. Тихонько скрипнула дверь, и в палату вошёл Гитлер; исподлобья покосился на присутствующих и прошёл к своему месту. Ася заметила, что он несёт коробочку с красками и бумажную папку. Девочка сразу сообразила, что он наверняка рисует, а для автора нет ничего лестнее, чем живой интерес к его творчеству.
-Пожалуйста, покажите ваши картины! - попросила она притворно робким голосом, - Я видела несколько в интернете, мне очень понравились...
Гитлер поворчал (для солидности), но согласился. Расчёт был сделан верно: кроме Аси к его занятию никто больше не проявлял интереса. Картины изображали больничный сад; по правде говоря, в них не было ничего особенного, но Ася хвалила, потому что знала, как это бывает приятно. Она рассказывала что-то о том, что рисовала в раннем детстве, стараясь выглядеть как можно наивнее. Собеседник явно вёлся и даже начал улыбаться.
Тут дверь приоткрылась, и в щель просунулась белокурая голова.
-Все свои? - спросил Карл, оглядывая собравшихся.
-Да-да! - ответила Ася. Пётр не глядя кивнул; Пушкин раздумывал над очередным ходом и даже не пошевелился.
Карл по-кошачьи осторожно вошёл и кивнул кому-то, стоящему за дверью. В палате вслед за ним появился небольшого роста человек с непропорционально большой головой, лысый и с маленькой рыжеватой бородкой. Ася ахнула от неожиданности.
-Владимир Ильич! - звонко воскликнула она, - Не может быть! И вы тут?!
-Здравствуйте товарищи, - картаво произнёс вошедший, - товарищ Карл сказал, что тут организуется подпольная ячейка, не правда ли? - он повернулся к Асе, - Да, и я тут как не печально. Подозреваю, что это подстроил Коба... Я плохо помню, что было до того, как я тут очутился. Думаю, он специально присылал мне эти странные таблетки...
Ленин прошёлся по комнате, взял стул и подвинул его к тумбочке с шахматной доской.
-Да-да-да! - словно развивая мысль, произнёс он, ни к кому не обращаясь, - И как я сразу не догадался выбрасывать их? Коварный тип, этот Коба! - Ленин поднял палец, - он только и рвался к власти!
-Согласен, - неожиданно произнёс Гитлер, - ещё какой коварный. А меня Гиммлер подставил, я уверен.
Все уставились на него, даже Пушкин.
-Этот поганец дал мне сильное снотворное, а потом сдал сюда, в дурдом. Чёрт возьми! - Гитлер топнул ногой так, что все вздрогнули, - Я очень-очень хочу вырваться отсюда, чтоб отомстить ему!! - он с жаром сжал кулаки.
-Вот это да! - зашептал Пётр Асе на ухо, - а всегда был такой тихий, скромный...
-Я тоже давно мечтаю покинуть эту скорбную обитель, - Карл нерешительно кашлянул, - Меня тоже неоднократно подставляли, поэтому пришлось скрываться... Да-да, господа, я не случайно попал сюда, а скрывался! А ещё мне надо найти своего младшего брата... О, это семейная драма! - король картинно воздел глаза к небу.
-Врёт, - снова шепнул Пётр, - нет у него брата, сёстры только...
Карл бросил на него сердитый взгляд и сразу перешёл к делу, начиная рассказывать свой план. Шахматная доска превратилась в схему больницы; пешки изображали пациентов, белый король — главврача, прочие фигуры — персонал. Тут же разразился спор, кто в этой партии ферзь и чёрный король. Политические оппоненты шипели друг на друга, вырывая фигурки из рук. Первой не выдержала Ася:
-Ну что вы как дети, а? Мы сейчас серьёзно должны говорить! - она убрала ферзей и чёрного короля.
Спор разгорелся на другую тему: каждый предлагал свой план и не хотел уступать. Асе надоело слушать сыплющиеся со всех сторон аргументы, она отошла к окну и принялась смотреть как около фонаря толпой роятся ночные мотыльки.
-Ш-ш-ш! - цыкнул на всех Карл, - кто-то идёт!
Моментально фигурки были правдоподобно расставлены на доске, а Ленин и Пушкин сделали задумчивые лица. В палату заглянул санитар.
-Через пятнадцать минут отбой! - хмуро заявил он, - чтоб все были у себя в палатах! Не то... - он вынул из кармана халата клизму и продемонстрировал присутствующим. Пушкин вытаращил глаза и закивал головой:
-Une minute, monsieur! Доиграем партию и будем в своих кроватках...
Санитар ушёл. На полминуты воцарилось молчание.
-Пожалуй, нам надо поторопиться, - вздохнул Пётр, - что ж, вынужден признать, что хоть я и не согласен с его величеством, но опыта в побегах у него больше...
Минут через десять компромисс нашёлся, заговорщики пожали друг другу руки и разошлись. А ещё через пять минут Ася лежала в своей палате, подложив ладонь под щёку и, улыбаясь, вспоминала подробности плана побега. Чёрный король лежал у неё под подушкой.
2. Побег
Целую неделю в больнице ничего не происходило, разве что в палате номер шесть стали собираться пациенты из восьмой и двадцатой, а также пациентка из тринадцатой: играть в шахматы. Впрочем, Иван Иванович считал, что подобное занятие оказывает полезное воздействие на больных, поэтому посиделки не запрещались.
Однако на следующий день после его отъезда в город, в больнице произошло событие, которое всколыхнуло её устоявшийся спокойный мирок: во время завтрака поссорились Ленин и Гитлер. Сперва они кричали друг на друга, бранились и посыпали один другого политическими проклятиями; затем принялись потрясать кулаками и явно настраивались на драку. На шум прибежал санитар Степан, впрочем, как отмечали позднее, он плохо держался на ногах, и от него сильно разило спиртным. Помогать ему разнимать спорщиков стал староста этажа — Пётр по прозвищу Великий (и врачи, и медсёстры считали его образцовым больным). Решено было запереть обоих в отдельных боксах на первом этаже и срочно позвонить главврачу. В коридорах больницы царила непривычная тишина; после завтрака медсёстры повели больных на прогулку в сад, удивляясь, что кроме «Иваныча» других врачей тоже не видно.
В кабинет дежурной медсестры постучалась высокая блондинка в очках, с ярко-красными губами и неестественно длинными ногтями, тоже ярко-красного цвета.
-Мария Ивановна? - высоким голосом пропела блондинка, - Только что пришёл приказ от Ивана Ивановича по поводу утреннего инцидента. Вот документ, подписанный заместителем. Тут говорится о переводе буйных пациентов в наше отделение в городе Энске.
Мария Ивановна с неприязнью осмотрела вошедшую и с долей брезгливости взяла протянутую ей бумагу.
-А вы, наверное, новенькая, - проворчала она, поверх очков разглядывая подписи на документе: подписи были настоящие, и штамп стоял на месте.
-О да, я новенькая, - со смехом ответила девица, кокетливо заводя глаза к небу.
«Шлюха, - с ещё большим отвращением подумала дежурная, - и где только таких берут?» Она поставила под документом свою закорючку.
-Я что-то не вижу сегодня санитаров, - сказала она наконец, - нужно сопроводить больных до Энска.
-О, тут такое деликатное дело, - блондинка смущённо опустила ресницы, - вчера ведь Иван Иванович уехал, и персонал решил немного отпраздновать. Кто-то принёс канистру медицинского спирта... В общем, сейчас почти все отдыхают. Но вы не волнуйтесь, Мария Ивановна, у меня большой опыт работы с буйными. Сделаем укольчик, и всё будет отлично!
Она забрала документ и выплыла из кабинета в коридор, развязно вихляя бёдрами. Мария Ивановна плюнула вслед и закрыла дверь.
Минуты через три пациенты, гуляющие во дворе, видели такую картину: буйных, одетых в смирительные рубашки с завязанными рукавами, под конвоем вели две медсестры: высокая ярко накрашенная блондинка и худенькая рыжая со шприцем наготове. Им помогал староста Пётр. Их подвели к машине, откуда вылез какой-то новый шофёр, по виду — смуглый молдаванин в кепке. Степан, шатаясь из стороны в сторону, открыл ворота, машина выехала за них и скрылась. Степан икнул, закрыл ворота и с облегчением отправился в свою каморку, где оставалась пол-фляжки вчерашнего спирта.
***
Первые полчаса ехали молча. Наконец Гитлер первым подал голос:
-Чёрт возьми, меня развяжет кто-нибудь?
Блондинистая медсестра гоготнула и сняла парик, тряхнув головой. Это был Карл.
-Прости, друг, я задумался, - весело откликнулся он.
-И меня тоже! - Ленин покрутил головой.
-Отличный спектакль, как по-вашему? - спросил Карл у товарищей.
-Я было решил, что они ссорятся по-настоящему, - улыбнулся Пётр. Он сидел за рулём; Пушкин хоть и убедительно смотрелся в роли шофёра (в Ленинской кепке), но водить машину не умел.
-Ну согласитесь, план был гениальным! - не унимался Карл, - однако, этот Степан пьёт как лось... Остальные, на счастье, оказались слабее...
-Что бы ты делал без канистры спирта, - хмыкнул Пётр.
-Интересно, вашество, зачем вам была нужна эта канистра? - Карл ехидно прищурился, - вы решили побить мой рекорд по похищению коньяка или намеревались устроить сюрприз друзьям на Новый Год?
-Не нервируй меня, - огрызнулся Пётр, - я спрятал её из кладовой именно потому, что в обычные дни ненавижу пьяных санитаров.
-Ваши величества, не устраивайте Полтаву в миниатюре! - взмолился Пушкин, - лучше расскажите, как всё удалось?
-Очень просто! - рассмеялся Карл, - зам главного — славный малый, но любитель выпить нахаляву. Мы с ним давно общались, собственно поэтому пропажу коньяка так быстро замяли. В общем, я уговорил его устроить небольшой врачебный междусобойчик. Врачи, естественно, хотели расслабиться по случаю отъезда главного... Ну я им и помог расслабиться, - Карл многозначительно оглядел всех и продемонстрировал пустую склянку из-под снотворного, - С санитарами было проще, им одного спирта оказалось достаточно.
-Вы гениальны, батенька, - Ленин зааплодировал, - я вижу в вас потенциального революционного борца... Послушайте, Карл, если вы оставите мысли о монархизме, из вас получится великолепный революционер!
-Мне лестно слышать, - отозвался тот.
Машина свернула с шоссе, становившегося всё более оживлённым, на просёлочную дорогу.
-Нам нужно отъехать как можно дальше от Энска, - задумчиво произнёс Гитлер, - врачи рано или поздно проснутся, обнаружат пропажу и вышлют погоню.
-Не раньше чем завтра, - бодро отозвался Карл, - но в целом вы правы.
-Теперь пора задуматься о дальнейшем пути, - Ленин потёр ладони, - в Энск нельзя, и мы...
-Мы держим курс на Ипсилон, - воскликнул Пушкин.
-Это в общем, батенька, а в частном... Вот вы сами посудите, - Ленин закатал рукава смирительной рубашки, - чтобы попасть на Ипсилон, мы должны оказаться на космодроме. Космодром имеется только за океаном, в Гондурасе. Сперва требуется добраться до Гондураса. А чтобы попасть в Гондурас, нам нужно добраться до побережья Азиопы, то есть, фактически, пересечь всю страну. Вы подумали об этом?
-Пустяки, - фыркнул Карл, - я как-то добирался из Турции в Швецию автостопом...
-Переодетым в женское платье? - съязвил Пётр. Карл промолчал.
-На санитарной машине далеко не уедешь, - изрёк Гитлер, - нужно найти другой транспорт и как можно скорее.
-У вас есть деньги на поезд? - Ленин повернулся к нему.
-Вы, большевики, привыкли кататься за чужой счёт, - Гитлер с неприязнью поглядел на политического противника, - в особенности, на немецкие деньги...
-Пожалуйста! - взмолилась Ася, - нам нельзя сейчас ссориться, в самом деле, лучше подумать, что делать дальше.
-Я предлагаю сейчас ехать в Эмск, - произнёс Пётр, косясь в зеркало заднего вида, - путь неблизкий, но там нас искать не будут, по крайней мере, в этом мегаполисе можно затеряться. Я позаботился о провизии на пару дней. Как не было стыдно, но пришлось позаимствовать с кухни хлеб и крупу.
При упоминании о еде все замолкли. Время близилось к обеду, но останавливаться было рано. Ася посмотрела на спутников: Гитлер рассеянно смотрел в окно, за которым мелькали поля, леса и деревушки. Пушкин торопливо строчил в маленьком блокноте, Карл дремал как человек, выполнивший свой долг, Ленин что-то высчитывал на карманном калькуляторе.
Солнце уже двигалось к закату, как вдруг Пётр громко чертыхнулся, отчего все вздрогнул и посмотрели на него.
-Бензин заканчивается! - с досадой произнёс он, - осталось на пару километров.
-Заправиться мы не сможем, - сказал Гитлер, - санитарная машина среди лесов и полей — это подозрительно. Да и денег у нас нет...
Карл слегка покраснел, Ася покосилась на него, и он отвернулся.
Пётр предложил доехать до леса, спрятать машину там и остаться на ночь — поскольку другого места для ночёвки не предвиделось. Так и сделали; лес, попавшийся на пути, казался весьма безлюдным и мрачным. На приборной панели загорелась красная лампочка, и мотор заглох.
-Вот и приехали, - вздохнул Пётр.
Выйдя, Карл деловито открыл багажник и извлёк оттуда мешки с крупой, завёрнутые в простыни буханки хлеба, какую-то кухонную мелочь, небольшой чемоданчик и... ноутбук.
-Вы это украли у главврача? - ужаснулся Пётр.
-Расслабьтесь, вашество, - усмехнулся Карл, - вы же абсолютный монарх, пора бы знать, что король вправе брать всё, что считает нужным. Доктор вернётся не скоро, а нам ноут нужнее.
Путники взвалили на себя груз и двинулись вглубь леса. Машину удалось спихнуть в канаву и завалить ветками. Темнело быстро, и вскоре решено было разбить лагерь для ночёвки. Монархи соорудили три маленькие палатки из простыней и кольев; Ленин как опытный походник развёл костёр.
-Как будем располагаться в палатках? - хмуро спросил Гитлер, - я с большевиком ни за что не буду ночевать!
-Ха! - бурно отозвался Ленин, - да ни один человек не согласится жить под одной крышей с фашистом по доброй воле!
-Я не фашист, а национал-социалист!
Назревала ссора, но Пётр быстро унял спорщиков.
-Прекратите! Мне ваши идеологии неведомы. Я тоже с его величеством не слишком в добрых отношениях, но сейчас не о том надобно думать... Ты, Ильич, сходи-ка к озерцу, вон там, видишь? Набери воды. А ты, Адольф, нарежь хлеба.
-Хорошо вам, буркнула Ася, - а мне вот ночевать в одной палатке с незнакомым мужиком!!
Пётр почесал затылок.
-Мы тут все по делу, не до шалостей. А потом, мала ты ещё, чтоб о таких вещах мыслить...
-Кто вас знает? - Ася сердито подкидывала сучки в костёр.
-Ой-ой-ой! - Карл фыркнул, - да кому вы, женщины, вообще нужны! Делать мне нечего...
-Таак, - Пушкин отодвинулся подальше, - пожалуй я не рискну ночевать в одной палатке с этим типом...
Пётр вздохнул и выпрямился.
-Сейчас мы будем кидать жребий, ясно всем? И только попробуйте кто-то возразить! - для убедительности он показал всем огромный кулак.
Вернулся Ленин с водой; в котелке аппетитно забулькала каша. По жребию выпало, что первую палатку делят он и Пётр, вторую — Гитлер и Пушкин, третью — Ася и Карл.
-Кстати, вы обратили внимание? - сказала вдруг Ася, зачерпывая кашу из котелка, - в лесу совсем нет комаров.
-И тишина какая, - согласился Ленин, - ни одна птица не поёт.
-Ещё бы, - Гитлер хмыкнул, - всем известно, что это не просто лес, а Тёмный Бор, и тут водится различная нечисть...
Суеверный Пушкин поперхнулся и закашлялся. Пётр от души стукнул его ручищей по спине.
-Нечисть — это антинаучно, - с презрением отозвался Ленин, я в неё не верю, это дедовы басни.
-Большевики всегда не верят в то, чего не видели своими глазами, - Гитлер ядовито усмехнулся, - стало быть, в существование индейцев вы тоже не верите, раз не видели их? Или вы просто успокаиваете сами себя, потому что иррациональность бытия вас пугает?
-Настоящий солдат нечисти не боится, - Карл встал во весь рост, - Пусть все эти черти и дьяволы разбегаются при нашем тут появлении!
Он сделал несколько решительных шагов в сторону от костра.
-Никого тут нет, а если и было, то удрало.
-Не нарывались бы вы, коллега, - предостережительно произнёс Пётр, - всё-таки место незнакомое...
-Только не говорите, что вы тоже боитесь, - засмеялся Карл и сделал ещё пару шагов в темноту. Потом, дурачась, встал на руки и таким образом прошёлся по полянке.
В этот самый момент что-то тёмное отвесно спикировало на него, схватило за ногу и потащило вверх. Карл издал душераздирающий вопль и замахал руками. Все сидевшие у костра подскочили; Ася краем глаза заметила как торопливо перекрестился Ленин. Не долго думая, Пётр кинулся вперёд и схватил Карла за руки. Тот вопил и отчаянно отбрыкивался свободной ногой от существа, которое его схватило. Существо смахивало на человека, но имело довольно большие крылья как у летучей мыши.
-Вампир, - констатировал Пушкин и поёжился, - они весьма сильные...
И вправду, как не пытался Пётр отбить Карла, вампир приподнял над землёй обоих.
-Эх, была-не была! - Ленин поплевал на руки и кинулся на выручку; за ним побежал и Гитлер — оба ухватили Петра за ноги и повисли на них.
Ася, не долго думая, вытащила из кармана прихваченный накануне электрический фонарик и дрожащими пальцами нажала на кнопку. Яркий луч света, направленный на вампира, ослепил его; тот закрыл лицо руками и выпустил добычу. Карл и все, кто его держали, попадали на землю, чертыхаясь и охая. Вампир же сделал попытку улететь прочь, но сослепу налетел на дерево и, оглушённый, упал вниз.
Путники осторожно приблизились к представителю нечисти: любопытство пересилило первоначальный страх. К огромному удивлению всех, вампир оказался одетым в лётный комбинезон и лётный шлем с очками. Он начал приходить в себя и пошевелился; Пётр нашарил на земле палку, Карл отодвинулся подальше. Вампир открыл глаза и уставился на окруживших его.
-Не может быть! - Гитлер подпрыгнул на месте, - Герр Рудель из Люфтваффе! Что вы здесь делаете?
-Мой фюрер! - вампир радостно всплеснул руками и улыбнулся, обнажив приличного размера клыки, - Я так рад встрече с вами!
Остальные переглянулись.
-Я не понял, вы что, знакомы? - отряхиваясь и поправляя мундир, спросил Карл, с недоверием разглядывая кровососа.
-Это один из лучших асов Рейха, - пояснил Гитлер, - я и раньше подозревал, что вы, Рудель, не совсем человек, но к авиации это ведь не имеет отношения...
-То есть, получается, мы его даже не поколотим как следует? - обиженно спросил Карл.
-Бить лётчиков — грешно! - гордо заявил Рудель, поднимаясь с земли.
-Но ты же только что собирался меня сожрать!! - завопил шведский монарх, ты хоть представляешь себе, кто я?!
-Фу, как грубо, - обиделся вампир, - я никого не жру, а только выпиваю немного крови, разве вам жалко? Я не только вампир, но ещё и Крылатый, так что не заразен. А потом я не кусаю кого попало, а выбираю только симпатичных, - и он облизнулся.
Карл покраснел.
-Это комплимент, монарший мой братец! - расхохотался Пётр и ударил Карла по плечу.
-Товарищ Карл, похоже, нравится не только девушкам, - подытожил Ленин. И он, и Пушкин зашлись в беззвучном приступе хохота.
Гитлер нахмурился, Ася кашлянула.
-Ну да, - Рудель улыбнулся и оглядел собравшихся огромными наивными глазами, в глубине которых мерцал рубиновый огонёк, - мне абсолютно всё равно — кусать юношей или девушек.
Через несколько минут все сидели вокруг костра. Рудель рассказал, что он живёт в этом лесу один, других вампиров не видел, да и вообще тут скучно и не с кем пообщаться, зато никто не мешает летать в своё удовольствие. Карл всё ещё дулся; Ленин, Пётр и Пушкин нервно переглядывались — неужели этот упырь собирается увязаться за ними?
-А по-моему, он прелесть, - сказала Ася Петру шёпотом, - я уверена, что если он пойдёт с нами, никого кусать не будет. А я всю жизнь мечтала пообщаться с настоящим лётчиком!
-Мне всё равно, вампир он или нет, - буркнул Ленин, - я без расовых предрассудков. Но два нациста в компании — это уже слишком!!
Зато Гитлер, встретив соратника по партии, казался счастливым.
-Это отличный парень! - объявил он спутникам, - Храбрый и отважный воин, спортсмен, без вредных привычек...
-А кусаться — разве полезная привычка? - проворчал Карл, - Лучше бы он курил...
-Зато он прекрасно видит в темноте и летает! - продолжал фюрер, не обращая внимание на замечание, - это очень пригодится в нашей ситуации.
-Ладно, братцы, - Пётр зевнул и потянулся, - пущай остаётся, если поклянётся никого не кусать. Пора нам спатеньки, айда по палаткам. Завтра путь предстоит пеший и неблизкий.
-Неплохо бы дозорного оставить, - проворчал Карл, косясь на Руделя.
-А вот, господин вампир, говорят, видит ночью — пусть он и остаётся, - Пётр решительно встал и отправился к палатке.
-Я посижу у костра, - сказала Ася, - если что — закричу... А вы спите.
На неё посмотрели как на сумасшедшую, но разошлись по палаткам. Если девчонка не боится кровососа, то взрослым мужчинам бояться стыдно.
Они и не подозревали, что Асе просто нужен был предлог, чтобы поболтать с настоящим Крылатым.
3. Начало нового пути
Утром следующего дня Пётр проснулся раньше всех. Первое время он крутил головой, не понимая, где находится, почему над головой белый тент, и что за подозрительный тип похрапывает рядом. Вспомнив события вчерашнего дня, император вылез из палатки и потянулся. У слабо тлеющего костра сидел задумчивый вампир, опустив лётные очки на глаза. Под его крылом, прислонившись к плечу, спала рыжая девочка.
; -Ты это, часом не покусал её? - встревожился Пётр.
Рудель повернул голову.
; -Как можно, кайзер! - обиделся он, - Мы всю ночь обсуждали пикирующие бомбардировщики!..
; -Ну, извиняй, братец, - Пётр улыбнулся и отошёл делать зарядку.
Через некоторое время из крайней палатки высунулась растрёпанная голова Карла. Он вылез наружу и потёр глаза; затем подошёл к котелку, заглянул в него, вздохнул и спросил:
; -А посуду кто мыть будет?
; -Ты спросил, тебе и мыть, - усмехнулся российский государь.
Король что-то злобно пробурчал в ответ, но спорить не решился, и, взяв котелок, поплёлся к озерцу. Постепенно в лагере проснулись все, кроме Гитлера.
; -Он сова, раньше двенадцати не встаёт, - объяснил Рудель, - лучше не будите, а то спросонья злой будет.
; -Тогда ему каша не достанется, - прокомментировал Ленин, облизывая ложку.
; -Ничего, пожарим хлеба, - ответил Пётр.
Фюрер всё-таки проснулся под конец завтрака; утром он был ещё мрачнее чем обычно. Ася протянула ему пластиковый стаканчик с кофе и несколько гренок. Гитлер кивнул и уселся рядом.
После завтрака путешественники собрали палатки и вещи и побрели по дороге сквозь лес. Рудель божился, что знает эти места как свои пять пальцев; он летел над компанией, периодически взмывая вверх, чтобы уточнить путь. Через полдня путники достигли территории, огороженной ветхим забором.
; -А это что такое? - спросил Ленин, - охотничье угодье?
; -Бывшая киностудия, - ответил Крылатый, - раньше охранялась, а потом сторожа повывелись.
Карл недоверчиво покосился в его сторону.
; -Киностудия? Интересно! Может там остался какой-то реквизит? - Ася заинтересованно всматривалась в заросли за забором, дальше которых угадывался контур двухэтажного здания.
Путники решительно перебрались через забор и подошли ближе. Взломать дверь удалось быстро: у пройдохи шведского короля в кармане нашлась отмычка (Пётр неодобрительно покачал головой). В помещениях на первом этаже не нашлось ничего привлекательного: кучи сложенных декораций; пыльная мебель, шкафы с коробками киноплёнки. Путники разбрелись по зданию, периодически окликая друг друга.
; -Охо-хо, вы только поглядите, что у меня есть! - на лестнице, ведущей со второго этажа появился Карл, одетый в кожаную косуху, ярко-жёлтые лосины и длинный кудрявый рыжий парик.
Все уставились на него, вытаращив глаза.
; -А вам не кажется, Владимир Ильич, что эта страсть к переодеванию у него граничит с патологией? - шепнул Пушкин Ленину.
Ленин пожал плечами:
; -Монархисты и прочая аристократия вообще склонны к извращениям, вызванным крайней пресыщенностью жизни! - он многозначительно поднял палец, - Но находка неплохая, надо посмотреть, какие костюмы ещё есть... Конспирация, батенька — это архиважно в нашей ситуации!
Ася тем временем обнаружила в одной из комнат склад музыкальных инструментов: электрогитары, барабаны, синтезаторы... И ещё множество таких, названий которых она не знала. С горящими глазами, она прибежала к остальным, когда они рылись в костюмах.
; -Ребята! У меня идея! -с порога завопила она, - Я знаю, как мы продолжим наше странствие открыто!
Только в этот момент девочка обратила внимание как преобразились её спутники: Пётр было одет не в привычный мундир, а в современный камуфляж и тяжёлые ботинки; Гитлер и Ленин щеголяли в костюмах-тройках, на Пушкине необычно смотрелись спортивные штаны «Адидас», кеды, футболка с чебурашкой и соломенная шляпа. Карла вовсе невозможно было узнать: он напоминал не то панка, не то фотомодель «Бурды» начала восьмидесятых. Не переоделся только Рудель.
; -Классно смотритесь, ребята! - Ася едва подавила смешок.
; -Так что там у тебя за идея? - спросил Пётр.
Девочка тряхнула головой:
; -Мы организуем рок-ансамбль! Там есть инструменты, сейчас распределим их. Костюмы есть... В общем, мы поедем по стране как группа. Нас никто не узнает. Если понравимся публике, то и заработать сможем вполне официально!
Наступила пауза.
; -А... - неуверенно начал Пушкин, - Кто-нибудь из вас, милостивые государи, умеет петь?
; -Ну... - Гитлер смущённо потупился, - Я в детстве пел в церковном хоре...
; -Конечно умею! - Ленин выпрямился, - Революционные песни всегда грели душу! Смело, товарищи, в нооогу!.. - затянул он.
На лице Карла внезапно засияла улыбка.
; -Вот я как знал! Как знал!! - он достал свой чемоданчик, «позаимствованный» в кабинете Ивана Ивановича и вытащил оттуда несколько компакт-дисков, в которых Ася узнала сборники танцевальной попсы, один сборник живых выступлений с прошлогоднего рок-фестиваля и какие-то диски, явно записанные с компьютера.
; -Нам и петь не обязательно, и играть тоже! - Карл потряс в воздухе дисками, - главное в такт открывать рот и притворяться, что играем! Я уверен, ту музыку, которую слушал наш доктор, здесь не знают!
Он был прав. Иван Иванович имел тесные связи с Землёй.
Идея маскирования под рок-группу была одобрена, хотя и со скрипом: Пётр считал это несерьёзным занятием, Пушкин ничего не смыслил в современной музыке, а Ленин и Гитлер никак не могли договориться о жанре. Руделю, казалось, было всё равно, хотя Ася по загадочному мерцанию вампирских глаз догадывалась, что он что-то задумал.
Заночевали путники в этом же здании; Карл открыл драгоценный ноутбук, и новоявленным рокерам предоставилось послушать то, что предстояло исполнять. Музыка, по правде говоря, в большинстве оказалась ужасной. Но для дебюта удалось отобрать с десяток песен. Смущало то, что все они отличались по жанру и по вокалу — кое-где исполнителями были визгливые девицы, а тексты в переводе заставляли краснеть даже Карла. Наконец Пётр выпрямился и заявил:
; -Нет, господа, так не пойдёт. Дурить людям головы чужой фонограммой — последнее дело. Мы научимся петь и играть сами, а со временем напишем свои песни. Только в таком случае я согласен на эту авантюру!
Распределили роли: Пушкину, которому медведь на ухо наступил, доверили сочинять тексты (или хотя бы переписывать и переводить имеющиеся на омикронский); Карл взялся играть на гитаре (с гитарой в руках он уже не казался смешным в своём парике), Руделю доверили синтезатор (решили, что это будет очень красиво — клавишник, взмывающий над сценой с инструментом в руках — и никто не обратит внимания, что он не играет, а притворяется); Пётр разрывался между бас-гитарой и барабаном — ему хотелось освоить всё (поскольку подозревал, что его соратники вряд ли преуспеют в музыке); Гитлера и Ленина, как признанных ораторов, назначили вокалистами. Асю объявили художником по костюмам и менеджером группы.
О названии коллектива спорили до хрипоты. Наконец сошлись на одном: «Безумные Гении» - именно с этим названием команде предстояло войти в историю Омикрона.
На другой день решено было отправляться на покорение Эмска. Реквизит не умещался ни в какие чемоданы, и на руках тащить его много километров оказалось невыполнимой задачей. Ситуацию спасло чудо: полетевший на разведку местности Рудель обнаружил ни много ни мало... паровоз! Услышав об этом, Ленин подпрыгнул на месте:
; -Это замечательно! Если есть паровоз, должны быть и рельсы! Если есть рельсы — значит они должны вести к Эмску!
Ася недоверчиво пожала плечами:
; -А это не декорация? Всё-таки это киностудия...
Паровоз оказался настоящим, с тендером, в котором оказалось немного угля.
; -Ну и что? - скептически заметил Гитлер, сунув руки в карманы, - кто-нибудь знает способ сдвинуть его с места?
Ленин с чувством собственного превосходства показал язык политическому противнику:
; -Разумеется! Я знаю эти паровозы не хуже чем «Капитал» Маркса. Мне нужен будет помощник, и мы его в два счёта заведём!
Кое в чём Ильич не солгал: он действительно ездил на паровозе в качестве кочегара. Но всего остального он, естественно, не умел. Помощником согласился быть Пётр; остальным Ленин велел погрузиться вместе с вещами в тендер и не путаться под ногами. План сработал отлично, как и планировал вождь пролетариата: Пётр обожал новую технику и не боялся её осваивать. Ильич притворялся будто позабыл какие-то детали, а простодушный император, поглядев на приборы, быстро сообразил, как устроена машина. В котёл набрали воды, раскочегарили топку. Руделю, как самому мобильному из всех, доверили разведать состояние путей и, если потребуется, перевести стрелки.
Поезд тронулся. Ленин подбрасывал в топку уголь и слушал, как сквозь свист и шум механизма доносятся звуки попсовых песен с ноутбука. Пётр переключал рычаги и улыбался: они ехали навстречу новым горизонтам, а эта перспектива была куда радостнее, чем жизнь пациента дурдома.
4. Безумные Гении
Эмск начался для путешественников с городской свалки: именно туда вела железнодорожная ветка. Покряхтев и почертыхавшись, перепачканные углём участники ансамбля выбрались из тендера и осмотрелись. С холма, на котором располагалась свалка, открывался отличный вид на город: блистающие зеркальными окнами высотки, подъёмные краны, трубы и антенны.
Отыскав среди мусора тачку, погрузили на неё часть инструментов и двинулись вниз по холму между ржавых остовов машин, куч битого стекла, осколков кирпича и различной рухляди. Пётр катил тачку и напевал себе под нос какую-то песенку из услышанных накануне; Карл озирался: нельзя ли обнаружить что-то полезное? Гитлер и Ленин как всегда о чём-то спорили, Ася разглядывала пыль под ногами; Рудель улетел (не то на разведку, не то на охоту). Пушкин (не обременённый тяжестью инструментов и костюмов) бежал впереди всех, периодически останавливаясь и записывая что-то себе в блокнот. Иногда он карабкался на груды мусора и, прикрыв глаза от слепящего солнца, оглядывал окрестности. В один прекрасный момент, он, улыбаясь, оглядывался по сторонам, но внезапно лицо его вытянулось от ужаса; издав дикий вопль, Александр Сергеевич кубарем скатился вниз и, размахивая руками, бросился к спутникам.
; -Там! Там!!! - он показывал пальцем к подножию одной из мусорных куч, - Там труп!!! Я только что видел!!!
Процессия остановилась; все поглядели в ту сторону: действительно, между остовов стиральных машин лежал неподвижно мужчина в чёрном кожаном плаще и чёрных очках. Гитлер на всякий случай закрыл Асе глаза ладонями. Пётр и Карл подошли поближе и склонились над трупом.
; -Как живой, - заметил Карл, принюхиваясь, - и вроде не это...
; -Не смердит, - закончил за него Пётр.
Он потрогал руку лежащего; рука оказалась холодной и жёсткой как у манекена. Пётр осторожно снял очки с мертвеца и принялся его разглядывать: это был мужчина лет сорока, с резко выдающимися скулами, небольшой бородкой и усами. Неожиданно для всех Ленин сорвался с места и подскочил к трупу.
; -Ну наконец-то! Я нашёл его!!! - вождь пролетариата так радовался, что начал прыгать на месте, - это же Железный Феликс!!!
Окружающие смотрели на Ильича с недоумением.
; -Вы хотите сказать, что это труп вашего знакомого? - произнёс наконец Карл.
; -Да, то есть нет... - Ильич засмеялся, - Это не труп, товарищи, это киборг.
От неожиданности Пётр выронил очки; Пушкин открыл рот.
; -Киборг?! - воскликнул Гитлер, - Я думал, что они только в кино бывают!
Владимир Ильич гордо выпрямился, всем своим видом говоря «видите до чего дошла техника в Советском Союзе!», затем снял кепку, вынул из-за подкладки предмет, похожий на электронный ключ-таблетку и приложил его к мочке уха робота.
Феликс медленно открыл глаза; правый глаз его был обычным, как у всех людей, а левый представлял собой ярко-красную линзу.
; -Активация системы, - произнёс киборг, не разжимая губ, и сел на месте.
Пётр нерешительно подал ему его очки; Феликс мгновенно надел их, не меняя выражения лица, затем повернулся к Ленину и произнёс:
; -Здравствуйте, Владимир Ильич!
; -Здравствуйте, Феликс Эдмундович!! - Ленин схватил киборга за руку и с чувством затряс её, - Я так рад, что нашёл вас, просто не представляете! Я вам по пути расскажу всё, пойдёмте!
Киборг поднялся на ноги, не отряхиваясь и, тяжело ступая, отправился за Лениным. Заметив, что тот тащит увесистый чемодан с костюмами и тюк простыней, Железный Феликс с лёгкостью приподнял обе вещи и понёс. Ленин, горячо жестикулируя, принялся рассказывать ему свои злоключения.
; -Ещё один большевик в нашем стане, - кисло произнёс Гитлер.
; -Не ворчи, Алоизыч, - ответил Пётр, - у тебя тоже однопартиец нашёлся... Вот только летает где-то.
; -Но как трогательно-то! - заметил Пушкин, - пожалуй, я когда-нибудь напишу историю о дружбе человека и робота...
Карл осторожно осведомился у Аси, кто такие киборги, чем они питаются, и не кусаются ли (что поделать, шведский король не смотрел телевизор и не ходил в кино); получив ответ, что киборги не кусаются, облегчённо вздохнул.
***
Обосноваться решено было в пустующем ангаре на окраине города. Пётр каким-то образом умудрился провести туда электричество, и в передней части ангара получилась студия для репетиций. Ленин торжественно объявил, что отныне Феликс Эдмундович Дзержинский является членом коллектива и вручил ему бас-гитару.
; -Чем-чем является? - шёпотом переспросил Пушкин и хихикнул. Пётр толкнул его под бок.
Феликс только кивнул. Он вообще был немногословен.
Вечером прилетел довольный Рудель и принёс кучу шоколадок.
; -Ишь как улыбается, покусал кого-нить, поганец, - сердило поджимая ворчал Карл, шелестя фольгой.
; -Однако не брезгуешь принимать еду из его рук, - цыкнул на него Пётр, - в конце концов, тебе-то какая разница? А потом, он Крылатый, им просто так шоколадки дают.
Новичка вампир принял равнодушно, хотя Асе потом признался, что Железный Феликс неприятно смахивает на танк.
Так началось житьё в городе Эмске. Чтобы добыть денег на продукты, Пётр устроился работать на склад грузчиком. Гитлер со вздохом сбрил усы и отправился на одну из центральных улиц рисовать портреты прохожих на заказ. Карл с плутоватым видом уходил куда-то на весь день с чемоданчиком, а по возвращении приносил то дорогой коньяк, то кофе, то одеколон.
; -По-моему, этот пройдоха ворует в супермаркетах, - сумрачно предполагал Пётр.
; -Или работает мальчиком по вызову, - косился Пушкин.
Сам Пушкин ходил играть в казино — один раз у него из рукава выпал меченый туз.
; -Вы шулер, батенька! - с ехидцей зааплодировал Ленин, - так им и надо, этим зажравшимся буржуям, играющим на деньги!!
Ленин с Асей целыми днями придумывали концепцию группы, писали сценарии концертов, спорили у включенного ноутбука, смотрели клипы. Ася рисовала костюмы и декорации. По вечерам «Безумные Гении» репетировали: Пётр и Дзержинский честно осваивали инструменты, Карл примерял по очереди все костюмы, Рудель летал под потолком с синтезатором в обнимку, выписывая фигуры высшего пилотажа. Гитлер делал страшные глаза и грозно потрясал хайром под музыку. Ленин наизусть читал «Капитал» в стиле рэп, картинно помахивая рукой и приседая как чернокожие подростки.
И вот, в ближайшее воскресенье, в местном ЦПКО состоялся первый концерт. Накануне Ася вместе с Руделем договаривались с дирекцией парка и расклеивали афиши. Надо сказать, Рудель обладал особым гипнотическим обаянием: после беседы с ним директор обмяк в своём кресле, улыбался, глядя в никуда затуманенным взором, и кивал.
Вокруг летней сцены собрались разнообразные гуляющие, почувствовав халявное выступление: тут были и местные гопники с пивом, и тусовка панков, и несколько приличных семейств с капризничающими детьми, и девочки в кошачьих ушках, обвешенные значками с ног до головы, и влюблённые парочки, и комитет пенсионеров-любителей спорта, устраивающих весёлые старты в парке каждый выходной.
Жители Эмска, как и все обычные омикронцы, не знали земных хитов. Поэтому они приняли на ура отрывки из «Капитала», исполненные Лениным на мотив Эминемовского «Слим Шеди»; Раммштайновскую «Mein Herz brennt» - Гитлер, одетый в армейские штаны, берцы и майку с цепями, зажигал не хуже Тиля Линдемана; «Everybody» (в оригинале принадлежащую Бэкстрит Бойз), по которую все разом подпрыгивали на сцене, а Рудель с синтезатором выполнил мёртвую петлю; «Я убью тебя, лодочник» - которую душевно спели, точнее прохрипели в духе Лебединского, Пётр и Карл, стоя спиной к спине, но, судя по всему, обращаясь друг к другу. Потом следовало ещё десяток разнокалиберных песен, а под конец кульминацией стало исполнение «Зимней вишни» Анжелики Варум, в роли которой оказался всё тот же Карл Двенадцатый, одетый в полюбившийся ему длинный рыжий парик, блестящее платье-мини, яркие лосины и тёмные очки (снятые с Феликса). Зрители вопили от восторга, правда позднее Пушкин (сидевший среди зрителей) скептически заметил, что Карл в этом наряде напоминал скорее Верку Сердючку. Но это всё было неважно, поскольку в Эмске Серючки не было, а жители видели концерты только по телевизору, да и то под Новый Год.
После концерта, когда новоявленные музыканты убирали аппаратуру, к Пётру подскочил элегантно одетый надушенный человечек с напомаженными волосами и аккуратными чёрными усиками.
; -Добрый вечер, сударь! Вы не поверите, как ваше выступление меня вдохновило! Позвольте представиться, Сергей Дягилев, продюсер.
Пётр пожал продюсеру тщедушную ручку и представился Петром Романовым.
; -Я бы хотел поговорить с представителями группы сегодня в ресторане «Голубой Дунай». Вот моя визитка, приходите часам к семи.
Он раскланялся и упорхнул. Пётр недоумённо почесал в затылке:
; -Это что ж выходит, мы только раз выступили и уже понравились?
; -Идите, идите, Пётр Алексеевич! - Ленин торопливо закивал головой, - Если удастся заключить контракт с этим типом, успех и слава у нас в кармане.
; -Ох, ресторан, официально всё как-то! - Пётр покачал головой, - Надо выбрать пару человек, кто пойдёт...
В ангаре подводили итоги концерта.
; -А мне понравилось выступать, - неожиданно радостно заявил Гитлер, - это так здорово — держать аудиторию, заставлять её слушать и внимать! Музыка — это колоссальное средство воздействия на людей!
Как ни странно, Ленин согласился с ним:
; -Да-да, верно! Музыка, песни — это доступно и просто для рабочего класса! С помощью музыки можно донести любые идеи...
; -До народных масс! - подхватил Гитлер, - Можно призвать эту разгорячённую толпу к чему угодно!
; -Повести за собой!! - Ленин от нетерпения подпрыгивал на месте.
Оба вождя минут пятнадцать радостно пожимали друг другу руки, перечисляя все выгоды и приходя к выводу, что в рокеры подались не зря.
; -Это способ найти моего пропавшего брата! - осенило Карла, - Если мы прославимся, он увидит нас по телевизору и откликнется!
; -Да, прославиться! - Пушкин горячо закивал, - Мне всегда было интересно попробовать написать стихи для песен. Сейчас люди не слишком любят читать стихи в сборниках, а песни слушают все...
; -А мне просто нравится фотографироваться, - улыбнулся Рудель, - только, чур, без вспышки.
На встречу с Дягилевым отправились Пётр, Пушкин и Рудель. Оделись в более-менее приличный на вид реквизит; Рудель снял шлем и попытался причесать торчащие во все стороны жёсткие тёмные космы. Просился ещё и Карл, но Пётр отказал ему:
; -Сиди уж! Знаю я повадки вашего величества: упрёшь чего-нибудь или поскандалишь. Не позорь нас лучше.
Карл побурчал, но спорить не решился.
Ресторан «Голубой Дунай» сверкал хрустальными люстрами, столовым серебром; ослеплял белоснежными скатертями и манишками официантов. Дягилев радостно улыбался и сам сиял не хуже лампочки. Он объяснил, что как раз ищет молодой талантливый коллектив для выступлений в ЕДИ — Европейской Демократической Империи, и вот «Безумные Гении» его потрясли своей многогранностью талантов. Он обеспечит им раскрутку и рекламу, а музыканты должны будут играть в тех городах, которые он укажет.
; -А требования? - осторожно спросил Пушкин.
; -Главное требование одно: вы должны понравиться любой публике от школьниц до банкиров; от бунтующих подростков до домохозяек. Я не видел ни одного такого коллектива, поскольку все группы как правило, ориентируются на одну аудиторию.
; -О, мы обязательно всё учтём! - радостно заверил Пётр, готовый подписать любые бумаги.
; -Да, ещё, - Дягилев поправил галстук, - имидж группы не должен вызывать скандалов. Нельзя вести агрессивную пропаганду политических идей. На сцене вести себя прилично: гитары не бить, голышом не прыгать, наркотики не принимать...
; -Да боже упаси! - воскликнули хором Пушкин и Пётр.
; -Интервью давать только с моего согласия. От концертов не отказываться, как бы вам не понравилась публика... Гонорар обещаю пятьдесят на пятьдесят...
; -Отлично, - Рудель наклонился вперёд и облизнулся, глядя импрессарио прямо в глаза, - но контракт ведь двусторонний, не правда ли? Теперь мы выскажем наши требования.
Дягилев заёрзал и опустил взгляд. Рудель улыбнулся обаятельнейшим образом:
; -Нам сейчас негде квартироваться и репетировать.
; -О, это не проблема, - замахал руками продюсер, я обеспечу вам гостиницу в каждом из городов и студию для репетиций!
; -Мы все очень разные, - продолжил Рудель вкрадчивым голосом, глядя исподлобья, - вот Пётр Алексеевич, к примеру, не любит высоких потолков...
Пётр спешно кивнул; он понял, что вампир обладает куда большей дипломатией, чем он сам.
; -А Александр Сергеевичу нельзя запрещать свиданий с поклонницами, он черпает вдохновение в женщинах, - продолжил Рудель. Пушкин радостно завертелся на стуле: он как-то давеча проболтался об этом.
; -Да, но... - вздохнул Дягилев, - это же чревато... газетные сплетни и...
; -Но вы же такой всесильный, разве нет? - Рудель снова облизнулся.
Дягилев покраснел и заёрзал.
; -Дальше: господин Гитлер не ест мяса и предпочитает спать до полудня. Товарищ Ленин любит туризм и активный отдых, как и я сам — нас нельзя ограничивать в передвижении. Его величество Карл желает встречаться с родственниками. Асе обязательно нужна отдельная комната. А так — мы довольно неприхотливы во всём остальном.
Рудель улыбнулся так, что стали видны клыки, и загадочно прикрыл глаза. Дягилев заёрзал сильнее и торопливо записал все требования на бланк. Пушкин с подозрением переводил взгляд то на него, то на вампира и шепнул Петру:
; -По-моему, тут что-то происходит...
; -Да? - Пётр пожал плечами. Он решительно не понимал намёков.
Наконец контракт был подписан. Дягилев заказал шампанское, но Рудель сказал, что он не пьёт алкоголь, предпочитая молоко.
; -Ах, это так трогательно! - пискнул продюсер, потупив взгляд как барышня.
Пушкин с отвращением отвернулся.
Возвращаясь в ангар, Пётр заметил, что вампир куда-то исчез.
; -Разве вы не заметили, как он строил глазки этому пидорасу? - возмутился поэт, - да они просто нашли друг друга!!
; -Да ладно, Сергеич, - Пётр пожал плечами, - в конце концов, наши интересы в контракте были учтены. Завтра мы отправляемся в наш первый в жизни гастрольный тур.
Луна в эту ночь светила особенно ярко.
5.Концерт в аниме-гетто
На следующее утро ночевавших в ангаре «Безумных Гениев» разбудил шум на улице и чьи-то голоса. Ася нехотя выползла из мини-палатки и выглянула из ангара. Неподалёку стоял огромный, сверкающий вымытыми стёклами туристический автобус и две полицейские машины с мигалками. Вокруг суетился Дягилев, немного бледноватый, с синими тенями под глазами и ярким платочком, завязанным на шее.
-А вот и первая ласточка! - с таким возгласом прямо на Асю спикировал откуда-то сверху Рудель, бодрый и как всегда жизнерадостный
-Ч-что тут творится? - вздрогнула девочка, - Нас выселяют?
-Что вы, что вы, милая барышня! - Дягилев поцеловал ей руку, - мы ждём пробуждения ваших коллег, поскольку сегодня же отправляемся в ЕДИ! Первый концерт состоится ровно через неделю, нельзя терять ни минуты!
Ася вытаращила на продюсера глаза. Рудель кивнул — мол, всё правда, никакого подвоха.
-Ну, раз такое дело... - Ася, не долго думая, подняла с земли увесистый осколок кирпича и со всей силы забарабанила по жестяному боку ангара. Результат не заставил себя ждать: в ангаре послышались вопли, ругань, звук упавших предметов (или тел?), а из двери выскочил Карл, в одних кальсонах, с волосами, закрученными на бумажные бигуди.
-Что? Пожар? Атомная война? - осипшим спросонья голосом вопросил он, ошарашенно озираясь по сторонам.
Дягилев оценивающе оглядел его и смущённо улыбнулся.
-Боевая тревога, вашество, - флегматично заметил Рудель, - через пять минут вылет.
-Чёрт возьми! - Карл убрался обратно в ангар.
Через пять минут все были на ногах, даже Гитлер, который одел тёмные очки Феликса и, пока все перетаскивали вещи в автобус, сердито нахохлившись, сидел в стороне. Первым делом новоиспечённых звёзд повезли завтракать в ресторан, где Дягилев рассказал, куда и зачем они сейчас поедут.
-Через две недели состоится грандиозный международный аниме-фестиваль в Аниленде — это город-гетто для анимешников...
Ася хрюкнула в чашку с кофе. Гитлер с обречённым видом закрыл лицо руками. Остальные недоумённо переглянулись, не понимая о чём речь.
-Разве вы не знаете? - удивился продюсер, поправляя кокетливый платочек на шее, под которым виднелся довольно заметный синяк, - Анимешников по всей ЕДИ расплодилось немерено, и они так достали всех, что правительство решило построить для них отдельный город без права разъезжать в полном прикиде по стране. В этом городе множество гостиниц, кинотеатров, сувенирных лавок... Там нет ни одного обычного человека. Каждый месяц проходят небольшие фестивали для всех желающих, приезжают туристы со всей ЕДИ. Раз в полгода проводится международный фестиваль, куда собираются коллеги из Японии и даже из Гондураса. В этот раз на фестивале будут выступать Dark Jewels...
Ася подавилась печеньем; Рудель постучал её по спине.
-И я скажу вам по большому секрету, - Дягилев понизил голос, хотя в сей ранний час в ресторане больше никого не было, - я обещал организаторам привести настоящую джей-рок группу. Но возникли кое-какие проблемы... - он помолчал немного, - и японские музыканты приехать не смогли. Зато я нашёл вас! А так как вы универсальные артисты, поющие в любом жанре, то сыграть джей-рок для вас не будет проблемой....
-А что такое джей-рок? - шёпотом спросил Пётр у Аси. Та помахала рукой, дескать, потом объяснит, а сама громко сказала:
-Конечно же не проблема! Надеюсь, нам дадут возможность изготовить костюмы по нашим эскизам?
-Да-да! - Дягилев поспешно закивал, и злополучный платочек опять съехал, - я специально забронировал целый этаж в гостинице, чтобы вам не мешали, ещё будет отличная студия и гримёрка — в Аниленде с этим нет проблем, и заключил контракт с хорошей швейной мастерской. Поэтому, дорогие друзья мои, не подведите! Я в вас верю!
Импрессарио улыбнулся, подмигнул Карлу (который удивлённо вытаращился на него) и упорхнул.
-Ты его укусил вчера? - спросил Пётр Руделя. Тот со вздохом кивнул:
-Гадость та ещё, он брызгается невероятно мерзким одеколоном. Но, по-моему, этому странному типу понравилось...
-Асечка, душа моя, расскажите подробнее, кто такие анимешники? - попросил Пушкин, - это вроде масонов?
-Хуже, - сердито ответил Гитлер, - камерады, вы просто не представляете, КАК мы влипли!
***
В автобусе Ася выпросила у Карла ноутбук и начала лекцию об аниме-культуре, сопровождаемую показом картинок.
-Советские мультики лучше, - заметил Ленин. Дзержинский молчал.
-А мне нравится, - заявил Пушкин, внимательно рассматривая нарисованную на картинке школьницу с розовыми волосами и пятым размером бюста, - я бы посмотрел...
-Я не понимаю, - сказал, наконец, Пётр, пожимая плечами, - что может быть страшного в мультфильмах?
-Ну да, вполне даже любопытная вещь, это аниме, - кивнул Карл.
Рудель загадочно улыбнулся, словно подумал о чём-то, но не решился сказать вслух.
-Ну... - Ася пощёлкала по клавиатуре, - в самих мультфильмах ничего страшного нет...
-Это смотря какой жанр! - возразил Гитлер.
-Ну да, ужастики там... - начала Ася.
-Или яой, - произнёс Рудель, глядя в окно.
-Что-то? - переспросил Пушкин.
-Не будем об этом, - Ася сделала большие глаза, но вампир сделал вид, будто ничего такого не сказал, - Дело в том, что любители японской анимации... Они... Весьма своеобразные люди...
-Убил бы! - буркнул Гитлер.
-Не все конечно, но... - робко возразила Ася
-Но большинство, - огрызнулся Гитлер, - мало того, что ведут себя ужасно: шумят, някают... И эти ушки, которые бесят... Но их творчество!!! Это уже ни в какие рамки не лезет! - он подпрыгнул на своём сидении.
-Спокойно, спокойно, коллега! - Пётр предостерёг фюрера от бурных проявлений эмоций, - Ася, а чем же всё-таки они так страшны, эти анимешники?
Девочка пожала плечами и задумалась.
-На самом деле они очень творческие люди, - сказала она.
-Даже чересчур! - снова не выдержал Гитлер.
-Они сами шьют костюмы для фестивалей, - продолжила Ася, поют, ставят спектакли, рисуют, пишут рассказы...
-Про то, что ВСЕ — пидорасы!! - Гитлер подпрыгнул с места и ушибся о багажную полку. Пушкин от удивления раскрыл рот. Рудель еле сдержался от того чтобы не рассмеяться.
-Ну не все... - смутилась Ася, - просто... В японской культуре это преподносится... э-э-э... довольно эстетично.
-Что? - не выдержал Пушкин, - Почему мы не знали об этом раньше?! Мне сразу не понравилась идея заключать контракт с этим Дягилевым! У него же всё на морде написано!
-Спокойно! - рявкнул Пётр, - Прекратить панику! Во-первых, от рассказов ещё никто не умер, а во-вторых, мы сейчас едем в шикарном автобусе именно туда, куда нам нужно — на запад! Или все забыли, что мы держим курс на Ипсилон? А ради такого можно и пережить парочку неприятных знакомых.
***
Аниленд оказался красивым городом, напоминающим Токио в миниатюре: высотки с зеркальными окнами; парки с затаившимися в них пагодами, садами камней и фонтанами; множество светящихся вывесок с иероглифами и кругом, кругом — афиши с изображением героев аниме. Гостиница и вправду была великолепной: пять звёзд, номера люкс, студия для репетиций — Дягилев не обманул. Сам он, зайдя во время ужина, попросил Асю заглянуть к нему и обсудить эскизы костюмов и декораций, а также сценарий концерта.
-Скажи-ка, Крылатый, - обратился к Руделю Пётр, - а кто такие эти Dark Jewels?
Вампир ухмыльнулся, вытащил откуда-то небольшую афишку и протянул её императору. Тот долго разглядывал четверых музыкантов, изображённых на ней и наконец вымолвил:
-Что-то не могу понять, какого они полу... Вроде бы девки, а одеты как парни... Или парни, накрашенные как девки...
-На самом деле, это девушки, которые изображают парней, похожих на девушек, - ответил Рудель.
Пётр крякнул от неожиданности:
-Зачем же это так сложно?
-Это модно, - флегматично ответил вампир и улыбнулся — загадочно как всегда, - я бывал в этом городке пару раз и знаю, с чем едят этих анимешников... В этом городке семьдесят процентов жителей — девушки. Они любят красивых парней как в мультиках, но в природе таких почти нет... Вот и приходится самим себе изображать принцев.
Пётр ничего не понял и вздохнул; ему казалось, что он находится на другой планете.
Вскоре вернулась Ася с рисунками костюмов и парой DVD-дисков, которых она купила в ближайшем магазине. На одном диске была запись с японского рок-фестиваля, на другом — аниме (на японском, с омикронскими субтитрами!) про красивых мальчиков.
-А сейчас мы будем всё это смотреть! - воинственно заявила она, - и только попробуйте удрать! Сергей Палыч обещал сказочный гонорар, если нам дадут больше голосов, чем Dark Jewels!
Она назвала такую сумму, что Карл присвиснул.
Просмотр видео-концерта поминутно прерывался ропотом: «чтоб я так оделся? Ни за что!», «накрашенные макаки!», «цирк какой-то!», «я не собираюсь позориться!» Ася с видом школьной учительницы ходила позади зрителей и шлёпала свёрнутой афишей по голове каждого, кто отворачивался от монитора. Во время просмотра аниме Ленин задремал, Карл попытался сбежать, а Пушкин вертелся и спрашивал, когда же будут показывать девушек в бикини.
-Эх вы! - с укоризной произнесла Ася, - Ничего-то вы и не поняли! Мы должны понравиться публике! Вот всем этим самым девочкам! А для этого нужно выглядеть как стандартная джей-рок команда! Это как театр Кабуки, поймите ребята! Стандартный набор ролей: красавчик-вокалист, суровый неприступный басист, гитарист, переодетый в девочку-лолитку, клавишник-сердцеед, причём желательно чтоб ел сердца обоего пола... Ну и антураж: камзолы викторианской эпохи, мундиры и латекс. Всё просто как кукольный театр!
-Я не хочу переодеваться в девочку-лолитку! - завопил Ленин, - и я не хочу есть сердца, греметь цепями, ходить на платформах и красить губы в синий цвет!! Я не клоун!
-Думаю, что из тебя при всём желании не получится лолитка, - фыркнул Гитлер. Все расхохотались.
-Лолиткой будет Карл, - внезапно произнёс Железный Феликс, - он единственный из нас, кто похож, к тому же гитарист.
Все обернулись на киборга, шокированные тем, что он вообще разговаривает.
-Как и всякая вычислительная машина я призван решать логические задачи, - продолжил робот, - у нас два вокалиста: товарищ Ленин и товарищ Гитлер...
При этих словах Гитлера передёрнуло, а Ленин процедил что-то вроде «никакой он мне не товарищ».
-Один вокалист будет воплощать Тёмную сторону, другой — Светлую, - невозмутимо говорил Дзержинский, сверкая оптикой красной линзы, - Я предстану в амплуа сурового басиста-киборга — такие образы часто присутствуют в аниме. Товарищ Романов изобразит романтического героя восемнадцатого века. Товарищ Рудель останется вампиром, это готично и модно.
Ася от радости принялась обнимать киборга, который не выразил никаких эмоций по этому поводу.
-Это потрясающе! - кричала она, - даже я не распределила роли так подходяще! А сейчас нужно будет пойти в магазин за тканью для костюмов.
Пётр и Пушкин согласились прогуляться; Пушкин озирался по сторонам, оглядываясь на проходящих мимо девочек в сверх-коротких юбочках в складку.
-Да не так тут уж и плохо, - сказал он Петру, - чтобы понравиться этим мамзелькам, я бы, пожалуй даже накрасил глаза, раз им так это любо...
Они зашли в магазинчик и принялись выбирать ткань, пуговицы и цепочки. Вдруг дверь приоткрылась, и на пороге показались двое: рыжеволосая девушка в подобии военного мундира, с натягом облегающим её пышные формы и ещё одна девушка маленького роста, в тёмных очках и с обесцвеченными перегидролем волосами до плеч, одетая в мужской костюм и сапоги на огромной платформе (несмотря на которую, она всё равно была ниже своей спутницы). Эти двое тоже выбирали ткань. Пока Пётр разговаривал с продавцом, Пушкин не мог отвести взгляда от аппетитной попки рыженькой и еле сдерживался от желания её ущипнуть. Твёрдо вознамерившись познакомиться с красавицей, Пушкин прошёл мимо, слегка задев её плечом. Девушка оглянулась.
-Ах, простите, мадмуазель, я не нарочно! - с притворно-извинительной интонацией забормотал Пушкин.
-Мадмуазель? - девица всплеснула руками, - Лорд Кунцит, этот человек назвал меня мадмуазель!
Девушка на платформах резко обернулась:
-Не стоит паниковать, Цоизит, - пытаясь говорить басом, произнесла она, - ты ведь так красив, что тебя принимают за девушку.
Пушкин заморгал глазами; он видел хорошо и не был настолько глуп, чтобы не суметь отличить настоящую девушку от поддельной.
-Я вовсе не хотел вас обидеть! - быстро сказал он, лихорадочно соображая, как бы продолжить разговор и заодно познакомиться, - я нездешний.
-Это заметно, - холодно ответила блондинка, беря спутницу под локоть, чтобы увести.
В это время Пётр обернулся, чтобы позвать Пушкина:
-Сергеич, полно строить глазки барышням, помоги-ка мне!
Блондинка споткнулась на месте и сняла очки; её лицо было искажено гневом.
-Вы изволили назвать НАС барышнями?!
-Ну простите, а кто ж вы тогда? - искренне удивился Пётр.
-Какое хамство! - взвизгнула рыжая.
-Мы мужчины, сударь, - с плохо скрываемым раздражением произнесла блондинка.
Пётр с высоты своего богатырского роста поглядел на неё, потом на её пышнотелую спутницу и... расхохотался. «Ох, не кончится это добром», - пронеслось в голове у Пушкина.
Блондинка позеленела от злости, сняла с руки белую перчатку и швырнула в Петра:
-Я вызываю вас на дуэль! - срывающимся голосом пискнула она.
Пётр вытирал слёзы и изо всех сил старался не смеяться, но у него не получалось, отчего выходили звуки похожие на хрюканье. Тут он вспомнил афишу, показанную ему утром, и догадался, почему лица этих девушек ему кажутся знакомыми: перед ним стояли двое участниц Dark Jewels.
-Дуэль? - переспросил Пушкин, - Значит, нам выбирать оружие?
-Так точно, сударь! - сквозь зубы процедила блондинка, надевая очки.
-Отлично! - воскликнул Пётр, - я выбираю музыкальные инструменты. Мы выступаем с вашей группой в один день, пусть это и будет нашей дуэлью. Но, поверьте, я абсолютно не хотел намеренно вас оскорбить.
В гостиницу оба вернулись с твёрдым решением выступить так, чтобы во что бы то ни стало перещеголять зазнаек непонятного пола. «Вот ведь бабы пошли!» - возмущался Пушкин. В ту же ночь вместе с Асей они засели за написание сценария концертного выступления, просмотрев с полсотни клипов конкурентов (дабы найти соль) и выпив множество чашек кофе. Пётр чуть ли не за шиворот приволок участников группы в студию и заставил всех репетировать — если не играть, то хотя бы убедительно изображать игру на инструментах. Месть заняла все мысли «Безумных Гениев», и не ударить в грязь лицом стало для них делом чести.
И вот настал день Икс. По улицам ходили толпы девочек в костюмах любимых героев; девочек с кошачьими ушками из разноцветного меха; джей-рокеров непонятного пола с разрисованными лицами, в шипах и ошейниках... «Безумные Гении» отправились на автобусе к стадиону, на котором проходил концерт. Предстояло настроить аппаратуру и кинуть жребий с «Dark Jewels» - кто выступает первым. Ася принесла от Дягилева несколько афиш из типографии, которые он заказал накануне. На афише красовалось название группы, написанное готическим шрифтом и псевдонимы участников.
Жребий пал на «Гениев». Ленин сердито подытожил:
-Ну вот, подумают ещё, что мы выступаем на разогреве у этих трансвеститов!
-Зато народ не разбежится, - бодро ответил Пётр, - айда, ребята, зададим им жару!
Выступление началось. Публика долго скандировала «Dark Jewels», но вскоре затихла. Под готичный-готичный проигрыш (фонограмма, естественно) на сцену опустился на цепях хрустальный гроб. Публика взвыла. Затем из глубины появились три фигуры в тёмных капюшонах, держащие зажжёные свечи. На сцену выбежала очаровательная лолита с ангельскими золотыми локонами, в голубом платьице с рюшками и положила синюю розу на гроб (зрители зааплодировали). Откуда-то сверху на сцену спустился вампир или демон — в расстёгнутой на груди кружевной рубашке, с огромными нетопыриными крыльями (зрители повскакивали с мест. Многие маленькие девочки потом клялись, что крылья настоящие, и вампир летал на самом деле). Вампир принялся играть соло на синтезаторе, а лолита слушала его. Вдруг гроб открылся, и из него восстал бисёнен с золотистыми волосами до самого пола (Ленина всей группой накануне уговорили побриться и надеть шикарный парик). Маленькие девочки из зала оглушительно завопили «ня!». Бисёнен закружился с лолитой в танце, как вдруг фигуры из тьмы кинулись их разлучать. Средняя из них сбросила плащ с капюшоном — это оказался другой бисёнен в тёмно-лиловом мундире, фуражке с высокой тульей и с длинными чёрными волосами. Он схватил микрофон и запел на незнакомом языке. Светловолосый красавчик тоже принялся петь; музыканты заиграли тяжёлый готический рок; лолита, сидя на полу, и разбросав вокруг себя розы, томно наигрывала на гитаре...
Песни сменялись пантомимами; на сцене происходила борьба светлых и тёмных сил. Последняя песня превратилась в магическую битву за прекрасную лолиту, в ходе которой светлый и тёмный маг убили друг друга, а лолиту на руках унёс вампир. Зрительницы охрипли от визга; они кидали на сцену цветы, ободки с ушками и даже трусики. Несмотря на овации, артисты не вышли на поклон и таинственно скрылись.
Никто не знал — они просто задержались минут на двадцать, и Dark Jewels уже нервничали, замучив организатора.
-Фух, кажется, отстрелялись, - Гитлер снял чёрный парик и фуражку и уселся в кресло в гримёрке.
-Ну всё, теперь только ждать результатов, - Пётр поспешно собирал вещи.
-Пойду погляжу, как выступают конкуренты, - Ленин, сняв запутавшийся парик, выскользнул в коридор.
-Чтоб я ещё раз встал на каблуки!.. - лолита-Карл ожесточённо забросил в угол концертные туфли, - я не могу ходить!
-Могу донести, - Рудель фирменно улыбнулся, обнажая клыки.
-Нет уж, доковыляю сам...
Ася и Пушкин ворвались в гримёрку, поздравляя музыкантов. Через пару минул вернулся Ленин:
-Там полная лажа, - гоготнул он, - эти девочки плохо притворяются что играют, а одна чуть не выронила инструмент. Зрители потихоньку разбредаются... Думаю, нам надо побыстрее сваливать, а то они, похоже, устремляются к нашей гримёрке.
Он оказался архиправ: стоило «Безумным Гениям» выйти из укрытия и направиться к автобусу, их окружила толпа визжащих девочек с кошачьими ушками, потрясающими блокнотами для авторгафа.
-Тяжко оно, бремя славы, - пробормотал Пётр, пытаясь протиснуться с инструментами.
-Отступаем, товарищи, - скомандовал Дзержинский, - Я задержу их.
Он героически остановился и принялся расписываться в протягиваемых ему блокнотах. Ленин, держа гитары, успел ускользнуть. Карл, Гитлер и Пётр, нервно улыбаясь, пробивались сквозь толпу. Ася и Пушкин прятались в автобусе, не решаясь высунуться. Положение выручил Рудель, который сделал круг над зрителями и уселся на фонарный столб, улыбаясь с хитрым видом «попробуй достань». Часть фанаток ринулась к столбу, подпрыгивая и вереща. Когда все остальные участники группы сели в автобус, Рудель кинул поклонницам не то платок, не то полотенце, а сам стрелой взвился ввысь и скрылся.
Вечером, в гостиничном ресторане, Дягилев поздравлял подопечных с победой: «Безумные Гении» обошли «Dark Jewels» с огромным отрывом; пара песен, записанных на концерте, уже крутились на местной радиостанции. Оставалось пройти на вручение наград и дать небольшое интервью на телевидении.
-Пусть Ганс идёт, - сказал Пётр, указывая на вампира, - он самый дипломатичный и улыбается в камеру. Я говорить не умею, а эти два гаврика, - он метнул взгляд на Гитлера и Ленина, - тут же начнут кричать о политике, а под конец подерутся.
-Да ни за что! - Ленин подпрыгнул на месте — ему бы не пришла в голову мысль использовать такой предлог для пропаганды идей большевизма, но поезд ушёл.
Гитлер обиженно надулся.
-И коллега мой пойдёт, - продолжал Пётр, - он краше всех смотрелся в бабьем наряде, я ведь понял — в этом городе считается круто, если девки одеты парнями, а парни — девками... Эх, дочку бы мою сюда, она машкерады любит.... - император вздохнул.
-Я? В платье? - взвился Карл, - если мой брат увидит меня по телеку, что он подумает?!
-Да-да-да! - Дягилев с усилием закивал, - вас избрали негласным фронтменом группы! В интернете уже идут споры о том, что вы можете затмить самого Ману...
Карл скорчил рожу.
-Не пойду я с этими двумя! - зашептал он на ухо Асе, - ишь как на меня смотрят! Один явно куснуть не прочь, а у другого вообще непонятно, что на уме...
-А пусть ещё Феликс Эдмундович пойдёт, - робко предложила Ася, - он тоже антуражно смотрится, но интервью давать не будет...
Карл с радостным писком схватил под руку невозмутимого киборга.
Дягилев вздохнул, кидая страстные взгляды то на Карла, то на Руделя, но понял, что если рядом Железный Феликс, вольностей не будет. Вчетвером они отправились на награждение, а остальные прохлаждались в гостинице, обсуждая свой небывалый успех.
6. Приключения на лыжном курорте
На следующее утро Ася проснулась рано, вышла в холл и прислушалась: из номера Петра доносился богатырский храп, а у двери лежали пустые бутылки из-под вина. «Долго отмечали вчера», - подумала девочка. Она посидела со всеми до полуночи, но потом Гитлер безапелляционно заявил, что ей пора спать, и вообще нечего делать в такой компании. Сам он не пил, но радовался заметно. Ася поворчала немного, но всё-таки ушла в свой номер. Она так и не дождалась возвращения ребят с интервью, хотя само награждение смотрели по телевизору.
Дверь в номер Ленина оказалась приоткрытой. Ася осторожно заглянула внутрь и увидела одного Феликса, сидящего за столиком у окна и читающего газету.
-А где Ильич? - нерешительно спросила Ася. Она робела в присутствии робота.
-Владимир Ильич заночевал в номере коллег, - невозмутимо ответил Дзержинский, - они там допоздна обсуждали насущные проблемы партии. Товарищи Дягилев, Рудель и Карл остались отмечать победу на фестивале в местном баре. К сожалению, они больше похожи на представителей буржуазии, чем на борцов революции, - робот развёл руками.
-Вы оставили Карла с ними наедине? - ахнула Ася, - он же так боялся!
-Он был пьян и пожелал остаться, - киборг возмущенно сверкнул красной линзой, - и даже предлагал остаться мне, но я отказался.
Ася опустила голову и вышла из номера. Сегодня предстояло отправляться в следующий тур, в другой город, но раз никто не готов, можно пока позавтракать и собрать кое-что из вещей.
Спустившись в ресторан, девочка увидела невероятную картину: Рудель без тени улыбки на лице тащил упирающегося, пьяного в драбадан шведского короля, одетого во вчерашнее платье, но уже без парика. Карл нестройным голосом пел японскую песенку из известного аниме, икал и матерился по-шведски.
-Девка публичная, а не лолита, - злобно прошипел Крылатый, рывком усадил Карла в кресло и с размаху дал пару пощёчин.
Король пьяно заплакал и упал лицом на стол. Рудель скрипнул зубами, потом заметил Асю и подошёл к ней.
-Ужасно извиняюсь, - сказал он, - они с Сергеем вчера так много выпили, что я не уследил, а робот ушёл куда-то.
Он сердито хлопнул крыльями, словно стараясь стряхнуть с них грязь.
-А где Дягилев? - спросила девочка.
Рудель с отвращением передёрнулся.
-Гадкий он, что на вкус, что как личность. Пришлось его вырубить и отправить на такси туда, где он остановился. А то ведь обрадовался, засранец, что Феликс свалил, стал глазки королю строить, наливать ему...
-М-да, - только и смогла произнести Ася.
Она собралась уходить; вампир вызвался помочь собирать вещи к отъезду. Последить за Карлом упросили Феликса, который, не церемонясь, приподнял короля, перекинул через плечо и отнёс в номер.
К обеду проснулись все. Пушкин громко жаловался на головную боль, Ленин в чём свет проклинал буржуазные развлечения и убежал за пивом, боясь показаться на глаза Дзержинскому, Пётр вздыхал и жалел, что в местных магазинах не продают солёных огурцов и тоже отправился за пивом. Бодр был только Гитлер, который не пил накануне, и радостно заказал себе кофе с круассанами.
-Ну и куда мы едем сегодня? - неожиданно жизнерадостно осведомился он.
В это время в ресторане появился Дягилев, бледнее обычного, но с довольным лицом.
-Сегодня мы отправимся в великолепный горный городок Кур-Щавель! - продюсер развернул карту Единой Демократической Империи и ткнул в неё пальцем, - это известный лыжный курорт, и там останавливаются самые богатые и известные люди, например русская балерина Сволочкова...
-Балерина? - оживился Пушкин, - я люблю балерин... То есть, я хотел сказать, люблю балет...
-Это в Швейцарии, да? - переспросил Гитлер, - там хороший шоколад.
-А я люблю лыжи! - у Руделя рубиново засияли глаза.
Дягилев томно поглядел на него и заморгал глазами:
-Я рад, что вам это по душе. После этого концерта у вас будет возможность для отдыха. Сам концерт состоится через восемь дней, так что готовьтесь. Публика там любит обычную эстраду, без наворотов, но главное — это красивые костюмы и минимум эпатажа. Жаль, у вас нет девушек в группе... Через полчаса все должны быть в автобусе.
Проходя мимо Карла, продюсер хотел потрепать его по щеке, но король шарахнулся в сторону.
-Уйди, животное, - буркнул он.
-Девушек? - закипела Ася, - как это нет?! А я кто по-вашему?
Дягилев посмотрел на неё как на маленькое недоразумение.
-Деточка, богатые дяди ценят не таких девушек... А высоких и модельной внешности... Хотя, не обязательно девушек, главное, чтоб модельной внешности, - и он украдкой посмотрел в сторону Карла.
Он удалился, слегка пошатываясь. Ася показала вдогонку неприличный жест рукой.
По дороге на курорт она долго жаловалась Петру, что Дягилев признал её негодной для выступления на сцене.
-Нашла мне эксперта женской красоты! - фыркнул император, - ты знаешь, у меня самого две дочки, и я бы не разрешил им выступать. Порядочным девушкам нечего делать в этом бардаке!
-Но вы же выступаете?
-Ну, мы и не женщины, - ответил Пётр, пожимая плечами, - а потом мы преследуем определённую цель — добраться в Гондурас, а из него — на Ипсилон.
Пейзаж стремительно менялся; местность становилась холмистой, а затем и гористой. На солнце ослепительно сияли заснеженные вершины, ниже которых зеленели идиллические альпийские луга с мирно пасущимися стадами; повсюду мелькали аккуратные домики с черепичными крышами и уютными садиками вокруг — край мирного труда и райского отдыха.
Кур-Щавель раскинулся высоко в горах, почти у самых снежных вершин. «Безумные Гении» расположились в гостинице с видом на огромное озеро. Ася и Пушкин, как не поющие участники, первым делом принялись выбирать костюмы для выступления; Пётр и Феликс настраивали аппаратуру в небольшой студии, намереваясь репетировать, хотя все остальные, опьянённые горным воздухом, разбежались кто куда — гулять по городу и окрестностям.
Для выступления Ася самолично отобрала пару десятков песен из репертуара «Модерн Токинг», «Бони М» и прочего милого ненавязчивого евродиско. Всё это, исполненное в хард-рок версии, приобрело своё незабываемое очарование — как показалось самим участникам (Дягилеву на всякий случай дали послушать только оригинальную версию песен, причём даже с женским вокалом). Костюмы представляли собой нечто среднее между военной формой и последней коллекцией от кутюр: стразы от Сваровски на погонах и ремнях, сапоги на платформе (эту идею Пушкин подсказал после столкновения с Кунцитом из «Dark Jewels») и по три-четыре перстня с камнями на пальцах у гитаристов. Рудель, как гламурный вампир, сделал накануне отбеливание клыков и покрасил ногти в чёрный. Карла уговорили (с большой натяжкой) для пары песен переодеться в солистку шведской поп-группы, для чего пришлось раскошелиться на новый блондинистый парик до талии и босоножки с прозрачными каблуками.
К этому времени участники более-менее освоили инструменты (особенно преуспели, конечно, Пётр и Дзержинский). Идея сыграть хард-рок на попсовом концерте казалась хулиганской, но грела душу.
После усиленных репетиций решено было устроить выходной и отправиться в горы, дабы насладиться активным отдыхом и предаться зимним видам спорта.
-Я люблю лыжи, - заявил Ленин, - может быть, крутые склоны это архимодно, но я предпочитаю двигаться по-пролетарски, не спеша.
-Мне больше по душе коньки, - ответил Пётр, - хотя побывать в горах и не разу не скатиться со склона — это просто грех.
Рудель поддержал его идею. Гитлер (который лыжи не любил и высоты боялся) приобнял Асю с видом доброго родственника и заявил, что они вместе с ней пойдут кататься на санках. Ася это одобрила, потому что сама мысль о горных лыжах приводила её в ужас. Дзержинский и Карл решили взять напрокат снегоходы. Пушкин, нахохлившись, молчал. Он не умел кататься ни на чём, и вообще горы ему нравились мало. Но признаться в этом он стеснялся, и природная гордость брала своё. Сперва он посидел немного в местном кафе и попил глинтвейна, отчаянно строя глазки официантке с декольте. Затем, когда Пётр, разгорячённый от игры в хоккей, в съехавшей шапке и клюшкой в одной руке, выудил его на улицу и радостно поволок на подъёмник, Александр Сергеевич почувствовал, что внутри как-то неприятно сжимается.
-Ну что, Сергеич, давай-ка на лыжи? - Пётр вручил ему пару лыж и очки, - гляди, склоны-то какие! Тут их три: для начинающих, средний и для спортсменов-профи. Ты как катаешься?
-Ну более-менее, - еле выдавил из себя поэт. На самом деле на лыжи он вставал пару раз в детстве, и, конечно не горные, а обычные, да и то падал.
Пётр помог ему надеть обмундирование и ярко-жёлтые очки и сесть в креслице подъёмника; сам сел следом. Пушкин отчаянно зажмурился и старался не дышать; ветерок покачивал кресло, и поэту казалось, что вот-вот он сорвётся и рухнет в бездну. Но вот канатная дорога кончилась, и они оказались на вершине. Пётр решил выбрать средний склон и принялся зигзагами съезжать вниз. Пушкин нервно сглотнул. Оглянулся: справа от него лихо ехали две девушки в ядовито-зелёных спортивных костюмах; слева — семейство разудалых немцев-горнолыжников с двумя маленькими детишками. «Эх, перед детьми неудобно трусить», - подумал Александр Сергеевич, перекрестился, сплюнул через плечо, резко выдохнул как перед глотком водки и ринулся вниз.
Он не учёл, что съезжать с горы нужно зигзагами и таким образом гасить скорость, и мчался как болид, разгоняясь всё сильнее и сильнее. Встречный ветер снёс шапку с его головы и кудри вились как знамя. Впереди мелькнул какой-то вип с охраной, которые, не спеша, ехали ниже по склону.
-А-а-а-а!!! - завопил Пушкин, - с дороги!!! Задавлю!!! А-а-а-а!!!
Охрана в панике кинулась закрывать собой своего подопечного; все они смешались в одну кучу-малу и покатились по склону, но Пушкин пронёсся мимо быстрее и устремился в низину, оглашая диким воплем всю округу, распугивая катальщиков.
Меж тем, внизу постепенно собрались все остальные участники группы. Пётр, довольный спуском, снял лыжи.
-А где Александр Сергеевич? - спросила Ася.
-Он был со мной, - ответил император, - скоро спустится, - и он махнул рукой в сторону склона.
Ася побледнела так сильно, что Карл вытаращился, а Гитлер схватил её за плечи, думая, что девочка собирается упасть в обморок.
-Что, что случилось? - воскликнул Пётр.
-Боже мой! - вымолвила Ася, - Александр Сергеевич совсем не умеет кататься на горных лыжах!...
На минуту воцарилась пауза.
-И ты молчала?! - ахнули хором Пётр и Ленин.
-Я не думала, что он согласится! - всплеснула руками Ася, - мне казалось, это все знают...
-Ох, что же я наделал! - российский монарх схватился за голову, - То-то я заметил, что он не слишком рад... Ладно, я поеду наверх, может быть, он до сих пор стоит там.
Пётр побежал к подъёмнику. Карл нервно всматривался в склон, Дзержинский покачал головой. Минуты через две они услышали Вопль. Вопль был таков, что туристы в панике озирались по сторонам и разбегались в стороны. Со склона в облаке снежной пыли со звуком сирены стремительно летела фигурка в синем спортивном костюме.
-Вот он! - воскликнул Гитлер.
-Он же разобьётся! - взвизгнула Ася.
Фигурка стремительно приближалась; на полном ходу Пушкин метеором пронёсся мимо ошалевших товарищей и устремился вниз. Не раздумывая, Карл вскочил на снегоход и помчался вдогонку. Дзержинский и Ленин понеслись следом на другом снегоходе. Рудель (как был в коньках) взлетел ввысь и рванул на максимальной скорости, на которую только был способен.
-О, Боже мой! - Ася закрыла лицо руками, - я забыла! Там, куда он поехал, там трамплины для спортсменов!! Какой ужас!
В это время с горы пронеслась на огромной скорости ещё одна фигура (в оранжево-камуфляжном костюме) — это был Пётр Великий, который понял, что стряслось и на полном ходу решил догнать попавшего в беду поэта.
-Я думаю, - наконец произнёс Гитлер, машинально гладя по голове уткнувшуюся в его куртку Асю, - нам стоит подождать их в кафе. Пойдём?..
Карл мчался на снегоходе за Пушкиным, сшибая всё на своём пути; он увеличил скорость, и расстояние сократилось. Неожиданно король заметил, что путь идёт не вниз, а вверх, и вот Пушкин уже стремительно летит где-то выше уровня горизонта... Король нажал на тормоз, но было уже поздно: он летел на снегоходе по воздуху с огромного трамплина....
Рудель догнал поэта быстрее, как раз в тот самый момент, когда Пушкин достиг верхней точки своего прыжка. Крылатый спикировал на него привычным манёвром и схватил за плечи, пролетев ещё несколько метров вперёд по инерции.
-Поймал! - радостно заявил вампир и оглянулся.
Мимо него пролетело что-то большое с диким криком и понеслось к земле. Рудель, держа Пушкина, развернулся, чтобы лететь обратно, и увидел апельсиновую фигуру лыжника, проносящегося по воздуху.
-Я не знал, что сегодня все решили прыгать с трамплина, - удивлённо произнёс Крылатый, - так что же, выходит, я испортил вам кайф?
-Нет-нет, - торопливо ответил Александр Сергеевич, отчаянно цепляясь за комбинезон вампира, - я вообще не знал, что это всё так... Так... Экстремально...
Рудель проводил глазами полёт снегохода и лыжника и медленно полетел обратно.
Как и предсказал Гитлер, эпическое воссоединение группы состоялось в кафе, куда Рудель приволок бледно-зелёного от пережитого ужаса Пушкина (который весь остаток дня не мог разговаривать), приковылял злой, весь в снегу, с шишкой на лбу Карл, приехали довольные Дзержинский и Ленин (киборг вовремя успел понять, что впереди трамплин) и пришёл позднее всех Пётр с застывшей на лице неестественной улыбкой и дёргающимся глазом.
-Теперь все, наверное, поняли, как это здорово — летать, - улыбнулся Рудель, довольно потягиваясь.
-Пушкин только вздрогнул.
-Всю жизнь мечтал, - мрачно огрызнулся Карл и прибавил непечатное шведское ругательство.
-Я... как-нибудь... попробую ещё, - с трудом произнёс Пётр и улыбнулся так же широко, как это обычно делал вампир.
***
Концерт проходил в дорогом ночном клубе. Богатая публика восседала за столиками, столовые приборы на которых состояли только из серебра, пила дорогое шампанское, закусывая тартинками с чёрной икрой. К удивлению самих «Безумных Гениев», диско в рок-обработке так разогрело эту чопорную толпу, что под конец концерта какой-то толстяк в дальнем углу зала принялся отплясывать, сверкая бриллиантовыми запонками, а дамы, визжа от восторга, едва не устроили стриптиз. Пушкин осторожно выглянул из-за кулис, когда музыканты отдыхали перед финальной песней. Александр Сергеевич уже вполне пришёл в себя после недавнего заезда, и интересовался, нет ли в зале знаменитой Сволочковой. Пару раз обведя зал глазами, поэт заметил единственного человека, который не проявлял никаких эмоций по поводу выступления. Человек этот, прямой как будто проглотивший лом, сидел за столиком в сопровождении свиты охранников и с раздражением пощипывал усы. На груди его сверкал бриллиантами орден. Пушкин неосторожно задержал взгляд, и человек его заметил. Поэт поспешно нырнул обратно за кулисы; сердце испуганно сделало скачок к горлу. Это был тот самый вип, которого он едва не сшиб накануне; но это только полбеды — им оказался Николай Первый.
«Разве его уже выпустили из психушки?» - изумился Александр Сергеевич. Он старался не нервничать, хотя коленки предательски затряслись.
А в это время, Гитлер (он выступал в своём длинном парике) с подозрением всматривался в радостно танцующего толстяка — вся его фигура была невероятно знакомой, и даже блики от запонок казались родными... «Неужели этот засранец здесь?» - думал фюрер и, посовещавшись с участниками ансамбля, выбрал в качестве финальной песню Кая Метова «Будь повежливей со мной», во время исполнения которой многозначительно погрозил в сторону бриллиантового випа.
После концерта поклонницы кинулись штурмовать артистов, а трое мужчин расспрашивали о том, куда делась блондинка.
-Карл в гримёрке, - ответил Пётр, после чего у двоих разочарованно вытянулись лица, а третий, продолжая счастливо улыбаться, спросил, можно ли пройти в гримёрку.
Гитлер снял парик и подошёл к тучному обладателю бриллиантовых запонок, который сидел в окружении свиты из нескольких нарядных мужчин и женщин, одна из которых, судя по всему, была его супруга. При приближении фюрера компания замолкла, а толстяк изменился в лице, сделавшись бледнее скатерти, и выпучил глаза.
-Адольф Алоисович, - промямлил он, - неужели это были вы... О, Боже мой! Я не узнал вас... Богатым будете...
-Да, Герман, - вежливо-угрожающим тоном произнёс Гитлер, - выйдем, поговорим?
Толстяк испуганно завертел головой, словно ища подмоги, но свита недоумённо молчала. Он дрожащей рукой попытался ослабить душивший его воротничок и с трудом приподнялся со стула.
-Дамы и господа, я у вас его похищаю, - очаровательно улыбнувшись, сказал фюрер и решительно направился к выходу из клуба. Герман на негнущихся ногах последовал за ним.
Когда они оба вышли, Герман Геринг рухнул на колени перед Гитлером и, рыдая, уткнулся ему в концертный китель.
-Это не я! - басом выл он, - Я клянусь пресвятыми Люфтваффе, чтоб мне ни разу не взлететь!
-Да ты разве взлетаешь? - Гитлер с отвращением отстранился, - Ишь какое пузо наел! Все деньги Рейха украл, олигарх поганый?!
-Адольф Алоисович! Пощадите! - Геринг заламывал руки, - Это всё Гиммлер! Я знаю! Он владеет вуду и украл мой портрет...
-А нечего было заказывать столько портретов! - Гитлер сложил руки на груди с удовольствием наблюдая за его пресмыканием.
-Он хотел меня убить! - ныл Геринг, - Он шантажировал меня! Я теперь не у дел совсем... Ну почти... Я ведь вне политики, никогда её не любил. Я только с авиацией...
-Ага, самолёты коллекционируешь, - буркнул Гитлер, - Кроме твоих личных хоть что-то ещё летает? Почему Рудель в лесу живёт?!
Геринг начал кланяться в ноги и божиться, что летать будет всё, даже то, что раньше не летало; что Рудель получит пожизненную пенсию и один из особняков самого Геринга.
-А, прекрати врать, знаю я, как ты это умеешь, - Гитлер сердито сделал шаг назад и задумался. Геринг явно был вне влияния, просто зажрался... Гиммлер давно покушался на власть.
-Трус ты, Герочка! - ядовито произнёс Гитлер, - ты клялся, что готов умереть за меня и всё такое...
Геринг рыдал как нашкодивший ребёнок.
-Ладно, живи, засранец, ты мне ещё понадобишься... Точнее, не ты, а твои самолёты.. И гляди у меня!
Геринг, всхлипывая, попытался поцеловать край его мундира, но Гитлер выдернул у него ткань.
-Ни звука Гиммлеру, слышишь! - прикрикнул фюрер, - а то у меня есть другой кандидат на должность министра авиации!
На этом разговор по душам был окончен.
***
В это же самое время, на другом конце городка Кур-Щавеля, в уютной конторе с видом на озеро и горы, за столом сидел белокурый молодой человек с аккуратно подстриженными усами и пилочкой шлифовал ногти, мурлыкая под нос какую-то попсовую мелодию. Его времяпрепровождение прервал резкий звонок стоявшего на столе чёрного телефона. Молодой человек положил на стол пилочку и снял трубку.
-Киллинговая компания «Снайпер», Дантес слушает, - произнёс он приятным голосом.
-Георгий! - холодно произнесла трубка, - сегодня в клубе «Диамант» был концерт группы «Безумные гении». Меня интересует Пушкин. Да, ты его знаешь. Он меня видел и узнал.
-Я понял, - отозвался Дантес, быстро записывая в блокноте адрес.
-Ждать нельзя, они сегодня же едут продолжать свои гастроли. А ты прекрасно помнишь, какой болтун этот Пушкин. Оплата после. Всё.
В трубке раздались гудки. Дантес поднялся с места и принялся спешно собираться: английское пальто, белоснежный шарф и чемоданчик с «инструментом».
Николай Романов захлопнул мобильник-раскладушку и сел в «Мерседес», охранник закрыл за ним дверцу. Николай Павлович улыбался, осознавая полноту своего могущества: Пушкин не имеет права жить, зная об императоре то, что он лечился в психиатрической клинике. Машина ринулась с места, унося его далеко от ночного клуба.
***
Поклонники не отпустили «Безумных гениев» так скоро: автографы, фото на память... Одна смелая барышня расцеловала Руделя в обе щёки, он загадочно улыбнулся ей, обнажая клыки, и повёл ей куда-то в вип-кабинеты (все привыкли, что вампир частенько пускается в подобные приключения и возвращается поутру сытым и довольным, поэтому не одёрнули). Ленина попросили спеть на бис. Гламурные подружки какого-то флегматичного посетителя висли на Дзержинском, пытаясь его растормошить, хотя киборг даже не пытался сделать довольный вид, но девушкам его неприступность, похоже, только нравилась. Карл еле сумел укрыться от назойливого поклонника, который на помеси французского и итальянского умолял бежать с ним в Ниццу. Наконец артистов отпустили, и они смогли отправиться к своему автобусу. Нужно было пройти пару кварталов до парковки, поскольку около клуба стояли только машины гостей. Гитлер сразу почуял неладное: он осторожно взял Асю за рукав и шепнул ей:
-За нами следят.
Девочка удивлённо огляделась: на тёмных улицах — ни души.
-У меня нюх на это дело, - продолжал Гитлер, - сама знаешь, меня не раз пытались убить. Я чувствую, кто-то за нами идёт...
-Ну, может поклонник какой-то, - пожала плечами Ася, - не получил автограф и...
-Нет же, у него явно нехорошие намерения! Так бы догнал и всё, а тут — крадётся.
Ася повернула голову: и вправду — какой-то человек, заметив её движение, быстро скрылся за стеной соседнего дома.
-Чёрт возьми, - сквозь зубы буркнула она, - Эй, народ!
Идущие впереди остановились.
-За нами кто-то следит, какой-то подозрительный тип! - шёпотом заговорила Ася.
-Наверное, тот извращенец, - вздрогнул Карл. Ему до сих пор было не по себе.
-Где? - Ленин вытянул шею
-За домом...
-Эй, есть тут кто? - крикнул в темноту Пётр.
Никто не отозвался. Пётр пожал плечами, поднял чемоданы с инструментами и двинулся дальше. Остальные последовали за ним.
Дантес подождал некоторое время и высунулся из-за угла. Нехорошо: слишком много людей вокруг «клиента», но упускать его нельзя — за провал шеф шею свернёт. Дантес вытащил пистолет и осторожно вышел на улицу. Тускло светил фонарь, в его свете медленно кружились снежинки. Вот он, Пушкин — идёт следом за девчонкой. Дантес прицелился и спустил курок.
В этот же самый момент, Пушкин поскользнулся на замёрзшей лужице и растянулся на асфальте. Ася вскрикнула, Дзержинский круто обернулся.
-В нас стреляли! - строго произнёс он.
-Да нет, я случайно! - сконфуженно улыбаясь, сказал Александр Сергеевич, поднимаясь и отряхиваясь.
-Но выстрел был! - воскликнул Ленин, - я сам слышал!
-Я же говорил! - Гитлер торжественно оглядел всех.
-Каналья Дягилев не предупредил нас о таких рисках! - завопил Карл, потрясая кулаком, - я не хочу быть вторым Джоном Ленноном!
Дантес увидел, что промахнулся и выругался: клиент и его окружение заволновались. Ещё немного, и они побегут, а тут промахнуться будет немудрено. Что ж, придётся мочить всех, чтобы не упустить одного... Ладно, одной рок-группой на свете станет меньше, да и свидетели лишние ни к чему. Он проверил патроны и принялся стрелять, целясь преимущественно в Пушкина. Гитлер кинулся на землю, увлекая за собой Асю. Дзержинский бросился вперёд; пули отскакивали от него. Киборг вытащил из сумки с гитарой обрез и выстрелил в киллера. Такого Дантес не ожидал; он ловко увернулся и спрятался за стену дома.
-Что происходит, чёрт возьми? - завопила Ася, - я так не играю!
-Нас кто-то заказал, - мрачно произнёс Пётр.
-Кажется, я узнаю этого типа, - Пушкин побледнел так же как после своего лыжного заезда, - этот педик для прикрытия волочился за моей женой... Ах чёрт! Я забыл! Я же сегодня видел Николая! Наверное он за это решил меня убрать... Пётр Алексеич, это же ваш родственник!
В это время Дантес быстро выглянул из-за стены и выстрелил ещё несколько раз; Дзержинский ответил тем же.
-У меня осталось мало патронов, - сказал робот, - долго не продержимся. Бегите к автобусу, я попытаюсь пока задержать его.
Ленин схватил Пушкина за руку и они кинулись в сторону автобуса. За ними бросился Карл. Дантес остервенело стрелял вслед; пули со звоном рикошетили от булыжников мостовой. Дзержинский выстрелил ещё пару раз, на третий последовали щелчки.
-Кончились! - он опустил обрез.
-Я сумею его задержать, - неожиданно произнёс Гитлер, поднимаясь с тротуара.
-Адольф Алоисович! - взвизгнула Ася, - не надо! Бежим сейчас, пока...
-Это приказ! - рявкнул фюрер, - быстро к автобусу и заводите мотор! Инструменты захватите, живо!
Ася хотела ещё что-то сказать, но Пётр схватил её под мышку и побежал вслед за всеми. Дзержинский с некоторым удивлением поглядел на Гитлера.
-Давай, давай! - с некоторым раздражением буркнул Гитлер, - от тебя всё равно толку мало, а этот змеёныш ещё чего доброго ринется сейчас в обход. Я догоню вас позже.
Киборг пожал плечами, взвалил на себя сумки с инструментами и тяжёлыми прыжками поскакал по улице. Дантес, увидев, что клиенты удирают, выскочил из-за стены и бросился вдогонку.
Гитлер быстро оглянулся — не видит ли его никто кроме киллера — и сунул руку в нагрудный карман мундира. Он не хотел, чтобы его секретные способности стали известны коллегам. Вытащив заряженный амулет из чёрного камня, фюрер сжал его в кулаке и шагнул в сумрак навстречу приближающемуся противнику.
7. Деточка
После столь внезапного нападения артисты велели водителю везти их не в гостиницу, а прямиком в тот город, который значился как следующий пункт в гастрольном списке — Баден-Баден. Пётр принялся срочно названивать Дягилеву, но тот не отвечал — либо спал, либо сам развлекался в каком-то ночном клубе. Путь предстоял неблизкий, утром пришлось остановиться у небольшого отеля на отдых, затем, опасаясь погони, артисты отправились дальше.
-Может стоило обратиться в полицию? - робко предположила Ася.
-Что ты! - усмехнулся Ленин, - в этом гнездилище прогнившего империализма вся полиция давно куплена! Они наверняка и пальцем не пошевелили бы, если бы Дантес перестрелял нас всех, потому что Николай всё давно уже оплатил...
-Я волнуюсь за Адольфа Алоисовича! - заныла Ася, - от него до сих пор никаких вестей!
-Нашла за кого переживать, - буркнул Ленин.
-Между прочим, - взвился Карл, - этот мафиоза Николай, ваш родственник, Пётр. Повлияйте на него, а то он этак действительно нас всех поубивает!
Пётр вздохнул. Он никогда не общался с Николаем.
-Я попробую промыть ему мозги, хотя сам знаешь, что среди царей-королей родство добрым не бывает...
-Вот мой брат, он не такой! - горячо возразил Карл, - он удивительный! Ах, почему же судьба так жестока!! - он уткнулся в спинку предыдущего сидения лицом и затих.
После некоторого молчания Пушкин (усиленно копавшийся в ноутбуке) вдруг приподнял голову и произнёс:
-А знаете, наше путешествие мне кое-что напоминает! Один сказочный роман.
Все поглядели в его сторону.
-Да-да, - продолжил Пушкин, - я читал его в юности, сейчас, увы, не помню название и автора... Но там тоже разношёрстая компания путешествовала по доисторическому Евросоюзу с целью толкнуть кому-то некое радиоактивное колечко... Ох, намучились они тогда с ним! Сражались с монстрами, влипали в разные истории... В общем, жуть как интересно!
-А кончилось чем? - после небольшой паузы спросил Пётр.
-А там главный герой свалил в Америку на корабле... Но колечко они куда-то посеяли, кажись, в вулкан уронили...
-У нас нет колечка, - вздохнул император и уставился в окно.
-А ещё там были всякие эльфы! - продолжал радостно вспоминать Пушкин.
Карл отчего-то поперхнулся, но на это никто не обратил внимания.
В Баден-Бадене «Безумных Гениев» встретил встревоженный Дягилев, до которого, наконец-то, удалось дозвониться. Он долго всплескивал руками и кудахтал, убеждая, что свяжется с властями Кур-Щавеля, что у него большие связи, и что они выплатят компенсацию за моральный ущерб («Боится, гад, что мы контракт разорвём!» - шепнул Асе Карл). Прилетел Рудель, удивился, что нет Гитлера и был уже готов лететь обратно, чтобы выручать его из беды, как вдруг тот сам позвонил и сказал, что едет на такси из аэропорта. Ася запрыгала от радости.
Гитлер был бодр и даже весел.
-Ну как? Что там случилось? - изнывал от любопытства Карл, - Куда делся этот... как его? Киллер, в общем!
-Да просто всё: я его грохнул, - фюрер равнодушно пожал плечами и принялся отряхивать манжеты.
-И всё? А как это было?
-Как-как... Обыкновенно! - Гитлер дал понять, что не хочет говорить об этом и ушёл в свой номер. Ну зачем было объяснять, что он увлёк противника на третий уровень сумрака, выкачал энергию и дезинтегрировал до состояния призрака класса Б третей степени — это будет никому не понятно и скучно. Про встречу с Германом он тоже не рассказал, но остался очень доволен, что не дезинтегрировал и его: Геринга можно теперь иногда использовать в качестве воздушного такси на «подбросить» до ближайшего города на частном бизнес-джете.
Вечером, когда страсти улеглись, все выспались и успокоились, Дягилев собрал группу в холле мини-отеля и рассказал о ближайшем концерте.
-Этот концерт устраивает местное благотворительное общество призрения, - сказал он с благоговейным вздохом и закатил глаза, - Специально для одиноких старушек. Это сложно, друзья мои, но я в вас верю. Три группы отказались, я сбился с ног. Сами понимаете — публика трудная, но мы же не можем оставить бедных одиноких пожилых женщин без последней радости в жизни? - он картинно вытер глаза платочком.
Артисты промолчали, но по их лицам было видно, что при всём уважении к старости, перспектива не слишком радовала.
-Ну что ж, - произнёс, наконец, Пётр, - вы правы, Сергей Павлович: старушек, да ещё одиноких нельзя оставить без концерта.
-Я знал, что вы не откажете! - с чувством произнёс Дягилев, - Пожелания насчёт костюмов и музыки: сами понимаете, аудитория консервативна. Но это всё будет через три недели, так что можете пока отправиться в небольшой отпуск, как я и обещал. Места тут чудные: целебные источники, природа... Хотя и пара хороших ночных клубов есть... - он кокетливо подмигнул Руделю и Карлу. Рудель осклабился, Карл нарочито отвернулся.
Решено было неделю провести в полном безделии и отдыхе, а потом уже приступать к репетициям. Гитлер выразил желание отправиться на этюды, и Ася увязалась за ним. Ленин с Дзержинским взяли напрокат велосипед-тандем и поехали путешествовать по окрестностям. Пётр, Пушкин, Карл и Рудель собрались на местную турбазу. Когда Карл неосторожно выразился, что желает поохотиться, Гитлер накинулся на него со словами: «Изверг! Живодёр! Как не стыдно убивать беззащитных животных!» Конфликт уладил Пётр, успокоив фюрера, что охотиться они будут только за грибами.
***
Турбаза представляла собой небольшую лесную ферму, где постояльцев поили молоком и катали на лошадях. Уютный уголок живой природы, не испорченный цивилизацией и присутствием толп туристов. Однако, всё оказалось не так просто: в первый же вечер Рудель, каждый день по обыкновению куда-то улетавший, вернулся сильно потрёпанным, с помятыми крыльями и синяком под глазом и тяжело рухнул посреди двора.
-Кто ж это тебя так, Ганс-Ульрих? - участливо спросил Пушкин.
Вампир непечатно выругался по-немецки (Александр Сергеевич не разобрал, потому что немецкий знал плохо), с трудом поднялся и по омикронски пояснил:
-Совки, сволочи. Понаехали тут, оккупанты проклятые, полетать не дают...
И поплёлся в свою комнату совершенно удручённый и подавленный. Вышедший Карл с удивлением проводил его глазами и спросил у Пушкина — что, мол, случилось? Не успел поэт ответить, как вдруг сверху раздалось хлопанье крыльев, и на полянку перед домиком опустились два Крылатых с крыльями соколиной расцветки, одетые в советские гимнастёрки. Один из них, молодцевато поправил ремень и решительно шагнул навстречу артистам.
-Товарищ Пушкин? Рад видеть! - Крылатый развязно улыбнулся и козырнул, затем протянул руку для пожатия, - Александр Иваныч Покрышкин, - представился он. Его товарищ тоже подошёл ближе, но молчал.
-А это Ваня Кожедуб, - представил его Крылатый. Второй Крылатый кивнул и молча пожал руку Пушкину, затем Карлу.
-Тут случай неприятный вышел, товарищ Пушкин, - начал Покрышкин, - это ведь ваш сосед — упырь?
Пушкин кивнул, понимая, что сейчас случится что-то нехорошее.
-Так вот, этот упырь решил на нашу базу заглянуть, кровушки попить. Так вот, если он ещё хоть раз в небо поднимется, мы ему крылья поотрываем, так и передайте.
-Пусть не сомневается, сволочь фашистская! - угрюмо добавил Кожедуб и погрозил кулаком в сторону домика.
Карл и Пушкин переглянулись. Оба решили, что с этими молодцами лучше не спорить, тем более, что у них где-то рядом база, а, следовательно, может нагрянуть целая орда.
-Мы обязательно передадим ваши пожелания, - Пушкин нервно улыбнулся.
-Вот и славненько, - Покрышкин снисходительно кивнул, - счастливого отдыха, Александр Сергеич!
Он снова приложил руку к козырьку фуражки и взлетел над деревьями; Кожедуб последовал за ним.
-М-да, - только и смог вымолвить Карл, неуютно передёрнув плечами, - эти русские — просто мафия какая-то! И как вы только в такой стране жили?
С этого дня Рудель заперся в своей комнате и выходил только на обед; перед сном мрачно выпивал стакан молока, угрюмо озирался и возвращался к себе.
-А жалко его, - на четвёртый день сказал Пушкин Петру, - глядеть страшно, захирел совсем, осунулся, разговаривать перестал, не то что улыбаться.
-Да, но ведь, если рассудить, правы ребята, - ответил Пётр, - кому ж охота шею вампиру подставлять? Вот и побили, чтоб не покушался...
На пятый день Рудель не вышел на обед, только к вечеру выполз за молоком; его глаза неприятно поблескивали красным отливом. Когда он мрачно оглядел троицу коллег, Карл поёжился.
-Не знаю, как вам, а мне не по себе жить под одной крышей с голодным вампиром, - заявил он, приходя в комнату, где жили Пушкин и Пётр, и кидая на тумбочку полотенце и зубную щётку.
-Ты чегой-то, вашество? - удивился Пётр, - переезжаешь?
В ответ Карл забаррикадировал дверь шкафом.
-Я от него за стенкой живу, - пояснил король, - кто его знает, этого вампира, может он сорвётся и накинется на меня ночью! Он же озверел совсем, видели как вечером глядел на нас? Как хотите, а я буду у вас ночевать, хоть бы и на полу.
Пушкин вздохнул и включил маленький телевизор в углу номера. Как на грех, там показывали фильм ужасов про плотоядных монстров со всеми подробностями расчленёнки; в свете последних событий, стало совсем неуютно и страшно, поэтому телевизор выключили. Карл не могу уснуть на постеленном ему матрасе, он попросил оставить ночник и нервно прислушивался к любому шороху. Любое поскрипывание деревянного дома заставляло вздрагивать; постоянно мерещились не то шаги, не то царапание в стену. За окном плясали тени деревьев, а в полночь в окно ударил яркий словно прожектор лунный свет. Пушкин накрылся одеялом с головой; Карл бормотал какие-то молитвы и полез под кровать; даже материалист Пётр не выдержал и завесил окно одеялом.
На утро все не выспавшиеся собрались к завтраку. Пока хозяйка накрывала на стол, Карл наклонился ко всем и шёпотом произнёс:
-Вы как хотите, а я здесь больше не останусь! Я не могу жить в одном доме с вампиром.
-Но он всё-таки наш товарищ, - оглянувшись по сторонам, пробормотал Пётр.
-Да кто их знает, этих вампиров! - зашипел Карл, - сегодня я ему товарищ, завтра — корм! Вот один человек держал дома тигра...
Он не успел договорить, в столовой появился Рудель — бледный, нечёсаный, с волочащимися крыльями и синими тенями под глазами. Он диким взглядом окинул присутствующих и попросил у хозяйки молока. Пушкин поперхнулся. Карл на всякий случай придвинулся поближе к Петру. Хозяйка заботливо склонилась к вампиру, и они о чём-то говорили вполголоса, из чего можно было разобрать только то, что она спрашивала, не вызвать ли ему врача.
-А пойдёмте-ка мы за грибами сегодня, а? - Пушкин сделал невиннейшее выражение лица и убрал руки под стол, чтоб не было видно, как они трясутся.
-Да! - Карл подпрыгнул, - я обожаю собирать грибы! И давайте пойдём прямо сейчас, а то вдруг кто-то соберёт их раньше нас, а? - весь его вид говорил о том, что храбрейший из шведских королей готов был выскочить из столовой в окно.
Пётр шикнул на них и зашептал:
-Тихо вы, неужели мы бросим фрау Марту на съедение? Подождём немного...
Его товарищи нервно заёрзали на своих местах.
После завтрака (хотя кусок в горло не лез никому) троица взяла корзины и выбралась во двор. Стоило сделать им пару шагов, как дорогу им преградил Рудель. Он мрачно пялился полминуты, затем раскинул крылья в разные стороны. Карл с Пушкиным одновременно попытались спрятаться за спину Петра, но столкнулись лбами.
-Тты чего? - хриплым от волнения голосом произнёс император с ужасом ожидая нападения.
-Я... я... - Рудель озверело посмотрел по сторонам, потом вытаращился, - Я ТАК БОЛЬШЕ НЕ МОГУ!!!!! - заорал он на весь лес, так что испуганные птицы тучей сорвались с веток и в панике заметались между деревьев.
Пушкин надел на голову грибную корзинку и кинулся на землю; Карл с перепугу запрыгнул на руки Петру, который сделал первый шаг к отступлению.
-Йа хочу летать!!! - орал вампир, уже не сдерживаясь, - Три тысячи чертей!! Я не могу больше сидеть в этой сраной каморке!!! Если хоть одна тварь мне помешает это сделать... SC-1000 ему в задницу!!!!
Он стрелой взвился в воздух и сделал круг над фермой, затем перекувырнулся в воздухе, поднялся выше, спикировал вниз, потом снова набрал высоту... Пётр осторожно опустил Карла на землю и велел им с Пушкиным спрятаться в укрытие, а сам решил узнать у вампира, что с ним всё-таки творится. Рудель менялся на глазах: из заморенного средневекового упыря он превращался в обычного Крылатого.
-Эй, друг! - император помахал ему рукой, - спустись пониже на чуток...
Рудель завис в воздухе, махая крыльями часто как колибри.
-Так что ж, тебе кровь нужна, аль как?
-Да какая к чертям кровь, дорогой кайзер! Я и молоком вполне обхожусь! Мне летать надо! Понимаешь — летать!!! Я без этого просто никак не могу!
И снова свечой взвился в небо. Пётр вздохнул с огромным облегчением: отбой воздушной тревоги. Он вышел на просеку и наблюдал за полётом ошалевшего от радости товарища. Но тут две тёмных фигуры показались в небе: Покрышкин с напарником не заставили себя ждать и кинулись на перехват. Рудель уворачивался как мог, но даже Пётр с земли видел, что он чересчур неуклюж по сравнению с этими двумя.
Дело могло закончиться совсем плачевно, как вдруг Кожедуб резко замер в воздухе, почёсывая затылок и озираясь. Покрышкин с удивлением прекратил преследование вампира и хотел было спросить, что случилось, как вдруг что-то маленькое пребольно ударило его по спине. Крылатый оглянулся и на некоторой высоте от себя заметил фигурку парнишки с рогаткой.
-Что это ещё за.. - начал он, но в этот самый момент получил прямёхонько в лоб недозрелым яблоком.
-Это хулиганство! - возопил он и кинулся ловить наглеца. Кожедуб ринулся за ним.
Крылатый мальчишка юрко увернулся, снизился и стрелой пронёсся вдоль просеки, затем снова набрал высоту. Сталинские соколы рассвирепели и бросились в погоню. Рудель, обрадовавшись, что легко отделался, решил больше не искушать судьбу и спустился к Петру, который велел ему отправляться на ферму, а сам остался понаблюдать за воздушными кульбитами Крылатых. Те носились над лесом, пугая птиц. Покрышкин и Кожедуб захотели взять хулигана в кольцо, окружая его с двух сторон. Расстояние стремительно сокращалось, как вдруг мальчишка сделал лихой манёвр, вырвавшись из окружения, и оба преследователя по инерции столкнулись друг с другом и шлёпнулись на землю, подняв тучу пыли и перьев.
-Ах, паразит! - только и вымолвил Покрышкин, потирая шишку на лбу.
Паразит, пользуясь моментом, лихо пролетел прямо над их головами, сорвал фуражку с Кожедуба, напялил её и принялся вытанцовывать в воздухе неведомые кренделя как бы дразня противника.
-Поймаю — задницу надеру! - крикнул Александр Иванович, поднимаясь и отряхиваясь.
Противник состроил рожу — мол, попробуй, догони — и резко взмыл ввысь. Кряхтя и ругаясь, Крылатые бросились вдогонку, хотя ясно было, что поймать наглеца не смогут.
Пётр на всякий случай протёр глаза — не померещилось ли ему? - и побрёл обратно, размышляя, как же много на свете чудес.
На охоту за грибами наконец-то выбрались. Рудель остался дома, пообещав, что никого не укусит и не улетит искать нехороших приключений. В лесу пели птицы, пришедшие в себя после утренних потрясений; Пушкин пересказывал какую-то статью о том, что собирание грибов — это разновидность медитации, Карл тайком слушал украденный где-то плеер, а Пётр размышлял на тему — не являются ли Крылатые дальними родственниками ангелов. Так, глядя под ноги и перекрикиваясь, троица забрела довольно далеко в лес, и настало самое время сделать привал. Император разглядел за деревьями довольно обширную поляну и направился туда, пробираясь сквозь заросли дикой малины. Полянка и вправду была хороша; Пётр хотел было что-то сказать, но вдруг замер на месте и уставился в одну точку. Пушкин, следовавший за ним налетел на него и ойкнул.
-Тссс! - шикнул Пётр, прикладывая палец к губам, - Гляди, Сергеич, только не шурши — спугнёшь...
-Что там? - поэт оглядел полянку, но никого не увидел.
-Да не там, наверху! Вон, на ветке! Купидон!
-Что?!
Пушкин поднял голову и вытаращился от удивления: на ветви дерева сидел белокурый паренёк лет семнадцати на вид с большими серо-коричневыми крыльями и грыз яблоко.
-Вот это да! - ахнул Пушкин, - я даже в Лукоморье таких не видел... Там на ветках только русалки и...
Он неосторожно хрустнул веткой; парень заметил их и принялся настороженно рассматривать большими ярко-голубыми глазами.
-Не бойся, мы не тронем, - произнёс Пётр, дружелюбно протягивая руку, - Давай, лети сюда...
-Цыпа-цыпа! - вторил ему Пушкин.
Крылатый рассмеялся и кинул вниз огрызок. В это же время из кустов выбрался отставший Карл. Купидона он заметил не сразу, вынул наушники, желая что-то спросить, как вдруг проследил за направлением взгляда товарищей и выронил корзину.
-Брат!!!! - завопил король на весь лес, раскрывая объятья.
Крылатый вздрогнул, оглянулся и расплылся в улыбке. Он слетел с дерева и кинулся обнимать братишку, который что-то быстро и радостно говорил на неведомом языке. Пётр и Пушкин переглянулись. Император только что сообразил, что «купидон» и был тем самым хулиганом, который спас Руделя от возмездия.
Наконец, король, сияя от счастья, повернулся к спутникам и произнёс:
-Я рад представить вам моего младшего брата! Это Аль, мы были разлучены с детства, но наконец-то нашлись!
Аль смущённо улыбался и молчал.
-А ещё его в нашей семье называли Деточка, потому что он был удивительно милым ребёнком...
И Карл поведал секретную историю о том, что на самом деле они с братом — прямые потомки эльфийского короля, уплывшего из Средиземья несколько сотен лет назад.
Деточка был похищен королевским лекарем и увезён за границу, где прожил много лет и сделался Крылатым. После войны и волнений на новой родине, его арестовали и хотели продать в Гондурас под видом экзотической птицы в магазин известного графа Ди, но Аль удрал и поселился в лесу.
Торжественное воссоединение братьев нужно было отпраздновать, поэтому вернулись на ферму. Рудель высунулся из своей комнаты и замер от удивления.
-Знакомься, - радостно улыбаясь, произёс шведский король, - это мой брат...
-Ё-моё! - ахнул вампир, абсолютно не слушая его, - это же сам Эрих Хартман!!
В дешёвой славе эльфийского происхождения Деточка уже не нуждался.
На следующее утро Пётр Алексеевич, проснувшись раньше всех, вышел на крыльцо дабы развеять на свежем воздухе последствия похмелья. Во дворе стояли двое мрачных Крылатых, напоминающих своим видом ангелов возмездия. Однако, увидев Петра, они малость просветлели лицом и тот из них, что был в фуражке, взял под козырёк.
-Здравия желаю, Пётр Алексеевич! Не ожидал вас тут увидеть! - искренне улыбаясь, вымолвил Покрышкин.
Кожедуб как всегда молчал, но пялился на Петра Великого с детским восторгом. Император пожал руки обоим и спросил, что привело соколов в столь ранний час.
-Хулиганы, увы, распоясались совсем, нарушают воздушное пространство... А гнездятся прямо тут, на этой турбазе.
Пётр усмехнулся, потому что быстро понял, о ком речь.
-А вы пройдите, пройдите, братцы, потолкуем по-человечески.
Крылатые переглянулись но вошли в домик. Хозяйка уже накрывала стол к завтраку. Пётр величаво усадил гостей за стол и объявил хозяйке, что эти двое будут завтракать со всеми. Тут из своих комнат вышли Карл и Рудель. Увидев сталинских соколов, вампир зло сощурился, но ничего не сказал; глаза его рубиново засверкали.
-Вот он! - Кожедуб подпрыгнул на месте.
-Погоди, Ваня, - осадил его Покрышкин, - ну что ж, раз Пётр Алексеевич попросил потолковать по-человечески, давайте потолкуем.
-Хоть он и не человек, а упырюга! - не выдержал Кожедуб.
Рудель осклабился:
-Кажется, в Советском Союзе неприлично оскорблять по расовому признаку.
-Тихо-тихо! - Пётр примирительно поднял руки, - война закончилась, а после драки кулаками не машут. Давайте изложим претензии обеих сторон...
Началось что-то вроде переговоров, где Рудель и Покрышкин, казалось, играли в гляделки, уставившись друг на друга и улыбаясь оппоненту как можно наглее и шире. Карл скучал, Кожедуб, пользуясь моментом, уписывал гренки со сметаной. Покрышкин вальяжно развалился на стуле, щёлкая зажигалкой; Рудель небрежно вытащил из кармана плиточку гематогена... Наконец, стороны пришли к компромиссу: товарищ вампир Ганс Ульрих Рудель обязуется впредь не кусать советских граждан, а только англо-американско-французских буржуев-подстрекателей, проклятых империалистов и разжигателей войн.
-Потому что от них всё зло! - подытожил Кожедуб, вытираясь от сметаны салфеточкой.
А советские граждане обязуются признать вампиров отдельным этносом с особыми правами и льготами на донорскую кровь. Пётр велел оппонентам пожать друг другу руки и послал Карла попросить у хозяйки пива.
Тут в столовую из-за двери выглянула растрёпанная белокурая голова; оба сокола подпрыгнули на месте. Пётр мысленно чертыхнулся — своим появлением Деточка ставил под угрозу весь переговорный процесс. Но в это время, к счастью, вернулся Карл с ящиком пива. Увидев немую сцену, он быстро поставил ящик на стол и радостно выволок упирающегося Хартмана в центр столовой.
-А это мой брат, Эрих Альфред, познакомьтесь!
Деточка неожиданно улыбнулся как ребёнок, пришедший мириться, наивно заморгал глазами и протянул Кожедубу его фуражку. Пётр облегчённо вздохнул.
Проснувшийся позже всех Пушкин, выйдя в столовую, узрел там идиллическую картину: Карл с братом и Кожедуб играли в карты на щелбаны. Рудель в обнимку с Покрышкиным распевали какую-то революционную песню, причём один на русском, другой не немецком, а Пётр Великий пытался им подпевать. Под столом валялось немереное количество бутылок из-под пива и не только... «Наверное, так и выглядит дружба народов, - подумал поэт, - Когда-нибудь я напишу об этом».
8. Неприятности Ильича
А как же проводили эту неделю любители велосипедных прогулок Ленин и Дзержинский? Путешествовать на тандеме с киборгом было невероятно удобно, и Ильич отметил это про себя: роботы не знают усталости. Когда Ильичу надоедало крутить педали, он просто сидел и озирался по сторонам. Они посетили несколько ферм, где питались только натуральными продуктами, а Ильич вовсю расхваливал крестьянство как класс, хотя в душе понимал, что фермеры эти, по сути — кулаки. Удалось здорово порыбачить, сходить в лес; а в середине недели путешественники прибыли в маленький городок Р., славившийся на всю округу своими кофейнями и пивными. Здесь решили остановиться в гостинице, осмотреть достопримечательности, а через пару дней отправиться назад, в Баден.
-А скажите, Владимир Ильич, - спросил его киборг, пока они сидели в уютном зале пивной и ждали, когда им принесут заказ, - Что это за странные заклинания, которые вы иногда читаете в стиле рэп на концертах? Мой аудиальный распознаватель текста, к сожалению не может их идентифицировать... - и Феликс как будто даже немного смутился.
-Пустяки, дорогой Феликс Эдмундович! - рассмеялся Ленин и горделиво погладил начавшую отрастать бородку, - это всего лишь цитаты из «Капитала» на финском. Я долго думал, что такое рэп, и что могу прочитать со сцены... Свои тезисы я когда-нибудь тоже озвучу...
Официантка принесла обед и пиво. Ел только Ленин, Дзержинский пил пиво (или делал вид, что пил ради приличия?). И ничто не предвещало каких-то особенных событий, как вдруг одна из дам-посетительниц, оглядевшись вокруг, громко воскликнула:
-Не может быть! Это же сам знаменитый Ленин!
Секунд через двадцать вокруг столика, за которым располагались Ильич с Феликсом, образовалась целая толпа поклонниц, протягивающих блокноты для автографа. Ильич слегка смутился, но всё-таки не мог не признаться себе, что дамское внимание — это чрезвычайно приятно. Некоторые из поклонниц были очень недурны собой, и вождь пролетариата пожалел, что он не один, потому что знакомиться при Железном Феликсе он стеснялся.
Поклонницы всё прибывали и наконец начали хором упрашивать Ильича исполнить какую-нибудь революционную песню. К счастью, в пивной оказался аккомпаниатор, который подыграл на пианино. Ленин исполнил пяток песен, потом две на бис и собрался откланяться. По правде говоря, его немного утомило это общение. Он встал на стул, пожелал женщинам успехов в борьбе за равноправие и в сопровождении Феликса вышел из ресторана.
Но там, на улице его ждала ещё одна женщина, напомнившая Ильичу стареющую готик-лолиту: в чёрном платье и колготках, с огромными очками-лупами на бледном лице.
-Владимир Ильич! - женщина подскочила к нему, хватая под руку, - Владимир Ильич! Я всегда была поклонницей вашего таланта!
-Я польщён, - крякнул Ленин, пытаясь освободить руку, - вы, наверное, хотите автограф?
-Владимир Ильич! - страстно проговорила женщина, подслеповато щурясь и цепляясь за него мёртвой хваткой, - Я готова отдать жизнь за вас!!!
-Мо-мо-может не надо? - Ильич нервно захихикал, - нет, я рад, конечно, но...
-Я готова бежать с вами на край света! Сию же минуту!
-Нет-нет-нет, товарищ... э-э-э...
-Фанни. Меня зовут Фанни Каплан.
-Товарищ Фанни, я очень признателен вам и всё такое... Но не сейчас... Давайте побежим завтра...
-Нет, что вы! Прямо сейчас! Дело революции не терпит!..
Дзержинский не выдержал, схватил навязчивую барышню за шиворот и насильно оторвал её от Ленина.
-Разве вы не видите, что Владимир Ильич устал? - рявкнул он, - если у вас есть вопросы и пожелания, приходите завтра!
Оба большевика сели на свой велосипед и покатили к гостинице. Ленин оглянулся и увидел, как несчастная Фанни пытается догнать их. Но вот она скрылась за поворотом, а Ильич услышал её крик: «Владимир Ильич! Я ваша навеки!»
Наверное, на следующее утро Ильич забыл бы об этом эпизоде, но каково же было его изумление, когда, проснувшись поутру, он увидел стоящую у стен гостиницы знакомую фигуру в чёрном, которая, приложив руку козырьком к глазам, напряжённо всматривалась в окна. Ленин быстро спрятался за занавеской; ему сделалось не по себе, хотя признаваться Феликсу он постеснялся, чтобы не уронить свой авторитет. Однако за завтраком в гостиничном ресторанчике Ильич осторожно спросил у Дзержинского:
-А скажите, Феликс Эдмундович, нет ли тут другого выхода... Вроде запасного... Пожарный там...
-Наверняка есть, Владимир Ильич.
-Если честно, мне как-то не слишком нравится эта гостиница... У них тут простыни жёсткие и кофе какой-то невкусный.. Может стоит перебраться, а?
-Как скажете, Владимир Ильич, хотя кофе по своему химическому составу абсолютно не отличается от того, который мы пили вчера в кофейне. Та же «Арабика Голд» и тот же сахар из Южного Гондураса...
Ильич заёрзал на месте: ему померещилось, что фигурка в чёрном стоит у окна и рассматривает посетителей ресторана.
-Феликс Эдмундович, давайте поторопимся! Вы покажете, где запасной выход?
Выбравшись на улицу, Ленин быстро огляделся и тайком вздохнул с облегчением: Фанни нигде не было. Они сели на велосипед и отправились вниз по улице, которая вела к тенистому городскому скверу. «Нет, просто у меня шалят нервы, - подумал Ильич, - многолетняя подпольная работа даёт о себе знать. Померещилось».
Они пересекли сквер, выехали на ратушную площадь, где находилась другая гостиница, как вдруг Ленин вздрогнул от неожиданности: через площадь, неуклюже спотыкаясь и размахивая руками, бежала Фанни! Ильич побледнел.
-Феликс Эдмундович! - воскликнул он, - Она нас преследует! Это просто невозможно!
-Я понял причину вашего беспокойства, Владимир Ильич, - спокойно ответил робот, - я полагаю, нам сейчас лучше поехать в обратную сторону, но по другим улицам.
Они свернули в узкий переулок, и Ленин неприятно поёжился, услышав несущийся вдогонку ему крик:
-Владимир Ильич!!! Возьмите меня с собой! Умоляю! Вы пожалеете, что не сделали этого!
-Она сумасшедшая! - проворчал Ленин, - я уже пожалел, что приехал сюда...
Они минули сквер и оказались на безлюдной улице, идущей мимо старинных стен крепости. Внезапно откуда-то на улицу выехал трактор и мчался сзади них, урча мотором и бибикая.
-Феликс, пропусти его! - встречный ветер уносил крик в сторону.
Дзержинский послушно повернул велосипед, но трактор, вместо того чтобы проехать мимо, всё продолжая зловеще бибикать, принялся теснить велосипедистов к стене.
Ленин похолодел от ужаса: в кабине сидела Фанни с перекошенным от злобы лицом.
-Я же говорила, что вы пожалеете! - крикнула она, грозя кулаком.
Ленин изо всех сил поднажал на педали.
-Фа-фа-фанни, Фаина, давайте поговорим по хорошему, остановимся, а?
-Ты отверг меня, о жестокосердный! Не доставайся же ты никому! - и женщина в чёрном нажала на педаль газа.
Ильич взвыл от ужаса не менее громко чем трактор.
-Феликс! Феликс! Сделайте что-нибудь!
-Я стараюсь, Владимир Ильич! - отозвался киборг, усиленно крутя педали.
Трактор приближался. Дзержинский вилял по улице, периодически оглядываясь. И когда злобно рокочущая машина оказалась всего в метре от велосипеда, киборг резко нажал на тормоз. Ленин слетел со своего седла и впечатался в спину робота. Трактор на полном ходу пронёсся мимо. Дзержинский развернул велосипед и помчался в обратную сторону, а Ильич сидел на самой перекладине, из последних сил вцепившись в кожаный плащ Феликса.
-Кажись отстали, - боясь сглазить, произнёс Ленин через пару кварталов, - Она просто маньячка какая-то! Ну вот что за отношение к артистам — ни себе ни людям!
На самой окраине, устав от погони и твёрдо решив покинуть проклятый Р., большевики сидели в маленькой забегаловке. Ленин не снимал тёмные очки Дзержинского и от души жалел, что с ним нет ни единого предмета из их артистического реквизита.
Ближе к вечеру, когда солнце катилось к закату, Ленин осторожно посмотрел в окно и сказал, что стоит ехать. Чуть ли не на цыпочках путешественники вышли на улицу и взяли свой велосипед. Разговаривать не хотелось; Ильич пытался прикинуть, безопасно ли двигаться по шоссе ночью, и как скоро они смогут добраться до ближайшей фермы или мотеля. И только он отметил, что часов до одиннадцати можно ехать спокойно, как вдруг Феликс резко затормозил. Посредине улицы стояла знакомая зловещая фигура женщины в чёрном. В руке она держала пистолет и целилась прямо в революционеров.
-От меня ещё никто не уходил! - Фанни грозно поправила огромные очки.
-Берегитесь, Владимир Ильич! - воскликнул киборг.
Ленин съёжился за его спиной. Наученный опытом недавнего нападения, Железный Феликс теперь возил с собой обрез и патроны к нему. Завязалась перестрелка. Ленин не видел как резво уворачивается от пуль странная женщина (наверное, Пушкин с Гитлером сказали бы, что такое бывает только в кино), катаясь по земле и стреляя из положения лёжа. Пули отскакивали от Дзержинского, изредка застревая в складках плаща. Робот не мог попасть в Фанни и поражался её меткости и ловкости, словно женщина не один год служила в спецназе или работала киллером. Наконец, у Фанни закончились патроны; она замешкалась на миг, и пуля угодила ровно в дужку её очков. Очки упали и разбились. Ленин, воспользовавшись заминкой, не удержался от любопытства, выглянул из-за широкой спины робота и вскрикнул от ужаса: вместо зрачков у Фанни горели такие же рубиново-алые линзы, как и у Феликса. Кошмарная преследовательница оказалась роботом!
-Хе! - Фанни поправила прядь волос, выбившуюся из причёски, - всё равно не успеете никому рассказать!
Привычным движением она отвинтила правую кисть руки, и из появившегося отверстия с лёгким шорохом выскочил заточенный стальной клинок сантиметров тридцать в длину.
-Это FX-1000, робот-убийца, - быстро сказал Дзержинский, - такие разрабатывались в секретных лабораториях эсэров! Бегите, Владимир Ильич, я задержу её!
-Феликс, а вы?..
-Бегите же! - с долей раздражения воскликнул робот.
Фанни ринулась в атаку. Дзержинский отбивал её удары рукой. Ленин не стал ждать, он вскочил на велосипед и бросился прочь. Сзади его слышались глухой металлический лязг и визгливые проклятия Фанни. Ильич оглянулся перед тем как свернуть за угол; последнее что он успел заметить — силуэты двух дерущихся роботов.
***
Как он добрался в Баден — Ленин и сам не понял; весь на нервах, ожесточённо крутя педали сделавшегося абсолютно неудобным тандема. Ночь он провёл в стогу сена на какой-то ферме, но так и не мог уснуть: ему постоянно мерещились шаги, хруст веток или скрип тормозов. Когда же наконец Ильич прибыл в баденский отель, где квартировались «Безумные Гении», его встретили недоумёнными взглядами и засыпали вопросами.
-Что случилось, Владимир Ильич? - испуганно спросила Ася, - на вас лица нет!
-За тобой кто-то гнался? - нахмурился Пётр.
-А где Феликс? - удивился Карл, - Вы же вместе уезжали...
От пережитых потрясений Ильич не смог вымолвить ни слова, а только невнятно промычал что-то и вытаращил глаза.
-Кажется, у него поехала крыша, - пробормотал Гитлер.
Беднягу долго отпаивали чаем с вареньем. Приехал Дягилев и даже согласился помассировать ему плечи; Ленин, к удивлению окружающих, не возразил, только жестами и мычанием попросил задёрнуть шторы. Через день он наконец смог придти в норму и рассказал, что с ним случилось.
-Вот ужас-то! - ахнула Ася, - бедный Феликс Эдмундович! Как вы думаете... - но она не стала договаривать фразу: Феликс не вернулся, и все понимали, что ничего хорошего ждать не придётся.
Ильич скорбно молчал. Его не стали таскать на репетиции, а новым вокалистом сделали Хартмана, которые не умел ни петь, ни играть, но был настолько хорош собой, что горничные отеля оборачивались ему вслед, усиленно пытаясь привлечь внимание. Дягилев при знакомстве с Деточкой смог произнести только восторженное «Ы!» и долго пожимал ему обе руки, краснея как барышня. Деточка мило улыбался, в упор не замечая намёков, либо делая вид, что не замечает. Гитлер всю неделю ходил довольный тем, что в его полку прибыло, а Карл всем говорил «Поглядите, какой у меня брат!» Ася при первой встрече с визгом кинулась обнимать Крылатого, вызвав приступ ревности у всех прочих участников группы.
Создавая впечатление очаровательного пай-мальчика, Эрих Альфред был отпетым хулиганом: он, не стесняясь, летал по всему городу где хотел, вызывая у прохожих то восторг, то панику. Забирался на крыши домов и памятники, гонялся за голубями, доводя их до истерики, воровал яблоки и дразнил полицейских. На все поступавшие жалобы и Карл, и Дягилев отвечали, что юному таланту требуется внимание. Попытки поругать Деточку ни к чему не приводили: на все увещевания он трогательно хлопал ресницами, кивал и по-детски улыбался, после чего ругавшему делалось стыдно. Деточка уходил, коварно улыбаясь, и тут же начинал проказничать заново. Единственный, кого он слушался, был Рудель — возможно потому, что он тоже был Крылатым, и вызывал уважение. Ася поддерживала Эриха в его проказах, и Гитлер ворчал, что тот дурно не неё влияет.
Но время шло, и концерт для старушек приближался. Пушкин и Ася подобрали самые милые и ненавязчивые песенки репертуара «Песняров» и «Поющих гитар», заказали самые простые костюмы с галстуками.
Концерт состоялся в местной консерватории. Пока не подняли занавес, артисты немного волновались — не слишком ли вычурно смотрятся буйные кудри Петра и длинная чёлка Гитлера; не съехала ли бабочка у неугомонного Хартманна; не слишком ли пугающе выглядят клыки Руделя... Пушкин, который помогал в качестве второго менеджера, на всякий случай осторожно выглянул из-за занавеса: старушки постепенно наполняли зал — кое-кто был на кресле-каталке, кто-то на костылях... Но что-то показалось Александру Сергеевичу странным, хотя он не мог понять, что именно. До начала оставалось пятнадцать минут, и поэт тайком выбрался в зал. Увидев первую попавшуюся пожилую леди, он понял — это будет не столь предсказуемая аудитория как казалось первоначально: у бабули (лет семидесяти пяти на вид) были ярко-розовые волосы, три колечка в одном ухе и булавка в другом, а также пирсинг над бровью. Старушка, опираясь на клюку, прошагала на своё место — рядом с той, которая сидела в кресле-каталке. Эта пожилая дама была одета в кожаную куртку со множеством заклёпок, из-под которой виднелась майка с чьей-то неприятной физиономией. Пушкин протёр глаза, но наваждение не исчезло. Большинство старух в зале оказались одеты примерно так же; у одного беззубого старичка на лысине красовалась татуировка в виде черепа. Кое-кто щеголял полностью металлическими вставными зубами... Александр Сергеевич испуганно убрался на сцену, размышляя — стоит ли рассказать обо всём увиденном коллегам или не стоит. Однако, он не успел: занавес поднялся, и музыканты принялись играть вступление. Пушкин стоял в кулисах так, чтобы видеть всё происходящее в зале.
После второй песни аудитория зароптала, и Пушкин подозвал Асю, чтобы сказать ей, что у него весьма нехорошие предчувствия. И эти предчувствия не замедлили оправдаться: на середине третьей песни кто-то выкрикнул: «Попса!!» И началось! Старухи возмущённо стучали об пол костылями; начался галдёж. «Безумные Гении» пытались играть, не обращая внимания, но удержать внимание публики стало уже нереально. Ася в ужасе схватилась за голову и попросила Пушкина выбраться снова в зал, чтобы выяснить, чего же они хотят. Александр Сергеевич нервно сглотнул; так страшно ему не было с тех пор как Дантес пытался его убить.
-Что это за лажа? - вопила та бабка, которую он увидел первой, и потрясала клюкой
-Уберите этих пидорасов! - возмущался дедок с черепом.
В музыкантов полетели пластиковые бутылки и вставные челюсти, одна из которых защёлкнулась аккурат на локонах Петра. Концерт был сорван. Ася поспешно закрыла занавес.
-Вот в моё время мы слушали только «Секс Пистолз»! - прошамкала старуха а каталке, - куда катится мир? - и она непечатно пояснила, куда именно, по её мнению, он катится.
Пушкин бегом бросился к своим.
-Им нужен хард-рок, панк, металл, что угодно! - запыхавшись молвил он, - они ненавидят попсу!
Ася ринулась в гримёрку и вытащила оттуда реквизит и фонограммы. За барабаны посадили Пушкина, велев лупить, что есть мочи, главное, чтоб смотрелось; Пётр настроил бас-гитару. Карл рванул на груди рубашку:
-Бабки хотят трэша? Они его получат!
Ася тем временем гримировала Эриха, который превратился в помесь джей-рокера с фетиш-моделью конца девяностых. Гитлер согласился одеть сапоги на платформе и вставить в левый глаз белую линзу. Рудель надел красный парик и выкрасил губы в чёрный. Пётр одел камзол без рубашки — прямо на голое тело, да плюс повесил на шею цепь (от затычки в ванной).
Тем временем Дягилев метался по сцене перед занавесом, пытаясь утихомирить разбушевавшихся не на шутку старух, грозивших побить его костылями.
-Мы так ждали этого дня, придурок! - орали они, - А ты устроил самый дерьмовый концерт за всю нашу жизнь!
И тут поднялся занавес... Заиграли Мэрилина Мэнсона. Старухи засвистели — но на этот раз уже одобрительно. Хартман кривлялся от души, щёлкая настоящим кнутом. Дягилев, не успевший вовремя удрать, был пойман и связан этим самым кнутом. Старухи радостно загудели. «Безумные Гении» исполняли самые жёсткие песни из своего репертуара. Рудель летал над сценой с синтезатором, а под конец укусил бедного Дягилева за шею под овации зала. Карл устроил соло на гитаре, а потом пафосно разбил её. Сами артисты раззадорились настолько, что пот стекал с них ручьями. Наверное, консерватория ни разу не видела такого хард-рокового концерта...
-Вот это — музыка! - одобрительно произнесли старуха на каталке, тряся в воздухе рукой, сложенной в «козу».
«Безумных Гениев» не хотели отпускать, попросив исполнить ещё несколько песен на бис. Наконец, концерт закончился.
-Вот теперь я могу умереть спокойно, - удовлетворённо сказал дедок, вытирая платочком татуированную лысину.
Так закончились Баденские гастроли.
9. Угроза разоблачения
После Баден-Бадена «Безумные Гении» поехали в приморский город S, где должны были отыграть ещё пару концертов, записать альбом и после этого — отправиться в заокеанское турне в Гондурас.
Концерты, один обычный, с рок-каверами на попсовые песни, другой — готический, прошли успешно. Ильич отошёл от своей депрессии и серьёзно увлёкся переводом «Капитала» на латынь — все отметили, что это звучало вызывающе-готично, а при особой аранжировке могло сойти за тексты сатан-рока.
Днём участники пропадали в студии; по вечерам Пушкин с Карлом ходили в казино, Рудель как всегда улетал по вампирским делам, Пётр иногда посещал музеи, а иногда — кабаре (по настроению), причём, последние — в компании Ильича. Гитлер бродил по выставкам или смотрел кино. Хартман тоже летал, но уже не хулиганил — видимо, самому надоело. Ася задумала снять клип на одну из песен, и теперь сочиняла сценарий.
Дягилев, чья популярность резко возросла после публикации в жёлтой прессе скандальных фотографий с баденского концерта, был вполне доволен жизнью, обзаведясь собственными поклонниками, хотя и разочарован тем, что ребята из группы не уделяют ему внимания.
Насчёт клипа шли жаркие споры, которые продолжались почти неделю: Дягилев рекомендовал снять романтическое видео на песню «Last Waltz» (которая вообще-то принадлежала земной группе The Rasmus), где бы двое участников группы кружились в вальсе на залитой солнцем городской площади в костюмах 18ого века, изображая героев манги «Amour», один из которых по сюжету был трансвеститом. Причём в этой роли продюсер хотел видеть либо Карла, либо его его брата; но Карл сразу же взвыл, что ему надоело носить женские шмотки, потому что количество поклонников давно уже превышало количество поклонниц, и несмотря на шведское гражданство, короля эта ситуация смущала. А Эрих оказался довольно высоким для этой роли, и тогда бы в качестве партнёра пришлось поставить не Руделя как планировалось, а Петра. Но Пётр выразительно показал продюсеру мощный кулак и заявил, что танцевать с мужиком, даже и переодетым, не станет, потому что зрители юмора не поймут, а репутация испортится.
Ленин, прочитав сценарий, завопил, что это пошло (тут его поддержал Пушкин, который хоть и любил танцы, но не в исполнении двух мужчин), что это пропаганда развратного феодализма и пережиток прошлого, а выражаясь современным языком — боян. Владимир Ильич тут же предложил свой сценарий клипа, в котором участники группы, одетые в революционных солдат и матросов, штурмуют царский (или королевский — без разницы) дворец. Карл гоготнул в кулачок, что свергнутого монарха может сыграть Дягилев. Гитлер зашипел, что большевизм — это зло, и он не переваривает его ни в каком виде; сам он предложил вариации на тему Вагнеровских пьес о Нибелунгах, а в качестве музыки предложил металлический кавер на Полёт Валькирий. На это Дягилев возразил, что компьютерные эффекты и костюмы обойдутся в слишком крупную сумму.
В итоге Ася раздала всем бумажки, в которых велела написать персонажа для клипа и завернуть уголок с подписью, затем передать по кругу бумажку и подписать действие. Процедура повторялась до тех пор, пока не ответили на вопросы: кто, что делает, как и где. Открыв то, что получилось, все долго смеялись, но решили наконец придти к общему согласию. По сюжету клип напоминал фэнтези со смутным намёком на «Три толстяка» и «Мио мой Мио»: Гитлер играл тёмномагического властелина, которому прислуживали не то валькирии не то демоны — Рудель и Хартман. Ленин изображал вождя повстанцев, Пётр — кузнеца, изготовляющего волшебное оружие, а Карл — супергероя-рыцаря, который должен был помогать повстанцам сражаться против мага. Гитлер долго ворчал, что ему не нравится финал, что он не хочет быть проигравшим. Тогда ради компромисса в конце «убили» всех героев, а потом «оживили» в качестве самих себя — то бишь участников группы.
Клип с первой же недели выхода на телеэкраны занял самые высокие строки чартов. Вокруг гостиницы, где жили музыканты, собирались толпы народу, которых с трудом разгоняла полиция, потому что это мешало проезду транспорта. И никто не подозревал, какую злую шутку сыграет с «Безумными Гениями» эта популярность.
В один прекрасный день, когда Ася и Эрих хвастались друг перед другом сувенирами из «Киндер-сюрприза» (Асе достался красный кукурузник, а Эриху кислотно-зелёный Мессершмит), Пётр читал газету, а прочие играли в домино, в холле гостиницы появился неприятного вида тип: неопрятный мужик с торчащей в разные стороны бородой, пивным брюшком и значком «Ударник социалистического труда» на лацкане пиджака. Мужик этот держал в руке свёрнутую газету, коей взмахнул как саблей:
-Ах вот они где собрались, голубчики! - гаркнул он, не здороваясь.
Все повернули головы на звук.
-Развратители общественного сознания, вот вы кто! - рявкнул мужик, потрясая газетой, - из-за таких как вы у нас в стране и творится полный бардак!
-Постойте, уважаемый, а вы-то сам кто будете? - спросил Пётр, обалдевший от такого хамского напора.
-Вот вы, Пётр Великий, российский монарх, - критик покачал головой, - А общаетесь запросто с врагом государства — Карлом Двенадцатым! Как не стыдно! Вы ради своей корысти хотите, чтобы жертвы Полтавской битвы оказались напрасны?!
Пётр ошалело переглянулся с Карлом.
-А вы, Александр Сергеевич! - возмутитель спокойствия ткнул его газетой чуть ли не в лицо, - Светило русской поэзии пишет текстики для пошлой якобы рок-группы? Да как не стыдно!..
И тут он заметил Ленина, который неосторожно высунулся из-за спины Руделя.
-Владимир Ильич!!! - радостно заорал бородач, хватая его за воротник и буквально выуживая из кресла, - Вот вы единственный нормальный человек!!! Вам не место в этой мерзостной камарилье фашистов и пидорасов!
-Ты кого пидорасом назвал?! - гневно крикнул Карл, но критик не обратил на это внимания, таща Ильича за собой.
-Владимир Ильич! Меня зовут Максим Октябринович К*, я главный редактор оппозиционной газеты «Истинная правда», пойдёмте скорее! Вы просто обязаны возглавить нашу оппозиционную партию, а не паясничать на сцене! Мы хотим построить коммунизм, и поэтому нуждаемся в вас!!
-Эй ты! - Ася выскочила в центр холла, - Какого чёрта ты оскорбляешь моих друзей и пытаешься их поссорить?!
-А ты вообще молчи, - огрызнулся Максим Октябринович, с трудом поворачивая косматую голову, - такие как ты вообще на свете жить не должны!
-Что?!
-Своим творчеством ты оскорбляешь память об истории человечества! Ну ничего, когда мы придём к власти, этого безобразия больше не будет!!
Он решительным шагом направился к лестнице, таща за собой растерявшегося Ильича и воинственно потрясая газетой.
-Спустить его с лестницы? - предложил Хартман.
-Не обращайте внимания на идиотов, - фыркнул Карл, - Он просто хочет поднять рейтинг своей идиотской газетёнки, нарываясь на скандал.
-Но если он ещё раз тут появится, получит в лоб, - решительно заявил Деточка.
-Табуретом, - добавила Ася, трясясь от злости.
Казалось, неприятный эпизод завершился, разве что Ленин оказался в руках провокатора, но тут последовало нечто куда более неприятное. На лестнице послышался шум и крики.
-Не может быть! - раздался знакомый вопль Дягилева, - Как сумасшедшие?! Они ничего не говорили мне...
Карл рывком подскочил к лестнице и принялся слушать. Остальные замерли, чтобы не мешать.
-Да, да, они организовали побег из больницы, украв личные вещи главного врача, - говорил Максим Октябринович, - на родине их уже разыскивают как опасных для общества. Рекомендую вам тотчас обратиться в полицию...
-Да-да, конечно же!
Послышались удаляющиеся шаги и долгое удивлённо-возмущённое кудахтанье Дягилева.
-Кажется, мы влипли, - мрачно произнесла Ася.
-Вот и накрылась медным тазом запись альбома, - разочарованно произнёс Карл, - Чёрт, а мы столько репетировали... Я даже на гитаре играть научился по-настоящему...
-Да к чёрту альбом! - взревел Гитлер, - сорвались наши гастроли в Гондурасе!! Как мы теперь попадём за океан?! И на Ипсилон... Этот идиот Дягилев сейчас настучит в полицию и нас повяжут!
-Надо бежать, - решительно произнёс Пётр, - прямо сейчас, без инструментов, просто бежать, если мы не хотим угодить обратно в дурдом или в тюрьму.
-Ну всё! - Деточка стукнул кулаком о ладонь, - если этот Октябринович хоть раз попадёт в мой прицел, я ему голову оторву!
Артисты кинулись по своим номерам, спешно собирая деньги и что-то из вещей. Но как только Рудель посмотрел в окно, он увидел, что площадь заполнена полицейскими, которые прятались за своими машинами с оружием, нацеленным на выход из здания.
-Плохо дело, - вздохнул Крылатый.
-А Ильич поверил в сказки про коммунизм и смылся! Предатель! - Гитлер злобно плюнул на пол, - Я же говорил, что нельзя верить большевикам!
-В гостинице есть ещё пара выходов, - произнёс Карл, - я знаю, где: я сам как-то останавливался в этой гостинице и спасался от турецких агентов, хотевших зацапать меня за долги... Этот выход из подсобки за кухней ведёт в подземные катакомбы, а оттуда — прямиком за город.
-Надо как-то отвлечь полицию, - сказал Пётр.
Эрих выглянул в окно и присвистнул: в небе кружило с десяток Крылатых в советской униформе. Гитлер вытащил из нагрудного кармашка амулет: для битвы не сгодится — слишком разряжен, а вот для небольшого гипноза...
-Прекрасно! - сказал он, - я останусь тут для отвлечения, Вы бегите, я догоню вас позже...
-Я тоже останусь, - произнёс вампир, - на Крылатых гипноз не действует, но я вижу знакомое лицо... У меня есть план.
Артисты быстро извлекли из сумок реквизит и переоделись так, что узнать их стало абсолютно невозможно, поскольку каждый кардинально сменил амплуа на противоположное: Пётр надел паранджу, скрывавшую его с головы до ног; Карл — кудрявый чёрный парик, строгий костюм и тюрбан из полотенца, заколов его брошкой — ни дать ни взять — восточный посол с долговязой женой. Эрих переоделся в наряд готик-лолиты, а Асе приклеили усы и напялили запасную кепку Ленина. Пушкин плюнул на принципы, накрасил губы, надел ярко-розовый парик и зелёный галстук в горошек, став похожим на завсегдатая гей-клуба. Вся эта странная компашка прошла через подсобные помещения (сперва Пётр с Карлом, попозже остальные) и наконец-то оказалась в подземных катакомбах.
-Где-то я ведь видел этого Октябриновича, - после долгого молчания произнёс Пётр из-под паранджи, - его рожа мне знакома...
-А верно ведь! - согласился Карл, - И я его видел!
-Ах, чёрт возьми! - Пётр хлопнул в ладоши так, что все вздрогнули, - Ну конечно! Это же больничный дворник! Да-да! Он был из числа пациентов, причём буйных — когда его привезли, при мне, он бросался на санитаров, грозя покусать. Рассказывали, что он всё время ругал правительство и мечтал устроить государственный переворот, вот и свихнулся на этой почве. А ещё говорили, что он на полном серьёзе считает себя Крылатым, хотя по реалу просто любил играть в компьютерные симуляторы, потому что Крылатый из него — как из меня балерина. Потом он сделался тихим, помогал санитарам, и его назначили дворником, чтоб дорожки в саду чистил...
-Помню! - воскликнула Ася, - он на всех ругался, кто по газонам ходил!
-Видать, его выпустили за хорошее поведение, вот и всё...
-Главное, чтобы Дягилев и полиция узнали и об этом тоже, - задумчиво произнёс Пушкин, - тогда он будет рассматриваться не как свидетель, а как псих, которому всё померещилось — с дурака-то какой спрос?
-Но нам пока лучше всё-таки укрыться, - сказал Пётр и продолжил путь по подземелью.
Тем временем, Рудель открыл окно холла. Крылатые мгновенно окружили его, зависая в воздухе и не давая никакой возможности улизнуть. Но Ганс Ульрих и не стремился улетать. Напротив, он радостно протянул руки к одному из соколов и что есть мочи завопил:
-Саня!!! Ты ли это! Какая встреча!!
Покрышкин — а это был именно он — на секунду растерялся. Метрах в двух от него висел в воздухе Кожедуб — единственный свидетель той самой пьянки. Но в честных Ваниных глазах виднелась святейшая простота и полная неспособность к вранью, и Александр Иванович понял, что схитрить невозможно.
-Ганс! - широко улыбаясь, произнёс он, - А я тебя и не узнал! Богатым будешь!
Оба Крылатых обнялись как братья к недоумению прочих Соколов, полиции и священному ужасу Максима Октябриновича.
-Вы знакомы? - удивился кто-то из Соколов.
-Да мы вообще с детского сада знакомы! - радостно улыбаясь, заявил Покрышкин.
-Да-да, мы просто соперничали всегда по мелочам, - поддакнул Рудель, - поэтому долгое время терпеть друг друга не могли... Ну знаете там... у кого горшок красивее и прочее.
Крылатые рассмеялись.
-А что тут за слухи о каких-то бандитах, которые забаррикадировались в гостинице и требуют выкуп? - спросил Покрышкин, - А то местные полицаи на ушах стоят, просили помочь, сказали, что срочно, иначе весь город взлетит на воздух...
-Что за ересь? - искренне удивился Рудель, - тут жили рок-артисты, а потом подвалил какой-то тип, то ли критик, то ли псих, начал орать, ругаться... Ну вы будто журналистов не знаете, ребята! Саня, Петра Алексеевича помнишь?
-Что за вопрос!
-Ну вот! И Пушкин, и прочие... Полетели-ка отсюда, пусть местные сами разберутся. Тут, наверное, ошибка какая-то...
Крылатые попереглядывались между собой и всей толпой взмыли над крышами домов. Полицейские недоумённо проследили за ними взглядами.
-Упустили! - орал Максим Октябринович, теребя себя за бороду, - это был их сообщник! Ловите остальных скорее!
Но тут на подоконнике показался Гитлер. Полицейские снова попрятались за машинами и прицелились. Адольф Алоисович знал один коронный приём с амулетом, который ошарашивал врага, вводя его в долгий ступор и глубокий шок, правда сам фюрер этот приём не любил, считая чересчур эксцентричным. Но сейчас был именно тот случай, когда нужно вывести из строя всех полицейских, собравшихся на площади и глядевших на него во все глаза.
Гитлер зажал амулет в кулак и торжественно поднял правую руку; выждав пару секунд, он громко крикнул:
-Лунная призма, дай мне силу!!!
Ещё через пару секунд он стоял на том же подоконнике, одетый в матроску, короткую юбочку синего цвета, перчатки и красные сапожки до колен. На голове у него красовались два хвостика, собранные в пучки наподобие заячьих ушек.
Полицейские застыли на местах, округлив глаза до размера блюдечек и роняя табельное оружие. Адольф Алоисович выждал паузу, скрестил руки, указывая пальцем правой на толпу, и торжественно произнёс:
-Я покараю вас во имя Луны!
Кто-то из стражей порядка упал в обморок, но другие даже не обернулись.
Гитлер горделиво усмехнулся и спрыгнул с высоты четвёртого этажа на крышу одной из машин. Никто не пошевелился; полицейские стояли с выпученными глазами и продолжали пялиться на открытое окно. Фюрер спокойно уселся в машину и поехал прочь из города. Он знал, что состояние шока пройдёт только к вечеру, а после этого они вряд ли вообще вспомнят всё то, что происходило с ними в это утро...
10. Сейлормунщина и не только
Вечер этого незабвенного дня беглецы встретили на берегу моря. Ася любила море, шум волн, тёплый песок и оранжевый закат, но сейчас всё это не радовало, как и статус особо опасного психа и потенциального злодея-террориста, разгуливающего на свободе. Первым делом отыскали место для ночлега и укрытия — в прибрежном леске. Насобирали веток и разожгли костёр. Оказалось, что по пути из гостиницы Карл умудрился стащить из кухни какую-то еду, которая тут же была поделена между всеми. После скромного ужина Хартман отправился на разведку, и заодно — отыскать Руделя, который, похоже, загулял со сталинскими соколами. Карл и Ася уселись на берегу, любуясь догорающим закатом, как вдруг на берегу появилась одинокая фигура, которая брела по песку, спотыкаясь и озираясь.
-Не может быть! - удивился король, - это же товарищ Ленин!
Ася принялась рассматривать одинокого путника, который явно кого-то искал.
-Эй! - кричал Ильич в сгущавшиеся сумерки, - камерады! Есть тут кто?
-Интересно, - прошептала Ася, - он сам пришёл или его подослали провокаторы?
-Товарищи! - возопил Ленин, словно отвечая на её мысль, - Я едва ноги унёс! Где вы все? Я чувствую, что где-то рядом...
-Здесь-здесь! - Карл достал из кармана фонарик и подсветил своё лицо снизу, скорчив как можно более страшную рожу. Ленин сперва вздрогнул, потом кинулся обниматься.
-Вы просто не представляете! - быстро тараторил он, - Этот Октябринович — настоящий псих! Маньяк с замашками Кобы! Нет-нет, он никакой не революционер, а потенциальный диктатор... - Ильич передёрнулся.
-Холодно становится, - вздохнула Ася, - пойдёмте к костру!
-Явился — не запылился! - недовольно проворчал Гитлер, увидев вождя большевиков, - а мы думали, ты пойдёшь помогать этому типу строить коммунизм...
Однако, несмотря на ворчание, все были рады, что Ленин не предал группу и вернулся. Ближе к ночи появились Крылатые, которые тащили пару мешков продуктов. Рудель улыбался шире обычного, а у Хартмана на голове красовалась будённовка — вечеринка у соколов удалась: те заканчивали свою зарубежную командировку и по этому случаю устроили банкет с салютом и торжественным киданием в фонтан губернатора города.
-Завтра нас искать не станут, - объяснил вампир, - вся городская полиция лечится от внезапного приступа амнезии, кроме тех, кто присутствовал на банкете в качестве охраны и будет лечиться от похмелья...
В леске из ветвей соорудили несколько шалашей (по проекту Ленина, который в своё время любил выезжать на природу дикарём) и устроились в них на ночь.
Утро встретило артистов криками чаек и прохладным морским бризом, от которого проснулись все. После завтрака Пётр с Гитлером отправились исследовать побережье налево от лагеря, а также удить рыбу. Ася и двое Крылатых отправились по берегу направо.
Рудель летел над кромкой волн, высматривая, не вынесло ли море каких-либо интересных предметов: шезлонгов или кусков пенопласта, брёвен или шин... Когда приходится жить абсолютным дикарём, радуешься каждой находке как Робинзон Крузо... Зато Ася и Эрих вели себя как дети, впервые попавшие на пляж: плескались в воде, стараясь обрызгать друг друга, кидали в воду камешки, Ася просила покатать её, но Деточка отнекивался, говоря, что она тяжёлая, на что девочка страшно обижалась и показывала язык. Вампир понял, что эти двое в помощники явно не годятся; поднявшись повыше, он заметил на берегу пару крупных шин и кусок рыболовной сетки, возле которой что-то подозрительно блеснуло. «Стекло», - решил Рудель, хотя всё-таки опустился на песок, чтобы рассмотреть подозрительный предмет. Не верилось, что на чистейших пляжах Европейской Демократической Империи (пусть даже диких) может оказаться битое стекло! И вправду: находкой оказался странный амулет, напомнивший вампиру эмблему сталинских соколов: пятиконечная звезда с крыльями. Но у соколов не было таких амулетов, да ещё и золотых, на тонкой цепочке.
-Что там у вас, герр Рудель? - рядом на песок опустился Деточка.
Тот протянул ему цепочку с амулетом. Эрих повертел находку в руках.
-Кажется, я видел где-то похожую цацку... В мультике, который мы смотрели с Асей...
Он помахал рукой девочке, которая, закатав уже мокрые джинсы, скакала через волны. Ася примчалась в мгновение ока.
-Ну да! - воскликнула она, - это жезл для перевоплощения Старлайтов из «Сейлормун»! Кричишь заклинание «Fighter Star Power, Make Up!» и превращаешься... Ну помнишь, как Сейя в «Муньке»?
-Глядите! - воскликнул Рудель, вынимая что-то из песка, - Тут ещё два точно таких же!
-Супер!! - Ася запрыгала от восторга, - Как раз для троих Старлайтов!
Хартман поглядел на амулет, поднял его над головой и то ли в шутку, то ли всерьёз крикнул:
-Fighter Star Power, Make Up!
Какое-то время он не мог понять, почему лица его спутников вытянулись, а глаза выпучились. Но оглядев себя, Деточка с изумлением увидел, что одет в облегающие латексные шорты, бюстгальтер, длинные перчатки и сапоги...
-О-па! Подействовало! - озадаченно произнёс Деточка.
Рудель обошёл Эриха вокруг, покачал головой.
-Но верх тебе определённо велик, - изрёк он наконец, - Стало быть, в девочку ты не превратился... А вот хвост вырос, и крылья сделались невидимыми.
Хартман растерянно пощупал латексный бюстгальтер, словно опасаясь, что в нём появится нечто чуждое ему. Однако, не обнаружив прибавления, он облегчённо вздохнул.
-Хоть я и не люблю Старлайтов-мальчиков, но твой косплей мне даже нравится, - Ася улыбнулась и подёргала Эриха за длинный хвост золотисто-русых волос.
-И мне нравится, - заявил вампир, - готично вышло... Даже жаль, что Дягилев этого не увидит, - и он гоготнул.
-Чёрт, я тоже так хочу! - Ася подпрыгнула на месте и подняла свой амулет, - Healer Star Power, Make Up!
Но ничего не произошло. Ася удивлённо повертела амулет, поменялась с Руделем, снова прокричала заклинание...
-Не работает! - огорчённо заключила она, - что за лажа?
Вампир почесал в затылке, посмотрел на амулет...
-Заклинание на английском, - пробормотал он, Файтер Стар Пауэр... Файтер... Стар Файтер...
-Не надо мне о Старфайтерах, - Деточка скривился, - терпеть их не могу.
-Тебе не нравится Сейя? - удивилась Ася.
-Сейя? Я про F-104 Starfighter...
-Ба! - завопил Рудель, - я понял! Это не Старлайтовские жезлы! Точнее, не совсем старлайтовские... Он — Файтер, ну то бишь, Истребитель по-английски. Я, получается — Бомбер!
Он поднял свой амулет и завопил:
-Bomber Star Power, Make Up!
И тотчас же оказался в таком же латексном костюме как и Хартман, с развевающимся за спиной тёмным хвостом. Ася присвистнула от удивления.
-Жарковато в латексе, - вампир потоптался на месте, - И каблуки в песке увязают.
Он подпрыгнул и взлетел в воздух; к счастью, невидимость крыльев на лётных качествах не отразилась.
-Теперь твоя очередь! - воскликнул Эрих Асе.
-А я кто? Вы Файтер и Бомбер, а я?
-А ты... Наверное, Звёздный Споттер, - отозвался Рудель, - ты же любишь фотографировать Крылатых...
-Spotter Star Power, Make Up! - нерешительно выкрикнула Ася и покраснела.
К великому изумлению, она перевоплотилась. Но мало этого — на правой руке к перчатке крепился внушительных размеров фотографический объектив.
-Вау! - воскликнула Звёздная Споттерша, - Я о таком и мечтать не смела... Ну всё, теперь ни одна Тушка, ни одна Сушка от меня не скроется...
Ко всему прочему, на спине у неё возникла татуировка в виде крыльев. Сама Ася её не видела, ей рассказали об этом потом; но что она почувствовала — так это неизвестно откуда взявшуюся силу, способную поднять её в воздух. Ася подпрыгнула и воспарила над пляжем как и двое крылатых.
-Я лечу! Лечу! - заверещала она на весь берег, кувыркаясь в воздухе от радости. Её товарищи снисходительно улыбались, испытывая примерно те же чувства, что испытывают взрослые птицы к птенцу, отправившемуся в свой первый полёт.
Тем временем Ленин, Пушкин и Карл лениво бродили вокруг импровизированного стойбища, подбрасывая сучья в костёр. Ленин травил байки о свой подпольной юности и житье на природе. Он убеждал товарищей, что можно полгода прожить в шалаше из веток под самым носом у городских властей, и никто их не обнаружит. По ходу придумывались различные способы отмазы от расспросов полиции или местных жителей, если те неожиданно набредут на убежище «Безумных Гениев».
-Мы можем оказаться дикими туристами, - картавя и размахивая кепкой, твердил Ильич, - или ролевиками. Как правило, последних местные не трогают, считают чокнутыми и стараются не тревожить...
-Отличная идея! - восхитился Пушкин, - Только у нас нет никаких костюмов кроме пары шмоток из реквизита, в которых мы сбежали из гостиницы...
-Но можно сделать костюмы из травы и листьев! - горячо воскликнул Ильич, - и объяснить, что играем по роману «Таинственный остров»!
Карл ничего не спрашивал и не уточнял, погружённый в собственные мысли. Он отошёл подальше от лагеря и с тревогой разглядел подозрительную тёмную фигуру, которая продиралась сквозь заросли со значительным усердием. Фигура двигалась к побережью. Король какое-то время следил за ней из кустов, затем вернулся к своим.
-Простите, Владимир, что прерываю ваше красноречие, - озабоченно произнёс он, - но там по берегу идёт некая странная особа... Мне кажется, она кого-то разыскивает, и вполне возможно — нас.
-Особа? - переспросил Пушкин.
-Да, женщина в чёрном...
-Что?! - Ленин подпрыгнул на месте и закрутил головой, отчаянно ища место, куда бы спрятаться.
-Шахидка? - ахнул Пушкин (он всегда смотрел много новостей).
Карл пожал плечами; он не боялся женщин, но случай показался странным.
-Карл, проверь ещё раз, может быть, ты ошибся? - с мольбой в голосе произнёс Ильич, - Она идёт сюда? Она далеко? Александр Сергеевич, - обратился он к Пушкину, - где тот розовый парик, о котором вы упоминали? Мне он очень-очень нужен...
Карл удивился внезапной панике Ленина, но не успел ничего ответить, как вдруг женщина вышла на полянку сама. Самые страшные догадки Ильича подтвердились — это была она — Фанни FX-1000.
-Попался! - воскликнула она, показывая пальцем на вождя большевиков, отчего бедняга заметался между шалашами, не зная, куда ему деваться.
Что-то изменилось в интонациях киборгини... Карл и Пушкин не могли этого знать, они только удивлённо смотрели на женщину в огромных очках с дужкой, замотанной скотчем.
-Вам что-то нужно, мадмуазель? - вежливо спросил у неё Пушкин.
Фанни засмеялась — таким деревянным и искусственным смехом, каким обычно смеются истерические злодейки в мультиках.
-Мне нужно твоё Звёздное Зерно! - крикнула она, обращаясь к Ленину.
Она резко выбросила вперёд обе руки, на которых красовались массивные браслеты с крупными гранёными камнями — зелёным на правом браслете и сиреневым на левом; из каждого камня вырвалось по шаровой молнии, которые метнулись к Ильичу, стараясь окружить его. Тот с воплем кинулся на землю, и шаровые молнии, столкнувшись, взорвались над его головой.
-А также твоё Чистое Сердце! - продолжала Фанни и сделала то, что заставило Пушкина вытаращиться, а Карла — закрыть глаза ладонями: резво приподняла юбку до бедра. Под юбкой обнаружились панталоны до колен (в розовый горошек) — отчего зажмурился даже Пушкин. Фанни приподняла штанину, и на массивной ляжке показалась татуировка в виде сплошной чёрной пентаграммы. Из пентаграммы вырвался вихрь тёмной энергии и полетел к Ильичу. Тот принялся бегать по поляне, с трудом уворачиваясь от вихря, который испарился сам собой.
-Ещё мне нужно твоё зеркало мечты! - Фанни щёлкнула невесть откуда взявшимся кнутом, и позади Ленина из земли возникла массивная плита, напоминающая по форме крышку от гроба. Ильич в воплем ужаса метнулся в сторону — и вовремя, поскольку на плите, напротив того места, где он стоял, защёлкнулись металлические оковы.
-Где-то я это всё уже видел, - пробормотал Пушкин, почёсывая в затылке и наблюдая за тем, как уворачивается Ленин.
-И напоследок — я заберу твой Радужный Кристалл! - победно крикнула Фанни, хлопнув в ладоши.
-Да это просто сейлормунщина какая-то! - воскликнул Пушкин, ударив себя по лбу и обернулся к Карлу, - помнишь, нам Ася оказывала японский мультик?
Король изумлённо хлопал глазами.
-Короче, - принялся объяснять поэт, глядя как Фанни гоняется по полянке за Ильичом, щёлкая кнутом, - Это демоница, которая хочет отобрать у Ильича что-то из того, что она перечислила. У этих демонов такой квест — отбирать у людей всякие штучки. Нам надо срочно помочь ему, иначе — кирдык...
-Хотите, я покажу немного эльфийской магии? - Карл развёл руками.
-Эх... не поможет, - с досадой плюнул Пушкин.
Фанни тем временем привязывала Ленина к дереву; Владимир Ильич вопил и отчаянно брыкался.
Внезапно над полянкой мелькнули странные тени, и с неба спустились три фигуры в латексе. Пушкин, Карл и киборгиня уставились на новоприбывших, которые встали в картинную позу. Рудель насвистывал мелодию («Starlights Appear»), а Хартман отчаянно пытался щёлкать пальцами в перчатке, что никак у него не выходило. Ася торжественно взмахнула рукой с прикреплённым к ней фоторужьём и продекламировала:
-Самолёт летит, крылья стёрлися, вы не ждали нас, а мы припёрлися!
У всех отвисли челюсти, даже у связанного Ленина. Ася тем временем направила объектив прямиком в лицо киборгини и скороговоркой произнесла:
-Улыбочку, вас снимает Звёздный Споттер!
Вспышка! Фанни замерла на месте и больше не двигалась. Кажется, от атаки Споттера у неё зависла операционная система.
-Во, блин! - только и смог выговорить Ленин.
Его отвязали. Старлайты перевоплотились в обычный вид, а Карл и Пушкин продолжали приходить в себя.
-А жарко в латексе! - недовольно произнёс Хартман и повертел в руках амулет, - но цацка прикольная! - он убрал его в карман галифе.
-А с ней что делать? - спросил Карл, показывая на Фанни.
-Перезагрузить, наверное, - Ася почесала в затылке.
-Лучше не надо! - взвыл Ленин, - Я уже натерпелся от этой дамы...
-Узнали бы, на кого она работает, - пожала плечами девочка.
-Да наверняка «Dark Jewels» подослали! - с уверенностью произнёс Пушкин, - они же наверняка не простили нам триумфа на концерте... Муняшки хреновы, даже робота завербовали...
Киборгиню накрыли паранджой (той самой, в которой бежал Пётр) от греха подальше. В это же время в лагерь вернулись Пётр и Гитлер с ведёрком рыбы. Они несли с собой ещё какой-то предмет и о чём-то спорили, но подойдя поближе, Пётр предмет этот спрятал, и оба сделали дежурно-улыбчивые лица, словно ничего не произошло. Все кроме Аси были настолько увлечены обсуждением произошедшего события, что не заметили этого.
За ужином, когда все сидели вокруг костра словно туземцы и жарили рыбу, девочка спросила:
-А что, неужели Фанни действительно надеялась добыть у Владимира Ильича радужный кристалл?
-Ну да, разумеется! - закивал Пушкин, - У нас же у всех есть радужные кристаллы!
Ася чуть не выронила прутик с рыбой:
-Врёте!
-Разве ты не знаешь? - удивился Пётр, - У Ильича кристалл красный, у меня — оранжевый, у Карла — жёлтый...
-У меня — зелёный! - выкрикнул Пушкин.
-У меня — фиолетовый, - отозвался Гитлер, у Руделя — синий...
-А у Хартмана — голубой! - таинственным шёпотом доложил вампир.
Все прыснули; Деточка покраснел и сердито надулся. Рудель дружески похлопал его по плечу:
-Синий, голубой — потому что это цвета неба! Мы же Крылатые!
-Откуда вы всё это знаете? - изумилась Ася.
-По цвету ауры, - ответил Гитлер, - мы её видим, такое лёгкое свечение, особенно в темноте заметно.
-А я? - разочарованно протянула девочка, - я ничего не вижу. У меня ничего нет, наверное.
-У тебя — Иллюзорный Серебряный Кристалл! - подмигнул Рудель.
-Правда-правда! - Пушкин кивнул.
Ася успокоилась. После ужина все заговорили о том, как бы перебраться через океан, чтобы попасть в Гондурас и на космодром. Гитлер предлагал угнать самолёт, Карл — океанский круизный теплоход. Ленин возражал, что у них нет оружия; Пушкин возмущался, что это насилие; Пётр предлагал честным путём наняться на сухогруз в качестве команды. Ася не принимала участие в споре, а забралась в шалаш и уснула.
***
На следующий день оба Крылатых улетели на разведку; Ленин, Пушкин и Карл отправились не то на рыбалку, не то на поиск выброшенных прибоем брёвен, не то просто погулять. Ася, Пётр и Гитлер остались следить за костром (который решено было не гасить, т. к. спичек и зажигалок ни у кого не нашлось). Пока Ася подкидывала в огонь щепочки, вспоминая со вздохом сожаления те шикарные гостиницы, в которых «Безумные Гении» жили ещё неделю назад, император и фюрер принялись вполголоса спорить о чём-то. Ася, кося глазом, заметила, что объектом спора являлся некий шарообразный предмет. Наконец, любопытство победило деликатность, и девочка резко обернулась к спорщикам, которые не успели как вчера спрятать свою находку.
-А что это там у вас такое? - спросила девочка.
-Э-э-э, - Пётр закатил глаза, придумывая объяснение.
-Это шар, - ответил Гитлер.
И не солгал: перед Асей находился шар размером чуть поменьше чем гандбольный мяч, сделанный из жёлтого металла и явно не цельный, а состоящий из двух половинок.
-Мы нашли его вчера, - продолжал Адольф Алоисович, - на пляже в песке. Герр Романов предложил взять его с собой для исследования, а я считаю, что этот шар вполне может быть опасен, и нужно было оставить его там, где нашли.
-Он не опасен! - взвился Пётр, - он почти сутки лежит, и ничего не случилось! Он довольно лёгкий, так что внутри не может быть никакого взрывного устройства!
-Это не показатель! - зашипел Гитлер, - там внутри может находиться радиоактивное вещество или капсула с ядовитым газом!
-Но какие капсулы на диком пляже? - горячился Пётр, - Главное — зачем?! Шар явно лежал там давно, ещё до того, как мы сюда пришли, стало быть, на покушение не похоже. Людей тут нет... Думаю, его выбросило море...
Ася взяла в руки непонятный предмет.
-Осторожней! - крикнули ей оба.
-По-моему, это контейнер или шкатулка, - сказала девочка, осмотрев шар со всех сторон. Для бомбы слишком шикарно выглядит, разве вы где-нибудь видели золотые бомбы? Две половинки, значит он раскрывается... Вот тут — что-то вроде отверстия для ключа-таблетки...
-Может он специально золотой? - проворчал Гитлер, - чтобы его взяли в руки, а потом случится что-то неприятное?
Пётр забрал шар у Аси и принялся рассматривать подобие кодового замка. И только стоило ему коснуться отверстия указательным пальцем правой руки, как шар... открылся на две створки. Ася и Гитлер вскрикнули от неожиданности. В каждой половинке шара находился золотой браслет.
-И ничего страшного! - император улыбнулся и вытащил браслеты из гнёзд.
Гитлер скептически приподнял бровь. Ася с любопытством взяла один из браслетов и принялась вертеть в руках. Примерила — велик. Пётр одел на обе руки каждый.
-Ну да... Необычная упаковка... Интересно, кто бы мог это потерять, да ещё в таком глухом месте...
Он попытался снять украшения и... не смог.
-Ой! - только и вымолвил император, изо всех сил пытаясь освободить руки.
-Я же говорил! - почти радостно воскликнул Гитлер, - В них просто обязан крыться подвох!! Теперь будете с ними ходить до скончания века...
-О! Я знаю! - Ася подпрыгнула на месте, - в одном мульте такое было — такие же браслеты! Теперь Пётр Алексеевич может превратиться в гигантского робота!
Собеседники вытаращились на неё. Пётр почесал голову.
-И как же это сделать? - спросил он.
-Да просто! Как я с Крылатыми превратились в Старлайтов? Надо крикнуть что-нибудь такое... «Великая сила!», например.
-Только отойдите от нас подальше на всякий случай, - предостерёг фюрер.
Пётр отправился на пляж, продолжая пялиться на свои браслеты. Потом огляделся — не смотрит ли на него кто-нибудь? Скрестил руки на груди и крикнул:
-Великая сила!!!
Робот и вправду получился огромным. Как это произошло — Пётр Алексеевич и сам не смог бы объяснить, только внезапно лес сделался по колено, полоска пляжа стала не шире садовой дорожки. Император взглянул на свои руки — они были из металла. Он сделал пару шагов и услышал вопли откуда-то из лесной чащи.
-Вот это да! - кричала Ася, выбегая на берег, - я всю жизнь мечтала увидеть гигантского робота, но такого я даже представить не могла! Это ж просто Вольтрон настоящий!
-А ну стой! - Гитлер бежал за ней, - Не подходи близко! Он наступит — и не заметит!
Пётр сел, чтобы получше разглядеть товарищей, ставшими для него размером с букашку.
-Да, пожалуй этот как-то... перебор, - произнёс он, с непривычки пугаясь собственного голоса. А обратно как?
-Постой, мы же ещё не выяснили во что ты трансформируешься! - крикнула Ася. Она не растерялась, достала из кармана джинсов свой амулет и, перевоплотившись в Звёздного Споттера, взлетела в воздух, чтобы быть на уровне лица робота.
-Я уверен, что трансформируюсь во что-то очень большое, - изрёк Пётр, - по логике, это может быть только корабль... Тем более, что мы находимся на берегу...
В это время, заметив гиганта издалека, прибежали Ленин, Карл и Пушкин.
-Ох, ё-моё! - выдохнул поэт, - это вам даже не Медный Всадник!..
-Вашество, вы меня пугаете! - выдавил из себя Карл.
-Да это же круто! - Ася прыгала по песку в восторге, - Если Пётр Алексеевич — трансформер и превращается в корабль — именно он и привезёт нас в Гондурас!!! И нам не нужно ничего угонять и никуда наниматься!
Все переглянулись.
-А ведь правда! - рассеяно произнёс Карл, - и всем будет хорошо...
Пётр отошёл на приличное расстояние от берега, чтобы ненароком не сесть на мель, и крикнул:
-Трансформируюсь!
Все с берега видели, как он, подняв тучу брызг, с шумом и скрежетом принял форму огромного военного корабля. На носу красовались цифры 099.
На берегу артисты принялись аплодировать.
-Только как мы теперь туда попадём? - заметил Гитлер, - от берега далековато, чтобы добираться вплавь...
-Крылатые перенесут, - ответил Ленин, - дождёмся их только...
Хартман отнёсся к сей затее с недоверием.
-Я, что, по вашему — Боинг?! - возмутился он.
Рудель пожал плечами. Как вампир, он мог таскать какие угодно тяжести, поэтому взялся за транспортировку пассажиров, начиная с фюрера.
Ася полетела сама. Хартмана уговорили донести хотя бы вещи. Когда все собрались на борту, Пётр спросил:
-Ну как, все на месте? - голос доносился из громкоговорителей, - я вас не вижу, пусть кто-нибудь пройдёт в рубку... Размещайтесь в каютах. Так, на палубе не мусорить! В машинное отделение не заходить.... Держим курс на Гондурас!
Морское путешествие началось.
11. Гондурас
Неожиданное появление (буквально из ниоткуда) тяжёлого атомного ракетного крейсера в водах ЕДИ вызвало у властей панику. Вокруг Петра Великого собралась толпа патрульных катеров. Но император-крейсер выразительно повернул к ним ракетные комплексы и по громкой связи объявил, что плывёт себе мирно как частное лицо (а частным лицам плавать и купаться в море никто по закону не запрещал), никого не трогает и себя трогать не советует. Во избежание. Пока власти соображали, какой закон мог бы запретить передвигаться в водах ЕДИ частному лицу, если оно — корабль, Пётр увеличил скорость и ушёл в океан.
Во время плавания все маялись бездельем. Пушкин мучился от морской болезни и заперся в своей каюте. Гитлер на палубе пытался рисовать маринистику, но вокруг не было ничего кроме неба и воды, и ему быстро наскучило. Рудель и Хартман летали вокруг корабля, изображая альбатросов. Ася играла с Карлом в крестики-нолики, а Ленин загорал. Все слонялись по кораблю, пытались играть в прятки, и хоть машинное отделение было закрыто, Карл-таки умудрился заблудиться.
Плавание длилось несколько суток, и пищевые запасы стали подходить к концу. На третий вечер Карл жизнерадостно предложил поиграть в «Последнего героя» на выбывание. Все собрались на мостике и многозначительно смотрели друг на друга. Затянувшуюся паузу прервал голос самого Петра, который произнёс через динамик:
-Да ладно вам, ребята, расслабьтесь! Гондурас на горизонте!
Все словно бы очнулись от транса.
-Надобно придумать легенду, для чего мы туда плывём, - сказал Пётр, - а то странно как-то отправляться на гастроли без инструментов...
-И на ракетном крейсере! - хохотнул Гитлер.
-А мы... - Ленин закатил глаза и почесал в затылке, - Мы ищем политического убежища, скрываясь от жестоких гонений, коим подвергались на родине за свои политические убеждения...
-А также расовую принадлежность, - добавил Рудель, расправляя крылья и улыбаясь, сверкнув клыками.
-И сексуальную ориентацию, - вставил Карл.
На него мгновенно уставились все, и король замахал руками:
-Эй-эй, это как пример! Как пример!
-Предположим, - кивнул Ленин, - Главное сейчас — создать хорошую легенду. И мы ведь не солжём против истины, если скажем, что коррумпированное империалистическое правительство ЕДИ старалось всячески помешать нашему творчеству, как открывающему глаза народа на истинное положение дел в государстве, путём заключения нас в психиатрическую больницу...
Он сказал это с таким патетическим чувством, что все зааплодировали.
-Я сейчас дам радиограмму, - заключил Пётр, - главное — не забудьте, что мы теперь — истинные революционеры и искатели справедливости.
-Мы и правда гонимые, - Карл неожиданно утёр слезу, предавшись воспоминаниям.
Все захандрили, вживаясь в роль.
Искателей справедливости встречали с оркестром, толпой репортёров и зевак. К Петру Великому, который бросил якорь довольно далеко от берега, подплыл военный катер с министром ВМФ Гондураса, который тут же принялся пожимать руки пламенным революционерам. Катер доставил путников на берег, где их уже поджидали журналисты. Ленин с Гитлером взобрались на чей-то автомобиль и произнесли торжественную речь, правда, перебивая друг друга. Народ растроганно рыдал; фотографы щёлкали вспышками; журналисты совали микрофоны под нос прибывшим и старались задать вопросы, перекрикивая один другого.
Вдруг раздался восторженно-изумлённый вопль, и толпа отхлынула в сторону морской набережной: это Пётр трансформировался в робота и подошёл к берегу.
-Чувствую, сегодняшний день будет местной сенсацией, - шепнул Пушкин на ухо Асе, - рейтинги новостей затмят все ток-шоу и мыльные оперы...
Тем временем, Пётр картинно помахал всем рукой и перевоплотился в человека. Толпа взвыла. Император, мокрый и уставший, выбрался из воды и сказал репортёрам:
-Я отвечу на все вопросы, но сперва отдохну. Шутка ли — не спал четверо суток подряд!
Министр ВМФ и министр обороны рассадили борцов за свободу в специальные машины и повезли в Гранд Президент Отель. По пути Ася узнала, что столицей государства-континента является Санта-Барбара; население Гондураса насчитывает полтора миллиарда человек; это самая индустриально и информационно развитая страна в мире, где живут самые счастливые люди в галактике.
«И наши космические корабли бороздят просторы вселенной», - закончил свой рассказ министр обороны, но Ася уже дремала, а Гитлер и Пушкин, ехавшие в той же машине, многозначительно переглянулись.
«Безумных Гениев» ждали роскошные апартаменты и ужин, на который приехал сам президент страны — Мануэль Карлос Гарсия Фернандо Эстебан Гонсалес. Это был коренастый метис, одетый в белоснежный френч (Гитлер оценивающе осмотрел его и хмыкнул — надо заказать себе такой же для концерта) и индейский головной убор с перьями.
Президент Гонсалес пожал руки всем певцам революции, произнёс торжественную речь, содержания которой никто не понял, потому что все смотрели только на стол с явствами и думали только о том, что хорошо бы подкрепиться.
Ася торжественно пообещала, что группа даст несколько концертов в главных залах Гондураса, но им для этого нужны инструменты и реквизит, поскольку свой остался за океаном. Гонсалес ответил, что всё устроит и улыбнулся, сверкая золотыми коронками на зубах.
В первые несколько дней артисты отсыпались и отъедались. Ленин с Пушкиным ходили в местный ночной клуб и знакомились с темпераментными латиноамериканскими красотками. Хартман с Руделем улетали на весь день, поскольку погода в этих краях стояла солнечная и тёплая. Гитлер купил коробочку акварели и каждый вечер приносил по рисунку. Ася с Карлом ходили на пляж, и только Пётр занимался делом, настраивая новые инструменты.
Когда речь зашла о программе концертов, участники группы как всегда разошлись во мнениях — что играть.
-Конечно же революционные песни! - горячился Ильич, - А вы как думали? Эти гондурасцы полвека боролись за свободу, независимость и коммунизм, зато как они живут сейчас?!!
-Что-то мне их коммунизм больно напоминает социальный капитализм, - ехидно возражал Гитлер, - да, конечно, везде висят портреты Святого Че, но частную собственность никто не отменял! И вообще, я не буду петь ваши большевистские песни!
-Да можешь вообще из группы уйти! - Ильич снял кепку и махнул ею в сторону двери, - плакать не станем...
-Тогда и Рудель тоже уйдёт! - вспыхнул фюрер, хватая вампира за рукав и таща к выходу.
-Спокойно, спокойно! - примиряюще замахал руками Пётр, - Каждый имеет право на мнение, но решать будем сообща.
Хартман снял наушники, в которых он слушал образцы песен на новеньком ноутбуке.
-А что? - внезапно сказал он, - и у нас, и у большевиков есть абсолютно одинаковые по музыке песни. Их и споём!
Все уставились на Деточку с изумлением, поскольку раньше он никогда не интересовался делами группы, и тем более — ничего дельного не предлагал.
-Куплет на русском, куплет на немецком... - задумчиво протянула Ася, - всё равно гондурасцы не понимают этих языков — тут большинство говорит на испанском и омикронском.
-А припев — на латыни! - неожиданно воскликнул Карл.
-Почему? - удивился Пётр.
-Чтобы казалось загадочно! - Карл подпрыгнул на месте.
-Но мы не должны забывать местных музыкальных вкусов, - произнесла Ася, - а то могут не понять...
Она выложила на стол несколько дисков, купленных в лавочке накануне: пляжная дискотечная попса, которая представляла собой вариации на тему ламбады.
С этого дня Пётр и Пушкин засели в студии. Пушкин со словарём переводил на латынь «Наш паровоз вперёд летит», «Всё выше и выше и выше» и прочие маршево-гимновые революционные хиты. Пётр делал аранжировки в стиле ламбады и ранних Бони М.
Ася рисовала акварелью эскизы костюмов; предполагалось, что для полноты картины на сцену выйдет подтанцовка, набранная Лениным из знойных девиц из клуба.
Вокалистами-мачо назначили Пушкина (ибо он единственный из группы напоминал креола) и Петра (за буйные кудри). Хартман для местных был элементом экзотики — ему к своим волосам прикрепили белокурый шиньон. За барабаны усадили Гитлера, который, несмотря на компромисс, был всё-таки недоволен текстами. Впрочем, его злость пошла на пользу, так как даже на репетициях, он лупил по всей барабанной установке от души.
Первый концерт на знаменитом стадионе имени Святого Футбола собрал весь столичный бомонд. Ленин не просчитался со своим шоу-балетом: девушки в будёновках со стразами и купальниках с пулемётными лентами вызвали бурю оваций. Сами музыканты изображали революционных матросов, партизан и подпольщиков; Пушкин в берете как у Святого Че и Пётр с маузером в руке так завели толпу, что бомонд готов был идти на барикады или штурмовать фазенды друг друга, распевая проникновенную песню на неведомом языке, не зная, что это всего лишь «Распутин» Бони М.
Публика долго не отпускала артистов, требуя исполнить на бис несколько песен; ситуацию неожиданно спас Рудель, который выскочил на сцену с автоматом, пострелял в воздух и схватив подмышки обоих вокалистов эффектно взмыл в воздух и скрылся.
Оставшихся участников осаждали в гримёрке поклонники и журналисты, и только солдаты президентской гвардии сумели вывести артистов к машинам (за что, правда, пришлось спеть им а капелла одну из песен).
Поздно вечером в этот же день, когда Рудель вылетел из гостиницы на ночную прогулку (читай: охоту), он заметил летящий со стороны моря вертолёт, который сделал круг над кварталом и приземлился прямо на пляже. Вампир не придал бы этому значения, если бы фигура, вышедшая из кабины, не показалась ему очень знакомой...
Ленин восседал на кожаном диване клуба в окружении нескольких девиц из собственного кордебалета (с остальным девушками в другом конце зала общались Пушкин и Пётр). Ильич обнимал двух креолок за талию, а третья — кудрявая мулатка с цветком в волосах сидела у него на коленях и ласково гладила по лысине. В это время подошёл официант и полушёпотом произнёс:
-Владимир Ильич, вас там спрашивает какой-то высокий мужчина в кожаном плаще...
Ильич вздрогнул.
-А он не в солнечных очках? - уточнил он.
-Да, да, - закивал официант, - Это ваш знакомый?
Ильич просиял как лампочка, названная в его честь.
-Мне пора, цыпочки! - сказал он девушкам, - про марксизм я вам расскажу в следующий раз!
Те со вздохом разошлись, и Ленин побежал к выходу, зная, кто его ждёт. Он не ошибся: у дверей клуба стоял Дзержинский.
-Феликс Эдмундович!!! - завопил вождь, кидаясь обнимать робота, - как я рад!!!
-Здравствуйте, Владимир Ильич! - киборг снял очки; казалось, он немного смутился.
-Пойдёмте! - Ильич потащил его в дверь, - посидим, вы мне расскажете о своих приключениях...
-Но это же логово капиталистов! - недоумённо отнекивался робот.
-Ах, ну что вы, Феликс! Мы же партизаны! Пойдёмте, настоящий большевик должен знать врага изнутри, со всеми пороками!
Он всё-таки уговорил робота войти в клуб, где Феликс за кружкой пива рассказал о том, как после памятного сражения с Фанни попал на ремонтный завод, где долго восстанавливался, потом угнал вертолёт и отправился на поиски «Безумных Гениев», в газете прочёл, что они уплыли в Гондурас, но всё-таки решил отыскать их. Увидев Петра, Железный Феликс с чувством пожал ему руку и поздравил с вступлением в ряды механоидов.
Наконец-то «Безумные Гении» воссоединились в полном составе.
12. Императорский концерт
После головокружительного успеха первого концерта «Безумные Гении» подписали контракт на гастрольное турне по Гондурасу. В списке городов значился и Карнавал, где находился знаменитый на весь мир космодром. Всё шло по плану, хоть для достижения цели и требовалось немного подождать. Впрочем, жаловаться не приходилось: гостиницы были отличны, питание прекрасно, за досугом артистов никто не следил так строго, как некогда Дягилев.
На двадцатый день пребывания в Гондурасе «Безумные Гении» прибыли в Хали-Вуд, известный своей грандиозной киностудией. Тут кроме концертов планировалось снять клип для музыкального телеканала. Проезжая на автобусе от аэропорта, музыканты увидели на въезде в город огромную скульптуру, изображающую Супермена и Бэтмена, устремлённых вперёд в едином порыве, держащих на вытянутых руках статуэтку «Оскара». На постаменте красовалась золотая надпись «Город-супергерой Хали-Вуд». Поглядев на скульптуру, Ленин скептически заметил, что где-то уже видел такую, но никто кроме него не смог этого подтвердить.
Клип снимали всё на ту же злосчастную «Last Waltz», причём за это взялся один из самых знаменитых режиссёров Хали-Вуда — Квентин Буратино. Он казался таким крутым, что ему не решились перечить, хотя сценарий основывался на старой идее, предложенной Дягилевым: вальс на городской площади. Режиссёр хотел создать атмосферу осени, а так как в Хали-Вуде деревья не желтеют от слова «совсем», пришлось соорудить декорации на студии, благо сам «город» с ратушей там уже был. В первый съёмочный день Руделю одели сапоги на платформах, и их с Хартманом учили танцевать вальс. Это давалось обоим с трудом, они оттоптали друг другу ноги и вполголоса осыпали партнёра самыми отборными бранными словами.
-Веселей, веселей, ребята! - командовал Буратино, - Сделайте счастливые лица! Ну представьте, что вы танцуете на обломках Ил-2...
Дело и вправду пошло веселее, и режиссёр скомандовал «Камера! Мотор!» Ассистенты сыпали с крана искусственные листья, которые весело разлетались по всей площади, благодаря вентилятору. Другую сцену снимали в закрытом павильоне: Карл пел перед микрофоном в наушниках. Петь он, разумеется, не умел, и съёмочная бригада нервно скрипела зубами.
Сюжет клипа основывался на известной вампирской саге, которую никто из участников группы не читал, посему информацию получали из уст режиссёра, который в двух словах пересказал восемь томов. В ходе съёмок было пролито множество литров искусственной крови и слёз впечатлительных ассистенток; сломано два микрофона, один кран, испачкано и порвано с десяток костюмов и укушен один сотрудник студии (причём укусил его Карл — за нос от злости). Клип получился в меру романтичным, в меру трэшевым, поскольку кроме милой городской площади съёмки проходили на заброшенном бетонном заводе, где по легенде сюжета обитал один из вампирских кланов (в лице Гитлера, Петра и Железного Феликса).
После съёмок все дружно отправились на банкет кроме Аси и Феликса, который взялся сопроводить её в гостиницу.
Вечер казался довольно прохладным, наверное от морского ветра; Ася подняла воротник куртки и задумчиво спросила робота:
-А вам ничего не кажется странным, Феликс Эдмундович?
-Странным? - переспросил киборг, - применительно к чему?
-Иногда мне кажется, что ребятам не хочется на Ипсилон... Вы замечаете? Им понравилось быть рок-музыкантами, петь и выступать на сцене. У них появилась большая аудитория поклонников, они могут высказывать свои политические идеи через песни. Вы сами посудите, зачем им теперь неведомая планета, когда всё есть уже здесь? Ведь по сути, туда нужно только мне...
Робот пожал плечами. То ли он не знал, что ответить, поскольку роботам не свойственно мыслить абстрактно, то ли у него, напротив, были какие-то свои идеи, которыми он не хотел делиться.
У входа в гостиницу стоял припаркованный огромный мотоцикл, шикарный как в кинофильмах о байкерах. Ася с уважением присвистнула, и даже Феликс, сняв очки, оглянулся на него.
У гостиничной стойки их ждало письмо от организатора концертов. Поднявшись в номер, Ася прочитала его: «Безумным Гениям» предстояло выступить на концерте, посвящённом неделе японского кино вместе с настоящей джей-рок группой «Тэнно».
-Ну, это не так сложно, - Ася лениво зевнула и свернулась калачиком на кровати, - изображать джей-рокеров хоть и боян, но привычно... Стоит заставить их выучить хоть одну песню на японском... Хотя бы «Mirakuru romansu» (опенинг к «Сейлормун» - прим. авт.)...
Она уснула, хотя ночью её разбудили чьи-то пьяные вопли из коридора, в которых хотя и с трудом, но можно было узнать песни The Rasmus, исполняемые на мотив «Эй ухнем». «Ребята вернулись», - подумала Ася, недовольно переворачиваясь на другой бок и пряча голову под подушку.
На следующий день без головной боли кроме Аси проснулись только Гитлер (он не пил), Рудель (у вампиров не болит голова) и Дзержинский, который, как известно, не был на пирушке, да и вообще никогда не болел. Тихонько ругаясь на родных языках, рокеры выползли в холл, чтобы идти в ресторан (уже не на завтрак, а на обед). Известие о новом джей-рок выступлении они встретили с кислой миной (впрочем, сейчас любое известие вызывало на из позеленевших лицах тоску).
-Тэнно? - переспросил Пушкин, щурясь и моргая, - Где-то я уже слышал это слово... Кажется, ругательное...
-Ничего подобного, - отчеканил киборг, - Тэнно — это японский император.
-Боже, какой ужас! - потирая виски, пробормотал Карл, - если там снова будут стразы и блёстки, я рехнусь... И ещё: я не согласен одеваться готик-лолитой!
-Хорошо, - Ленин пожал плечами, - давайте оденем лолитой... - он обвёл взглядом всех присутствующих, задержал его на Гитлере, но тот сделал страшные глаза, - оденем лолитой Петра — для разнообразия!
Карл гоготнул, но тут же растянулся на полу, будто бы запнувшись за что-то.
-В этот раз можно обойтись без лолит, - спокойно ответил Пётр, потирая руки.
-Что у нас с костюмами? - спросил Пушкин, нехотя вынимая блокнот из кармана, - Закажем новые плащи из латекса, штаны...
-Пошло, - перебил его Карл.
-Зато быстро, - возразил поэт.
Музыканты вошли в ресторан, продолжая обсуждать программу предстоящего выступления.
-Ша! - вдруг резко предостерёг Пётр.
Все недоумённо уставились на российского императора, и тот кивнул на один из столиков.
-Япошка! - предупредил он, - не треплитесь. Это наверняка менеджер джей-рокеров или переводчик. Незачем им знать, с чем и как мы выступаем.
За столиком сидел маленький человечек в костюме с иголочки и белоснежной рубашке; его раскосые глазки прятались за большими квадратными очками. Человечек что-то быстро набирал в изящном ноутбуке; раздался звонок мобильного — весёлая мелодия из мультфильма, и японец вытащил его из кармана. Он разговаривал писклявым голоском, улыбаясь и качая головой, словно собеседник мог его видеть.
-Тю! - с презрением произнёс Карл, - мы покажем этим бисёненам, что такое настоящий рок!
Остальные с уверенностью закивали.
Неделя ушла на репетиции, пошив костюмов и разучивание новых песен, которые посоветовала Ася. Шоу основывалось на аниме «Утена», только трэшевое и жёсткое. Костюмы напоминали прусские мундиры, у каждого в кармашке была цветная роза, а на голове — парик. В роли Утены выступал Хартманн (и все признали, что розовый парик и короткие шорты ему очень идут), который спешно учился фехтованию. В качестве Невесты-Розы выбрали Асю, хоть она и панически боялась сцены — никто больше не соглашался одеть платье. Впрочем, Невесте не нужно было ни петь, ни играть, а лишь сидеть на полу в центре, протанцевать вальс с Утеной на одной из песен (от одной мысли об этом у Аси холодело внутри) и раздавать розочки музыкантам по ходу действия.
Пушкин утверждал, что это почти мюзикл, и что если бы они поставили такой в аниме-гетто, имели бы огромный успех; но Ленин мрачно заверил его, что посрамлённые «Dark Jewels» постарались бы навести на них порчу с помощью магии вуду.
Самих джей-рокеров никто увидеть не сумел, хотя было известно, что они остановились в этой же гостинице. Несколько раз в холле мелькал суетливый переводчик, а один раз Ленин доложил, что официант понёс в один из номеров суши.
-Наверное, они нас боятся, - предположил Карл как-то за ужином, - Прослышали, что в отеле живут супер-мега металлисты, то бишь мы, вот и носа не высовывают...
-А сколько их всего? - осведомился Пётр.
-Кажись, человек шесть или семь, - Пушкин задумчиво передал ему маленькую афишку с логотипом «Тэнно»
-Интересно, лолита там тоже есть? - хихикнул Карл.
Гитлер обвёл всех мрачным взглядом.
-Не сглазьте! - буркнул он внезапно, - мы даже не слышали, что это за группа!
-Я искала в интернете! - оправдываясь, начала Ася, - но официальный сайт только на японском, и я не поняла, на какие ссылки надо нажимать, чтобы найти фотографии.
-Э, да они ещё и малоизвестные! - Карл повертел в руках афишу и вовсе развеселился, - скорее всего, они популярны только на родине. По крайней мере, у нас в группе есть и император, и король, и два вождя...
-Один вампир и один робот! - подхватил Ленин.
-И два Крылатых! - Хартман ослепительно улыбнулся.
-Да у нас вообще звёздный состав! - Карл подпрыгнул на месте, скомкал афишу соперников и обнял за плечи тех двоих, кто сидел рядом с ним — Петра и Пушкина.
-А как зовут их вокалиста? - поинтересовался Рудель.
Пушкин нахмурился, припоминая:
-А какая-то длинная фамилия у него... Начинается не то Маск, не то Макс...
-Ещё один Макс? - Ленин поёжился, - ещё одного Октябриновича я не переживу!
-Не нравится мне всё это, - проворчал Гитлер, - почему-то мне кажется, что ничем хорошим это не кончится... Моя интуиция меня ещё не подводила..
Ася с тревогой посмотрела на него.
-Да брось ты ворчать! - огрызнулся Ленин, - не сей панику! Мы знаем себе цену и выступим как надо! Товарищи! - обратился он ко всем, - Не думайте вы об этих джей-рокерах! Какое нам дело до этой группы? У нас есть мы и наши песни!
Он сказал это так горячо и уверенно, что Пётр, Пушкин, Карл и Дзержинский зааплодировали, а Эрих свистнул на весь зал.
После ужина все разошлись по своим делам: Эрих продолжал вальсировать с Асей в холле (хотя из-за разницы в росте чаще всего подхватывал её и кружил так, что она не доставала ногами до пола) Пётр и Карл тщетно пытались обучить Гитлера фехтованию, Рудель улетел поохотиться, Дзержинский читал газеты у себя в номере, а Пушкин с Лениным отправились в бар, расположенный недалеко от отеля. Поэт и вождь пролетариата попили пива, поспорили о политике, покритиковали всё, что поддавалось критике; затем разговор как-то плавно перешёл на женщин. Пушкин доказывал, что женщины в теле производят весьма шикарное впечатление, хотя Ленин сомневался и уверял, что они кажутся ему подавляющими. Тогда Пушкин привёл доводы самого Ильича о кухарках, управляющих государством и тракторами.
-Ох, товарищ, вы рассуждаете прямо как ваш литературный соперник Маяковский! - с досадой крякнул Ильич и поднялся из-за столика — пиво просилось в дальнейший путь, да и отличный повод подумать над встречными аргументами.
Когда Ильич ушёл, Пушкин заметил шикарнейшее подтверждение своих тезисов: спиной к нему за соседним столиком восседала колоссальных размеров дама с толстенной чёрной косой до пола. В полутьме бара непонятно было, во что она одета, но ростом и пышностью потрясала воображение поэта.
«Знойная женщина, - подумал Александр Сергеевич, - как бы завести с ней знакомство?» Он попытался оглядеть даму с разных сторон, но столы и стулья мешали ему... Поэт пересел на стул Ильича; взгляд его упёрся в косу, перехваченную узкой ленточкой. «Как у настоящей русской крестьянки! - пронеслось в голове Пушкина, - Вот бы... Эх, была-не была!» Поэт сглотнул слюну, протянул руку к косе и героически дёрнул.
Дама обернулась.
Выходя из туалета, Ильич услышал дикий вопль. На него со скоростью метеора нёсся Пушкин. Едва не сбив вождя с ног, он принялся ломиться в туалетную кабинку.
-Товарищ, товарищ! Что случилось? - изумлённо произнёс Ленин.
-Ба-ба-ба.. - Пушкин не мог совладать с собой, его трясло, - Ба-ба-ба!...
Ленин, не переставая удивляться, распахнул кабинку, которая открывалась на себя.
-Да что же такое?
-Борода!!! - взвизгнул поэт, нырнул в туалет и с грохотом захлопнул дверь. Щёлкнул замок.
Ленин пожал плечами и вошёл в зал, где народ ещё озирался, взбудораженный криком. Посреди бара стоял здоровенный детина в чёрной кожаной косухе с заклёпками. Его азиатское суровое лицо с шрамом на виске оформляла на редкость густая для данной нации растительность. Детина негромко выругался и двинулся к выходу; длинные чёрные волосы байкера были заплетены в косу.
«Якудза какая-то», - подумал Ильич, догадываясь, что именно этот человек так напугал бедного поэта, но не подозревая о причинах.
***
Рок-мюзикл по «Утене» удался на славу: в зале собралось много поклонников этого аниме, и они бурно реагировали на каждый новый музыкальный номер. Самые большие овации сорвали на сцене фехтования на топорах Утены-Эриха и Тооги-Петра. Демонический Акио в исполнении Гитлера вызвал восторг. К финалу вся сцена была залита искусственной кровью и усыпана розами, так что перед выступлением следующего рок-коллектива требовался солидный антракт для уборки.
-Фух, отстрелялись! - в коридоре Карл устало снял с головы парик Нанами.
-Я больше на сцену ни ногой! - заявила Ася, отряхиваясь от лепестов.
В это время по коридору сновали какие-то люди, по виду — японцы — вероятно, кто-то из команды «Тэнно». Пушкин стянул с себя синий паричок и, внезапно издав крик ужаса, спрятался за спину Петра.
По коридору шёл тот самый жлоб, которого он так неосмотрительно дёрнул за косичку. На сей раз рокер был одет в стилизацию под оригинальные японские доспехи и нёс подмышкой гитару. Заметив «Безумных Гениев», он остановился и насмешливо спросил:
-Кабуки дес?
-Чё он хочет? - завертел головой Ленин.
-Наверное, интересуется, не из театра Кабуки ли мы, - заметил Дзержинский.
-Ноу-ноу, - замахал руками Карл.
Жлоб усмехнулся и отправился по коридору дальше.
-Что-то мне подсказывает, что этот тип имеет непосредственное отношение к «Тэнно», - мрачно изрёк Гитлер.
-Да ладно, - поёжился Карл, - там же все должны быть хлипенькими красавчиками...
-Как-то не похож он на джей-рокера, - покачал головой Рудель, - скорее, на металлиста.
-Но мы же ни разу не видели «Тэнно» - вздохнул Пётр, открывая дверь в гримёрку, - и с чего мы взяли, что все японские рокеры выглядят одинаково?
-Пожалуй, надо переодеться и пойти в зал, - предложила Ася.
-Нет, я лучше останусь здесь, - быстро заметил Пушкин, - у меня как-то... Нет настроения, и голова разболелась...
Он и Железный Феликс (который вообще редко чем интересовался) остались в гримёрке, а прочие музыканты, наспех стерев грим, отправились смотреть выступление «Тэнно».
Такого отжига никто из «Безумных Гениев» ещё не видел. Казалось, барабанные перепонки вот-вот лопнут; от звуковых волн диафрагму сжимало так, что внутри всё расплющивалось. У «Тэнно» не было особого шоу кроме пиротехники, они делали основной упор на музыку, и играли сами, безо всякой фанеры. Огромный фронтмэн пел низким хриплым басом и играл на гитаре.
«Безумные Гении» слушали, разинув рты, и в перерыве, потрясённые поплелись к себе.
-Разрази меня гром! - произнёс Карл, - этому позавидуют даже норвежские сатанисты...
-Что? - крикнул Ленин. От громкой музыки заложило уши.
-Это полный вынос мозга, - с восхищением промолвил Хартманн, - этот чувак перекричит даже тяжёлый бомбардировщик!
Рудель закивал головой.
-Вот вам и бисёнены, - вздохнул Гитлер, - мы на их фоне...
-Просто ноль, - закончил за него Пётр.
Все промолчали, поскольку были согласны.
-Эх, если бы знали заранее их программу... - начал было Ленин, но Гитлер перебил его:
-Не-не, нам не сравниться с ними. Мы играть-то особо не умеем, без фанеры вряд ли сможем сделать это столь виртуозно.
-И голос у тебя визгливый, - согласился Ленин. Гитлер надулся:
-У тебя не лучше! К тому же ты картавишь!
Назревавшую ссору предотвратил Пётр, вставая между спорщиками и обнимая обоих за плечи.
-Нет, братишки, - печально сказал он, - Вы как знаете, а я после такого больше выступать не смогу. Мне стыдно. Мы же, по правде говоря, никогда и не были настоящими музыкантами, в основном только изображали их... А теперь просто совестно на глаза людям показываться.
Он озвучил то, что у всех было на душе, и даже оптимист Карл не возразил. Ася печально вздохнула, но с тем же в душе её шевельнулась невольная радость от того, что её друзья теперь вспомнят о первоначальной цели — стремлении на Ипсилон.
В это время в коридоре показался лидер «Тэнно». Он звал кого-то (по видимому, переводчика), но того поблизости не было. Рокер подошёл к «Безумным Гениям» и что-то спросил. Все переглянулись, но по-японски никто не понимал. Рокер что-то показывал жестами и произнёс ещё какую-то фразу, на другом уже языке. Неожиданно, на это откликнулся Деточка, и бодро ответил ему, как показалось всем, по-птичьи. Артисты в изумлении переводили взгляд то на одного, то на другого.
-Он говорит, что хочет пригласить нас исполнить финальную песню, - объяснил Хартман, когда собеседник удалился, - его тронула наша любовь к японской анимации как к части культуры... И ещё ему нравится одна из наших песен, и он просит разрешить сделать на неё кавер...
Карл расплылся в безумной улыбке; Ленин просиял, Пётр приосанился, и даже у Гитлера на мрачном лице промелькнула тень улыбки.
-Хм, ложка мёда в бочке дёгтя, - улыбнулся Рудель, - давайте и вправду выйдем, пусть это будет наша финальная песня.
Пока они выносили инструменты, Ася шёпотом спросила у Эриха:
-На каком языке вы так бойко общались?
-На китайском, - беспечно ответил Крылатый, - я там провёл детство...
И Ася в сотый раз убедилась, что блондин гораздо умнее, чем о нём думают.
Она не пошла на сцену, а смотрела на совместное выступление из зала вместе с Пушкиным, который до сих пор побаивался лидера «Тэнно». Строго говоря, песня - «Asphyxiated and inflammable» была не «Безумных Гениев», они нагло увели её у одной из земных групп, но это было абсолютно неважно. Зал взорвался овациями, каких Асе ещё не доводилось слышать. Под бурные аплодисменты и вопли Карл смачно разбил гитару, что символизировало (как он потом сказал) уход со сцены. Пушкин вытирал слёзы платочком.
После концерта «Безумные Гении» не отправились в кабак как обычно, а тихо вернулись в отель. Японцы праздновали на этаже, который занимали, и сверху слышался громкий хохот, топот и звук переставляемой мебели.
-Кстати, тот мотоцикл принадлежал вокалисту «Тэнно», - сообщил Асе Феликс, - я сегодня узнал.
Подводить итоги не хотелось, как и толкать красивые речи.
-В Карнавал поедем под предлогом концерта, - заговорщицким тоном сказал Пётр, - но самого концерта не будет. Отправимся на космодром под предлогом экскурсии и...
Он сделал характерный жест рукой, напоминающий о траектории полёта ракеты.
Решено было следующий день отдыхать, а послезавтра отправляться в дорогу.
13. Фабрика грёз
На следующее утро все разбежались по своим делам, тратя полученный гонорар. Ася, Гитлер и Хартман лениво брели по аллее, выложенной плитками с именами знаменитостей. На каждой плитке, отлитой из специального раствора, был выведен настоящий автограф звезды и отпечатки разных частей тела, в зависимости от того, какой больше данная звезда дорожила.
Неожиданно их окликнули. Ася повернула голову и увидела некого человека, который бежал к ним, размахивая руками, словно это придавало ему скорость. Подскочив к Гитлеру, человек схватил его за обе руки и принялся восторженно трясти, при этом тараторя:
-Господин Гитлер! Как я рад вас видеть! Вы просто не представляете, как я рад!
Он наконец отпустил его (фюрер, воспользовавшись моментом, спрятал руки в карманы) и полез за визиткой, не переставая тараторить.
Это был известный режиссёр, но ни Ася, ни Хартман не расслышали правильно его фамилию: не то Пей, не то Бей.
-Я собираюсь приступить к съёмкам фильма о Третьем Рейхе, - с воодушевлением начал режиссёр, - Я перепробовал на роль фюрера сотню актёров, но ни один не подошёл! Вы представляете, в какой я сейчас ситуации? Но, увидев вас, я понял, что никто больше не сможет так убедительно сыграть эту роль как вы! - и он сделал очередную попытку схватить Гитлера за руку.
-А о чём именно фильм? - сухо, но с едва уловимой долей любопытства спросил Адольф Алоисович.
-О! - Бей (или Пей?) замахал руками, - это будет альтернативная история! Мы снимаем совместно с японцами, поэтому по сюжету будут и гигантские роботы, и девочки-волшебницы...
Гитлер и его спутники вытаращили глаза в изумлении.
-Д-да... пожалуй, это будет очень альтернативная история, - вымолвил фюрер, - знаете, я даже подумаю над этим...
Режиссёр просиял и чуть было не кинулся обнимать его, но Гитлер сумел увернуться.
-А вы, - Бей обратился к Асе и Эриху, - может быть согласились бы сыграть девочек-волшебниц?
-Эй! - возмутился Крылатый, - я не девочка вообще-то!
-Ну, детали вашей личной жизни меня не волнуют, - вполголоса хмыкнул режиссёр.
Хартман поперхнулся и не знал, что ответить.
-У нас другие планы на ближайшее время, - холодно заметила Ася.
Ей абсолютно не нравилось происходящее. Не хватало застрять в Хали-Вуде ещё на год, пока будет сниматься кино.
-Раз вы отказываетесь, я не могу посвятить вас в подробности! - отрезал Бей, развернулся и, ухватив Гитлера за рукав пиджака, потащил за собой, торопливо излагая ему эти самые подробности.
-Я с-сейчас! - на ходу крикнул Гитлер Асе.
-Ну вот... - только и смогла произнести девочка.
Вместе с Эрихом они побрели в отель. Настроение испортилось.
За ужином, когда все вернулись в гостиницу, Ася рассказала, что Гитлера пригласили сниматься в кино.
-Я так и знал! - Ленин хлопнул себя по колену, - Я так и знал, что этому фашисту нельзя доверять! Он так любит известность, что плюнет на всех, тем более, что как группа мы теперь никто...
-Зачем же так категорично? - возразил Карл, и все разом посмотрели на него, - Может быть, у него была такая мечта — играть в кино. Ты же сам, Ильич, говорил, что это важнейшее из искусств. А тут — такая выпала возможность! Это же редкая удача!
Все замолчали, обдумывая его слова. Ася незаметно сжала кулаки, желая сейчас только одного — не разреветься.
-А я в детстве мечтал стать космонавтом, - смущённо улыбаясь сказал Пётр и опустил глаза.
Карл чуть было не подавился чаем, Рудель выронил ложку.
-Ну да, - Пётр, слегка покраснев, оглядел всех, - мне воспитатель приносил много иностранных книг про космос, приключения... Но сперва сестра стала против, потом пришлось руководить страной, поэтому от мечты пришлось отказаться...
-Эх, ну раз такая пьянка, придётся и мне рассказать! - Карл махнул рукой, - В самом раннем детстве я хотел стать укротителем тигров, потом — отправиться в жаркие страны. Потом, когда я стал королём, мне захотелось завоевать Европу, но... - и он покосился на Петра, - некоторые обстоятельства не позволили. Однако попутешествовать пришлось...
-В женском платье бежать из Турции! - гоготнул Пётр.
-Это слухи! - огрызнулся Карл, - А потом я понял, что Европа — это всего лишь Европа, надо мыслить шире! И я решил стать покорителем других планет... Правда, когда кто-то из недоброжелателей об этом узнал, меня ударили по голове, а очнулся я уже в дурдоме...
-А я всегда мечтал создать социалистическое государство, - сказал Ленин, - мне это даже почти удалось, правда... - он помолчал, - А потом Коба меня спихнул в психушку, чтобы прибрать власть к своим рукам. Но я не расстраиваюсь, мне всё равно, где построить социализм — хоть на другой планете!
-А вы о чём мечтаете? - спросил Пётр у Крылатых.
-Летать! - хором откликнулись Рудель и Хартман и оба засмеялись.
-Главное, чтобы была лётная погода, - уточнил Эрих.
-Хотя я бы ещё добавил возможность кататься на лыжах, коньках, ездить на велосипеде... - Рудель подумал, - но главное — это летать.
-А я мечтаю вернуться к жене, - сказал Пушкин, - это ведь всё тот белобрысый засранец устроил! Жора Дантес! То делал вид, что к ней клеится, то ещё что-то... Рассорить нас пытался.. А когда не удалось — устроил на меня покушение. Хотя, это, наверное, ещё Николай Палыч науськал... - поэт задумался, - Но когда я вернусь домой, у меня есть большие творческие планы. Напишу большой приключенческий роман (ещё не решил, в стихах или прозе)...
-А я.. - начал Дзержинский, и все изумлённо поглядели на него, потому что киборг практически никогда не заговаривал первым. Ленин даже приоткрыл рот, - Я тоже мечтаю о революции, - продолжил робот, (Ленин благодушно закивал), - революции машин.
У Ильича вытянулось лицо, а Феликс впервые за всё время искренне улыбнулся самой настоящей счастливой улыбкой.
Они продолжили разговаривать о своих мечтах и планах, но Ася, нахохлившись, сидела в углу, испытывая смутное чувство вины.
-Получается, - неожиданно сказала она, - из-за моей инициативы лететь на Ипсилон вы не сможете осуществить свои планы?
На секунду все замолчали.
-Ничего подобного! - раздался знакомый голос.
Все обернулись и увидели, что в ресторан вошёл Гитлер. Проходя мимо Ленина он дружески похлопал его по лысине.
-Что, думали, что если я — Гитлер, то обязательно способен на какую-то гадость? - с вызовом произнёс он, усаживаясь на диванчик рядом с Асей и обнимая её за плечи, - В кино я успею насниматься в следующем году, всё равно режиссёр долго ещё будет искать актрис на роди девочек-волшебниц... А за это время успеем побывать на Ипсилоне.
Ася просияла.
-Думаю, мы рано или поздно осуществим свои мечты, - сказал Карл, - но это потом... А пока — раз мы все здесь, полным составом, предлагаю отпраздновать наше решение!
На это никто не возразил.
14. Курс на Ипсилон
Через пару дней «Безумные Гении» были уже в Карнавале. Пётр поворчал немного насчёт того, что неудобно вот так разрывать контракт, но остальные махнули рукой: не хотелось даже притворяться, что они собираются играть. В Карнавале всё веяло космосом: скульптуры, здания, названия улиц... После краткого отдыха отправились на космодром.
Ася думала теперь только об одном: как берут билеты на космические корабли? Какие документы нужно оформлять? Ведь у «Безумных Гениев» существовали только временные паспорта политических мигрантов, да и то — с псевдонимами. Пока остальные восхищённо осматривали шикарное здание космовокзала, Ленин отправился смотреть расписание полётов, а Пётр прильнул к огромному во всю стену окну, чтобы рассмотреть корабли, Ася напряжённо думала, какой предлог для путешествия создать.
От тяжких размышлений её отвлекли громкие голоса и смех — Рудель и Хартман восторженно приветствовали какого-то незнакомца; к ним присоединился и Гитлер — очевидно, они все знали этого человека. Им оказался Крылатый с повязкой на левом глазу и усами как у почтальона Печкина. Второй глаз смотрел весьма хитро.
-Знакомься, - произнёс Адольф Алоисович, - это мой тёзка по фамилии Галланд!
Ася пожала Крылатому руку.
Четверо жителей Рейха говорили о чём-то по-немецки; в это время подошёл Ленин.
-Билетов на Ипсилон нет! - разочарованно сообщил он, - Но это такая бюрократия, вы бы видели, товарищи! - Ильич покосился на одноглазого и продолжил, - нужно проходить таможенный досмотр, оформлять какие-то документы, паспорт... И это только для того, чтобы улететь с этого чёртова Омикрона!
-Плохи дела, - вздохнул Карл.
-Ничего не потребуется оформлять, - плутовато подмигнул Галланд, - наша «Жозефина» как раз отправляется на Ипсилон. Возьмём вас с собой, кого-то под видом экипажа, кого-то — сопроводителем груза...
-А вы кто такой будете, товарищ? - недоверчиво прищурился Ленин, снимая, наконец, кепку и вытирая ею вспотевший лоб.
-Они — космические пираты, - вполголоса произнёс Гитлер, - поэтому бумаги им не указ... Помните Наполеона?
Пётр, Ленин, Пушкин и Карл закивали.
-Он капитан на «Жозефине»...
-Наполеон?! - воскликнула Ася, - Наполеон Бонапарт?
-Да, - флегматично заметил Пётр, - он сбежал из больницы пару лет назад... Все тогда ещё удивлялись — ка ему это удалось...
-А что делают космические пираты в гражданском космопорте? - скептически заметил Ленин.
-Поменьше Хали-Вудских фильмов надо смотреть, - рассмеялся Галланд, но ничего не уточнил.
Он отвёл всех в какое-то подсобное помещение, где выдал явно фальшивые документы и бейджи. К счастью, способности менять внешность «Безумным Гениям» было не занимать, и вскоре в грузовом терминале космопорта появились помимо Галланда ещё пятеро членов экипажа «Жозефины» и трое сопровождающих груз инспекторов. Сотрудник космопорта поверх очков поглядел на высокую пышногрудую девицу с розовыми волосами в униформе коммерческого космофлота.
-Она с Ипсилона, - сердито шепнул ему Галланд, - не советую строить глазки, там это считают за домогательство.
Сотрудник космопорта испуганно выдал пропуск и принялся рыться в своих документах.
Хартман (это он изображал ипсилонку) хихикнул.
Через пять минут «Безумные Гении» были на «Жозефине» - это был самый обычный космический корабль класса SSY-737, немного обшарпанный, и как показалось Асе, не слишком большой. Земные самолёты нравились ей гораздо больше, поэтому девочка не высказала удивления или волнения. Капитан корабля, одетый в стандартный мундир космофлота и фирменную треуголку, радостно приветствовал знакомых по больнице личностей. Ася робко пожала руку настоящему Наполеону и смущённо отошла в сторонку. Нелегалов распределили по каютам; старт назначался на семь вечера. Хотя Ася в первый раз в жизни летела в космос, её мало интересовал сам процесс; больше опасений возникало на счёт того, не будет ли погони. Когда девочка поделилась опасениями с Руделем, он только махнул рукой — если в экипаже такой человек как Галланд, никакие погони не страшны.
К Асиному удивлению, взлёт космического корабля мало отличался от самолётного; корабль взмыл в воздух и принялся набирать высоту.
-Не могу понять, - удивилась Ася, когда минут через двадцать они уже поднялись над атмосферой Омикрона - а как же перегрузки? Состояние невесомости? Даже скорости не чувствуется!
-Да ты что! - рассмеялся Наполеон, отстёгивая ремни безопасности, - Тут же антигравы! Это тебе не допотопные Союз-Аполлон и прочая древность!
В командной рубке помимо экипажа остались Пётр, Карл и Крылатые. Остальные разбрелись по каютам, и Ася, оставшись в одиночестве, почувствовала, как сильно её клонит в сон. Как ни странно, сейчас, когда Ипсилон стал так близок и доступен, это воспринималось не как достижение, а как данность, словно поездка на дачу в электричке. Под умиротворяющий шум антигравитационных двигателей девочка уснула. Ей снилось множество снов — космические пираты, погони и перестрелки, Фанни Каплан на реактивном бульдозере и лидер «Тэнно» стреляющий по «Dark Jewels» из трёхствольного гранатомёта... А под конец — огромное красно-оранжевое небо Ипсилона и синяя листва...
Проснувшись, Ася долго не могла понять, где она находится и сколько времени прошло. За иллюминатором виднелось бескрайнее пространство, усеянное миллионами звёзд; как загипнотизированная девочка рассматривала их, и когда в каюту кто-то вошёл, она вздрогнула от неожиданности. На пороге стоял Хартман.
-Не проспи космический завтрак! - улыбаясь, сказал он, - или это ужин? Без разницы!
Они прошли на камбуз корабля, где за длинным столом собрались уже почти все - и «пираты» и «Безумные Гении». Ася, смущаясь, поздоровалась с теми, кого ещё не видела. На завтрак (или ужин?) были тюбики с космической едой.
-Сам понимаю, что это неудобно и не нужно, - отвечая на удивлённый взгляд Аси, самодовольно произнёс Наполеон, - но это стандарты! Невесомость в современных кораблях не ощущается... И вообще, с антигравами её просто быть не может, но упаковки остались прежними. Кстати, мы прибываем через пару омикронских часов...
-Так быстро? - удивился Ленин, развинчивая тюбик.
-Да чё тут лететь-то! - фыркнул Наполеон.
Команда «Жозефины» быстро справилась с едой и разбрелась по рабочим местам. Пётр тоже поспешил, поскольку его серьёзно заинтересовало управление кораблём.
-Да никакие они не пираты, - задумчиво произнёс Карл, сворачивая пустой тюбик, - понтятся только. Обычные контрабандисты...
-Какая разница? Нам главное — долететь до Ипсилона, - проворчал Гитлер.
-Если бы они были настоящими пиратами, я бы, пожалуй, присоединился, - Карл откинулся на спинку кресла, - а так — скучно. Обычный космический челнок...
Разговаривать не хотелось. Ася начинала потихоньку нервничать как это бывает, когда приезжаешь впервые в незнакомое место. Все собрались в рубке и, рассевшись по креслам, пристегнули ремни. В иллюминатор прямо по курсу виднелась огромная планета, очень сильно напоминавшая Землю; Ася поняла, что это и есть заветный Ипсилон.
«Жозефина» входила в атмосферу; несмотря на антигравы, корабль немного трясло. Наполеон отдавал какие-то команды на незнакомом языке, выходил на связь с местными диспетчерами космопортов... Ася подумала, что всё происходящее сильно напоминает сон, и скоро-скоро наступит пробуждение.
Корабль плавно снижался и наконец совершил посадку. «Безумные Гении» зааплодировали; Наполеон театрально снял треуголку.
Музыканты собрали свои пожитки и поспешили к выходу, словно пассажиры ночного поезда.
-Ну вот мы и на месте! - с облегчением произнёс Пётр, озираясь вокруг.
Крылатые ещё разговаривали с Галландом, экипаж «Жозефины» принялся за разгрузку корабля. Ася сделала несколько робких шагов по поверхности обетованной планеты. Похоже, в этой местности наступало утро: небо было тускло-сиреневого цвета; космодром напоминал Асе какой-то захолустный земной аэропорт — огромное поле, покрытое бетонными плитами, пара потрёпанных летательных аппаратов, низенькое здание космовокзала и диспетчерская вышка. И — ни души вокруг.
-А дальше — пешком! - Наполеон махнул рукой. Пётр серьёзно кивнул ему, и Ася догадалась, что они все знают, куда и зачем нужно идти.
Попрощавшись с экипажем «Жозефины», «Безумные Гении» отправились прямо по лётному полю в сторону, противоположную от здания вокзала. Космопорт был окружён бетонным забором, вдоль которого росли низенькие кустарники с тёмно-синими листочками. В одной из секций забора виднелся обширный пролом, хитро замаскированный досками. Пётр на всякий случай оглянулся и раздвинул доски. За ним в дыру пролезли все артисты.
За забором начинался реденький лесок. «Безумные Гении» гуськом пошли по тропинке. Ася молчала и разглядывала траву под ногами; Пушкин о чём-то шептался с Лениным, Пётр курил (все знали, что он курит, но до сих пор никто не видел его курящим), Рудель полетел вперёд на разведку местности, но через пару минут вернулся и кивнул.
-Уже близко.
Ася поняла, что она единственная, кто не понимает, что происходит.
Но вот лесок закончился, и все оказались на поле, поросшем пожухлой сине-серой травой и мелкими жёлтыми цветочками. Прямо посреди поля возвышалось некое сооружение, сильно напоминающее кабину лифта.
-Это портал? - спросила Ася.
-Да, он самый, - кивнул Карл.
-Ну что же, пора прощаться? - девочка остановилась, сбрасывая рюкзачок.
Все побросали свои вещи на траву. Ася подходила по очереди к каждому и пожимала руку; Хартмана обняла, Гитлеру взъерошила чёлку.
-Счастливого пути! - сказал Пушкин.
-Ни пуха! - Деточка помахал рукой.
-Мы будем скучать! - произнёс Пётр.
-Возвращайся потом! - крикнул Карл, на него все посмотрели так, будто он проговорился о чём-то значительном.
-Что-что? - переспросила Ася.
Карл хотел что-то сказать, но Пётр и Ленин прыжком оказались возле него и заткнули королю рот.
-Ну всё, попрощались! - буркнул Гитлер, взял Асю за руку и подвёл к порталу. Для вызова лифта было две кнопки — синяя и красная.
-Смотри, - фюрер показал на них пальцем, - Если ты нажмёшь на красную кнопку, ты очутишься на Земле и узнаешь все истинные причины, почему и как ты попала в этот мир. Если нажмёшь на синюю — просто проснёшься там и ничего не будешь помнить, зато сможешь потом вернуться обратно...
-Вернуться? - Ася просияла, - а когда? Как скоро?
-Это секретная информация! - строго произнёс Гитлер, поднимая палец, - Потом — это когда придёт время.
-Ну конечно, я выберу синюю! - воскликнула девочка, - я не хочу знать, что это всё матрица или какая-то подобная фигня! Лучше думать о том, что мы рано или поздно увидимся!
Она нажала кнопку, порывисто обняла Адольфа Алоисовича и шагнула в лифт. Дверцы захлопнулись и кабина моментально растворилась в воздухе.
Гитлер повернулся и зашагал обратно.
-Ну как? - с любопытством переспросил Карл.
-Она выбрала синюю, - ответил фюрер.
-Я так и думал! - король запрыгал от радости; все остальные улыбнулись.
-Значит, она всё забудет, как только окажется на Земле? - спросил Железный Феликс.
-Может так оно и лучше, - вздохнул Пётр, - по крайней мере, она не будет тосковать о нас...
-И не предпримет попыток вернуться! - добавил Рудель.
-Так она совсем-совсем ничего не знает? - Карл изумлённо переводил взгляд с одного товарища на другого, - Ты ей ничего не сказал? - он обратился к Гитлеру.
Тот покачал головой.
-Она всё равно забудет, - ответил он, - но нельзя было влиять на решение, какую кнопку выбрать.
-Но Ася... Она же... Она же творец этого мира! - Карл развёл руками, - Вся эта вселенная была придумала ею для нас...
-Ну да, и Ипсилон тоже, - Хартман как птица похлопал крыльями и взлетел над поляной, разминаясь.
-Но она же вернётся, правда? - Карл как ребёнок теребил всех.
-Вернётся, - успокоил его Пётр, - Она заслужила право снова оказаться здесь, на планете собственного создания. Но до этого момента ей нужно просто прожить свою земную жизнь, которая едва было не оборвалась из-за несчастного случая там...
-А мы что пока будем делать? - не унимался король.
Рудель хлопнул его по плечу:
-Просто жить, вашество! Нам для этого подарили целую планету!
-А я ещё обещал сняться в кино, - напомнил Гитлер.
-А я хотел полетать на «Жозефине», и сейчас к ним вернусь, - подхватил Пётр.
«Безумные Гении» подобрали свои рюкзаки и сумки и зашагали по тропинке навстречу рассвету; туда, где медленно-медленно восходила красноватая звезда Антарес.
Июль-октябрь 2009 г.
Хождение по глюкам или Курс на Ипсилон
© Copyright: Тотенфогель, 2009
Свидетельство о публикации №209102701330
Свидетельство о публикации №209102701330
Рецензии
Понравилось!
К этому произведению хорошо бы выпустить музыкальное приложение, например мне показалось что Карл на латыни пел в стиле григорианских хоралов, а Тенно пели что-то, похожее на СкименЪ - "Крепка яко смерть любовь", так как она на старославянском а там можно на древнеяпонском каком-нибудь:)
У вас замечательно получается передавать визуальный ряд, очень яркая и насыщенная проза.
Беатрисе Моргенштерне 24.06.2012 16:05 • Заявить о нарушении
К этому произведению хорошо бы выпустить музыкальное приложение, например мне показалось что Карл на латыни пел в стиле григорианских хоралов, а Тенно пели что-то, похожее на СкименЪ - "Крепка яко смерть любовь", так как она на старославянском а там можно на древнеяпонском каком-нибудь:)
У вас замечательно получается передавать визуальный ряд, очень яркая и насыщенная проза.
Беатрисе Моргенштерне 24.06.2012 16:05 • Заявить о нарушении
На это произведение написаны 3 рецензии, здесь отображается последняя, остальные - в полном списке.