***** или не ****ь - вот в чём вопрос

***** ИЛИ НЕ ****Ь – ВОТ В ЧЁМ ВОПРОС

Среда, 2 мая 2007 года

• Тёмное и мерзкое (Катя Шутова)
• Мазут (Лена Дружкова)
• Грязь (Юля Попова)
• Черный хлеб (Диана Вихрева)
• Ад. Тяжкий крест (твоя бабушка)

     Алиса, неужели, это всё – ТЫ? Неужели тёмная родинка на твоём носу – сатанинская чёрная метка? Почему же тогда дьявол, столь всемогущий покровитель, даже не позаботился о том, чтобы спрятать твою демоническую сущность под маской доброты, очарования и невинности от остальных, простых смертных, безропотно ходящих под Богом? Или ты сама изливаешь на поверхность сидящую в тебе чертовщину, пускаясь во все тяжкие, стремясь навсегда избавиться от неё, чтобы не страдать самой, не мучить людей, тех, которых ты называешь хорошими? Не потому ли ты избегаешь близко подходить к людям, которые тебе дороги, боясь причинить им боль? Ты подпустила меня вплотную, чувствовала, как я проникаю внутрь, но не позволила погрузиться ещё глубже.

     А ведь я расшевелила в тебе мрачные глубины, и, когда ты сбежала от меня, бесы так и полезли наружу, и тебе было хреново, очень хреново… Я не могла долго оставаться в стороне и приехала к тебе, движимая единственным желанием – помочь, принять, быть рядом, быть …внутри. И ты почти приняла мою готовность быть с тобой… почти. Но опомнилась. Вернее, я сама дала тебе шанс опомниться, задев за живое, но не от чувства самосохранения, - я была готова погибнуть рядом с тобой в тот момент, если потребуется, - а для того, чтобы дать тебе выбор, чтобы сохранить уважение к тебе, быть по-прежнему на равных. Просто не смогла манипулировать тобой, твоим неадекватным состоянием, это было бы нечестно и… даже насильственно, а как хотелось ворваться в твоё «***во», причинить добро, но…

     Ты – сильный человек, Алиса. Анаграмма твоего имени – А - С-И-Л-А. Знаешь ли ты об этом? Скорее всего, да, раз оттолкнула меня, сильно и безжалостно, стараясь сжечь все мосты, переступить все границы моего терпения, выносливости, понимания; выталкивала меня так далеко за пределы обычного восприятия, туда, где я должна была сломать себя, чтобы принять ТАКУЮ невыносимую тебя. Мне было невероятно трудно это сделать, но я – смогла. Мне пришлось сделать вид, что – нет, иначе это испугало бы тебя, а позволить тебе пугаться в и без того плачевном состоянии было бы жестоко. Поэтому я сказала тебе то, что ты хотела услышать, и ушла.

     Но я – очень гибкая, Алиса. Я предупреждала тебя об этом. Советом «забыть» тебя я не воспользовалась, и ни на секунду не собиралась, а вот говорила о тебе с другими очень много. Около двух недель тема ****ства была излюбленной моей темой, на которую я сворачивала в любых разговорах, о ****стве слагались мои стихи, я даже собиралась написать статью «****ство у сексуальных меньшинств» и донимала народ просьбами рассказать мне о самых вопиющих формах ****ства и прочего free love, с которыми он сталкивался, планируя взять за основу данной статьи ситуацию в ОмГУ. Если бы ты слышала, сколько горькой желчи лилось из меня, когда я начинала очередные свои монологи об отсутствующей морали и нравственности в нашей отдельно взятой тусовке. Всё это было побочным эффектом моей попытки принять тебя, я стремилась полностью окунуться в эту грязь, и ханжество так и било из меня, поражая своей экспрессией подруг и случайно попадавших в мою аудиторию девочек.

     В тот самый день, когда я вернулась от тебя с мозгом набекрень и оглушенными твоей отвратительностью чувствами, с истерзанным трофеем, - собственной курткой с разорванным рукавом, - отправившись на прогулку к Маяку, я встретила там Волчонка. И, почти сразу же, к нам присоединилась Диана. Совершенно зря они поинтересовались, как мои дела.

- Вы хотите знать, как у меня дела? Отлично! Сейчас я вам расскажу! Я вчера вечером поехала в гости к… одной девочке. Себе я купила пива…
- Пива?! Оля, ты же не пьёшь!
- Безалкогольного, разумеется! А вот ей – бутылку Кагора. Раньше я думала, что Кагор – церковное вино, теперь поняла, что это – адское пойло. Потому что после вина из неё ТАКОЕ полезло! Это было отвратительно! Короче, после «исповеди», я узнала, что она – ****ь! Да ещё в такой форме это преподносилось! Хорошо, что вы не слышали! Мне вспоминать противно! Нет ничего омерзительнее ****ства! Боже, какой отстой! В столь нежном возрасте! О, времена! О, нравы! Девочки, умоляю вас, не ****уйте! Блюдите себя, прошу вас! Иначе вам будет противопоказано пить Кагор! Диана, ответь мне, только честно, ты – *****? Хотя нет, не отвечай, я не смогу пережить твой положительный ответ! А если ты и ответишь, что – не *****, то откуда  мне знать, правда ли это? Может, ты пока ещё не знаешь, что *****. Вот эта… девочка тоже говорила мне, что она не *****, а вот как всё вышло! Немедленно пообещайте мне, что больше никогда не будете ****овать!
- Оля, конечно, не будем! Ха-ха-ха! Мы тебе обещаем.

- А вот она – будет! Она сама мне так и сказала. Прямо сейчас пойду, говорит, и начну. И даже показала мне на окна, в которых её уже ждут – не дождутся. ****ь! Так и сказала! Мерзавка! Куплю, говорит, бутылку водки, и – вперёд! Сволочь! Я даже такси не стала вызывать, так противно было, что рванула пешком до остановки, там села в машину, и поехала домой… Часа три ночи было, наверное… И с каждым метром, который отдалял меня от неё, мне становилось легче… А выходя из такси, я осыпала водителя комплиментами, заявила ему, что он – прекрасный, добрый человек, пожелала ему счастья, здоровья и удачи, и встречать побольше честных и порядочных людей на своём пути… Он обалдел совершенно, так и сидел с открытым ртом и зажатыми в руках деньгами, пока я дверь подъёзда открывала.
- Ну ты даёшь! Ха-ха-ха!!!

     Когда я поведала о твоих сексуальных «подвигах» Насте, она, первым делом, удалила твой номер из мобильного телефона, выразив абсолютную бескомпромиссность в таких вопросах. Следующими слушателями стали Лена Ленни с Юлей Назыровой. Ленни была шокирована таким оборотом моих дел на сердечном поприще, а Юля обеспокоилась тем, как же я оцениваю её моральный облик, видя, как летят брызги слюны из моего рта во время произношения звучного слова «****ство».

- Оля, а я – ****ь?
- Юля, ну причём тут ты?
- Нет, ты скажи мне, я – ****ь?
- Нет, ты – не ****ь.
- Почему?

- Потому что у тебя изначально совершенно иной взгляд на эти вещи, и, если ты позволяешь себе вольности и секс «на стороне», то – по обоюдному согласию с этой стороной, после чего у вас нет друг к другу никаких претензий. В твоём понимании есть семья и любимая женщина, которая является неприкосновенной и должна быть рядом постоянно, и есть девушки, к которым возникает влечение или даже влюблённость, и ты можешь идти на близость с ними, не разрушая при этом семейных основ. Ты считаешь это единственно верным способом, чтобы иметь длительные отношения, вместо того, чтобы менять сексуальных партнёров. Возможно, ты где-то права… А, когда ты одна, то позволяешь себе заниматься сексом с теми, кто тебе привлекателен, пока не выберешь ту, которая разбудит в тебе более серьёзные чувства, потому что физическая сторона отношений для тебя стоит на первом месте. По всему этому выходит, что ты – не ****ь.

- А почему Алиса – ****ь?
- Да потому что она – ****ь! Алиса изначально позиционировала себя, как человека, который «не изменяет, даже морально». Она мне сама это говорила. «Я – сука, но я не *****». И я ей верила. У меня и в мыслях не возникало усомниться в этом! Мне и в кошмарном сне не могло присниться, что Алиса способна вытворять такое! В свою защиту она сказала мне: «Я – свободен, и делаю, что хочу!» Да, по факту, она свободна. А чувства? Они как, не в счёт?! Её собственные чувства?! Или от них она тоже в один миг освободилась?! Да у неё, помимо меня, ещё какая-то Стася – заноза в сердце, и, по её словам, «снова всплывает прошлая любовь»! И, на фоне всего этого душевного сумбура, Алиса напивается, трахает Элис, и ещё какого-то «хорошего человека» из общаги! И называет это невинным словом «накосячила»! И это ещё не всё! Она говорит мне: «Какая разница, ебу я им мозги, или ебу их руками»! Мило, не правда ли?! Продолжим. «Они сами этого хотели», - цинично заявляет она, - «и вообще, я была в активе»! Как будто это что-то меняет! Кошмар! Я бы предпочла считать, что она бредит и сошла с ума, но, к сожалению, это не так. Девочка вполне в здравом уме. Срать она хотела на последствия своих движений телом! Она – *****, самая настоящая!

- Теперь всё понятно. Вот только… почему она должна думать за других?
- Да потому что у неё есть мозг, а у других его нет, и Алиса прекрасно об этом знала! Это – то же самое, что обольстить дебилку! Единственное, что меня немного утешает, ей «стыдно»… хотя, вполне возможно, врёт.

     Кате Шутовой я рассказала обо всём по телефону, обречённо констатируя тот факт, что она, как обычно, оказалась права, ты – действительно «плохой человек», и мне «противно». Надо отдать Кате должное, она не выказала ни малейшего удовлетворения в связи со своей правотой, удержалась, уважая мои чувства, так запросто тобой оскорблённые. Но Катя посчитала нужным упрочить моё состояние «противности». Так, на всякий случай, вдруг мне не хватило услышанного от тебя.

- Оля, ты ещё не знаешь всего.
- Чего я не знаю? Говори.
- Всей ситуации в ОмГУ.
- Боже, да что там ещё такое?
- Алиса сделала заявление на весь университет, что ты никогда не нравилась ей, что она ни на секунду не планировала быть с тобой, а просто повышала самооценку, и повысила её, добившись твоего признания в любви. Что она планирует так поступать и дальше, со следующими девушками, путать и бросать их, как только в неё влюбятся, пока не решит для себя, что – достаточно.
- Да ну? Вот, молодец какая! Ну что за находчивая девочка!

     Видишь, Алиса, какой широкий общественный резонанс получили твои «шалости», никто не остался равнодушным, уточнив каждый для себя отношение к сексуальной этике, так что, мне даже удалось извлечь пользу из твоих похождений.

     Не скрою, твоё поведение шло в разрез с тем, какой я тебя чувствовала и воспринимала, и всё чаще мне на ум приходило слово «несвойственно», а потом я услышала его от Насти, которая сменила гнев на милость, пообщавшись с тобой в клубе.

- Оля, я не думаю, что Алиса – ****ь. Она запуталась в себе, накосячила с пустоголовыми малолетками, а теперь сожалеет об этом. Ей не свойственно такое поведение. Она уже не знает, как отделаться от этой Вероники.
- Настя! Что ты такое говоришь?!
- Оль, на самом деле… Алиса очень хорошо вела себя в клубе. И такая… грустная была.
- Ещё скажи, что тебе её жалко!
- Да, мне её жалко.
- Нет, ну есть в этой жизни справедливость или нет?! А меня тебе не жалко?! Бедная, запутавшаяся Алиса, ну прямо овечка, воды не замутит, оттрахала пару девок про между прочим, и теперь она, несчастная, не знает, как избавиться от их внимания! Настя, я знаю, что ты очень добрая, за это тебя и люблю, но послушай себя! Молчишь? Ты что, на её стороне?!
- Ну, если ты так ставишь вопрос… то – да. Я на её стороне.

- Обалдеть… Как Алисе удалось тебя так обработать?! Ни на минуту никого без присмотра оставить нельзя! В чём же тут дело?... Настя, а ты случайно с собой параллели не проводишь?
- Вообще-то провожу… Я, когда с Шутовой рассталась, тоже пару баб трахнула сразу же. Мне тогда очень хреново было, неуверенность в себе возникла, вот и решила убедиться, что меня по-прежнему могут хотеть.
- А Алисе-то в чём нужно было убеждаться?
- Не знаю… Наверно, просто слишком плохо ей было… И сейчас – не лучше. Мне было очень неприятно вспоминать о своих проделках.
- Не лучше ей…