Ждать, чтобы проститься

ЖДАТЬ, ЧТОБЫ ПРОСТИТЬСЯ

Вторник, 29 мая 2007 года

     Не выдерживаю. Торчу в окне. Тёплый, невероятно уютный вечер. Мягкий обволакивающий ветер подкрадывается вместе со сгущающимися сумерками. Ты приедешь. Я – верю. Я вижу тебя неспешно шагающей по тротуару, ведущему к моему дому. Уже стемнеет, и ты непроизвольно поднимешь голову вверх, чтобы посмотреть на свет в моём окне. Может быть, улыбнёшься, подумав: «Ждёт. Волнуется». Так будет. Я верю.

     Диана Сергеевна поёт. «Не будет таких, как ты. Но будут другие и станут родными… Печаль…» Грустная песня из альбома «Бонни и Клайд». Дарья Викторовна недавно привезла диск, вызвав в моём сердце радость запредельную. Диск мы быстренько «ограбили», переконвертировав файлы в формат wma, включили и хотели было вдумчиво прослушать, но второй композицией была песня «Морячок», на ней и зависли. Местами прожжённое окурками и заляпанное пятнами всевозможного происхождения ковровое покрытие моей комнаты «под циновку» сначала медленно превратилось в танцпол, а затем в мокрый асфальт под ногами, который в апреле мы с Катей Шутовой ритмично сотрясали пружинистыми танцующими шагами… Это был прекрасный дождливый день, охлаждающий тяжёлыми каплями наши возбуждённые прогулкой головы, а лужи добро морщились под нашими ботинками и расплывались кругами волнистых улыбок, прямо как наши губы. Наши шеи обвивали белые проводки Катиного плеера, в уши вливалась игривая, озорная мелодия, и сердца подпрыгивали в такт… «Звёзды тают на груди… поцелуев шёлк…»

     Несколько часов романтического шопинга по Нефтяникам, - Котёнку нужны были новые джинсы, а мне – классический брючный костюм. Мы обошли тьму магазинов-салонов-бутиков, только успевали распахивать друг перед другом всевозможных конструкций двери, отдёргивать-задёргивать шторки примерочных кабинок, - и ведь ни разу Катя не впустила меня вовнутрь кабинки, пока разоблачалась, до сих пор стесняется! Шопинг в нашем с Катей исполнении – это не только увлекательное, но и спортивное мероприятие, потому что она в самом начале взяла спринтерский темп перемещения по рядам с одеждой, тянула за руку, стоило мне чуть замешкаться возле какой-нибудь яркой, замысловатой, но не вписывающейся в наш «закупочный план» шмотки, а, между тем, в свободной руке я тащила гигантских размеров чёрный целлофановый пакет с мантоваркой, который создавал дополнительную нагрузку не столько своей массой, сколько неудобными габаритами. Мантоварку мы позаимствовали у Раисы Михайловны, потому что Катя хотела приготовить на ужин манты, а у меня дома для сооружения такого сложного блюда в наличии имелся только фарш.

     Костюм мы присмотрели, джинсы купили, - причём они стали первыми «женскими» джинсами в Катином гардеробе, - а вот манты… Манты не состоялись. Позвонила Юга, она ждала Катю у Маяка, и я наотрез отказалась от совместной с ними прогулки перед ужином. Мне не хотелось портить день, который мог бы стать идеальным, но я расстроилась и позволила себе это расстройство Кате продемонстрировать. Любое напоминание о существовании Юги по сей день вызывает у меня мрачное недоумение, неприятие, несогласие… негодование, протест! Факт присутствия её в Катиной жизни создаёт чудовищную дисгармонию в моей. Явной нелепостью, чужеродностью… несанкционированным вмешательством в наш совершенный и «правильный» «кокон для двоих». Я карикатурно обрисовала Кате, как будет выглядеть её очередная попытка совместить несовместимое, пожалуй, слишком саркастично, от чего она погрустнела и уехала встречаться с Югой одна, даже не пытаясь что-то исправить в не сложившемся дне, и правильно сделала. А смысл? Грубый диссонанс уже вмешался в идиллическую симфонию весеннего дня, сыграл свою фальшивую ноту, к чему продлевать какофонию чувств и усугублять без того сложное положение дел в геометрическом царстве наших взаимоотношений, где каждый из нас – вершина треугольника, и многие, я в том числе – не одного, а сразу нескольких.

     Сегодняшней ночью я ожидаю тебя, одну из вершин моего рокового треугольника, даже не вершину, а пик, по-прежнему мной не покорённый, острейший из углов, ослепительно острый, как луч лазера, которым можно резать любую субстанцию, и красивейший, как луч звезды. Знаешь, а ведь я назвала твоим именем свою любимую звезду. Ту, которая каждую ночь появляется в створе моего окна даже в ненастную погоду, когда небо затянуто тучами, и остальные звёзды меркнут, не в силах пробиться сквозь облачную пелену, соперничая яркостью света с луной, удивляя меня своим постоянством. Я часто думала, что же это за звезда – Сириус или Венера? И совсем недавно меня осенило – это Алиса! Дочь мглы, вездесущая и неотвратимая, символ сумеречного Зазеркалья. Вокруг меня были люди, много людей, и я негромко обратилась к ним, указав на звезду, мерцающую в чернильном небе:

- Видите эту звезду? Это – звезда по имени Алиса.

     Воцарилось молчание. Среди людей была Катя. Для неё не было места во мраке ночного небосвода, если бы она появилась на нём, воцарился бы самый светлый день, такой светлый, который не может родить даже Солнце.

     Сегодня я жду тебя, чтобы вновь попрощаться с тобой. Очень важно, чтобы ты была адекватной, так как я хочу поговорить с тобой о тебе. Достучаться до светлого разума, виртуозно обойдя стороной израненное сердце и заблудившуюся душу. Только ментальный контакт. На остальных уровнях ты сейчас слишком слаба и уязвима, но на этом мы по-прежнему равны, наши умы смогут поговорить и понять друг друга. Твоя взрослая часть знает, что такое – разумное сотрудничество, к ней я и стану обращаться. Если она меня услышит, - дело сделано. Остальное значения не имеет. Пока не имеет.

P.S. Алиса пришла и была адекватна.