В гостях на Некрасова

      Почему-то все мысли о Лидиньке годами упирались в картинку снимания с нее парика. Было это на Некрасова лет 30 тому, а все не отпускало, мучило  как грех мой. Да и не сняла вовсе, а так только, чуть-чуть приподняла…   Мы все в тот вечер пили сухое, болтали, слегка пьяненькая Лидинька вдохновенно что-то вещала, взмахивая рукой с сигаретой в моем мундштуке (мы с Таней не курили, но казались себе ужасно стильными с этими длинными витыми игрушками). Я тоже "слегка" и, наверное, подсознательно раздражалась тем, что подруга моя отвлекает на себя слишком много внимания, и вдруг показалось забавным, привстав, протянуть руку и на дюйм приподнять милый русый паричок, еще накануне бывший моим, над ее головкой. Сразу же и испугалась содеянного, и замеченного-то, может, только одним человеком, да самой девушкой, но ее уж точно задевшего. Лишь совсем недавно смогла посмеяться над этой историей как над шалостью молодости и простить себя. (Надеюсь, и Лида забыла)
       (Это было в тот вечер, когда там же в  ванной делала вид, будто курю, потому что нравилось, что    отбирают сигарету, и рассматривают мое ухо. И сегодня  нравится    об этом вспоминать, потому что это было)
       И другой вечер на Некрасова, и опять она... Недавно  запоздало прочла две книги: "Миссис Дэллоуэй" В.Вулф и "Осень в Париже" Б.Виана. На задней обложке первой поразил своим сходством с Лидинькой портрет писательницы, и вдруг вспомнила, что и в то время дивились и восхищались им, а на 33 странице другой наткнулась на абзац, который так вдохновенно цитировала тогда моя подруга, вздымая тонкую ручку с мундштуком: "... аббат ... описал в воздухе полное сальто. Его сутана, изящно разлетевшаяся над крепкими ногами, так живо напомнила балет незабвенной Луи Фуллер, что сторож проникся к нему почтением и, пробегая мимо, тоже заголился из вежливости"