Вечер Рима. Сага III века. стр. 1

ВВЕДЕНИЕ.

В представленном ниже произведении я попытался в художественной форме рассказать о так называемом "кризисе III века" - "смутном времени" в истории Рима. Эта эпоха почему-то обойдена вниманием авторов. По крайней мере, я не встречал ни одного художественного произведения об этих временах. Решил, в меру сил, восполнить данный пробел. Не знаю, насколько удачно. Я вообще вначале даже не хотел это публиковать, но потом показал отрывки кое-кому из знакомых, и они меня переубедили. В общем, оценивать не мне; для меня же самого это не более, чем некая проба сил, попытка заняться тем, чем раньше никогда не занимался. Честно говоря, я не отношусь к написанному слишком серьезно.

Героями являются лица как вымышленные, так и реально существовавшие. Среди последних есть те, чьи биографии изменены до неузнаваемости. Мне не нравилась эта идея, но потом я решил, что раз уж всемирно известные режиссеры снимают фильмы про всевозможных "гладиаторов", где перевирают исторические события, то и мне можно тоже немного погрешить подобным же образом.   

Повествование может показаться мрачноватым и лишенным по настоящему положительных героев, но такое уж было время, о котором я попытался рассказать - сложное и жестокое. И каждый, кому довелось жить в те времена, от императора до раба, был в какой-то степени жертвой своей эпохи, не располагавшей к добродетелям. 









…То будет повесть бесчеловечных
и кровавых дел, случайных кар,
негаданных убийств, смертей,
в нужде подстроенных лукаво,
коварных козней…
(Шекспир)


        Мудрейший и достойнейший император Марк Аврелий спас римское государство в тяжелейшие времена. Два сильнейших бедствия обрушились на Римскую империю в годы его правления. Восемьдесят варварских племен одновременно напали по всему фронту дунайской границы, разорив огромную территорию. Четырнадцать лет длилась война с ними, и закончилась триумфом Рима. Второе бедствие опустошало империю одновременно с первым. Невиданная прежде эпидемия чумы унесла миллионы жизней; многие города вымерли до последнего человека. Однако, государство уцелело.
         Всем хорош был Марк Аврелий, за исключением того, что оставил после себя наследником своего сына - отвратительного Коммода. Это правление, заставившее всех вспомнить времена Нерона и Калигулы, после двенадцати лет завершилось убийством императора и гражданской войной между несколькими претендентами на престол. Период расцвета Римской империи закончился, и началось время, которое древние историки поэтически назвали «эпохой железа и ржавчины». С этого момента Рим медленно, но верно направлялся к своему закату.   
         Гражданская война была жестока, как и любая внутренняя междоусобица. После четырех лет борьбы, победителем вышел ливиец Септимий Север, ставленник дунайских легионов. Чтобы придать своим притязаниям на престол законный вид, он объявил о том, что является сыном Марка Аврелия и братом свергнутого Коммода. Несмотря на очевидную нелепость этой легенды, римлянам очень скоро пришлось в нее поверить, ибо Север обладал нравом крутым, и никаких возражений не терпел. Заодно он взял себе и имя Пертинакса – одного из своих конкурентов, избранного римским сенатом, но убитого в борьбе за власть. Очевидно, что таким образом Септимий Север хотел завоевать симпатии сенаторов, но его дикое нутро вылезло наружу, едва он только въехал в Вечный город. «Вот император, который полностью оправдывает свое имя, - иронично отозвался о новом правителе один из сенатских острословов, - Действительно Пертинакс (pertinax – лат.«строгий»), действительно Север (severus – лат.«жестокий»)». Но император шуток не понимал, и велел казнить сенатора. Та же участь вскоре постигла за разные прегрешения и многих других. Да и не думал старый Север опираться на сенат, который к тому времени стал уже чисто декоративным органом. Военщина – вот была та новая сила, которой предстояло править бал в III столетии. И Септимий Север быстро это уяснил. Да что там – его и к власти привела армия. Уловив новые политические реалии, хитрый ливиец обеспечил себе долгое царствование.  Он постепенно истребил всю оппозицию в Риме и провинциях, и просидел на троне до 211г. Умер Септимий Север в далекой Британии, во время похода против северных варваров. У него было два сына – Каракалла и Гета, причем обоих он решил сделать своими наследниками.
- Дружите между собой, обогащайте воинов и не обращайте внимания на остальных, - завещал сыновьям перед смертью старый Север.
         Этот его наказ не был исполнен. Братья ненавидели друг друга. Каждый желал править империей единолично. Сопровождая прах отца из Британии в Рим, они беспрестанно ссорились и ругались между собой. Прибыв в столицу, и вступив в императорские права, братья продолжили свою вражду. Дворец они разделили на две части, и проживали там по отдельности, забив все проходы досками и прочим подручным материалом. Каждый стремился избавиться от конкурента. Они шли на самые немыслимые хитрости, пытались подослать наемных убийц, или отравить друг друга, договорившись с поварами или виночерпиями.
           В конце концов, Каракалле, всего спустя год после похорон отца, в 212г. удалось осуществить задуманное. Он вызвал брата на нейтральную территорию, якобы для переговоров. Простодушный Гета откликнулся на приглашение. Каракалла вытащил из-под полы кинжал, и убил его. После чего побежал прочь, громко крича о том, что только что избежал покушения. Конечно, все догадались о том, что произошло на самом деле. Кто-то из приближенных единоличного теперь императора посоветовал ему, чтобы смягчить недовольство народа, обожествить покойного брата. Тот немедленно согласился.
- Пусть будет божественным, только бы не был живым, - изрек Каракалла.
   Но вскоре передумал, забрал свое решение назад, и даже все изображения покойного
брата велел уничтожить, а имя его соскоблить с надписей. Видного юриста Папиниана, не пожелавшего оправдать братоубийство, немедленно обезглавили.    
         После убийства Геты повсюду прошли массовые казни его сторонников. Всю империю захлестнула волна невиданного террора. Север, чью жестокость многие ранее порицали, теперь вспоминался как добрый и незлобивый правитель. Свирепости Каракаллы не было предела. Вырезали не только множество знатных и богатых людей. Уничтожили всю прислугу Геты и его ближайших сподвижников, и вообще всех, кто его хоть немного знал, либо развлекал покойного на досуге. Даже поваров, атлетов, спальников и танцовщиц безжалостно перебили. В провинции Каракалла отправлял отряды из верных людей, чтобы и там навести порядок, угодный теперешнему единоличному властителю.

          Укрепившись на троне, Каракалла отдался новой затее. Он принялся вдруг подражать Александру Македонскому. Понаставил во всех городах его статуй, причем были и такие, где одна половина лица была от Александра, а другая от Каракаллы. Почти двуликий Янус, только слегка ополовиненный. Смотрелось это весьма комично и нелепо, но смеяться было делом рискованным. Доносчики были повсюду, а шуток в свой адрес государь очень не любил. Процессы «об оскорблении величества» шли постоянно. В ссылку отправлялись даже те, кто мочился поблизости от статуй, а уж за прямые насмешки можно было запросто расстаться с головой. Доносчики щедро поощрялись, получая часть имущества репрессированного. Вся оставшаяся часть переходила в казну.
          Статуями дело не ограничивалось. Дальше – больше. Каракалла стал носить македонский плащ и шляпу, и даже голову старался держать, как Александр Македонский на портретах и в статуях – с наклоном влево. Готовясь к войне с персами, он, в дополнение к обычным легионам, набрал македонскую фалангу в 16 тысяч человек, с историческим оружием и униформой, а начальникам этих воинов раздал имена диадохов Александра. И даже своего малолетнего племянника Севера Каракалла волевым решением перекрестил в Александра. Теперь тот звался Александром Севером. Ему было 16, когда один его дядя убил другого. Жил юный Север, на свое счастье, не в Риме, а в своей родной провинции Аквитания на юго-западе Галлии. Возможно, потому и уцелел. Но, надо сказать, что народ, возмущенный братоубийством, не любил Каракаллу. Поэтому тот боялся поступить так же с прочими своими родственниками. В итоге, Севера так и оставили в Галлии, до поры до времени. Он был далеко от столицы, большого влияния не имел, и потому не мешал. Все успокоилось, но ненадолго – до той поры, пока Каракалла не возжаждал полководческих лавров.