Костер

… Ах, как вкусно пахнет дым от костра на берегу реки в погожий осенний денек. Я подбрасываю в огонь сухие ивовые веточки, они загадочно потрескивают и выстреливают струйками дыма. Вместе с веточками я бросаю в огонь изогнутые коричневые стебли верблюжьей колючки с продолговатыми ежиками плодов. Получившийся в результате от их сгорания пьянящий и горьковатый аромат трудно спутать с чем-то иным. Это запах осени, запах реки, песка, солнца и рыбалки. Мой старый и видавший виды походный котелок – черный и прокопченный, несущий на своих боках воспоминания о десятках (а скорее сотнях) костров – не подвешен над пламенем, а стоит на углях, приткнувшись к горящим веткам. Я собираю на окрестном песке все, что годится для топлива, и бережно обкладываю котелок с боков. Веточки почти сразу занимаются огнем, вспыхивают, зажигаются пунцовым и оранжевым светом, волшебные огоньки бегают туда-сюда, некоторые веточки изгибаются или скручиваются. О, волшебство огня! Эти язычки пламени могут унести твое воображение очень далеко во времени и пространстве. Вода закипает и вместе с пузырьками на ее поверхности кружатся угольки, веточки и листья. Это добавит восхитительный привкус моему чаю. Я бросаю в воду заварку и, отставив в сторону котелок, придвигаю к костру несколько толстых веток – чтобы костер жил. Мне приятно, когда костер все время один и тот же, а не каждый раз, разжигаемый вновь при приготовлении чая. Тогда костер становится твоим другом и напарником на время рыбалки. Ты возишься со снастями, ловишь рыбу, а костер в это время спит, отдыхает, чуть тлеют его угольки под толстыми ветками или какой-нибудь коряжиной. Потом ты будишь его, подбрасываешь ему «свежую пищу», он разгорается, просыпается, весело потрескивает. А ночью можно долго смотреть на огонь, примостившись удобно рядом. Как многообразна гамма костровых запахов, их оттенки и сочетания. Это может быть и нежно-сладкий аромат, и остро-горький возбуждающий запах. Аромат костра пробуждает воспоминания, переносит в детство, на другие реки, в другие места и другие приключения. Вот задымилась в пламени сухая веточка полыни, и кажется, что рядом сидит та девочка из детства (как ее звали?), которой ты рассказываешь про душу костра. Дым дразнит ее, режет глаза, она и сердится и смеется, и есть какая-то тайна, которую знают только трое – ты, она и костер…
Я очнулся и понял, что задремал. Уже ночь – чистая и строгая в своей черноте. Перед глазами яркое и переливающееся соцветие угольков. Нет ни одного язычка пламени, вся мелочь сгорела, и теперь для костра наступил момент истины. Теперь он ассоциируется с мудростью и вечностью, почти как звезды. Уже нет потрескивания и всполохов, есть лишь едва уловимая и тонкая вязь световых импульсов-сигналов, тайнопись и музыка мерцающих угольков, перебегание и пляска духов огня в какой-то непонятной последовательности. Мне хочется разгадать и понять этот неведомый мне язык, тогда я узнаю что-то главное, и очень-очень важное. Вот сейчас о чем-то расскажет мне костер, и я буду посвящен в какие-то древние таинства…
Я снова засыпаю и сон мой чудесен и сладок. Не помню, о чем он, где был я, но знаю, что побывал в сказке, где-то далеко. Уже рассвело и посвежело, земля и трава повлажнели от росы, в серо-белом круге пепла - лишь несколько тлеющих угольков…