Пузыри

В парке на полуразвалившейся скамейке среди опавших кленовых листьев сидел седой человек.
Глаза его были спрятаны за толстыми стёклами очков, шея укутана большим клетчатым шарфом, воротник поднят и кепка натянута по самые глаза…
Этот человек был завсегдатаем парка. Мальчишки, которых вокруг было в избытке, знали его давно. Каждый день часов в пять он появлялся на дорожке парка, уныло и размеренно брёл в его глубину, к этой самой скамейке, слегка прихрамывая и опираясь на трость. Потом он садился, задумчиво всматривался в окружающие его деревья и кусты, будто бы пытаясь увидеть среди них что-то новое для себя, доставал из глубокого кармана серого плаща затёртую временем тетрадь в клеёнчатом переплёте и погружался в чтение, изредка шевеля губами.
Что было в этой тетради - мальчишки не знали. Они лихо пробегали мимо старика, пролетали на роликах, самокатах, велосипедах… Глаза их при этой встрече упрямо смотрели в тетрадь, силясь понять: «И чего этот дедок столько времени проводит в парке, и что такого он вычитывает в своей тетради каждый день? Причем, всё время в одной и той же?»
Человек кивал в ответ на их задорные приветствия, тетрадь не прятал, но прочитать что-либо в ней, пролетая мимо, было невозможно.
Пацаны давно смирились с его присутствием на их территории, считали его своим,  и даже защищали его от придирок загулявших мужиков, пристающих к каждому одинокому прохожему с извечным предложением «скинуться на троих».
Сегодня с утра моросил дождь, смазывая, как маслом пожелтевшую листву от чего она блестела в лучах холодного осеннего солнца, как золотая. Вокруг скамейки стояли лужи. Однако  это не помешало старику появиться в парке в установленное годами время и, примостившись на скамейке, открыть свою заветную тетрадочку, распахнув над головой зонтик.

…Вокруг, несмотря на моросящий дождик, носились стайки местной детворы, играя в свои, непонятные старику игры. Кто-то резко затормозил у скамейки и приветливо крикнул деду:
- Здрас-с-сте! Сыро  сегодня, лужи - по всему парку, как минное поле! Там, у клумбы, кто-то карбид высыпал, бурлит в луже, как водолаз под водой!
- Здравствуй! - старик поднял глаза на мальчишку. - Бурлит, говоришь, как водолаз?
- Ага! Да сильно так!
- А водолазов-то видел когда-нибудь?
- Не-а… Откуда у нас водолазы. В кино, да по телику только!
- А море? Море-то хоть видел?
- По телику… А так, по-настоящему, никогда. А вы? Вы видели?
- Хм… видел ли я? Да как тебя и даже ближе. И не один десяток лет. Служил я на флоте… Давно… Это сейчас я пенсионер на лавочке, а когда-то…
И старик задумчиво посмотрел на мальчишку, потом - на разбросанные вокруг скамейки лужи, и опустил глаза в тетрадку.
- Дядь! А расскажите! У нас мальчишки всю голову сломали - кто вы такой? Чего читаете? - набрался наглости парнишка. - Интересно-о-о!
- Что рассказать-то?
- Ну, про море, про водолазов…
- Ну, хорошо, расскажу. Только дождик, как тут долго рассказывать. У меня зонт, а ты промокнешь насквозь.
- А давайте к нам. Туда - к клумбе! Там навес, мы под него скамейки сдвинули и прячемся от дождя всегда. А когда он кончится - опять гоняем по парку. Пойдё-ё-ё-мте?

Старик, вздохнув видимо для пущей важности, поднялся со скамейки и зашаркал, прихрамывая и обходя лужи, за удирающим в сторону клумбы мальчишкой. А тот звонко кричал во все уголки парка о том, что сейчас «к нам дед придёт про море рассказывать».
… Стайка пацанов окружила скамейку под навесом, на которой расположился старик, и, затаив дыхание, смотрела на него, ожидая рассказа.
- А давайте так! - сказал тот - Я ведь много чего могу рассказать. Но я лучше почитаю. Из вот этой самой тетради. А? Там много чего про мою жизнь написано.
- Так вот что Вы все время читаете?! А мы думали какие-нибудь молитвы…
- Да нет, это я свою жизнь тут храню. Чтобы не забыть, когда совсем старым стану. Да и другие смогут потом почитать. Вдруг - интересно...
Старик стал листать пожелтевшие странички, разыскивая что-то нужное.
- Водолазы, говоришь? Пузыри в луже? А вот я что прочитаю! Слушайте! - он пошевелил своей тростью в луже, в которой пузырился выброшенный кем-то карбид.

«… Три старших лейтенанта стояли возле офицерской гостиницы в одном из прибалтийских городов -  щёголи и франты, румянец во всю щеку, форма - как на картинке, стрелки на брюках - обрежешься. Судьба занесла их в этот небольшой городишко на берегу Балтийского моря не для освоения океанских глубин. Нет. В этом городе располагался учебный центр подводного флота СССР. Экипажи со всего Союза периодически стекались в этот центр, где, не боясь утонуть, утопить свой и чужой корабль или разломать материальную часть без надежды на её ремонт, отрабатывали на тренажёрах и имитаторах всевозможные штатные и нештатные ситуации. И тем самым - оттачивали боевые навыки без ущерба для своих родных субмарин и любимого личного состава. Да и для себя - тоже.
Но на сегодня все занятия и отработки были закончены, завтра намечалась суббота. Суббота не в смысле дня недели, а в том смысле, что в ЭТУ субботу должен был быть настоящий выходной. Без нарядов и вахт, без учений и тренировок.
«Старлеи» собирались «кутить». Редкий случай, когда в том месте, где собрались подводники, отсутствовали субмарины, но присутствовали кафе, Дом Офицеров и слабое подобие воли. Времена были советские, «перестроечные». Почти «сухой закон» и ограниченность в развлекающих заведениях в родных базах тянули на волю…. А в этом городке воля была. И желание с возможностями совпали.
Трое ждали четвёртого, который вечно опаздывал. Куда угодно и где угодно. Причина была проста - он был неимоверно толст. Увесистые части тела почти всегда цеплялись за что-то, не влезали куда-то, рвали в неподходящий момент форму одежды своими размерами и со скрипом и стоном сгибались для ускорения. Трое давно уже выполнили подготовительный манёвр и готовы были взять старт в сторону гарнизонных «злачнопримечательностей».
- Это Серёга вечно еле шевелится! Пока спустится - в ДОФе (дом офицеров) мест не будет!
- Да, ладно, не ворчи! Вон он уже появился. Пузырь в форме!
На ступенях крыльца проявилась величавая фигура Серёги. Безупречная форма, блестящие от «сверхбритости» щеки, пшеничного цвета усы, рыжеватый чуб и улыбка во всю физиономию - приближались к троице.
День был ноябрьский, зима уже давно посетила Прибалтику, снега насыпала много, ветрами его «размазала» по территории городка, а потом, вдруг испугалась, и «размочила всё это дождём.
Улицы блестели, как зеркало. Сверху - вода, под ней - лёд. Уличные фонари освещали всё это благолепие, придавая ему фантастический вид и пряча «особенности» местного ландшафта. Лёд был не заметен.
Компания - теперь уже вчетвером -  о чём-то балагуря, направилась к ДОФу. Вот по той самой водо-ледяной улице.
Ноги скользили, и Серёга всё время отставал. Тяжелее всех по весу, он и по шустрости был медлительнее. Но он был солиднее по внешнему виду и старался соответствовать имиджу. Троица опередила его и, заметив нарастающую дистанцию, остановилась у ступеней ДОФа, торопя товарища.

Тот скользил среди луж и сугробов, иногда останавливаясь, иногда семеня ножками, что сильно забавляло зрителей. Но вот он выбрался на твердь, и походка выровнялась, появилась уверенность и величие. Пальто, перетянутое в поясе, он отряхнул от брызг, которые летели из под его собственных ног в период манёвров, руки засунул в карманы и, насвистывая, вышел на финишную прямую.
Глаза Серёги горели от предвкушения праздника, усы топорщились по-боевому, шаг приближался к строевому. Из губ лилась мелодия «тореадора». Прохожие начали обращать на него внимание. И он это осознавал и играл на публику.
Вдруг при очередном шаге нога его поехала в сторону, вторая засеменила вслед первой, обе не устояли и…
…И тело под восхищенными взглядами публики рухнуло. Вперёд. Навзничь! Руки красавца не сумели вынырнуть из карманов и теперь, прижатые «телесами», пытались вылезти наружу. При этом лицо подводника погрузилось по самые уши во впереди лежащую лужу. Ноги семенили, пытаясь встать хотя бы на колено, руки были нейтрализованы и попытка не получалась. Троица ухнула от смеха, глядя на лежащего лицом в луже и беспомощно барахтающегося товарища. Стройные фигурки «старлеев» согнулись в приступе полуобморочного хохота, когда Серёга, видимо поняв тщетность своих попыток, стал звать на помощь. Но криков о помощи не получилось, только пузыри из лужи, усиливаясь своей мощью и угасая, давали понять, что человек ещё жив и чего-то хочет…»
- Булькал, как карбид в луже! - засмеялся кто-то из  мальчишек.
- Не-а! Как водолаз!!!- и залились звонким смехом
- Тихо, дальше-то что было?

«… Фонари и луна придавали этой сцене кинематографическую окраску, а комичность ситуации не могла разогнуть корчившихся от смеха друзей и направить на помощь…
А Серёга реально тонул!
Подводник, прошедший моря и океаны, сотни раз погружавшийся в воду  в водолазном снаряжении, проникающий в корпусе субмарины так  глубоко, что и не снилось многим - тонул в луже глубиной десять сантиметров!
А помощь не шла!
Кто-то оттолкнул хохотавших в истерике «старлеев» и попытался поднять, задыхающегося Серёгу. Щас-с-с-с! Танк поднять невозможно! Одному - точно! Да и вдвоем - бесполезно!
Подняли лицо из лужи - и воздух  с хрипом ворвался в лёгкие. Потом, отчаявшись поднять всё тело, Серёгу, как большущую трубу, блестящую пуговицами форменного пальто, перевернули на бок. Руки его выскользнули наконец-то из карманов.  Он лежал, фыркая, как кит, выбросившийся на прибрежную мель. Лужа впитывалась в складки его одежды шестидесятого размера и мелела на глазах…»

-    Вот это да! Мог утонуть в луже! - защебетали слушатели старика.
-   Что, действительно такой тяжелый, что поднять не могли?
- Тяжёлый, ребятки, тяжёлый… Он у меня как-то вызвался починить электропроводку. Кстати, специалист был - на все руки в любой области! Так вот, полез в щиток в коридоре на лестничной клетке. И не достал, по причине большого пуза. Попросил табуретку. А у меня была такая - самодельная. Тяжеленная. Ножки - стальные трубы. Сиденье - тоже стальной лист. Я её на заводе сделал - не было в магазинах мебели, вот и выкручивались, как могли. Он на табуретку эту взгромоздился, а потом…  Потом весь подъезд выскочил посмотреть на лестницу - что за бомбу взорвали в подъезде! Табурет, как асфальт катком раздавило, ножки - в стороны, сиденье - всмятку, а Серёга - плашмя соскользнул на нижнюю лестничную площадку! Так что - тяжёлый он был…

-  Ох, наверное, эти троим потом и досталось!?
 - Досталось, досталось  - хитро улыбнувшись, старик закрыл тетрадь.- На сегодня хватит, а то дождь усилился. Промокнете, да и мне пора…
И старик  попрощался с пацанами и побрел в дальний угол парка, где вскоре скрылся за стволами деревьев, будто растаял в моросящем воздухе города.
- Вы завтра придёте???  - раздалось ему в след.
- Дожить надо… - прошелестело из тумана…