Шальная троица Часть 20. Взросление

 Глава 20. Взросление
 
 С того дня, как Николай признал в Прохоре сына, жизнь его изменилась. И не в лучшую сторону. Если во дворе он был королем, то дома… теперь он и сам не знал, кем он был.

 Однажды, проснувшись в объятиях Павлины, изнасиловавшей его в пьяном угаре, он потерял что-то важное, главное, что еще оставалось в его изуродованной душе и, что отличало его от животного.

 Павлина, никогда не испытывавшая подобных чувств, буквально утопала в любви к пацаненку. Теперь Прохор был для нее и любовником, и мужем, и сыном, и она была готова ради него на все.

 Попытки Прохора вырваться из ее паучьих лап были тщетными и приводили к обратному результату. Павлина с каждым днем становилась все настойчивей и нежней. Она ни на минуту не выпускала его из вида и буквально ходила за ним по пятам.

Прохор понимал, что избавиться от нее сможет только одним способом — физическим уничтожением. Но как это сделать, чтобы его никто не заподозрил?

Сначала он решил удушить ее, причем ее же собственными волосами — длинными, сальными, белесыми, которыми она в порыве страсти обвивала его тонкую шею. Потом, обрить наголо и утопить, отрезав ненавистные уши, в которые она заставляла его шептать о любви.

 В общем, он перебрал тысячу вариантов и остановился на самом простом — зарезал любовницу прямо в постели, когда она в очередной раз набросилась на него в сексуальном порыве.

 Напоровшись на нож, Павлина не сразу поняла, что произошло и даже не почувствовала боли. Но когда увидела его полный ненависти и презрения взгляд,  было поздно.

- За что? - захлебываясь кровью, шептала она, пытаясь схватить его за руку.

  Прохор, глядя в глаза "любимой", воткнул нож глубже в живот и провернул его  несколько раз. Предсмертные судороги, клокочущая кровь, хрипы умирающей жертвы — вот оно счастье. Душа его возликовала и воспарила над миром. Он ощутил такое блаженство, которого не испытывал еще никогда. Перед глазами возникла облезлая полосатая кошка, которую он когда-то мысленно растерзал, рябина с пожухлыми ягодами… и училка по русскому, которую он «нечаянно» столкнул с лестницы за то, что она называла его дураком. После того, что произошло, доселе непонятный мир, наконец, обрел четкие очертания и все, что было зыбко и необъяснимо, встало на место.

На небе одна за другой загорались яркие звезды, стальным холодным светила луна. Дом погружался в привычную ночную сладкую дрему. И никто не догадывался, что в этот момент в мире родился еще один серийный убийца.

 Вложив нож в руку пьяному в стельку отцу, Прохор прыгнул в окно, а под утро, когда в квартире появилась милиция, как ни в чем ни бывало вернулся домой.

Николая осудили за убийство жены и посадили в тюрьму на двадцать пять лет. Прохор был счастлив, теперь у него есть собственная комната, и он хозяин этого мира.

 Но счастье Прохора длилось недолго и оборвалось в самый неподходящий момент. Не прошло и недели, как в родные пенаты из мест не столь отдаленных вернулся брат, за ним из деревни подтянулась сестра с хахалем двухметрового роста. Прохору пришлось отгородить свою часть комнаты занавеской и  прожить так несколько лет.

***
 Первый раз Прохор влюбился, когда ему было двадцать лет. Голубоглазая девчонка приехала к старенькой бабушке из далекого сибирского города, потеряв родителей в автомобильной аварии. Тихая, скромная,  с длинной пшеничной косой покорила его с первого взгляда. Прохор решил во что бы то ни стало добиться ее. Две недели ходил он за ней как привязанный, а на третью, не выдержав ее «сопливых капризов», изнасиловал прямо в подъезде. Из-за боязни причинить бабуле еще большее горе Ниночка решила ничего ей не говорить, о чем потом горько жалела. Теперь она целиком была во власти своего мучителя, удовлетворявшего свои потребности самыми изощренными способами.

Через год девушка забеременела, но сказать об этом Прохору побоялась.

- Лучше утопиться, чем терпеть издевательства, — решила она и, убежав ранним утром к реке, бросилась в воду. Доплыв до середины, она представила мутное дно, себя — синюю и распухшую, с вывалившимся изо рта языком - и тут же рванула обратно.

Прохор узнал о беременности Ниночки, когда срок перевалил за пять месяцев. Он долго и с наслаждением колошматил «любимую» в упругий живот, а наутро чин по чину сделал ей предложение, не преминув сообщить Ниночкиной бабушке о том, что скоро станет отцом.

— Как же так, Ниночка? Как же так? — рыдала бабушка, поливая Нину слезами. — Как же я не уберегла тебя, колоша я старая? Не простят мне твои родители, не простит Господь злой беды!

Умерла старушка в тот же день, не дойдя до постели. Прохор предполагал подобный исход, но не думал, что все произойдет так быстро. Смерть старухи была ему на руку, ведь теперь он будет жить в отдельной квартире, с ванной и туалетом, и балконом с видом во двор. Единственное, что мешало ему -  это Ниночка и ее не родившийся ублюдок, которых он вынужден будет кормить.

 Вскоре Ниночка родила сына. Мальчик весил меньше полутора килограммов и был похож на синюшного неоперившегося птенца. Кожа его была покрыта пупырышками и шелушилась, как арахисовый орех после жарки, а глаза все время слезились, как у прожившего век старика. Врачи были уверены, что мальчик не проживет даже суток, — настолько он был тщедушен и слаб. И только Нина верила, что ребенок выживет, и спокойно спала в соседней палате, набираясь сил для будущей жизни. Материнское сердце подсказывало ей, что там, за стеной, в деревянной люльке под номером 7, спит ее будущая опора, любовь всей ее жизни, маленький человек, который подарит ей шанс стать счастливой.

 Прохор, так же как и его отец, возненавидел сына с первых минут его жизни и жаждал смерти младенца, не меньше, чем смерти Ниночки, произведшей ублюдка на свет.

***
 Осушив бутылку «Столичной», Прохор упал в кресло и, накинув на ноги плед, прилип глазами к стене. Изучая возникающие перед глазами картинки, он медленно уплывал в очередное убийство. Казалось, сам дьявол рисовал в его воображении то, что должно было произойти, а он лишь воплощал в жизнь его планы. Фантазия убийцы, рисовавшая на обоях очередную кровавую сцену, окончательно убедила Прохора в том, что с Нинкой и ублюдком должно быть покончено. Он разорвет их на части и спустит в унитаз, где им самое место.

 Но мечтам его не суждено было сбыться. В тот день, когда Нину должны были выписать из роддома, он подрался с соседом по лестничной клетке, и угодил в тюрьму на два с половиной года. Может, Бог таким образом решил дать ему шанс изменить судьбу. А может, в программе, заложенной на небесах, произошел сбой? Или дьявол решил отдохнуть, взяв на время тайм-аут?!

 Все это время пока муж отбывал срок, Нина с сыном жила в той же квартире на деньги, которые получала от сдачи маленькой комнаты, в которой когда-то жила бабушка. Жизнь была нелегкой, но счастливой, несмотря на нехватку денег и пошатнувшееся после родов здоровье. Темные силы, отступив перед мужеством хрупкой женщины, продолжая играть с ангелами в добро и зло, то и дело бросали на маленькое семейство тяжелую артиллерию, в которой были задействованы все человеческие пороки: зависть, корысть, ненависть, ложь — в общем, все, чем Господь наградил человечество, испытывая на прочность перед высшим судом. Нина с достоинством принимала испытания, выпадавшие на ее долю, становясь еще добрее, терпимей и выносливей. Она старалась привить ребенку лучшие качества, и сама жила в гармонии с собой, внешним миром и окружавшими ее людьми…

 Отсидев положенный срок, Прохор вернулся домой. За несколько лет отсидки он понял главное — надо быть осторожнее. Планы его в отношении семьи не изменились, но действовать он решил по-другому. Зная, что у Нины с детства больное сердце,  Прохор начал методично изводить ее, применяя психологическое давление. Но за два года его отсутствия Ниночка обросла таким непробиваемым панцирем, что Прохору было не так просто пробиться через него. Борьба в семействе шла не на жизнь, а на смерть. Прохор чувствовал, что проигрывает этой тощей, измученной жизнью и болезнью девице, и сходил с ума от ненависти и бессилия.

 Однажды утром, наткнувшись на ее полный равнодушия взгляд, он вырвал у нее из рук кухонный нож, которым она разделывала курицу, замахнулся... но, увидев ее спокойный насмешливый взгляд, швырнул его на пол. " А, если подойти сзади и ткнуть ножом в бок? - он высочил на балкон. - Не-е-ет… это не доставит ему удовольствия. Он должен видеть ее мучения, слезы, слышать голос, когда она будет умолять его о пощаде. Но она такая упрямая".

 Прохор понимал, что никогда не услышит от жены слов мольбы. Что ж, тогда он будет действовать по-другому. Он ударит по самому слабому месту, по Нинкиному ребенку. Пусть только подрастет лет до пяти, до шести, чтобы смерть была осознанной, мучительной и страшной для обоих. - У Прохора изо рта потекли слюни. Он представил, как сладка будет месть и опустившись на пол, ту же уснул.

 
 Шли годы. Любовь матери и сына росла пропорционально отцовской ненависти. В предвкушении главного блюда, Прохор репетировал будущий спектакль, вымещая злобу на безвинных жертвах, внешне похожих на Ниночку, и был по-своему счастлив. Снова и снова убивая «дорогую» супругу, он не видел злодейству конца. Своих жертв Прохор выслеживал темными вечерами у дорогих ресторанов, игорных клубов и прочих увеселительных заведений, где обычно тусовались богатые дамочки, жаждущие приключений на свои «золотые» задницы.
Так продолжалось не один год.
http://proza.ru/2009/11/01/1177