Всего лишь Счастье. не редакт

Возможно не только здесь, но и где-то в другом, самом пре самом далеком месте мира это тоже когда-то произошло. Даже лучше сказать, что это обязательно там происходило, как и в нашей, ничем не примечательной местности.
Случилось то в весеннею пору, когда шла в самом разгаре, в только что созданном вновь Колхозе, посевная компания. Хоть и листики всего лишь пробивали себе дорогу к жизненно необходимым каждому солнечным лучам; хоть стаи птиц только-только прилетали из дальних стран; хоть солнечный свет еще не по майски припекал, а только входил во вкус, люди уже трудились на благо всех…
То там, то тут на появлялись они среди взлахмоченных кудрях земли. Одни что-то измеряли, другие считали, трети наблюдали, а четвертые просто наслаждались некоторым спокойствием…
А рядом, в то же время, рос и креп маленький пока что городок. Однако маленький не в высоту! Высоченные здания, словно иголки, протыкали ярко-синее небо. Даже иной раз могло показаться, что небо уже упало и лишь благодаря этим великанам не достигло земли и сейчас висит на этих колоссах.
И почему-то эти самые дома-великаны закрывали солнце. Нагло и безнаказанно, скрывая в тени землю, людей и этого маленького и глупенького мальчика, что стоял на автобусной остановке и глядел в небо.
И как ему хотелось, чтобы всё немедленно остановилось. Чтобы люди перестали сновать туда-сюда. Чтобы, наконец, стало светло, спокойно и тихо, как бывает у бабушки…
«Хотя нет, - думал он. – У бабушки свои заботы и глупости. Там этот… Колхоз, что ли… Или что-то ему подобное. Там еще хуже бывает. Как заорет петух… Или вообще начнется гроза, вот тогда и ищи место, где спрятаться…»
Не любил он не гроз, ни дождей. Не любил, когда что-то закрывало солнце. И потому всякий раз пытался уехать на своем велосипеде подальше из города… В степь…
Но теперь и этого нет…
Там эти самые колхозники уже все перепахали. Там теперь нельзя прилечь на мягкую, свежую, зеленую травку и заснуть, вдыхая свободу…
Шшшш…
Открылись двери автобуса, и не осталось ничего делать, кроме как сесть и поехать. Конечно «сесть» оказалось легче сказать, чем сделать. Как и обычно – народу, как сардин в банке и даже больше. Ну, что еще можно сказать? Россия! Если мест в автобусе всего 100, то набьется конечно 200, а то и больше!
Но он привык. Каждый день так…
Теперь ехать только долго…
Очень долго…
Очень…
Очень…
Вокруг много людей и как удержаться, чтобы не начать пялиться на каждого и изучать. Хоть некоторое занятие, пока кондуктор не подошел.
«Ого, какая сердитая рожа! – ухмыльнулся мальчик и постарался скрыть свою ухмылку. – Лишь бы не заметил, а то, видимо, у него просто счастье на всех орать… Во… начал снова…»
И все потому, что кто-то совершенно случайно наступил этому мужичку на ногу. Однако «Извиняюсь» не совсем удовлетворило мужичка. Он сначала принялся ворчать, словно старый баба, хоть и было ему так то 40 лет. Потом же начал орать на весь автобус, что наступивший чуть ли не готов был упасть на колени и вытирать ботинки мужичку. И слава Богу, что автобус был переполнен. И все же извиниться пришлось раз так двадцать – тридцать…
После этого тот мужичок уже с повеселевшим лицом ехал дальше и через две остановки вышел, чуть ли не отдавив ногу мальчику.
«Вот гад! – обиделся мальчик и принялся разглядывать группу веселых подростков, явно весьма не трезвых. – Интересно, а что они могут выкинуть?»
Лучше б он и не спрашивал себя об этом…
Один, изрядно наскучившийся обычными шуточками над пассажирами, вдруг заметил на себе взгляд мальчика. Тут началось, как обычно, «быдловское понтодельство». Самое что смешное – пустое и безнадежно тупое, ибо от таких субъективных форм человека другого ожидать словно…
Говорить о том, что высказало то существо мальчику – нецелесообразно и морально безнравственно. Лучше констатировать вывод и следствие:
«Лучше выйти… Я и так не заплатил пока… Уверен, что до конца не отстанет…»
…
Стоит он на остановке и со всей злостью, что могут выражать глаза, смотрел в след исчезавшему за поворотом автобусу.
Конечно – обидно. Очень противно на душе. Грустно. Отвратительно, ну просто та же мерзость, что вокруг  и хуже! Но, как еще он мог поступить?
«У кого сила есть, мог бы в морду заехать, а я что? – почти плача, восклицал мальчик. – Что я мог против них? Еще бы хуже сделал! Я не…»
И вот уже в который раз он оправдывался, словно его некий суровый судья обвинял в нечто ужасном.
Странно…
Всего несколько слов; пусть и это слишком мягко сказано, но все равно! Эти слова разрушили все желания мальчика. Все его мечты. Раз и все!
Но это только вершина айсберга.
В школе «доставали», так сказать, весь день. Кидались бумажками. Обзывались. И еще много чего делали некоторые субъектно превращающиеся в жалкую иронию на нечто невразумительное…!
Потом долгая и темная дорога до остановки…
Затем, точнее в это же время, черные и невозмутимые люди, спешащие на стройку, может быть, века.
И вот автобус…
«Наверное, я опять провинился и вот наказание? – с неким голоском надежды задумался он. – Может что-то нужно сделать и все наладиться?!»
И искал… Долго…
Очень долго…
Очень…
А как же было велико разочарование в этой надежде! Словно весь мир погрузился в тень этих небодержателей! Словно и , вообще, солнце – это лишь детская сказка… И…
Прошло где-то часа полтора…
Мальчик замерз и уже вовсе не хотел заниматься дома рисованием, а у него это великолепно получалось. Ему уже не хотелось взять в руки гантели и становиться сильным. Не было вовсе желания что-либо делать, хоть и задали много на дом…
…
«Но кому это надо все? Зачем?...»
…
Вот и автобус подошел. Странно, но пустой. Лишь несколько старушек. Какой-то странного и безобидного вида паренек. И двое весело разговоривших мужчин. Ну и конечно кондуктор.
Мальчик с опаской залез и уселся в темный уголок, чтобы никто не смог обратить на него внимания. Однако же от зоркого ока кондуктора не скрыться!
…
-Эй, паренек, ну что, есть счастье? – улыбнулся неожиданно один из мужчин, в черном пальто и в темной кепке, когда мальчик взял у кондуктора билет и посмотрел мимолетом на номер, даже толком его не разглядев.
-Нету, - грустно буркнул себе под нос мальчик вовсе не дружелюбно и попытался спрятать билетик.
-Да не может такого быть! – воскликнул мужчина и встал, подойдя к мальчику. – А, ну-ка, покажи билет!
Мальчик испуганно отдал билетик и жалостливо уставился на кондуктора, которая, кстати, спала.
-Вот те на! Рассмеялся мужчина. Счастья нет, а это что? Счастливый билетик, однако ж, попался! А он счастья нет! Видишь… Сумма первых трех циферок равна сумме трех других. Да и еще какой номер-то! Шесть семерок! Прям Джек-Пот сорвал! Ты смотри, береги его. Счастье и удачу принесет…
-Правда? – глаза мальчика заблистали с такой силой, что трудно было ответить как-то по иному, как не «Да»…
Тогда мальчик выхватил билетик и стал быстро и долго пересчитывать суммы этих семерок, и любоваться билетиком.
Бабушки добро заулыбались…
Паренек тут же достал свой билет и еще долго не мог своими тяжело-суденческими мозгами решить 7+7 и 7+8…
Кондуктор же покачала головой и лишь объявила  очередную остановку…
А «добрый дядя» отошел обратно к своему другу…
«Сейчас приеду домой и как нарисую что-нибудь эдакое! – мечтал мальчик. – А потом покажу Нине Ивановне. Может, какой конкурс будет… А еще зарядку сделаю… И еще… А затем… И…»
И никто так и не заметил, даже сам мальчик, как ловко подменил билетик это веселый, «добрый дядя»…