двести 34

Листок с цифрами телефонного номера – нарисованными неожиданно аккуратно, без свойственной многим людям в подобных условиях неловкости – я выкинул. Сжавшийся бумажный колобок, немного пропутешествовав в водах дождевого ручья, вскорости оказался на железных ребрах уличного стокового колодца – близ сияющего темного камня поребрика.
Посматривая на тщетные попытки спастись - темнеющей от усилий и небесной воды, тяжело разжимающейся записки - я припомнил, что выкинуть белый квадрат мне вздумалось в порыве раздражения, граничащего с всплеском бешенства - нежданного для меня, обычно (всегда) спокойного и сдержанного, однажды решившего преградить вход неурядицам внешнего мира замкнутыми воротами рассудительности и рассеянности. Раздражение то - и нежданное, и вздорное, и взбалмошное – вызвано было воспоминанием о пустяковом происшествии – с участием одного из моих сыновей. Или чем-то другим...

Петенька, увлеченно посматривая на игрушки, которыми были заполонены многоэтажные небоскребы магазинных полок, протягивая ручку навстречу то кукле «Петр Первый baby», то книжке «Апокалипсис в сказках для детей», был напуган – до паники, до истерики, до икоты – своим же отражением, поначалу равнодушно взглянувшим на него из двухмерного (трехмерного) многометрового магазинного зазеркалья.
Успокаивая сына бессмысленными, но добрыми и негромкими словами, я раздумывал о причинах обрушившегося на Петеньку страха, – и решил поначалу, что виной всему стали рассказы его бабушки - не в меру увлеченной фантазиями и слабоумием – поведавшей ему совсем недавно, что «в универмагах, Петрученька, живут призраки. Да, самые настоящие. Призраки детей, которые не слушались своих драгоценных родителей. Убегали или... Попрошайничали. Просили купить им парики или... Средство вечной молодости. Которые терялись среди полок магазина, да так там и оставались. Так что, драгоценный Петрученька...»
«Нет, - думалось мне после. - Все приключилось из-за нашего кратковременного безденежья, из-за необходимого в таком случае напоминания сыну о том, что не стоит останавливать свое внимание на игрушках больших и дорогих, а то «я куплю тебе еще одного брата, и мы будем делить все покупки на троих». ...Или причиной испуга стал Алешенька, близнец Петеньки, который только что, пред тем как его брат закричал и закрыл лицо руками, рассказывал ему какую-то историю где-то «слева! И... И... Папа! Он тут же стоит справа!»»

Как бы то ни было, уверен, то давнее приключение одного из моих сыновей было в непосредственной связи с моими раздражением и злобой, с растерянностью и бессилием, с чувствами, которые я испытал, увидев ЧТО вывела на квадрате бумаги истонченная смуглая рука молодой девушки, цыганки, произнесшей совсем тихо: «Позвони».
С одной стороны записки - цифры номера телефона, изображенные несколько непривычно: «1991-9-19». С обратной – в схожем порядке – другие семь цифр.
- Откуда ты знаешь, когда родился мой сын?! – мой крик, кажется, услышали на другой стороне шумящей и гудящей улицы. – Откуда ты знаешь, гадина, когда он... - цыганку уже спрятали многоликие прохожие. – ...Умер?! Откуда?!

Цифры вскоре скомкались, искривились, исковеркались - очистились дождевой водой, стали мне невидимы – и лишь память на краткое мгновенье задержала их: «1991-9-19», «2002-2-12».