Прогулка

- Добрый день!
Симона обернулась. Перед нею стояла незнакомая девушка в длинной юбке и белоснежной блузке.
 - Как ты?  - девушка не то, чтобы смущалась, но чувствовалась неловкость. Симоне даже показалось, будто бы она в чем-то провинилась, а девушка своим несколько натянутым дружелюбием старается эту вину сгладить. Но в то же время Симона точно (точно!) знала, что никакого такого проступка на ее совести нет. Поэтому она ответила немного с вызовом
- Все в порядке! - и вопросительно посмотрела на девушку. Та вздохнула, чуть искоса, задумчиво глянула на Симону, как бы решая - что же теперь делать? Она поправила светлые волосы жестом настолько знакомым, что Симона стушевалась. Действительно ли она совсем не знает эту девушку? Может в детстве? Секция фигурного катания? Музыкалка?
- Прогуляемся.. - тихо сказала девушка, и пошла вперед не оглядываясь на Симону. Симона не тронулась с места.
- Ты меня не помнишь? - вдруг обернувшись крикнула девушка. И снова повеяло чем-то родным, у Симоны даже вдруг защипало в носу. Она более не медля побежала за светловолосой девушкой, а догнав зашагала рядом.

Они шли по грунтовой дороге через поле под стрекот кузнечиков. Симона действительно была в полном порядке, но некоторые вещи казались странными. Ну, например, кто эта девушка, почему она кажется такой знакомой. Симона никогда раньше не бывала в этом местечке. Она приехала сюда по приглашению, для участия в музыкальном фестивале. Ей нужно было играть полчаса (Симона училась последний год в консерватории), пока публика (в основном люди пожилые, может быть несколько семей с детьми, которые чаще всего были не в состоянии высидеть спокойно эти полчаса, капризничали или устраивали шумные игры) любовалась закатом сквозь специальную прорезь в белой стене. Стена, конечно была не просто так, а произведение известного художника, хотя это была именно белая стена с продолговатой прорезью и ничего более. Впрочем, как это "ничего" - рядом со стеной находилась площадочка по форме повторяющая контуры прорези - сцена для музыканта. Симона стоя или сидя на этой площадке играла на флейте - обычно свои импровизации. Она участвовала в этом фествале уже третье лето. Выбор репертуара ничем и никем не ограничивался, нужно было только уложиться в полчаса, да еще между пьесами сделать три длинных паузы: это для того чтобы слушатель мог в эти минуты "побыть сам с собой", хотя было смешно, когда эти патетические паузы заполнял рев трактора или какой-нибудь бензопилы с соседнего хутора. Место для концерта выбирали с учетом красивого вида на запад, а звуки не всегда были в "тему". Это языческое действо местного значения транслировалось тем не менее на всю страну по телевидению, так как такие получасовые благотворительные концерты проходили одновременно по всей стране в самых захудалых местечках и играть на  нем было делом престижным среди студентов, да и участие знаменитостей не было редкостью. В стране была мода на демократизацию и децентрализацию культуры и искусства.

Девушка, видимо, была одной из координаторов фестиваля, хотя вела себя чуть странно. Вообще - у Симоны было ощущение, что что-то не так. Вдруг ее как током пронзило - а где ее Флейта? По телу побежали мурашки.
- Послушай.. - Симона схватила девушку за рукав.
- Меня зовут Ната. Наталия
- Ната, извини.. - от волнения Симона сбивалась, не знала как сказать, - Ната, я, кажется забыла инструмент в автобусе!
- Флейта у тебя в сумке.
Оказалось, что сумка действительно у Симоны на плече, и нечего было паниковать.
- Скоро будем на месте. Пока еще есть время - покажу, как здесь все устроено. Но ты ведь понимаешь, что здесь тебе нельзя долго оставаться? Концерт, конечно будет, все ужасно рады, что представилась такая возможность. Я постараюсь всех собрать побыстрее. Хотя мы знаем, это так тяжело для тебя.
Симона не совсем понимала, о чем говорит Ната - концерт начинался и заканчивался по солнцу, музыка была лишь фоном, но по словам Наты выходило, что здесь ждали именно Симону, причем готовы были начать концерт раньше.
- Здесь, видишь ли не только наши. Раньше чужак был редкостью, но теперь многие сюда попадают. Да еще в таком виде... Жаль их..
"Наверное здесь какой-нибудь центр социальной помощи" - Симона представила себе зрителей: харкающих кровью бомжей и наркоманов - юных, ко всему безразличных инопланетян.

- Хочется им помочь, успокоить, все разьяснить, но как только они чуть оклемаются - сразу очень хотят вернуться. Ты даже, наверное, представить не можешь, как они хотят жить! Им все равно - где, когда, с кем - лишь бы обратно. Какое уж тут духовное развитие. Поэтому нельзя им помогать, чем дольше они тут пробудут, пусть и не совсем в сознании, тем лучше для них. Ты их не бойся. Они сами всех боятся. Просто идем и все.

Вдали показались какие-то постройки, вскоре Симона заметила и людей. Это действительно были бомжи, а может и просто работяги-алкоголики. Они бесцельно бродили по полю и дороге. Завидев девушек некоторые прятались или убегали, но большинство было почти в бессознательном состоянии. Одна группа - четверо мужчин, они то громко орали матом друг на друга, то пытались драться, но что-то там не выходило больно махать кулаками и они снова принимались ругаться. Когда Ната и Симона поравнялись с ними, мужчины застыли. Симона старалась на них не смотреть, но вздрогнула когда один их них страшно закричал, краем глаза Симона заметила, как они ничком повалились в траву. Немного поодаль на обочине сидела женщина - тоже по виду давно бездомная, спившаяся, но с ярко накрашенными губами. Она не убежала и не спряталась. Она смотрела прямо на Нату, смотрела с горестным отчаянием. Ната тут же подбежала к ней, обняла.
- Идемте с нами - голос девушки звучал почти нежно.
- Ну за что он, за что он меня? Я ж любила его, я же все для него! А он говорит я с Женькой. А сам с Валькой. Ну за что!
Ната оставила женщину, но улыбнулась ободряюще.
- Вы приходите, как только сможете, найдите меня или к любому в городе подойдите, не бойтесь.
- А как же пенсия? Мне на почту бы завтра, пенсию получить.
- Вы приходите, что нибудь придумаем.
Девушки продолжили свой путь. Немного отдалившись от несчастной бомжихи, Ната рассмеялась.
- Пенсия у нее на почте!
Но тут же посерьезнела
- Это она еще не вспомнила, что ей надо выпить. Боюсь, что ада ей не избежать... Это тоже здесь, недалеко... Вон там.

За большим лугом чернел огромный амбар.
Симоне снова стало не по себе: похоже здесь секта какая-то, хотя Ната вызывала у нее и доверие, и симпатию, и то чувство - что она ее откуда-то знает. Похоже было, что настал удобный момент выяснить это.
- Ната, мы с Вами где-то уже встречались, не правда ли?
- Разве? - Ната казалась удивленной
- Но вы же сами сказали, то есть спросили, помните - там у автобуса?
- Да я так..
Ната с беспокойством посмотрела на Симону
- Как ты себя чувствуешь?
- Голова немного болит, это от голода, наверное. Забыла бутеброды захватить.
- Мы придем в город и тебе станет легче, поверь. Правда потом тебе все равно придется уйти, но ты увидишь, как тебе все будут рады. Такое редко случается.
Ната по прежнему говорила загадками, но Симона не унималась:
- А почему автобус до самого города не идет?
- Ах, автобус.. Автобус дальше по шоссе едет, а в город только по этой дороге можно попасть.
- Странно, город - а никакого транспорта.
- Да здесь же недалеко!
Ната видимо решила сменить тему.
- Я слышала, что в среднем сейчас человек знает своих предков до третьего колена, то есть самый древний предок - прабабушка и прадедушка. И то, о них обычно знают лишь имена, да в лучшем случае даты рождения и смертию А вот вы, Симона, кого знаете из предков?
Симона ненадолго задумалась.
- Пожалуй, так и есть. Прабабку мою звали Эрика, прадеда - Ян. Дат я не помню, но у меня есть старый фотоальбом с их фотографиями, там должно быть записано на отдельной страничке. Зато я знаю много фактов из их жизни: что прабабка была из зажиточной семьи, получила гимназическое образование, рано вышла замуж, муж ее был из крестьян, но мечтал стать инженером, но в конце концов стал бухгалтером. Они были высланы, первые трое детей еще по дороге умерли, а моя бабушка родилась уже в ссылке. В общем там такие приключения и трагедии были. Думаю ее-то уж точно еще многие поколения будут помнить.
- Вы молодец, Симона, - голос Наты был чуть грустным, - Хотя здесь все чувства притупляются, но все же.. как это такие ужасные, несправедливые вещи могут вообще происходить..
Тем временем Симона и Ната подошли к окраине. Вдоль улиц выстроились почти кукольные домики, из окон выглядывали нарядные, даже слишком вычурно одетые  женщины, некоторые выбегали навстречу девушкам, настойчиво предлагали зайти, но Ната лишь приветливо кивала и шла дальше.
- А что они так нарядились? Неужели из-за концерта?
- Да нет, что ты. Эти вообще вряд ли придут. У нас, видишь ли, из вещей можно получить все, что захочешь: женщины, к примеру, часто здесь этим заняты в первую очередь - домик, садик, красивые платья, посуда. А мужчины - непременно автомобиль помощнее или мотоцикл, устроили себе трассу в лесу. Вопрос в том, как скоро они поймут, что здесь в этом всем никакой ценности нет, Все это лишнее.. Хотя.. что тут делать - вот представь только: Все, о чем большинство людей мечтает в вашем мире - материальные вещи, амбиции, творческая жизнь - здесь это все достижимо с такой же легкостью, с какой там - мечтается об этом. Но здесь все мечтают о другом - наслаждаться полнотою чувств, эмоциями, достичь духовного совершенства, гармонии - не отстраниться от мира, но именно наслаждаться его духовной пищей, которую он дает в изобилии, да только мало кого это интересует.

Симона уже давно не слушала свою спутницу, смотрела по сторонам. Дома становились все проще - светлые стены, плоская крыша или вообще - разной формы тенты, под ними мебель для отдыха: кресла-качалки, диваны, столы в основном с напитками. Ната принесла для Симоны напиток из имбиря, меда и апельсинов, вкус был точно такой же, как будто сделала мама. К девушкам подошел невысокий  мужчина.
- Ната, хочу попрощаться, не могу больше ждать.
- Но Артур, куда же вы так торопитесь. Вы ведь еще не готовы. Вы и ко мне-то подошли не затем, чтоб попрощаться, это ведь, сами знаете, ни к чему. Вы хотите чтобы я вам РАЗРЕШИЛА. А если б вы созрели, то вам мое разрешение не понадобилось бы.
Артур явно колебался. С кресла вскочил красивый молодой человек
- Ах вот как! Значит ваше разрешение не требуется? Ну, в таком случае я пошел!
Не успели все опомниться, как юноша быстрым шагом пересек площадь и вошел в маленький домик, скорее будку, на которой были нарисованы кружки и треугольники.
- Куда Вы, это же женское отделение! Ну вот, теперь уж поздно. В последнее время все чаще стали путать. Может как-то повыразительнее нарисовать, чтоб было ясно...
Симона пригляделась - ну точно! Больше всего эта будка была похожа на общественный туалет. Кружки и треугольники были призваны обозначать половую принадлежность. Прошло достаточно времени, а молодой человек так и не вышел. За это время еще несколько человек зашли, но не вышел никто.
- Ната, я знаю, - продолжал Артур - здесь многие ждут возможности снова попасть в свою семью, но для меня, поверьте, это не слишком актуально

продолжение следует