Хранители жизни - Глава 1

Глава 1. Буря в тихую ночь.
Как прекрасно спокойствие тихих, провинциальных алланийских деревушек, расположенных далеко от крупных и шумных, переполненных людьми и суетой городов. За ясным, безветренным утром медленно шагает чудесный безоблачный день, сменяющийся освежающей ночной прохладой. И так каждый день.
Ни гроз, ни вихрей или ураганов, ни внезапных погодных аномалий в Аллании не бывает. Слишком однообразна погода в той стране. Некоторым это покажется скучным, но другие же с огромнейшим удовольствием отправятся на отдых или в путешествие именно в Алланию.
В Аллании произрастают обширные леса в своей дикой, девственной красе. Мало кто из смертных сможет отважиться зайти дальше, чем на милю вглубь леса. Там в непроходимых чащобах обитают и по сей день невиданные и неизвестные никому звери. Существует не один десяток легенд об этих лесах, предполагающих о существовании неких великих тайн скрытых в глуши лесов. В легендах невзначай упоминается и о вечном заклинании, которое защищает леса и не позволяет ни одному смертному заходить в них. Оно, якобы, вызывает неудержимый страх, и смертный убегает в ужасе как можно дальше от леса. Наверно, именно потому леса до сих пор не изучены.
Однако Аллания знаменита в «Радужных королевствах» не только лесами. Почти на всей территории этой страны из-под земли бьёт неисчислимое количество родников. Чистейшая, словно светящаяся изнутри вода наполняет уставшего путника новыми силами, излечивает безнадежно больных людей, придает силу духа отчаявшимся и возвращает надежду утратившим её. Каждый житель в «Радужных королевствах», да и за пределами,  мечтал  испить хотя бы каплю той целебной воды. Многие великие маги, волшебники и чародеи часто посещали Алланию и надолго оставались в ней. Эта страна была местом паломничества тысяч вельмож, всех королей и принцев. Аллания, если бы была возможность посмотреть на нее сверху, походила на огромный фонтан, состоящий из множества маленьких фонтанчиков.
 Аллания ¬– самая прекрасная и цветущая страна в союзе, благодаря все тем же родникам и лесам. Невозможно пропустить и такой факт, что именно в этой стране придумали слова турист и бизнес, вскоре превратившихся в словосочетание «туристический бизнес».
 Еще одной особенностью этой страны было полное отсутствие городов. В Аллании все жили в небольших деревушках, которые, как грибы после дождя, вырастали на совершенно пустом месте. Конечно, большинство деревень находилось либо около леса, либо возле небольшого родника. Просторы, не занятые деревнями, оставались безлюдны. Там находились либо бескрайние пустыни, либо степи, либо непримечательные ничем малые лесочки…
 Сами же деревушки никак не отличались друг от друга и были похожи, как две капли воды. И дома, и жители, и даже деревья, трава и листья – все было одинаково. Даже количество домов и цвет одежды были одинаковы! Отличались все деревушки лишь названием, да и то только первыми буквами: «Илмо», «Гимло», «Фимло», «Тимло» и т.д. И это было самой большой бедой для путешественников. Очень часто, не заметив или просто напросто не зная названия деревеньки и видя совершенно ту же, из которой он недавно выехал, путник решал, что ходит кругами, и так совершенно запутывался.
 Дома в таких деревеньках были сделаны из больших янтарно-сосновых бревен, на которых виднелось множество капелек смолы. Кстати, при ярком солнце эти капельки начинали сверкать, и это чудо поражало своей красотой взгляд! Дома строились невысокими один-два этажа, с красивыми и большими резными окнами и несколькими дверьми. Единственно, что могло скрасить эту надоедливую одинаковость, так это тонкие, прозрачные, сделанные из золотых или серебряных слитков стекла. Этим искусством – делать металлы прозрачными – могли похвастаться только алланийцы. Однако, чтобы избавиться от удручающей одинаковости, стекл было маловато. В пейзаже дома очень сильно выделялась и резала глаза путнику ярко красная крыша. Посмотрев на нее, человек вполне мог бы решить, что дом горит. Делали крышу из очень мелкой черепицы, из-за чего еще более рябило в глазах. Странно, что печной или подобной трубы не было вовсе, хотя зимы в Аллании выдавались на редкость морозные и снежные, в отличие от часто засушливого лета. Каждый дом в такой деревушке обнесен небольшим забором или (чем они иногда еще могли отличаться, кроме стекл) невысокой живой изгородью. Чуть поодаль от калитки, которая обязательно была белой, рос высокий и коренастый дуб. Его ветки отбрасывали густую тень на двор, поэтому там всегда было прохладно, даже в самую жестокую жару. От калитки к двери дома вела узенькая тропинка, сделанная из синего мрамора, что тоже можно отнести к особенности Аллании (синий мрамор можно было найти лишь в этой стране). Она всегда должна была быть чистой, иначе это считалось дурным тоном и неуважением к гостям.
В одну такую деревеньку, находившуюся неподалеку от Большого Фистинского леса и носившую обычное для Аллании название Гримло, приехал малоизвестный в «Радужных королевствах» путешественник и исследователь Джек Морган. Никуда не торопясь он проезжал по улице деревеньки и с изумлением вглядывался в каждый дом. Хоть он не раз бывал в Аллании, все же никак не мог привыкнуть к этой до ужаса надоедливой одинаковости. Все еще омрачалось тем, что в Гримло все заборы были деревянными и белыми, а стекла золотыми.
Сама же деревушка состояла примерно из пяти-шести десятков домов, которые  образовывали одну длинную улицу. Стоит сказать, что пусть алланийцы всегда добродушно принимали всех своих гостей, зато весьма редко обращали внимание на их жалобы. В этом и заключалась вся причина того, что дорога находилась в самом что ни на есть дурном состоянии.
Гостей, как уже говорилось, очень любили в таких вот типичных деревушках. Они являлись «хлебом насущим» для жителей. Каждый хозяин почитал за честь принять у себя дома проезжего или путника забредшего в такую глушь. Такая остановка приносила огромные прибыли домовладельцу! Иной раз хозяин к себе в дом заселял по несколько десятков человек! И самое что есть странного, что они там  жили даже не догадываясь, что у других дома пустые! Хозяева же тех домов, в свою очередь, отчего-то молчали…
Джек, ехавший по улице, и смеялся над этой одинаковостью, и злился из-за того, что уже заблудился. Он в третий раз проезжал взад-вперед, пытаясь хоть что-то отыскать. Наконец, не найдя ничего в этой одинаковой деревеньке, Джек решил спросить дорогу у прохожих.
-Любезнейший, - обратился он к проходившему мимо мужчине, одетому в обычное светло-красное одеяние, - вы не знаете, где мне найти Владислава, мага из Северной Русы, проживающего здесь, как мне помнится, не так давно?
Прохожий подозрительно посмотрел на путешественника и что-то пробурчал себе под нос. Не расслышав ответа, Джек повторил свой вопрос, на что собеседник несколько грубо ответил:
-Я ничего о нем не знаю! – и быстро стал удаляться в противоположную сторону от той, в которую он только что сам шел. Потом вдруг остановился, поняв свою ошибку, развернулся.
Оказавшись вновь лицом к лицу со спросившим, прохожий увидел как Джек, почти падая с лошади, смеется и мотает головой. Только тогда Владислав узнал своего давнего друга, с которым они достаточно пережили, чтобы называться настоящими друзьями.
-Ну, ты и даешь, Владислав! - сквозь смех произнес Джек, слезая с лошади и обнимая друга. – Неужто не мог признать старого боевого друга, с которым прошагал очень то уж и много? Понимаю, приятеля не узнать, но друга, который тебя не раз вытаскивал из разного рода переделок и спасал твою жизнь!
-Тебя узнаешь, елки палки, - оправдывался своим кряхтящим голосом Владислав. – Ты как тут? Надолго или же погостить мимолетом? А… Конечно же Джек Морган с делом! И что же за дело ко мне такое страшное?
-Во-первых… - спокойно сказал Джек, беря под узды лошадь и следуя за Владиславом. Тот же внимательно слушая друга, умудрялся столь же внимательно следить за дорогой и что-то считать, – ты прав, я по делу, но оно не столь важное, чтобы на него сейчас обращать наше и особенно твое дорогое столь внимание. Лучше давай ты расскажи, да поподробнее, как новая жизнь то у тебя. Знаешь, после нашей последней встречи прошло много светлых дней и долгих ночей. Вообще, что нового или что старого, но не забытого?
Владислав на миг оторвался от своего счета и посмотрел на столь знакомое, но со временем изменившееся лицо Джека. Он вправду не узнал своего друга, столь сильно изменился тот.
Джек был высоким, но слишком худым мужчиной. Лет ему около тридцати, не больше. Лицо Джека было весьма красивое и привлекательное, даже несмотря на многочисленные шрамы. Своей особенной красотой Джек обязан черным и очень густым волосам, которые отбрасывали тень на шрамы, нередко полностью скрывая их. Глаза же темно-серые не так сильно выделялись во всей его фигуре. Отсутствие как такового загара довершало портрет Джека и нисколько не портило и не улучшало его.
Одет Джек был, как и многие путешественники. Благодаря этой одежде, он не только не привлекал к себе особого внимания, но иногда полностью сливался с окружающей серой средой. Сама одежда состояла из: серого длинного плаща с капюшоном, обычной жилетки коричневого цвета из кожи и темной рубахи, длинных шаровар из прочного сукна, подпоясанных прочным кожаным ремнем, на котором висел короткий меч, и сапогов (они единственные выделялись среди всего этого темного цвета) из красной кожи.
Владислав рядом с этим молодцом смотрелся старым и немощным стариком. Усиливала ощущение старости и красноватая накидка с капюшоном потертая в некоторых местах. Хотя Владиславу и не было шестидесяти, выглядел он на все сто пятьдесят если не больше. Почти лысый, только несколько волосинок, словно пальмы в пустыне, стояли торчком на самой макушке. Лицо его было изрыто сотнями мелких морщинок. А когда Владислав нервничал, на лбу появлялись несколько глубоких рытвин. Глаза же постоянно были полузакрытыми, из-за чего можно подумать, что их хозяин спит.
Маг же наперекор своему внешнему виду был намного более энергичный и больше принадлежал к жизни, нежели его друг. Невысокий, зато коренастый и хорошо сложенный Владислав мог дать отпор любому превосходящему по силе врагу. Кроме того, Владислав был большой охотник на веселье. Однако ж после уверял, что не любит пьянок, пьяных людей и вообще не любит находиться в толпе.
В этой деревушке не многие знались друг с другом, но Владислава знал каждый. Хотя он сам не очень любил известность и постоянно пытался избежать её, все же ему этого не удалось. Случилось то потому, что в день, когда маг переехал в Гримло, жители отмечали рождение наследника трона. Несмотря на то, что сильно устал с дороги, Владислав все же решился пойти на праздник. Что же поделаешь, если там бесплатная выпивка и закуска. Кто же не любит выпить за чужой счет? Там он так напился, что сначала устроил драку с тем, кто вдруг заявил: «Вряд ли этот слюнтяй (так тот назвал наследника) сможет править!». Никто не решился возразить, из-за того, что заявивший слыл за самого сильного в окрестностях. Владислав под действием выпитого без слов, упреков и громких речей накинулся на этого громилу и без помощи магии так «отдубасил» его, что тому мало не показалось. После Владислав в пылу радости победы на свои деньги заказал огромное количество вина и отдал его тем, кто обещал выпить его за здоровье наследника. Тех, конечно, оказалось очень много, т.е. все, даже побитый громила.
После того случая все жители, включая того самого громилу, начали уважать Владислава. Его приглашали на все именины, праздники, на похороны в качестве почетного гостя. Для мужского населения маг стал лучшим другом, а для женского богатым, старым и уважаемым вдовцом, хотя Владислав в жизни не был женат. Как ни старался Владислав убедить соседей, в правду никто не верил и не верит даже сейчас. Частенько пытались выдать за него какую-нибудь девушку, при этом уверяя её, что муж долго не проживет, а останется имя и положение. Владислав все прекрасно понимал и именно поэтому старался больше времени бывать вне стен своего дома. Не один раз он пожалел о своем том глупом поступке, стоившем ему спокойной жизни, к которой так стремился маг. Владислав всегда старался быть незаметным, но вопреки своим убеждениям и самому себе давно стал знаменит и известен.
Джек же наоборот всю свою жизнь старался стать великим, известным и многоуважаемым, не понимая, почему его друг бежит от своей славы. Однако, сколько бы он ни старался, ничего не выходило. Да, он заслужил звание выдающегося путешественника и исследователя, но это не принесло славы и известности, которых он столь жаждал. Путешественник, исследователь – это ничто по сравнению с тем, что имел его друг. Да и заслужил Джек эти звания лишь благодаря стараниям того самого Владислава. Притом все старания самого Джека заключались лишь в том, чтобы больше слушать, меньше говорить и запоминать все нужное и ненужное, словно все это могло когда-нибудь пригодиться.
Его маленькие, узкие, похожие на лисьи глаза постоянно следили за всем происходящим и все подмечали, что происходит вокруг. Когда-то красивое лицо, умение вести себя в любой ситуации и идти к своей цели медленно, но уверенно помогали Джеку без труда вливаться в любое общество и быть своим среди чужих. Однако простота никогда не была уделом этого человека. Он жаждал трудностей, но сталкиваясь с ними, обходил, уверяя себя, что все равно следующую трудность не пропустит. Джек искал удачу в путешествиях, там же искал величие и славу.
Природа одарила Джека ясным и твердым умом, но взамен лишила его крепкого здоровья. Частые болезни, которые нередко грозили смертью; бесконечные постельные режимы; невозможность долго находиться на улице – все это взрастило в Джеке одинокого, но очень умного и упорного человека. Видя, как дети бегают летом на ближайшую речку, он брал в руки книгу и читал о морях и бушующих горных потоках, представляя себя на месте главных героев.
 Джек был слаб телом, но не умом. С детства у него был дар рассуждения. Он мог быстро находить решения даже самых сложных задач. Однако у Джека существовал огромный минус: все эти решения, размышления частенько он оставлял у себя в голове, и никто их не слышал. Редко, когда что-то случалось крайне опасное, Джек предлагал свои решения и после, отчего-то, отказывался от славы и пытался уверить всех в том, что решение не его. Еще одним недостатком Джека можно считать то, что он был, по сути, одиночкой. Не очень ему нравилось находиться в толпе, а особенно, когда все внимание этой толпы привлекает он сам. Очень странно, спорить нет смысла.
Но в каждом человеке есть и хорошие стороны. В кругу своих, проверенных людей, родных и друзей Джек просто преображался. Все самые свои сокровенные мысли о том или другом он незамедлительно выкладывал. Только благодаря ему, хозяйство родителей так быстро процветало. Уже в восемь лет он помогал своему отцу в обустройстве фермы, предлагал не самые лучшие, но самые верные решения той или иной проблемы, задачи. Нередко во время засухи или, наоборот, ливней, когда погибал посев, Джек находил способ сохранить ту часть урожая, от которой зависела жизнь его семьи, и даже больше!
Когда Джек был еще ребенком, он жил со своими родителями в окрестностях Элемерка, столицы Иртилии. А время выдалось очень неспокойным. Вражда эльфов и людей достигла наивысшей точки, и было еще удивительно, что не началась крупномасштабная гражданская война. Открытой войны не было, зато партизанская война развивалась весьма ускоренными темпами. Либо эльфы нападали на жилища людей, либо наоборот. Но самое страшное состояло в том, что ни та, ни другая сторона не щадила никого, даже стариков, женщин и детей. Потому-то ни одну сторону невозможно оправдать или обвинить. Каждый мстил за убитых своих, а те мстили за новых убитых. Бесконечная месть - замкнутый круг. Но вернемся к истории Джека…
Однажды ночью, когда Джеку шел шестнадцатый год, в дом его родителей попросились бежавшие от эльфов отряды людей. Родители Джека, сочувствующие беженцам, приняли их, но именно это решение оказалось роковым для всех. Если бы спросили в тот момент Джека о том, что он думает, то ответ был бы известен – не принимать беженцев. Через час к дому уже собирались толпы эльфов. Вначале было требование, чтобы беженцев выдали, иначе могут быть жертвы. Однако родители Джека – люди со старыми, благородными устоями, не могли предать тех, кто надеется на их защиту. В итоге через час дом сгорел вместе со всем добром, деньгами. То, что успело не сгореть - разворовали. На пепелище шестнадцатилетний мальчуган так и не нашел своих родителей, даже их тела, настоль безжалостно было пламя, что даже кости сгорали без следа. Как же сам Джек спасся – неизвестно.
Злость каплей за каплей, на протяжении всего последующего дня наполняла душу Джека. Целью его теперешней жизни стало только одно ¬– месть. Он записался в ополчение к людям и сражался в первых рядах. Но его ярости и ненависти не заметили. Вскоре вражда почти сошла на нет, однако не исчезла. Джек, к его глубочайшему сожалению, так и не смог полностью утолить жажду мести. Ему шел уже двадцатый год. Денег не было, дома не было, друзей тоже. Один во всем мире, но и сейчас, как и тогда, когда ему было шестнадцать лет, он не сдался. Джек работал и работал. Сумел за короткий срок добиться высокого положения. То был не случай или удача, того добился сам человек. Единственное, что он смог сделать сам и помогла ему злость на себя, на весь мир и ненависть к эльфам, да и в некоторой степени жажда мести. Только и всего!
Прошел, как минимум год, а Джек уже был другом самого главного визиря короля Иртилии. Неплохо за такое короткое время! Почти каждый день пир, бал или просто гулянка, танцы и тому подобное. Джек вертелся в этом мире наслаждения, ища славы и величия, но когда до них оставалось совсем недалеко, он… вдруг остановился. Джеку стало противно то общество с теми законами, которые не устраивали его. Все время фальшиво улыбаться, пытаться унизить или задавить кого-то, чтобы не задавили и не унизили тебя – все это выводило Джека из себя.
Однажды ночью, никому не говоря ни слова, Джек купил простую одежду, не самую лучшую лошадь и, бросив все свое имущество, положение и деньги с драгоценностями, уехал в неизвестном направлении. И там, куда он отправился, тоже искал славу, величие и власть, но, не находя, не отчаивался и продолжал искать. Он шел своей дорогой навстречу собственной судьбе.
Путешествовал Джек немало – восемь-девять лет, и ни разу не показался в Элемерке. Повидал много, узнал много, побывал во всех концах «Радужных королевств» и даже оказывался за границей союза в землях варваринов, орков, троллей. Но так и не нашел то, что искал…
Джек и Владислав шли по улице и оживленно разговаривали. Маг, давненько не видевший своего друга, начал с воодушевлением рассказывать о своей жизни. Говорил о том, как ему здесь скучно, как надоела вся эта одинаковость. Не забыл он и упомянуть о своем новом положении в обществе, этим вызвав небольшую зависть друга. Владислав, как и все жители деревень, начинал рассказывать своему другу разного рода сплетни о деревенской жизни. К счастью, ни одна история не длилась долго. Не длилась потому, что по пути друзья все время останавливались. Владиславу постоянно приходилось приветствовать каждого прохожего и спрашивать о его здоровье.
-Ты не представляешь себе, – жаловался маг, в очередной раз поздоровавшись с еще одним прохожим, – как мне тут все надоело. Приехал сюда, думаю, отдохну от суетной жизни. Деревня, тишина, спокойствие. Так нет же. Достали и здесь! То праздник, то именины, то, не дай бог, похороны или поминки. Почти каждый день! Самое главное везде пить, пить и пить! Надоело! – Владислав помолчал и продолжил немного смягчившись. – А когда нет, то все время меня! старика! хотят женить на молоденькой девчонке! Ты представь… – он замолчал при виде очередного прохожего и как только тот отошел подальше договорил. – Бедная девочка, меня увидав, сразу в обморок. Да и представь, я, оказывается, вдовец…
Владислав говорил и говорил о своей нелегкой и трудной жизни, не забывая, между прочим, вспоминать старые добрые времена, когда они с Джеком или еще с кем-нибудь беззаботно скакали по дороге, не думая о завтрашнем дне. В рассказе мага присутствовали, как приметил Джек, какие-то отдельные главы, которых, в общем, и не должно было быть. Скорее всего, Владислав так ужился в деревне, что стал принимать все то, что говорят о нем, за истину. Немудрено…
-Да, было время далеко и доброе, давно ушедшее время, - произнес Джек, вспомнив давно прошедшее и медленно опустив взгляд. – Послушай, когда же мы наконец придем к твоему дому, который наверно где-нибудь находится поблизости. Я не против прогулки, но нормальной, с осмотром достопримечательностей и главное разного рода рассказами об истории деревни! Но останавливаться через каждый шаг – это не по мне! И еще в придачу эти одинаковые дома, которые мне уже через чур надоели! Как вы все тут живете, незнамо где и ничего не зная об окружающем вас мире, да и в такой одинаковости?
-Так и живем, - неожиданно останавливаясь и что-то считая в уме, произнес Владислав. Затем он неуверенно прошел к калитке ближайшего дома и отворил её. Войдя во двор, маг, вспомнив о Джеке, крикнул ему. – Погоди тут. Я не уверен, что это мой дом. Тут у нас сам заблудишься! Хоть и живешь давно.
Владислав усмехнулся, медленно прошел по дорожке к дому и постучал в высокую, по виду очень тяжелую дверь. Вначале ничего не происходило. Затем послышались шаги и дверь отворили. На пороге появился очень толстый мужик, в красном, потертом халате – видимо, в этой деревушке все носили потертые вещи – и со спутанными волосами. Глаза его были мутны, наверно, совсем недавно тот вышел из глубокого запоя, это чувствовалось по нетвердому голосу и пошатыванию, да и даже на том удалении, на котором находился Джек, чувствовался сильный запах перегара.
-Кого? – еле произнес он, но вдруг узнав Владислава, быстро «очухался» и с приветливой улыбкой пожал тому руку. – А Владис, – так звали жители Владислава, – в гости пришел? Аль опять заплутал и перепутал мой дом со своим? Может, по небольшой? - и мужик показал примерно, что значит по небольшой. Ну, по его мерке небольшой – что-то около средней бочки. Вот только чего? – Или вновь откажешься и сошлешься, что нет времени?
-Нет, спасибо, - быстро произнес Владислав, растягивая длинную, неестественную улыбку. Однако Джек заметил в глазах друга, что тот отказывается лишь потому, что здесь находится он. – Ты угадал – нет времени. Очень занят. И кстати, хорошо, что ты мой сосед, иначе мне было бы плохо. Я пошел. Пока.
-Ну ладно, - погрустневшим голосом и снова вернувшись в «похмельное» состояние, сказал мужик. - Ты, если что, забредай. Я всегда рад другу. Особенно, если этот друг, ты! Ты же знаешь меня. Один не люблю пить оттого и страдаю, а с другом всегда веселее! Вот помню раньше было…
Мужик, почесав в затылке и все еще надеясь, что Владислав передумает, стоял в дверях, рассказывал свою историю и смотрел вслед уходящему. Когда стало понятно, что Владислав не вернется, хозяин дома с еще более погрустневшим видом повернулся и вошел в дом, громко захлопнув дверь. Самое интересное, что рассказывать при этом он не перестал и еще долго слышался из-за двери негромкий и нетвердый голос этого человека.
-Ошибка, как я понимаю? – спросил Джек, хотя можно было бы этот вопрос и не задавать. Все было понятно и без того. - Так, где твой, так долго искомый?
-Вот он, - Владислав уверенно указал на стоявший рядом точно такой же домик и направился к нему. - Как мне все это надоело! Представь, я ни разу не смог сразу найти свой дом! И считал, и помечал крестиками, и только чего не делал, но все равно заходил к этому пьянице! Никогда не просыхает! Ужас!…
Владислав вновь начал повесть о своем житие в Гримло. Оно не столь сильно отличалось от предыдущего за тем исключением, что теперь Владислав перешел на конкретные личности, начиная с того мужика. После пошли другие соседи, разного рода дамы и их доченьки. И снова множество пиров, праздников и поминок. Маг не переставал говорить, когда открывал калитку, когда шел по тропинке, когда открывал деверь и замолчал, когда заметил, что Джек до сих пор стоит на дороге. Однако перед этим Джек приметил для себя, что его друг лукавит и говорит с большим пылом лишь от того, что Джек стоит рядом и слушает это. На самом деле Владислав навряд ли был настолько разозлен всем происходящим, о чем он только что рассказывал.
-Ты это что не проходишь? – удивился Владислав и тут заметил лошадь, которая от скуки била копытом землю. – Ах, да! Извини, я что-то разболтался! Ты проходи, а я твою лошадку на ночлег определю. Ты надеюсь надолго, а то здесь даже поговорить не с кем! А лошадка-то новая. Куда свою Иридию дел?
-Нет ее уже очень давно, - медленно произнес Джек и грустно вздохнул, от чего Владислав сразу почувствовал за собой вину. Джек, заметив резкое изменение в лице друга, поспешил его успокоить. – Давно уже нету её. Но не стоит думать о прошедшем, его нельзя же вернуть никак. Что было – то было и думать об этом не стоит, если вообще не лучше забыть. Хотя иногда приятно вспомнить самое лучшее из этого прошедшего, а плохое оставить в давно забытом прошлом. Сам частенько об этом говорил мне, да и еще заставлял верить. А тут сам себе не веришь… Не хорошо…
-Да, да, – согласился маг и повеселел. – Ты заходи. Будь как дома. Я сейчас устрою твою лошадку и вернусь. Очень надеюсь, что ты проголодался…
Джек кивнул и направился к дому. Подойдя почти к самому крыльцу, он вдруг остановился и резко обернулся. На дороге не было никого, кроме одного старика, который, укутавшись в потертый темно-синий плащ, ковылял по дороге и вскоре исчез из виду. Джек с недоверием следил за этой фигурой. Что-то насторожило в ней путешественника. Но он не стал забивать себе голову разного рода предположениям.
Неожиданно небо заволокло темными тучами. Потихоньку накрапывал уже мелкий дождь. Подул пронзительный, ледяной ветер. Где-то вдалеке тихо громыхнуло, напоминая, что даже в Аллании нельзя укрыться от грозы. Молния, такая незаметная и испуганная, пробежала по нему и скрылась в наступающей черноте. Все шло к большой буре! И Джек поспешил скрыться в доме.
Как только он открыл тяжелую дубовую дверь, так сразу же ему в лицо пахнуло теплотой и запахом домашнего уюта. Джек скорее вошел в дом и закрыл за собой дверь, испугавшись, что все тепло уйдет из дома. Гость снял с себя плащ, сапоги и прошел в ближайшую комнату, за которой признал гостиную. Стоит заметить, что как только Джек оказался в доме, то все грустные воспоминания и тревоги покинули его разум и более не терзали его душу.
Лишь Джек оказался в комнате, как ему в глаза бросилось одно интересное зрелище. Над самым потолком летала большая группа маленьких огоньков. Они сталкивались друг с другом и при столкновении начинали светиться ярче. От них не было тепла, не было дыма, но они прекрасно освещали комнату. Благодаря этим огонькам, в комнате постоянно создавалось ощущение, что это светит настоящее солнце.
 Только после этого Джек удосужился заметить, что его ноги по щиколотку погрузились в мягкий и теплый ковер. Он был похож на пышную, ухоженную, свежую траву. И запах ковра был свежей утренней зелени. Могло на несколько секунд показаться, что находишься в поле или лесу ранним утром, когда звери только просыпаются вместе с солнцем, а роса еще не испарилась и крупными алмазами висит на листьях и травинках.
Природа словно была частью этой комнаты. Присутствие усиливалось благодаря великолепным пейзажам, которыми были украшены все стены, а еще потолок оказался выкрашен так удачно, что отличить его от настоящего неба казалось невозможным.
Для тех, кто не знал Владислава, это все могло показаться чудом из чудес. Для Джека же, который много лет пробыл бок обок с этим великим магом, в доме не было ничего удивительного. Хотя за несколько лет разлуки Джек многое подзабыл, и частичка удивления присутствовала в его душе.
Обстановку в комнате нельзя было назвать богатой, но и бедной она тоже не являлась. Большой, даже можно сказать огромнейший, сделанный из цельного ствола дерева шкаф стоял неподалеку от окна. Он был завален всяким хламом. Там находились и книги, и кубки, и тарелки из серебра и золота, и даже одежда, ну, в общем, все, что может пригодиться и не пригодиться в хозяйстве. Шкаф был заполнен так, что казалось, что вот-вот стекло не выдержит и треснет, а затем вообще лопнет, и все содержимое вывалится наружу. Но, ни того, ни другого не происходило.
 Неподалеку от шкафа находился, мерно покачиваясь, мягкий, с высокой спинкой стул. Рядом стоял небольшой столик, на котором лежала очень толстая и старая книга в кожаном переплете. Посреди комнаты был расположен обширный, деревянный, с красивой золоченой росписью и резьбой обеденный стол. Его покрывала прозрачная, светло-желтая скатерть. По центру стола располагался маленьких размеров золотой идол, изображающий человека с сердцем в руке, а в другой его руке находился щит. То был покровитель целителей и знахарей – как называли его – властитель Эрминор. Вокруг стола задвинутыми находились стулья. Они были, судя по их строению, очень удобными: с подлокотниками, очень мягким сиденьем и высокой спинкой.
В комнате находился сделанный прямо в стене небольшой камин. В нем, тихо и мирно потрескивая, горел огонек совсем слабо. Однако, взглянув на него, можно было с уверенностью сказать – этот огонек ни за что не погаснет. Дыма, как ни странно, от него не было вовсе, а дров тот не требовал. И все же огонек горел, и иногда казалось, что вот случись что-нибудь, и он превратится в бушующее и все пожирающее пламя. Столь странное обстоятельство удивило Джека, хотя тут было все просто. Магия и не более. Что же еще может быть в доме мага? Но в других домах тоже не было ни трубы, ничего подобного, а это означало, что такие камины могут быть и в них.
Ожидая хозяина, который почему-то все еще не показывался, гость не спеша стал похаживать по комнате. Он внимательно изучал все находящееся вокруг. Наблюдал за огоньками, и не мог понять, как они там находятся. Почему-то он не мог понять, что это тоже просто магия. Он искал в этих огоньках что-то особенное. Затем стал изучать содержимое того шкафа. Ему вдруг приглянулись несколько старинных книг. Джеку захотелось их достать, однако он вскоре отказался от этой затеи: стекло вдруг угрожающе затрещало.
Неожиданно по дому разнесся звук боя часов. Он был похож на протяжный свист, который все усиливался. Этот свист, как потом понял Джек, исходил из больших, старинных и не слишком красивых часов. Эти часы были поставлены так, что заметить их с первого взгляда не представлялось возможным. Они находились за шкафом, в самом углу, и шкаф полностью закрывал их своей большой фигурой.
Наконец Джек сумел определить, откуда идет звук. Это было не просто. Казалось, что звук идет отовсюду, и найти источник, было весьма проблематично. После небольших поисков он наткнулся на эти старые часы. Стрелки и циферблат часов когда-то были сделаны из очень дорогого металла, который, к сожалению, уже давно потемнел. Цифр почти не было видно, только еле заметные черточки, не более. Корпус был сделан из старого, но все еще очень крепкого дуба и покрыт блестящей янтарной смолой. Эти часы походили на небольшой гроб с механизмом внутри. Ни резьбы, ни чего-нибудь подобного не было. Если бы можно было принять за резьбу множество царапин на стекле, да на корпусе часов, то тогда уверенностью была бы возможность утверждать, что часы великолепны.
-Нравятся? - громко спросил Владислав, почти бесшумно появляясь за спиной друга. – А ты знаешь, что этим часам уже около пятисот лет. И до сих пор не приходилось их чинить. Их бросали, они горели в огне, тонули в воде, но, ни разу не остановились. Гоблинская и гномовская работа! Великолепные часы!
-Старые и ужасные, еще и портящие весь вид! –¬ сказал и повернулся Джек к другу. Затем вновь с презрением взглянул на часы. – Лучше купил бы новые, да получше и поставил бы их на видно место. А то это старье портит весь вид твоей красивой прихожей! Хорошо, что ты еще спрятал их вот сюда, а то бы вся красота комнаты испарилась! Мой совет, все же купи новые и как можно красивее, покрытые золотом, серебром или украшенные какими-нибудь камнями!
-Знаю и без тебя, - отозвался уже из другой комнаты Владислав, успев бесшумно, наверно, благодаря ковру, уйти туда. – Однако… дедушкин подарок. Не могу выбросить. Не могу и все. Вот собираюсь, уже подобрал себе новые, но… Не могу. Да и душа не позволяет. Кажется, что они живые. Вот мы сейчас говорим, а они на нас смотрят. Если выкину, то думать буду, что они на меня обидятся. Да… - протянул маг и вздохнул. Он вздохнул так громко, что его услышал даже Джек. – Купил бы новые, однако ставить некуда. Так вот. Кстати, какое будешь красное, белое или покрепче?
-Наверно белое и не крепкое… – задумавшись, произнес Джек, все еще разглядывая часы. – Да, точно белое. От красного у меня желудок сводит, а крепче я не пью. Хотя… – он еще раз задумался и посмотрел прямо на часы. – Почему бы и нет?
Со стороны той комнаты, откуда доносился голос Владислава, вдруг послышались тяжелые шаги. Джек посмотрел в ту сторону и увидел своего друга, который, держа в руках большую кучу еды, быстро и ловко уже расставлял её на столе. Гость хотел было предложить свою помощь, но не успел и слова сказать, как все уже было готово. Владислав, красный и потный, с широкой улыбкой предложил гостю присесть, а сам ушел в свою комнату переодеться.
Пытаясь соблюсти хоть немного приличия, Джек, не спрашивая, пошел искать умывальню, перед этим заметив, что он немыслимо грязный. Пройдя по коридору, соединяющему по пути несколько комнат, Джек без особого труда нашел то, что искал.
Когда он открыл дверь, его на мгновение ослепило ярким светом. Источником его были все те же огоньки, но теперь они светились намного ярче, нежели в гостиной.
Гость, до сих пор щурясь, свет поистине был слишком сильным, прошел вовнутрь и умылся. Умывался он минут десять, ведь давненько он этого не делал. Наконец закончив и насухо вытершись, он взглянул в зеркало, которое как раз находилось прямо перед ним.
Вдруг Джек резко обернулся и внимательно осмотрелся. В тот момент, когда он посмотрел в зеркало, ему на мгновение показалось, что в проеме стоит тот самый старикашка, который совсем недавно брел по улице. Не двигаясь с места, Джек нащупал меч и немного вытащил из ножен. Страха как такового не было, как и видимой опасности, но интуиция предупреждала, что следует быть настороже.
Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Джек немного успокоился, однако руку с меча не снял. Медленно и осторожно, прислушиваясь к каждому шороху, гость проследовал обратно в гостиную, почти никого не встретив по пути.
-Ой! – воскликнул Владислав, не ожидая, что натолкнется на Джека и с испугом в глазах отпрыгнул от друга. – Ты что так пугаешь! Совсем с ума сошел! Я же все-таки немолодой, сердце не выдержит!
Джек сам не ожидал столкнуться с Владиславом, притом так неожиданно. Однако в отличие от своего друга не столь сильно испугался. Он только быстро отнес руку от меча и с улыбкой посмотрел на Владислава, который с укором отчитывал его.
-Да ладно тебе, - отмахнулся Джек и по-дружески похлопал мага по плечу. – Не страдай так уж сильно! Ничего же не случилось такого, о чем можно было бы и пожалеть. Притом сам виноват, ходишь, словно вор какой-то. Совершенно бесшумно. Как научился?
Владислав, снова обретя силу духа, повеселел и начал новый длинный рассказ, в котором говорилось о том, как он жил где-то в Норбире. Там он, якобы, учился у какого-то мага, который владел заклятиями невидимости. Потом случайно, не доучившись, Владислав, якобы, использовал одно из заклятий и вот оно до сих пор действует. То заклятие носило имя бесшумности. С тех пор, якобы, Владислав не производит никакого шума при движении. Естественно, все это было чистой воды выдумка.
Так, слушая рассказ, Джек вместе со своим другом вернулись в гостиную. На столе уже давно стояло множество еды, напитков, включающих в себя вина и крепкие, как зовут их «огненные» воды. Джек с удивлением посмотрел на этот стол и удивился, как такое количество еды вообще может поместиться на таком маленьком пространстве. Но спрашивать об этом он не стал. Желудок требовал не вопросы, а то, что находилось на столе.
-Извини, что не так уж и много, - присаживаясь и предлагая другу сделать то же самое, оправдывался Владислав. - Нынче ярмарки не было, а закупить еды, к сожалению, больше негде. Так вот и живем от ярмарки до ярмарки. И скучно, и весело. Нужно же сэкономить. Ведь ярмарка бывает лишь два раза в месяц.
Джек еще с большим удивлением посмотрел на стол и подумал: «Если это не много, то, сколько же будет много?». Заметив некоторое смущение на лице друга, Джек, понимая, что следует начать хоть какой-нибудь разговор, решил сделать первый шаг.
-Смотрю, погода нынче что-то расшалилась, - словно это не является ничем особенным говорил Джек, потягивая вино и по пути успевая есть что-то очень вкусное. – Помнится, ты мне говорил, что погода тут всегда, без исключений, одинакова. Но я вижу, что вдруг ни с того ни с сего начинается ливень, – при этих словах Джек указал в окно, за которым со злостью хлестал дождь. – Вижу, это не так.
-Бывает, - жуя мясо и повернувшись в сторону окна, пробурчал Владислав и, проглотив, добавил. - Но из-за этого не стоит сразу уезжать. Оставайся хотя бы денька на два. Пусть твоя лошадка отдохнет, да и ты смотрю давно уже в седле. Да и еще, - голос мага стал тише, - если ты уедешь, то обо мне плохо подумают здесь. Останься хотя бы на три дня. Кстати, - перевел разговор на другую тему Владислав, - где был?
Джек, откусив большой кусок мяса от сочной жареной курицы и жуя, сказал что-то невнятное. Стараясь не обидеть хозяина, гость изо всех сил жевал это до ужаса вкусное мясо, запивая по пути любимым белым вином. Но еще для Джека любимым было и красное, и «огненная» вода тоже.
Наевшись досыта и понимая, что как бы ни была прекрасна и вкусна еда, все равно это все не съесть, Джек с трудом проглотил последний кусок курицы и налив себе вина, стал медленно его попивать. Владислав, который привык, есть столько, сколько душе угодно, до сих пор без труда уплетал пищу.
Маг заметил, что его друг уже расслабился и медленно пьет вино и не притрагивается больше к еде. Чтобы не показаться обжорой, он вразрез мнению своего желудка, который требовал еще еды, прекратил есть и, налив себе вина, тоже стал мерно его потягивать.
-Так, где же ты путешествовал? – вновь повторил свой вопрос Владислав, в упор глядя на своего друга. – Что нового в мире? Я, как приехал сюда года три назад, так ничего стоящего не знаю об окружающем мире. Что в Иртилии? Генсии или Истландии? Даже не знаю, где и кто правит. Вот только и знаю, что у нас скоро будут что-то в верхах происходить, а вот что – не знаю. Рассказывай, что знаешь.
-А что рассказывать то тут такого? – немного удивленно посмотрел на друга Джек. – Ничего такого в мире не происходит стоящего, о чем можно было бы и рассказать. Ну, если не считать, что король Истландии, старый Истерлот, умер. Теперь там на престол должен взойти какой-то принц… Лоррен. Кстати, а ведь теперь и гномы с эльфами начали враждовать, да и еще как! Ты слышал, надеюсь, об этом? Представь, - Джек стал говорить с большим азартом, и его лицо стало приобретать краски жизни. Неестественная бледность стала потихоньку отступать, – эльфы позарились на южные земли Генсии, а гномы, конечно, этому не обрадовались. Кажется, скоро будет война и весьма кровавая и долгая. Надеюсь, теперь эти эльфы получат по заслугам и ответят за все…
Мысль о войне очень понравилась Джеку, особенно если эта война принесет горе эльфам. Об остальных Джек не собирался думать, и ему было на них, честно сказать, наплевать. Слишком просто мыслил он о такой вещи, как война. Но война войной, она нужна в свое время, а пока…
Джек со злостью сжал бокал, который слегка треснул. Заметив это, Джек немного сконфузился, однако выпитое вино не дало ему право отступить, и он продолжил говорить о низости эльфов. Размышлял о том, как бы лучше наказать всех эльфов за их, как был уверен Джек, преступления. Он стал приписывать всем эльфам, начиная с самых маленьких, все, что знал. Даже то, что эльфы просто не могли совершить. Ну, что же поделаешь, когда злость и ненависть сочетается с крепким вином.
Даже спустя десять лет жажда мести не утихла в сердце Джека. Наоборот она усилилась в разы. Тогда, на полях сражений он убивал всех, без разбору, нес зло всем эльфам, разрушал семьи. Он сделал очень много зла, но своего собственного не видел и не желал видеть, считая его праведным возмездием. До сих пор Джек желал убить всех эльфов, до последнего.
Владислав вначале внимательно слушал своего друга. Очень часто кивал, соглашаясь с его мнением, однако когда Джек пошел обвинять эльфов в преступлениях, которые те в жизнь не совершали, маг попытался успокоить своего друга.
-Ну, в помощи Януарию, - возразил Владислав, глядя прямо в глаза Джеку, - ты преувеличиваешь. Эльфы не помогали ему, они не приняли участия в битве, но…
-Вот именно, что не приняли! - вскрикнул Джек, неожиданно встал и, перегнувшись через стол, прошептал Владиславу на ухо. - Они не участвовали потому, что у них был договор с Януарием! В нем говорилось, что если тот не нападет на эльфов, то сами эльфы не будут участвовать в борьбе против него! Вопрос, почему они так сделали?
-На это у них были свои причины, о которых ты и другие тебе подобные не имеют право знать, - совершенно неожиданно со стороны входной двери раздался тихий, но в то же время уверенный голос. – И ты не имеешь никакого права говорить о других, не зная ничего! Твои слова лишь вызваны злобой, и вряд ли ты сказал бы такое час-два назад! Как говорится, что у трезвого на уме – то у пьяного на языке. Хотя в случае с тобой это как сказать.
-Я! Я могу говорить то, что думаю и буду говорить! – вскричал озлобленный Джек, быстро поворачиваясь к двери и с яростью глядя на появившегося. – И я не пьян! Когда я пьян, я намного опаснее, нежели сейчас! Да вообще, кто ты такой, чтобы решать за меня и других. Бог что ли? Ты у нас сам создатель жизни? А?
Владислав, который первым заметил незнакомца, с неподдельным страхом следил за движениями фигуры в дверях. Его страх был не напрасный. Появившийся совершенно не внушал доверия, хотя на вид ему можно было дать все двести-триста лет.
Появившимся оказался старик, укутанный в темно-синий плащ. Капюшон натянутый почти на самые глаза скрывал лицо. Виднелась лишь густая, светло-серебристая борода, которая постоянно запутывалась, несмотря на старания незнакомца ее выправить, и не лежала ровно. Что поразило в этой, на вид не слишком привлекательной фигуре Владислава, это живые, неподдельно и неестественно молодые светло-зеленые глаза, которые, казалось, смеялись над застывшим в страхе магом и буйным Джеком.
Джек в первые секунды не понимал, кто перед ним, но, заметив знакомый тёмно-синий плащ, быстро положил руку на рукоять клинка, который до сих пор висел на поясе гостя. Вначале страх, а затем угроза мелькнули в глазах Джека.
Заметив это движение, незнакомец слегка улыбнулся своей кривой улыбкой и сверкнул глазами. Затем, несмотря на Джека, бесцеремонно прошел в комнату, оставляя после себя грязные следы на ковре, сел на стул и внимательно посмотрел в глаза напуганному до смерти Владиславу.
Наступило неловкое молчание. Владислав от невероятного страха не мог и слова вымолвить. Джек же, пораженный столь наглой выходкой, трясясь от злости, смотрел прямо на незнакомца, но ничего не говорил. Ему как будто кто-то отрезали язык. А появившийся же видимо ждал, когда кто-нибудь из друзей первый нарушит эту тишину. Странно, что именно незнакомец не давал говорить ни тому, ни другому. В том смысле, что с помощью нехитрой магии не позволял даже рта раскрыть ни Джеку, ни Владиславу. И почему-то Владислав этого не понял…
-Послушайте, кто вы такой, что имеете право заваливаться сюда без приглашения и вести себя, как хозяин? – наконец, через неимоверные усилия, прошептал Джек. – Либо отвечайте, либо проваливайте, а не то я вас, не смотря на ваш возраст, выкину отсюда без сожаления!
Старик испытывающее взглянул на него и ничего не ответил. Джеку пришлось несколько раз повторить свой вопрос пока старик с издевательской улыбкой и хитрыми глазами медленно, выговаривая каждый слог, не произнес:
-Ты слишком нетерпеливый. Неужто старому человеку нельзя собраться с мыслями. Нельзя никогда спешить, иначе можно очень скоро за это поплатиться, - незваный гость посмотрел на хозяина дома, который, все еще немного вздрагивая, не моргая, смотрел на старика. – Вы-то уж должны это знать, - после небольшой паузы старик продолжил. – Везде меня называют по-разному. Где как, но мое имя слишком сложно. Я вырос у гномов. Поэтому меня чаще называют Магистром. Прошу и вас так меня звать.
-Мне плевать на то, как ты хочешь! – взорвался Джек и подошел вплотную к старику, однако тот и глазом не моргнул. - Говори свое настоящее имя, - и вдруг совсем взбесившись, увидев скучающе-издевательское лицо Магистра, попытался схватить его за шиворот. – Пошел вон!
Как только рука Джека коснулась плаща Магистра, тот моментально, с невероятной для человека таких лет ловкостью и силой, вывернулся и сам без труда схватил нападавшего за горло. Джек попытался высвободиться, однако к успеху эти попытки не привели, а только усугубили ситуацию. Магистр крепче сжал горло Джека, от чего последний стал задыхаться.
Джек мотал руками и пытался освободиться. Он мог выхватить меч и просто напросто отрубить Магистру руку, но отчего-то не сделал этого. Даже в мыслях такое не появилось. На мгновение, пока Магистр держал Джека за горло, последнему показалось, что из его головы забрали все мысли и чувства.
Видя беспомощность своего друга и внезапно ставшее безжалостно-каменным лицо старика, Владислав попытался остановить неминуемую трагедию.
-Хватит! Остановитесь! Ведь вы так его убьете! – вскричал Владислав и кинулся спасть друга. – Что вам надо? Говорите и уходите! Я говорю, что вам здесь точно не рады! Если вы его не отпустите, то мне придется применить силу! Я вас предупреждаю! Вы…!
Магистр холодно взглянул на мага и с равнодушным выражением на лице разжал пальцы. Столь же равнодушно он вернулся на свое место и с нескрываемым презрением посмотрел на кашлявшего Джека. Старик, видимо, недолюбливал этого человека и не слишком волновался о его самочувствии. На лице его не было видно ни страха, ни беспокойства, только равнодушие, безжалостность виделось в этих слишком живых и молодых глазах.
Владислав помогал другу подняться на ноги, в то же время успевал наблюдать за Магистром, который спокойно, словно он у себя дома, налил себе полный бокал вина и залпом осушил его. Внезапно Владислава ощутил отвращения к этому человеку. И причина скрывалась не в том, что этот самый старик чуть было не убил Джека, а в чем-то невесомом и непонятном, но в то же время весьма важном.
Усадив Джека и дав ему отдышаться, Владислав обернулся к Магистру, к которому чувство неприязни угрожало стать ненавистью. Однако этого не произошло и все потому, что сам маг первым вступил в разговор. Он боялся, что начнет ненавидеть своего гостя, тем самым унизив самого себя. А это есть крайнее неуважение и плохой тон для хозяина! Как ни странно, а Владислав подстраивался под окружающую среду и становился тем, с кем рядом он живет, даже если сам призирал все это.
-Так вы ответите или нет? – грозно, и неожиданно для самого себя, проговорил Владислав. Теперь Джек узнал своего настоящего друга в этом деревенском старичке. – Если нет, то прошу вас покинуть мой дом! Не знаю, кто вы на самом деле и мне это не интересно, но в отличие от моего друга, я смогу вас прогнать! Мне наплевать на вас, на ваше дело, которое, несомненно, вас сюда привело, и потому я не огорчусь, если вы просто уйдете!
-Ты спешишь и не запутывай меня, - медленно произнес Магистр и чересчур спокойно посмотрел в глаза магу. – Я отвечу, но прежде… Хотя, ладно.
Магистр медленно стал чертить пальцем на столешнице какой-то символ. Пока он старательно обводил его, Владислав следил за каждым движением старика и был готов защитить себя от любого нападения. Страх исчез так же быстро, как и появился. Магистр, видимо, ощущая на себе этот взгляд, неслышно смеялся над Владиславом.
-Я хочу тебя предупредить, - торжественно произнес старик и перестал выводить пальцем символ. На столе светился бледно-красный знак бесконечности. Владиславу, смотревшему на этот знак, казалось, что он горит. – Почему-то ты все время бежал за судьбой, однако теперь спрятался от нее. Знай же, хотя вряд ли лучший ученик академии Эрминора не знает этого, судьба строго судит за такое предательство.
-Я не верю в судьбу, - громко сказал Владислав и вызывающе посмотрел в глаза Магистру, - Я никогда не бежал от нее. Она сама исчезла, когда я почти нашел свое предназначение. Теперь я не верю ни во что! Я не боюсь эту судьбу! Судьба! – он неестественно усмехнулся. – Её нет! Нет, не было и не будет! Если бы она и была, то не оставила меня одного в этом захолустье!
-Я предупредил, - спокойно и холодно произнес Магистр, вставая и направляясь к выходу. У самой двери он обернулся и с надеждой в голосе крикнул. - Я тебя предупредил. Не играй с огнем! Вскоре ты пожалеешь о том, что не послушался меня и не исполнил своей судьбы! Прощай! Хотя, нет, до свидания! «Прощай» здесь крайне неуместно!
Магистр усмехнулся и внезапно исчез, так же как и появился, оставив Джека и Владислава в полном недоумении.
Они некоторое время смотрели на то место, где недавно находился старик. Оба молчали. Да и говорить особенно было не о чем. Каждый пытался понять, кто этот человек и зачем и о чем он предупреждал. Однако для каждого это посещение обернулось своими ответами и последствиями.
Владислав с нарастающей паникой быстро дышал, и пот большими каплями медленно скатывался по его лицу. Он лихорадочно мыслил о сказанном. Нельзя было просто пропустить мимо ушей это предупреждение, хотя Магистр и не внушал доверия. Да и вполне это могло быть ловушкой. Маг не мог решить, как ему поступить – принять предупреждение или просто не обратить на это внимания. Владислав кидался из одной крайности к другой, пока не решил подождать, а там уже, как говориться, по ситуации.
Джек же, еще не отошедший от той схватки, тяжело дыша и иногда покашливая, злобно смотрел на уходившего Магистра и если бы мог, то давно уже отомстил за свое унижение. Вообще, Джек был слишком сильно связан с местью, и любая обида могла закончиться трагично. В его душе всегда зрела месть и энергия злости, которая вырывалась при любом удобном случае, однако такие случаи происходили редко, благодаря тому, что он умел сдерживать свою ярость. Качество хорошее, но держать в себе столько злости и ненависти – не самый лучший выход. Иногда человеку нужно все же выпустить пар. Но под действием вина или другого крепкого напитка Джек становился неуправляем, именно поэтому старался пить как можно меньше и реже.
Хотя точно Джек и не мог себе ответить, зачем Магистр предупреждал и о чем, но в душе появился незримый страх. Интуиция говорила Джеку, что Магистр предупреждал Владислава именно о том деле, с которым он пришел к другу. Владислав бы все равно не догадался, однако опасения возникли. Все же вскоре они пропали вместе и с воспоминаниями о том самом деле и долго еще не появлялись в разуме Джека.
Прошло минут пять, пока Владислав медленно и неуверенно прошелся и сел на свой стул, свесив грустно-отчаянно голову. Джек посмотрел на своего друга и пожалел его. Жалость была вызвана слабостью Владислава, как считал Джек, и его не умением контролировать себя, свой поступок, конечно, Джек уже забыл и не вспоминал.
-Какой-то совершенно ненормальный псих! – нарушил молчание Джек, пытаясь вытащить друга из уныния и отвлечь его от различных ненужных размышлений. – Не обращай на то своего внимания внимание. Мало ли что придет в голову вот таким странным людям, которые наверно живут уже не менее сотни лет, - с небольшой натяжкой заметил он и внезапно с восхищением добавил. – Слушай! Гроза! А ты говорил, что гроз здесь ни разу не было.
За окном, и впрямь сверкали молнии, однако грома еще не было слышно. Вдруг пронесся сильный, оглушающий рев стихии, который не смог не заметить Владислав. Дождь в эту секунду усилился и с ужасающей силой бился об окно.
Владислав обожал природу и все, что с ней связано. Эта любовь была вызвана не только неповторимой прелестью, но и непокорностью, своеволием и иногда чрезмерной жестокостью. В природе Владислав видел силу и пытался заставить эту силу защищать его. Джек не слишком сильно отличался от своего друга, разве что любовь не была столь сильной. Его интересовала лишь сила и попытки управлять ей.
Маг вскочил со стула и словно малолетний ребенок подбежал к окну и стал смотреть на небесные стрелы. Он с наслаждением слушал бой грома, как будто то была великолепная музыка. И невероятно, но Владислав успевал замечать каждую молнию и одновременно каждую новую капельку, с тихим хлопком ударяющуюся о стекло и сбегавшую вниз.
Джек подошел, немного покачиваясь к другу, и сам не менее восторженно наблюдал за прекрасным, по их мнению, явлением природы.
-Вот смотри! – восклицал каждый раз Владислав, заметив какую-нибудь большую молнию и слыша раскатистый звук грома. – Ничего, но все-таки не такое видали. Верно, говорю, а дружище? Ты вспомни, когда из… - Владислава заглушил гром, но Джек его понял. – А еще… Нет, ты представь, сколько лет я не видел настоящей грозы. Да вообще я здесь грозы давно не видел! – Владислав вдруг вдался вновь в воспоминания о временах, когда он не жил в Гримло и эти воспоминания были приятны не только ему одному.
-Правда, - согласился Джек, следя за каждой появляющейся молнией. – Помнишь, когда мы ехали из Онинвара, ночью. Какая гроза нас нагнала, прям аж страшно вспоминать, но красиво! А! Вот это было дело… Ну что-то похожее на это, но не так все же, получше видали, - заметил Джек, когда на небе появилась похожая на перевернутое верх ногами дерево с множеством веток молнию. – Да, тогда было весело, не то что сейчас. Как-то скучно стало. Никаких приключений, все спокойно…
-Да… - протянул Владислав и уставился в окно. – Эх, вернуть бы все назад, но нельзя! Жаль время такая штука, которую никак нельзя укротить. Ну, что же живи, пока есть это время…
-Слушай, что-то у меня желудок затребовал еды, – после некоторого молчания, наполненного звуками отдаленного грома, произнес Владислав. – Давай забудем этого странного человека, как ты сказал, и лучше выпьем доброго, старого вина. А еще лучше… - тонко намекнул Владислав и кивнул в сторону «огненной» воды.
Это порадовало Джека и заставило его отвлечься от интуиции и решить, что Владислав ни о чем не догадывается.
-Выпьем за здоровье наше и всех живых на земле! – наполнив бокал, громко и торжественно произнес Владислав и в один приход осушил его. – Хорошо! Кстати, ты был в Онинваре? Ты говорил, там скончался старый Истрерлот? Кто теперь наследник?
-Ну, кто же еще! – поддельно изумился Джек, медленно потягивая вино, но не стараясь, как в прошлый раз, выпить больше. – Да я же тебе говорил, если помнишь. Ну и ладно. Конечно, принц, как там его? – он задумался и почесал в затылке, вспоминая имя, которое куда-то убежало из памяти. Джек тянул время. – Ах, да! Кажись, Лоррен. Точно, он самый! Если честно, я один раз его встречал, бесшабашный человек. Ни о чем не думает, кроме веселья, да и дружок у него тоже хорош. Вроде Александр…
-Александр, - задумался Владислав и медленно обвел взглядом комнату и остановился на шкафе. – Не тот ли, который спас, случайно, жизнь принцу?
-Да, да, - подтвердил Джек, кивая головой. – Он самый! Использует принца в своих целях: деньги, власть и слава, ну и все остальное. Даже главный советник не имеет большего влияние на Лоррена, чем этот мальчишка. Умен…
Джек начал рассказывать все вероятные и невероятные истории, которые он слышал об Александре и Лоррене. Дальше он уже перешел на одного Александра, обвиняя его, как и эльфов, с большим энтузиазмом во всем, что происходило плохого. Владислав уже без интереса слушал этот бред, вновь ставшего полупьяным Джека.
Пока Джек рассказывал свои небылицы, прошло много времени, и часы уже стали бить полночь. Гроза за окном все усиливалась, а дождь с неимоверной злостью бил в стекла, словно пытаясь ворваться внутрь вместе с ветром и бурей. Гром становился все сильнее и сильнее, заставляя постоянно вздрагивать землю. Молнии появлялись одна за другой, превращаясь из маленьких и почти незаметных в огромные, на полнеба, что становилось светло, как днем. Дом от всего этого, казалось, жалобно стонал и взвывал, прося смиловаться над ним. Но гроза от этого только усиливалась.
Владислав сквозь полусон, который вдруг нашел на него, под действием выпитого, услышал бой часов. Давно следовало уже ложиться спать. Однако Владислав так толком и не получил от Джека ответа, останется ли тот на ночлег. Нужно было его уговорить, что и сделал Владислав. Маг, уговаривая друга, почему-то не подумал обратить его внимание на погоду, тогда бы и спрашивать не пришлось.
-Ну, если ты меня не выгонишь, то останусь, - с улыбкой на лице заметил Джек и, допив очередной бокал вина, добавил. – Притом вряд ли я решусь поехать в такую погоду. Посмотри на улице настоящая буря. Меня бы там без труда унесло б в неизвестность. Очень неприятно было бы тогда. Ты ведь не хочешь, как и я, чтобы я пропал черт знает где? Не очень это хорошо было бы…
Джек рассмеялся и весело взглянул на друга. Владислав кивнул головой в знак согласия и попросил подождать друга здесь. Джек все с неизменной улыбкой на лице ответил, что никуда не спешит и вновь расхохотался. Владислав неодобрительно взглянул на своего подвыпившего друга и медленно направился наверх, приготовить комнату для гостя.
Комната, которую выбрал Владислав для Джека, находилась на втором этаже и мало чем отличалась от других комнат. Отличие состояло лишь в том, что вместо шкафа, который стоял в гостиной, находился широкий, мягкий диван, на котором лежать было весьма удобно и приятно. Там было очень большое окно, больше, нежели чем в гостиной и разные картины, уже не только одни пейзажи. К тому же этих картин оказалось на порядок меньше. Однако, несмотря на все изменения, комната смотрелась весьма уютно и комфортно. Удостоверившись, что комната подойдет гостю, Владислав спустился обратно в гостиную и предложил Джеку пройти в его комнату.
Джек что-то пробурчал невнятное в ответ, что выдало его пьяное состояние. Что-то случилось, и Джек превратился из почти трезвого в пьяного. Гость попытался встать, но ему этого не удалось, и он отчего-то яростно засмеялся. Это подействовало на Владислава протрезвляющее. Маг подошел к своему другу и помог ему подняться на ноги. Он хотел помочь довести его до комнаты, на что Джек стал яростно отмахиваться. Странно, но Джек выпил совсем немного, а Владислав намного больше, и все же хозяин дома был уже трезвым, а гость пьяным.
-Я сам дойду безо всякой помощи, ведь я же трезвый!! - отмахнулся Джек от Владислава и, шатаясь, направился наверх, даже не спросив куда идти.
Он шел и шел, а его друг  внимательно следил за каждым его движением. Наконец они поднялись на второй этаж. Только теперь Джек остановился и понял сквозь опьянение, что не знает, куда дальше. Еле шевеля языком, он спросил дорогу у Владислава. Тот быстро прошел вперед и открыл дверь. Джек, еще шатаясь, прошел в комнату. Как только он заметил, что Владислав закрыл за ним дверь, так сразу твердым и уверенным шагом подошел к окну и посмотрел на улицу.
«Что же этому старику было надо? – подумал гость, заметив в густой стене дождя, на грязной и размокшей дороге небольшую фигуру, как статую, стоявшую под ливнем. Рядом сверкали молнии, а та фигура не обращала на них внимания, а на гром уж тем более. Джек решил, что это тот самый старикашка - Магистр. – Не понимаю, о чем он хотел предупредить Владислава. И что означает тот простой знак. Если так, то Владислав должен был понять его… - и вдруг что-то вспомнив, он схватил себя за волосы и чуть не прокричал, но опомнившись, замолчал, - Черт! Я же так и ничего не рассказал, что хотел! Мне не поздоровится от этого! Ладно, придется ждать. Все равно Владислав на это бы не согласился. Надеюсь, этот фокус пройдет и Зосимарий не оплошает…»
«Предупреждал, - неожиданно вернулся к вопросу о Магистре Джек, не отрывая своего взгляда от фигуры на улице. – Явно о чем-то опасном. Лишь бы не о… – неожиданно Джек понял, что означает знак. – Но как он узнал?! Зосимарий… он не предаст, да и ему это не выгодно! А больше – никто не знает! Владислав – дурак и вряд ли сможет разгадать этот ребус. Скорее всего, именно об этом предупреждал Магистр. Владислав, ты дурень раз веришь мне, а не этому старику…»
Внезапно что-то больно кольнуло Джека прямо в сердце. Он оглянулся, но никого рядом не было. А боль все росла. Она появилась уже в душе и все поглощала. Эта боль совести, боль предательства и осознания, что предаешь. В человеке есть два начала – темное и светлое и оба развиваются постоянно вместе с человеком. Сам человек мечется от одного к другому и не удивительно, что частенько в человеке появляются настолько различные взгляды и чувства…
«Друг… Владислав… дурак… я… - пронеслось в Джеке. – И я и он и все вокруг. Предаю и все ради чего-то… Зачем? Плевать, раз начал – значит пойду дальше! Пусть предам… Предам… Предам…»
В расстроенном состоянии он подошел к дивану и, не раздеваясь, упал на него. Но не смог он сразу заснуть потому, что внезапно в его сознании всплыл образ Магистра, который душил его. Тогда он не придал значения взгляду старика, однако теперь Джек вспомнил неописуемую ненависть, появившуюся тогда во взгляде Магистра. Создавалось такое ощущение, что старик хотел раз и навсегда покончить с Джеком.
«Как будто он меня ненавидел всей душой? – подумал Джек. – Он так посмотрел, словно хотел уничтожить меня раз и навсегда. И странно, почему не убил? Не слова же Владислава заставили его остановиться. А что-то совсем иное, как будто он знает о чем-то очень важном. Как все же мне надоели все эти загадки и домыслы! Просто сил нет! Лучше спать! Все равно не так долго осталось. Но все же, кто этот Магистр и за что он меня ненавидит?…»
Под музыку таких размышлений гость медленно погружался в мир сновидений. Однако даже там мысли о Магистре и его ненавидящем взгляде не оставили Джека. К его счастью мысли о предательстве и о Владиславе долго не приходили к нему. Вскоре он уже во всё горло храпел.
Закрыв за Джеком дверь, хозяин, зевая, спустился обратно и оглядел гостиную. На столе стояла груда грязной посуды, с объедками и несколько откупоренных и недопитых бутылок вина. Владислав покачал головой и, что-то прошептав, хлопнул в ладоши.
Небольшой светящийся шар вылетел и рук мага и направился к столу. Только он коснулся его, как вся грязная посуда и бутылки из-под вина исчезли. После шар сделал несколько кругов по комнате и вскоре сам исчез. Теперь гостиная находилась в первозданном виде, чистая и светлая. Огоньки еще игриво летали под потолком, освещая комнату.
Владислав еще раз хлопнул в ладоши, и огоньки медленно стали угасать и останавливаться. Наконец гостиная погрузилась в темноту.
Тут внимание мага привлек тот знак, который до сих пор светился на столе и не исчезал. Знак бесконечности, бледно-красный зловеще смотрелся на фоне темной гостиной. Еще хуже становилось от того, что гремел гром, и яростно сверкали молнии, а дождь барабанной дробью бешено стучался в окно.
Владиславу внезапно вспомнилось то, где он мог видеть точно такой же знак. От этого воспоминания у него последние волосы на голове зашевелились от страха. Знак некромагов то был. Ничего хорошего он уж точно не мог означать…
«Почему бесконечность? – спросил сам себя маг, находясь уже у себя в комнате. – Зачем он приходил и почему именно сегодня? Почему Джек так себя повел и напился? На него это не похоже. И почему он так и не рассказал мне свое дело, ради которого приехал? Странный сегодня день. Особенно странна эта гроза. Ладно, утро вечера мудренее…» - и погасив огоньки, Владислав укутался в одеяло и вскоре крепко заснул.
Однако это произошло перед тем, как в его сонный разум забралась одна маленькая догадка, которой так боялся Джек. Почему-то Владиславу, из-за странного поведения друга, показалось, что тот врет и именно насчет Джека предупреждал Магистр. Но маг сумел откинуть эту мысль. Джек был другом и врать, а тем более предать он никак не мог.
Гроза пришла в Гримло из ниоткуда. Она явилась в самом, так сказать, расцвете своей силы и не собиралась уходить. Дождь неимоверно бил по крышам домов и в стекла. Если бы это были простые стекла, то дождь давно бы хозяйничал во всех домах, но золотые стекла не пускали его и сдерживали натиск. Молнии без конца вспыхивали на небе, стремясь как можно дольше задержать свое мгновение жизни и достичь земли. Гром пытался разрушить все дома, все строения до основания, но ему удавалось лишь попугать детишек своими раскатами.
Мало кто спал в эту ночь. Такую грозу даже старожилы Гримло не могли припомнить, если еще учесть, что за последние десятилетия в этой деревушке вообще не было ни одной грозы. Никто не спал, кроме Джека и Владислава…
-Я его предупредил, - грустно заметил Магистр, находясь под проливным дождем и даже не опасаясь, что в него может ударить молния. – Я предупредил, и никто меня не обвинит в том, что я не пытался помочь. Жаль, что ничто уже не спасет этот мир, и все будет идти так, как было, есть и будет всегда. И ни я, никто другой не способен разорвать эту цепочку. Слишком поздно… Мне жаль…
Магистр еще раз взглянул на дом и медленно побрел прочь. Скоро он скрылся в темноте ночи, и лишь яркие вспышки молний позволяли слегка заметить вдалеке темно-синий плащ и небольшую фигуру старика.
Как только старик исчез, в тот же миг в дом Владислава ударила сокрушительная и невиданной величины молния. Ужасный грохот пронесся по деревне и оторвал всех жителей от наблюдения за грозой. Большинство, несмотря на опасность, выбежали на крыльцо или же бросились к дому Владислава. Тот уже начал гореть, и огонь становился все сильнее. Даже ливень не мог его затушить, и казалось, что он только сильнее раззадоривает бушующее пламя. Огонь был настолько яростен, что мало кто решился приблизиться к дому, а лучше сказать никто и не решился.
То была не трусость. Это не было что-то плохое или же наоборот хорошее. То была глупость…
Много народу собралось около дома Владислава, даже несмотря на ливень и бурю. Кто-то крикнул, что нужно спасать Владислава. Другой заявил, что надо тушить пожар. Третьи возразили, говоря: «Видишь, даже богам это не под силу! Это злой огонь. Самим нужно спасаться!». Все кричали, спорили, ругались, были драки, однако ничего дельного никто более не предлагал и тем более ничего кроме криков не делал. Иногда шум толпы заглушал даже звуки грома, что приводило сторонних наблюдателей в некое смятение. Даже находившийся уже далеко Магистр, услышав этот шум, усмехнулся и на некоторое время остановился.
Вскоре загорелся старый дуб, и появилась опасность для других домов. Но по счастливой случайности или же по чьему-то приказанию огонь пошел на убыль, при этом успев спалить весь дом Владислава дотла. От дома мага, всеуважаемого Владиса, не осталось и следа. Собравшиеся вначале замерли в ужасе ожидая, когда же огонь перекинется на дом соседа, даже сам хозяин того дома следил с любопытством за огнем. Когда же огонь стал потухать, любопытно, но по толпе пронесся неодобрительный гул, кто-то даже предложил заново поджечь дуб или дом соседа. Вроде это был сам хозяин дома.
Наконец некто обратил внимание толпы на пепелище и только тогда несколько смельчаков решились подойти и поискать что-нибудь. Шестеро рослых мужчин перевалились через забор и подошли к выгоревшему дому. От того осталось всего лишь немного обгоревших бревен, чуть-чуть мебели и старинные часы, которые уже не шли. Внимание подошедших привлекло странное зрелище: на обгоревшей столешнице мерно светился знак бесконечности, начертанный Магистром. Ни тела Владислава, ни Джека не нашли. Все решили, что те успели уехать до пожара и верили в это, хотя больше ни одного из них в Гримло не видели.
Часы, которые так восхвалял Владислав, были по настоящему отличной работы и впрямь ни разу не сломались. Их никогда не чинили, но они исправно служили, даже находясь на дне водоема, реки или моря, или же в песке и даже в огне. Их все время находили в рабочем состоянии и стрелки никогда не останавливались. Теперь же они больше никогда не покажут времени. Стрелки, как и часы, умерли, сожженные неизвестным злым пламенем…