Т. Прохасько. Непросты. Ходить, стоять, сидеть...

  Ходить, стоять, сидеть, лежать

         1.  Если  настоящие сюжеты – это именно города, то кульминацией Яливца как города стал, несомненно, период, в который городским архитектором была Анна – дочь Франциска.
          Детям мультипликаторов, что ни на шаг не отходят от родителей, нетрудно стать архитекторами. Особенно в городе, который придумал отец.
        Вначале по ее эскизу в 1900-м (Анне тогда исполнилось семь лет) построили новый синематограф «Yuniperus»   в виде комода с выдвижными ящиками – специально для показов мультипликационных фильмов Франца.
        В детстве Анна спроектировала бассейн в виде гнезда чомги, что плавал по озеру,  подземные туннели с выходами, как у кротов, на разные улицы города, четырехэтажный дом-шишку и огромную двухэтажную виллу-подсолнух.

2. Анна думала телом. Каждое движение она чувствовала как последовательность напряжений и расслаблений мышечных волокон, вращений в суставах, замираний и  всплесков кровотока, натекания и выдавливания потоков воздуха. Поэтому предложениями в ее внутренней речи были пространственные конструкции. Любую постройку она сразу видела изнутри.  Видела как пространство, в котором происходят перемещения подвижных и полуподвижных элементов – пальцев, позвоночников, черепов, коленей, челюстей.

3. Об этом старый Беда, наверное, рассказал Непростам. Потому что они пришли  и сделали так, что совсем юную Анну назначили городским архитектором.

4. Франц, выбирая место для себя, позаботился, чтобы там  хорошо было   во  всех четырех состояниях, в которых может существовать человек  –  хорошо ходить, стоять, сидеть и лежать. Анна в таком месте жила с самого начала. Поэтому она стала придумывать что-то вдобавок. Она помнила очень хорошо все, чему ее научил Франц, а еще лучше то,  что  этому научил  именно Франц. Но тут впервые не поверила, что он сказал ей все.

5. Еще можно падать – и у некоторых домов поставили батуты, на которые прыгали прямо с балконов.
    Еще можно висеть – с верхушек двух гор протянули тросы, по которым, взявшись за специальные рукоятки (их Анна нашла в мамином альпинистском снаряжении)  съезжали прямо на центральную площадь, повисев  в течение   нескольких  минут  спуска над крышами и деревьями города.
     Еще можно раскачиваться – к домам приделали трапеции, на которых перелетали на другую сторону улицы.
       А еще можно катиться, подпрыгивать, ползти, колготиться – это все тоже было предусмотрено в обновленном Яливце. Пациентов на курорте, где лечили джином,  становилось все больше. Себастьян к тому времени уже отвоевал свое  в Африке, а из тюрьмы в Станиславе сбежал террорист Сичинский.

6. Для Франца было очевидно, что ничего нового Анна не придумала, так как даже во время падения (пусть даже полета – если бы и это удалось сделать Анне) человек или стоит, или лежит, или сидит на воздухе.
     Но изменения  ему понравились,  и он предложил зимой заливать все улицы водой. На несколько месяцев Яливец превращался в сплошной каток. Лишь держась за перила по бокам улиц, можно было с трудом вскарабкаться в верхнюю часть города. Но Франц умел ходить по скользким поверхностям.   

7. Бродя с Франциском по окрестным горам, Анна видела много гуцульских жилищ. Всмотревшись, она поняла, что значит жить в своем доме. Она увидела, что свой дом – это основа биографии  и отчетливый результат человеческой жизни. А еще там отдыхает память –  ей проще всего совладать с вещами.
    Ее очаровала эта гуцульская особенность – в стороне от других самому строить свой дом. На чистом месте. Построенный дом мудрее всех пророков и гадалок – он всегда скажет, что делать дальше.

8. Основами, создающими красоту дома,  Анна считала пространство, свет, интервалы,  проходы  между разделенными пространствами. Поэтому спроектировала несколько домов по образцу гуцульских хат.  Комнаты и другие  помещения выходили прямо в квадратный двор, со всех сторон огороженный  этими же комнатами.

9. Истоком  всей красоты, что находится в распоряжении людей, всей эстетики, несомненно, являются растения. (А также истоком еды - тут идеальное и материальное едины, как никогда). А, с другой стороны, мало что является таким совершенным воплощением этики, как уход за растениями. Не говоря уже о том, что наблюдение за сезонными изменениями – самый простой путь углубиться в приватную философию. Поэтому сербский лесник Лукач засадил все эти гуцульские дворы привезенными из Македонии цветущими зарослями  барбариса, камелии,   вереска, кизила, волчьей ягоды, форзиции, гортензии, жасмина, магнолии, рододендрона, клематиса.

 10. Сам  же город Анна велела обнести прозрачной гуцульской оградой из идущих зигзагом сосновых жердей. Входить в город нужно было сквозь настоящие ворота, отодвигая в сторону жерди, продетые в дырки в воротных столбах. Особой необходимости во всем этом не было, но Анна хотела оживить как можно больше слов, которые понадобятся, если будет такая ограда - вориння, розлоги, гары, заворинне, гужва, кэчка,быльця, спыж.



Сокращенный перевод  с украинского  А.Пустогарова