Хранители жизни Глава 2

Глава 2. Сделка со смертью.
Что же ждет нас после смерти? Свет или тень, рай или ад, спокойствие и блаженство или бесконечная, мучительная боль? Никто не знает точно. Каждое живое существо узнает ответы на все свои вопросы только тогда, когда то нужно. Не раньше не позже. Судьба редко ошибается, но все же…
Невыносимую, неимоверную боль ощутил Владислав, как только услышал оглушающий грохот и увидел яркую вспышку, казавшуюся прошедшую сквозь его дом. После он все время падал куда-то в темноту. Темнота находилась повсюду и, казалось, подступает все ближе и падать больше некуда, но маг падал. Падал в неизвестность, туда, куда уходят души не покаявшихся.
А боль становилась только сильнее, словно кто-то приказывал ей усиливаться, и теперь она была почти невыносимой. Владислав кричал, молил кого-то неведомого о пощаде, клялся в чем-то, но его голос заглушала темнота. Съедала она все без следа, поглощала все слова и только мертвая тишина отвечала молчанием на все. Вокруг не было никого кроме мага, и чувство одиночества, самое страшное и опасное, подходило все ближе к его сердцу. Оно душило, душило с такой жестокостью, что постичь это невозможно. Однако, несмотря на создавшуюся безнадежность, на боль, одиночество и отчаяние маг не терял надежды, и по чести, правильно делал. Надежда – очень сильная штука!
Неожиданно падение, как будто прекратилось. Хотя, что падение, что нет – являлось одинаковым в том месте. Невозможно было понять, где ты находишься, ведь кругом пустая темнота. Почувствовав, что может встать, Владислав поднялся на ноги. Боль неожиданно прошла и больше не появлялась, по крайней мере, еще очень долго. Маг огляделся и попытался кричать, но слова не выходили, даже никаких звуков не было. Было очень, очень и очень тихо, словно, как говорят, в могиле.
«Неужто я оглох, - ужаснулся он и продолжил попытки, но ничего не выходило. Чтобы полностью убедиться в своей глухоте Владислав хлопнул в ладоши и в этот раз маг услышал громкий хлопок, улетевший в темноту и исчезнувший там. Но что-то в этом звуке было неправильным. – Нет. Я еще слышу, но где, же мой голос. Почему я здесь? Почему один? Где Джек или хоть кто-нибудь, - с большей силой вернулось чувство одиночества, и Владислав, упав на колени, без слов, жалобно молил кого-то. – Прошу хоть кто-нибудь! Хоть какой-нибудь живой человек! Умоляю!»
Не очень любил находиться Владислав в обществе, но ненавистно ему было одиночество. Его он боялся до смерти и постоянно, любыми средствами пытался его избежать. Пусть даже эти средства иногда выходили за рамки морали, все же понимать, что ты один во всем мире, и нет никого, кого можно назвать хотя бы приятелем – это намного страшнее, нежели грехи морали.
И вновь ответа не было. Тишина поглощала слух мага, и отчаяние все с большей силой овладевало им. Он пытался занять свой разум мыслями о прекрасном, но словно кто-то злой и жестокий заставлял мысли покидать разум Владислава и не давал им возвращаться. Исчезала доброта, исчезало даже зло. Оставалось что-то пустое и ненужное в душе и разуме. Темнота одна была там…
 Владислав, чувствуя подступавшее к горлу отчаянное рыдание, всеми силами души стремился противостоять этому. Маг представлял себе врага и стремился победить его, а тот враг было зло окутывающее его и старавшееся подчинить своей воли. Но как победить того, о ком ты даже не имеешь представления и которого не видишь? Как победить то, чего по сути и нет вовсе?
Вдруг совсем иные мысли потекли в голову Владислава. Мысли о смерти. О вечной и непоколебимой смерти, которая всегда приходит и забирает все, ничего не отдавая. Маг словно ощущал её дыхание, но не верил в то, что вот так просто умер, от нелепой случайности. Этого не могло произойти с ним!
«Не может быть, чтобы я был мертв! – возмущался он и в такие мгновения отчаяние и «враг» отступали. – Нет, я жив! Но меня хотят уверовать в обратном! Я не сдамся! Слышишь меня, не сдамся! Никогда! Пусть я и слаб, но ты не победишь! Я верю в это! Слышишь, верю!»
Если бы такие порывы всегда оставались в нашей душе, то невозможное уже давно стало возможным. Однако он проходит незаметно и мимолетно, как будто его и не было. Вся сила этих мгновений в том, чтобы заставить поверить, на короткий миг возродить надежду в сердце разуверившегося. Жаль одно – мало кто может оценить такие порывы. Большинство о них просто забывает, словно их и не было вовсе. Теряем столь большое, приобретенное за столь малую цену…
Владислав поверил в свою надежду и отогнал на время «врага», однако вскоре все вернулось к началу. Несмотря на свою истинную мудрость, маг не смог по достоинству оценить тот дар, который был ему сделан. Надежда пусть и зажглась ярким огнем, но вскоре же огонь потух, и вновь в душе Владислава появилась пугающая темнота. Но надежда – это такое, которое без причины покинет, но в последний момент придет и поможет.
Маг схватил руками голову и впал в отчаяние. Он больше не мог сопротивляться. Все иссякло, надежда и вера ушли. Ничто не осталось на стороне Владислава, кроме его самого. Он против своей воли покорился «врагу», но неожиданно для себя смог этим его отогнать.
«Что это? – пронеслось в голове у него, когда Владислав вдруг осознал, что чувства стали по одному покидать его. Исчезали даже самые худшие. – Что происходит? Я не понимаю! Нет, я не хочу! Нет, я не могу! Нет, нет!!!»
Но и отчаяние, столь сильно душившее его, тоже незаметно исчезло. На его месте сначала появился ужас, однако и его постигла та же участь. За ним появился страх, который продержался не более чем несколько мгновений. После уже ничто не пришло. Появилась малая расширяющаяся и все поглощающая пустота. Она постоянно росла. Радость, любовь, счастье, вера, даже самые темные чувства – все это исчезло, благодаря той самой пустоте, все поглощающей и не щадящей никого и ничего.
Против пустоты, которая очень часто появляется среди нас, нет средства или оружия. Она никогда не исчезнет, и постепенно будет поглощать все дорогое для нас. Однако всякое «пустое место» и в доме, и в шкафу заполняем ненужными, но отчего-то дорогими для нас предметами. Тоже и с душой. Пустоту только стоит заполнить, и её уже нет…
Владислав знал это. Он все понимал и все прекрасно знал, но отчего-то не действовал. Пусть все мысли покинули его разум, но он мог бороться дальше. Маг мог подняться с колен и пойти против рока и судьбы. Отчего же он этого не сделал – не знал он сам. Ответа точного не было, были лишь сомнения.
Пустота почти поглотила его всего. Почти? Да, она натолкнулась на непреодолимую стену, хотя если бы знать наверняка, то стена была не настолько уж и большой. Маленькое, даже лучше крохотное воспоминание заставило душу Владислава не увязнуть в темноте. Это воспоминание слишком личное для мага, и говорить о нем не стоит.
Владислав словно безжизненная кукла стоял в этой темноте. Живые глаза погасли, и в них ничего не было, лишь все та же пустота. Хотя то воспоминание, которое за эти мгновения Владислав пережил не один раз, отражалось в них. Руки безжизненно висели. Маг почти не дышал, но еще был жив. Именно жив! Он жил, а не существовал! И как ни старалась пустота, однако победить так и не могла.
Прошло много или мало времени… «…там время не имеет значения. Его там и нет. Пройдет у живых хоть тысяча лет, а там как будто и секунды не было. А может быть и наоборот. Не действуют там законы жизни, магия там бесполезна, слова и мысли гибнут в пучине черноты и мрака. Ни одного лучика света или надежды. От туда нет выхода, нет спасения, нет веры…» – так говориться в народе о царстве смерти…
Темнота сгущалась, давила, пыталась уничтожить Владислава. Он не сопротивлялся уже, но и не сдавался. Маг подчинился смерти, однако не отрекся от жизни, что возможно и являлось спасением для него. Он выстоял и не сгинул в вечной и бесконечной пустоте, хотя ему было все равно.
Слишком противоречивым был Владислав. Казалось, что ничто не изменит его и вдруг он менял свою точку зрения и яростно утверждал ее правоту. Кроме того маг не верил, что недавно размышлял, например, о жизни по-иному. И случалось, что уже через день старая вера становилась истинной, а новая для Владислава – грехом. Но никогда Владислав не придерживался чего-то одного долго.
-Ты намного сильнее, нежели я предполагал, – мерно и грозно прозвучал голос, выведший Владислава из состояния равнодушия. – Но если постараться, то сломить можно любого. В тебе уже нет надежды, и твоя душа держится только на тоненькой ниточке, которая, кстати, весьма крепка. Однако ничто не вечно, даже смерть. А ты смотрю, уже начинаешь верить и надеяться. Да, ты силен, и я рад этому…
Чувства и мысли постепенно стали возвращаться. Владислав более не ощущал пустоты в себе, а чувствовал наполнение души чем-то приятным и нежным. Равнодушие испарилось, и вновь появились противоречия. Но Владислав отчего-то отбросил их и весьма бесцеремонно, словно они ему не нужны.
 Конечно, он не сразу осознал, с кем говорил потому, что стоял спиной к появившейся фигуре. Когда Владислав обернулся, то не испугался. Гнев и злоба, вместо страха и ужаса, поднялись в его душе, несмотря на то, что перед ним стояла сама смерть.
Фигура смерти как бы висела в воздухе. Она была огромна. Черная накидка, даже чернее и ужаснее той темноты, что была вокруг, не двигаясь, висела на ней. Лицо её закрывал большой капюшон, но даже, несмотря на это, она прекрасно все видела. Иногда Владислав замечал два ярко светящихся глаза. Костлявые руки держали большую косу, на которой виднелись капли еще не высохшей крови, видимо, то было только для устрашения Владислава.
-Не думай, что тебе удастся меня испугать! – вызывающим голосом прокричал Владислав, сжав ладони в кулаки, не стараясь думать о ближайшем будущем. – Я не боюсь ни тебя, ни твоих слуг, ни этой чертовой темноты! Я не умер – это единственная правда, только потому, что я ощущаю не только душевную, но и физическую боль! А раз есть боль, значит, есть и жизнь, и от этого тебе не отвертеться! Я не боюсь тебя, и я не принадлежу тебе!
Когда, при падении, Владислав ощутил впервые душевную боль, он мимолетом заметил, что у него болит ко всему прочему все остальное тело. Тогда он не придал этому особого значения. Теперь же этот факт стал неопровержимым доказательством, как считал Владислав, но вот только чего. Маг находился в царстве смерти, и она могла без особых усилий лишить его этого доказательства, всего один раз взмахнув своей косой. Но, ни это, ни что другое не пугало Владислава, казалось, глядя на его злость и ненависть к смерти, у него были свои с ней счеты.
-Слишком храбр и непредсказуем, - медленно в никуда произнесла смерть, глядя, как подумал Владислав, на него. – Подойдет ли он? Возможно, но, - как будто кому-то отвечая, говорила с собой она, - я не уверен, что он справится. Хотя можно и договориться…
-Я с тобой договариваться не собираюсь! – взорвался Владислав и гневно взглянул на смерть, при этом сильнее сжав кулаки. – Я живой и не принадлежу тебе! У тебя нет ничего, чем бы ты могла со мной поторговаться! Я требую, чтобы ты меня отпустила и Джека…
В тот же миг Владислав нашел сам свое слабое место и выдал его своему «врагу». Смерть, если бы могла, скорее всего улыбнулась. Теперь маг попал в ловушку, которую он сам себе сделал. Конечно, Владислав надеялся, что смерть не остановит своего внимания на этом, ошибочном для мага эпизоде, но он просчитался.
-Так, так… - издеваясь, медленно, держа в напряжении Владислава, протянула смерть. – Значит, Джек… Не припоминаю… Ах, да… Он здесь, неподалеку. Бедняжка совсем потерялся в темноте. Но я могу его оттуда вывести. Я уверен, что теперь мы придем к соглашению. Надеюсь, ни у кого нет возражений, особенно у тебя, Владислав?
Такой издевательский тон, с которым говорила смерть не мог не вызвать в душе Владислава бурю эмоций. Недолго думая и понимая, что может говорить, Владислав сильнее сжал кулаки, а затем, резко распрямив ладони, гневно выкрикнул: «Алеротесса!» В его ладонях появились ярко белые шары, которые стали бешено вращаться вокруг своей оси. От них исходил слабый белый дымок, исчезающий в темноте. После Владислав, словно ударяя невидимого врага, выбросил вперед одну руку, а другую прижал ближе к сердцу.
Ярчайший луч света прорезал тьму и понесся в сторону застывшей от неожиданности смерти.
Смерть была настолько поражена этим движением, что чуть не пострадала от своей оплошности. Защитные чары появились своевременно. Быстро свободной рукой она провела полукруг перед собой, и когда луч почти коснулся «врага», то натолкнулся на невидимую преграду. Врезавшись в этот «щит», луч не исчез, а постепенно начал расползаться, ища слабое место в защите. Если бы ему это удалось, то вполне возможно Владислав победил, но защитные чары были почти идеальны.
Видя прочность защиты врага, Владислав, жертвуя собственно защитой, начал наращивать атаку. Луч внезапно стал приобретать красноватый цвет и становился все ярче. Зато шар в другой руке у сердца бледнел и терял свою яркость. Защита смерти могла не выдержать и все же до конца дело не дошло. Возможно, у Владислава просто не хватило сил. В магии возраст очень многое показывает. Молодые – очень выносливы, но у опытных и старых сила заклятий намного выше.
Вскоре луч Владислава, вместе с шаром в свободной руке начал медленно, но верно блекнуть. Через некоторое время исчез шар защиты, а потом и сам луч. Не прошло и мгновения, как маг был отброшен сильной волной и рухнул наземь. Смерть наносила все новые и новые сокрушительные удары, а Владислав не старался отвечать. Он либо ждал удобного случая, чтобы нанести решающий удар, либо, что более вероятно, силы его попросту иссякли.
-Ты заплатишь за это! – грозно крикнула смерть и нанесла новый удар. Владислав отлетел дальше в темноту, и вдруг стукнулся обо что-то. Смерть от этого неожиданно испугалась и перестала применять магию, вместо этого она подлетела к магу и подняла его, держа за шею, над полом. – Послушай, мне ничего не стоит отправить тебя к твоим предкам, но прежде ты помучаешься. И твой дружок, благодаря тебе, тоже. Но, – делая ударение на этом слове, произнесла смерть, – я буду милосерден к павшему врагу. Мне не нужно от тебя много, всего лишь одно одолжение - и ты, и твой дружок свободны.
-Хорошо, - кашляя кровью, прошептал Владислав и взглянул в лицо смерти. – Что тебе от меня нужно? Я клянусь, что выполню это. Что бы то ни было. Но не тронь Джека! Раз я нужен тебе, то разговаривай со мной,  а его не трогай!
Смерть, скорей всего, с довольным лицом опустила мага и мерно отлетела от него. Взмахнув рукой и что-то прошептав, что показалось странным для Владислава, вытащила из темноты небольшой свиток. После снова приблизилась к Владиславу и, подав листок, произнесла:
-Твоя клятва ничто для меня! Слова – всегда ложь, даже тогда, когда они указывают, якобы, на правду! Мне нужно кое-что получше! Вот кровь… – это и есть постоянная истина! Подпиши кровью этот договор и мне более не нужно. Одна капля и все. Это намного сильнее слов и обещаний! И этот договор невозможно не выполнить. Я буду спокоен, отпустив тебя туда, обратно в жизнь, что ты обязательно вернешься сюда.
Владислав с недоверием взглянул на подаваемый свиток. Развернув его, он с удивлением заметил, что внутри не было написано ничего. Пока он держал свиток небольшая капля крови из раны, упала на бумагу. Через секунду на чистом листе появилась та клятва, которую произнес Владислав, но теперь она была написанная кровью. Кроме того внизу появилась надпись: «В случае если тот, кто клялся, не выполнит клятвы, то его тело и душа будут принадлежать тому, кому он поклялся, вечно».
-Этого для меня достаточно, - и смерть резко выхватила свиток. – А теперь для тебя всего одно небольшое задание. Пустячок…
Смерть взмахнула рукой, и среди темноты возникло облако, светившееся изнутри. Затем внутри облака появился предмет, похожий на красивый, золотой медальон со сверкающим рубином внутри. Он чисто переливался, при свете огня, около которого он лежал.
-Но… но… но… - глаза Владислава впервые наполнились страхом и ужасом, кода он узнал эту безделушку. – Это же знак власти королей Истландии! Как же я его достану? Мне его просто так не отдадут. Я не смогу этого сделать. Это же значит украсть реликвию целой страны. О, нет…
Смерть с неохотой выслушала эти увещевания и мольбы и была равнодушна ко всему тому, о чем говорил Владислав. А маг все просил и пытался уверить смерть в невозможности этого предприятия.
-Послушай, - раздраженно произнесла смерти и вплотную приблизилась к Владиславу, - Мне наплевать на то, как ты это сделаешь. Ты поклялся и ежели не исполнишь клятвы, то сам в этом виноват. Я ни причем.
-Но… - только вымолвил Владислав, как у него помутнело в глазах, и он вновь упал. Через секунду он исчез.
Спустя некоторое время, после исчезновения мага, темнота стала рассеиваться. Появились каменные стены, пол и потолок. Вскоре от той, страшной и невыносимой темноты не осталось ничего. Появилась огромная комната, вернее большой зал. Он был почти пустой. Лишь в дальнем его конце, где к тому же находилась небольшая, стальная дверь, стоял длинный, узкий стол. На нем ровными горками лежали несколько стопок толстых книг. Кроме них на столе находилась свеча, на конце которой горел маленький зеленоватый огонек.
Помещение было наполнено полумраком. Немного зал освещали факелы, вставленные в стены, своим тускло-зеленым пламенем. Окон не было и казалось, что этот зал не что иное, как подземелье. Камень, из которого было сделано помещение, в кое-каком месте превратился в пыль и нередко в стенах виднелись большие дыры. Часто через эти отверстия залетал ледяной ветер и безнаказанно задувал пламя факелов, от чего зал погружался во мрак, и начинало казаться, что вот-вот вновь появится та страшная темнота.
Смерть, или тот, кто её изображал, стояла около крайней стены, противоположной той, где был стол. Некоторое время она, не двигаясь, смотрела в никуда, затем медленно скинув с себя большой и, видимо, тяжелый наряд, пошла к столу.
На месте смерти появился высокий, молодой человек в белой тунике. Его руки и лицо были так бледны и столь неживые, что с первого взгляда могло показаться, что человек мертв. Да к тому же он оказался настолько худым, что его можно было принять за мертвеца восставшего из могилы. Однако человек был жив, это показывали наполненные энергией, мыслью и жизнью глаза. Они были ярко-синего цвета и словно проникали в душу, когда они встречались с взглядом другого человека. У него были светло русые волосы, длинные, которые доставали до лопаток.
Человек неспешно шел по направлению к столу и явно нервничал. Хотя было видно, что эту нервность он пытается скрыть. Но этот человек был слишком плохим актером. Подойдя к столу, он вдруг остановился в нерешительности и огляделся, проверяя нет ли кого лишнего..
-Да сильно же потрепал тебя мой друг Владислав, бывший главный маг в академии Эрминора, - издевательски усмехаясь, произнес Джек, выходя из тени. – Я ведь постоянно  предупреждал, не стоит недооценивать его. Может он и последний трус, но не редко бывает храбрее самого безрассудного храбреца.
-Храбрец? – злобно скривил лицо человек в белом и раздраженно посмотрел на Джека. – Ты не предупреждал об этом! Прежде чем его сюда доставлять! И тогда ты ничего не говорил о его способностях и силе! И ты провалил задание! Я очень недоволен!
Видимо, ярость и злость этого человека развлекали Джека. Он не боялся, зная, что его собеседник магически истощен и не сможет наказать его за эти издевательские слова. Поэтому продолжал в том же тоне. Да и это являлось, так сказать, развлечением для Джека, издеваться над кем-то.
-Ну, во-первых, прежде чем тебе следовало ему предлагать соглашение, следовало убедить Владислава в какой-нибудь вине, - с видом учителя, который отчитывает провинившегося ученика, говорил Джек. От этого его собеседник был готов разорвать своего мнимого учителя на части. – Это в первый раз. Во-вторых, ты не мог подумать, что если это очень знаменитый человек, то не за свой страх, а за силу. И наконец, в-третьих, если бы ты вел себя подобающе, смерти он возможно бы и поверил…
-Ты закончил? – еле сдерживая гнев, прошипел собеседник.
-Ну, если тебе понравилось, то могу повторить или еще чего-нибудь придумать столь же умное, - иронически, еще издеваясь, но постепенно, пытаясь говорить серьезнее, произнес Джек. – И винить надо самого себя, а не меня, который ничего не сделал. Ну, вот вроде бы и все, что я хотел бы сказать…
На его замечание собеседник хотел было что-то сказать, но в этот миг в дверь постучали. Эхо пронеслось по залу, будя заснувший сумрак. Джек без слов быстро отошел от стола и встал около стены так, что его не стало видно. Собеседник, убедившись, что Джека не видно, подошел к двери и открыл её. За дверью оказалась чья та фигура, которая, как только открылась дверь, вошла в зал.
Фигура, в коричневом плаще с накинутым на голову капюшоном, прошла на то место, где недавно стоял Джек. Она остановилась и внимательно стала наблюдать за человеком в белом. Тот в свою очередь, заперев за фигурой дверь, медленно подошел к столу и сел на старый и твердый стул. Затем порывшись в свитках, которых была тьма тьмущая на полу, вытащил один немного потертый. Просмотрев его содержание, человек положил его на стол и своим проникающим взглядом посмотрел на стоявшую перед ним фигуру.
-Как ты понимаешь, - начал он, - это дело большой важности. У нас есть враги, поэтому мы должны прибегнуть к твоей помощи. Все что ты должна сделать находиться в этом свитке. Возьми его и выполни все. Плата будет достойной, - затем задумавшись, он вдруг посмотрел в сторону Джека, который с интересом наблюдал за всем и, хитро улыбнувшись, добавил. – И еще. У меня к тебе есть одно дело. Отправляясь в Онинвар, по пути проследи за одним человеком. Он будет следовать в том же направлении. Выполняя свое задание, проследи за ним. За это плата отдельная. Все ясно?
-Да, - ответил твердый, немного грубоватый женский голос. – Что-нибудь еще?
-Нет, ступай, - повелительным голосом произнес человек, что не понравилось слушавшим (обоим), и, взяв со стола свиток, подал его подошедшей. – Иди, иди. Более от тебя ничего не требуется! И помни, выполни все, иначе никакой платы!
-Без тебя известно! - раздраженно прошептала она и, открыв дверь, скрылась в проеме.
Джек, подождав немного, вышел из укрытия, если так это можно назвать, и подошел к столу. Пока человек в белом закрывал дверь, Джек со скучающим видом рассмотрел несколько книг, при этом заметив сходство знака на них и того что был нарисован Магистром. Тогда Джеку припомнились его размышления о предупреждении Магистра. Предположение ведь оказалось верным, а раз так, то Магистр знает очень много и возможно все это только начало чего-то большого и опасного.
Внезапно сомнение появилось в разуме Джека. Он впервые засомневался относительно всех своих действий сразу. То, что он фактически предал друга, его не слишком сильно волновало. Он оправдывал себя тем, что Владислав мог все понять и разгадать замысел Джека или даже Зосимария (так звали человека в белом). Да и можно умалить совесть помощью Владиславу.
«Сомневаюсь, - сокрушающее подумал Джек. – Какое счастье осознавать в этом мертвом обществе, что я еще могу сомневаться, а значит жить. Стоит раз и навсегда решить, куда идти. Я пошел по этому пути и зашел уже слишком далеко. Пусть будет больно, но свернуть я не посмею. Это будет большим предательством, чем которое я совершу или совершил уже!»
Джек старался скрыть от Зосимария сомнения и пытался не смотреть в его сторону и в его глаза…
Человек в белом, глава ордена некромагов Зосимарий, закрыв дверь, вернулся к столу. По пути, вопреки стараниям Джека, он успел приметить его сомнения. Однако чем они вызваны некромаг не знал, да и не хотел знать. Для него сомнение было обычным явлением, которое он замечал у живых. Конечно, себя Зосимарий к ним не причислял.
Подойдя к столу и взяв свиток с договором, не глядя в него, бросил на пол в кучу свитков. После с деловым видом занялся чтением какой-то книги. При этом явно старался не замечать Джека, который о чем-то думал.
-А кто это был? – спросил Джек, пытаясь отвлечь себя от мыслей о Владиславе и правде. – Мне показалось, то была женщина.
-И что? - не отрываясь от книги, но довольным тоном произнес Зосимарий. – Ты на неё глаз положил? Ха, дурень! Лучше с ней не связывайся.
-Ага, видно ты уже знаешь, - поймал его Джек в ловушку, с радостью осознав, что может освободиться от уз мыслей. Появился повод поиздеваться над Зосимарием. – Видно она уже тебя отшила и, кажется, хорошо. Но мне интересно, почему вы до сих пор пользуетесь ее услугами?
Зосимарий, чтобы не отвечать на издевательства, быстро рассказал Джеку, что она самая лучшая наемница во всей Истландии и одна из лучших в «Радужных королевствах». Некромаг столь сильно разгорячился, что случайно произнёс, что не прочь, если бы её кто-нибудь убрал.
-Она слишком много знает о нас и наших планах, - грустно заметил он, до сих пор не отрывая взгляда от книги. При этом он не мог видеть ехидную улыбку на лице Джека. – Если она перейдет к нашим врагам, то это будет слишком плохо для нас. А врагов у нас скоро станет слишком много. Я обещаю, что будет война. Мне она не страшна, пусть живые страшатся мощи мертвых. Мы вызовем самую сильную армию нежити со времен короля!
Джек равнодушно-презрительно смотрел на говорившего и про себя называл Зосимария безумным мечтателем. То, о чем говорил некромаг, не могло быть исполнено. Армию нежити, даже очень большую, можно было уничтожить всего одним отрядом живых. Со времен короля, о которых упомянул Зосимарий, прошло не меньше двух тысяч лет. С тех пор многие знания о некромагии были утеряны. Остались лишь сведения о простом воскрешении мертвецов, которые являлись слабыми, медлительными и бесполезными в бою. Они годились лишь для того, чтобы наводить страх на людей. Не более того.
-Знаешь, я думаю, что смогу избавить ваш орден от этой проблемы, - многозначительно произнес Джек, от чего некромаг, наконец, поднял голову. – Я смогу убрать её, и уже тогда более она не помешает вам. Однако я сделаю это не за просто так. За определенно-небольшую услугу.
-Какую? – с интересом, но все же не скрывая раздражения, спросил Зосимарий.
-Не столь уж это и важно, но не сейчас, а когда я попрошу, - ответил Джек и направился к двери. – Кроме того, я сам буду рядом с Владиславом, прослежу за ним. И за это мне нужна услуга. Всего две услуги и только тогда, когда я попрошу. Договорились?
Зосимарий, вразрез своей теории о сомнении, сомневался согласиться или нет. С одно  стороны это было выгодно, но с другой он попадал в зависимость от этого соглашения. Однако решение пришло само собой.
-Хорошо, – сказал некромаг, но заметив хитрую улыбку на лице Джека, добавил, – но при одном условии, только одно одолжении, услуга не более. За Владислава я платить не буду. На это ты согласен?
-Ладно, - неожиданно равнодушно ответил Джек и, открыв дверь, скрылся за ней.
«Он врет всем и даже самому себе, - отметил Зосимарий и хитро улыбнулся. – Он согласился, но я же могу соврать. Никакого договора нет и не было. Он может выполнить, но я платить не стану. Если только произойдет что-то огромной важности… Если только произойдет что-то огромной важности… Например король Януарий восстанет из тьмы Смерти!»
Ледяной ветер пронесся по залу и исчез. Зосимарий поежился от холода, а после закрыв дверь за Джеком продолжил внимательно изучать книгу. На ней был изображен знак бесконечности, очень схожий со знаком, нарисованным Магистром.