Любовь и ложь

(Отрывок из сетевого романа "Ангел без лица")

Это было очень давно, в годы моей юности. Мой папа был во-
енно-морским офицером и занимался научной деятельностью,
связанной с обороной. Его подолгу не бывало дома, поскольку
он часто находился в командировках, испытывая в естественных
морских условиях какие-нибудь новые электронные системы, ко-
торые он разрабатывал. Но зато когда он приезжал, вся наша семья
была очень рада, и всегда ждала его приезда с большим нетерпени-
ем. И эти приезды из командировки имели ещё один плюс — ког-
да происходила сдача очередной папиной темы, ему выплачивали
приличные деньги в виде премии. И на одну из таких премий он
купил быстроходный катер с мотором. Это событие стало пере-
ломным и в моей жизни.
Теперь я всё лето проводил на воде в акватории Финского за-
лива и реки Невы, разъезжая по многочисленным рекам и кана-
лам красивого города, всегда любуясь открывающимися снизу ви-
дами, — ведь город с воды становился выше на несколько метров!
А по ночам я ловил рыбу в заливе, наблюдая закаты и утренние
восходы в период белых ночей. Так продолжалось не один год.
Однажды в один из тёплых июльских дней я, как обычно, делал
объезд города на своём катере и, проезжая по каналу Грибоедова,
около Казанского собора, заметил на берегу у чугунной ограды
очень красивую девушку. На моё предложение покататься — она
с лёгкостью согласилась. Девушку звали Лена. И у нас с Леной с
этого момента завязался бурный роман. Мы были молоды и горя-
чи, и в один из июльских дней, когда над городом бушевал силь-
нейший ливень с грозой, какого я никогда не видел ни раньше, ни
потом, мы с ней стали близки…
Лена была удивительно красивой девушкой с большими тём-
но-зелёными слегка миндалевидными глазами, прямым аккурат-
ным носом и красивыми чувственными припухлыми губами, что
достигается сейчас при помощи силиконовой пластики. У неё был
очень нежный овал лица и ярко-каштановые, слегка вьющиеся
волосы, к тому же с её лица редко сходила загадочная полуулыб-
ка мадонны. А стройная и очень женственная фигура с высокой
грудью и длинными ногами завершала весь этот великолепный
ансамбль, что приводило встречных мужчин в состояние лёгкого
шока. Когда она шла, то казалось, что из-под туфель, безупречно
сидящих на её стройных ногах, во все стороны разлетаются брыз-
ги из драгоценных камней. И что немаловажно — она обладала
необыкновенно лёгким характером и весёлым нравом.
Одним словом, я был на седьмом небе от счастья и любви, и
наши встречи всегда были праздником для нас обоих. А что каса-
лось интимной стороны наших отношений, то это было какое-то
безумство двух юных тел и душ…
НО!!! Как бывает, поскольку ничто не стоит на месте, порой
может возникать нечто незначительное и малозаметное, на что
мы сначала совсем не обращаем внимания, но что постепенно мо-
жет перерасти во что-то такое, что способно уничтожить всё! Не
минула сия чаша и нас…
С первых дней нашего знакомства Лена сказала, что через
полгода её отца посылают работать на Кубу и что они всей се-
мьёй должны будут уехать туда на год, а может, и больше. В то
время поездки за границу были большой редкостью, и те, кто их
совершал, находились на особом привилегированном положении
в обществе, и Лене, видимо, для усиления эффекта своей не от-
разимости хотелось показать, что она девушка не из простой се-
мьи. Мне тоже приятно было думать о её незаурядности во всём,
видимо, это придавало мне вес в своих собственных глазах, хотя
одновременно Куба меня расстраивала — ведь нам придётся рас-
статься.
Но сам факт отъезда довольно редко всплывал в наших разго-
ворах, и мне по молодости казалось, что это наступит не скоро —
тогда я, как многие сейчас, жил одним днём и этих дней казалось
так много! Лену же, напротив, эта мысль беспокоила, она часто
начинала говорить:
— Знаешь, Ко-от, — она почему-то называла меня Котом, при
этом ещё смешно растягивая гласную, — я хочу сказать тебе одну
вещь… После чего она обязательно замолкала, а потом добавля-
ла, — ладно, не сейчас…
Я воспринимал эти слова как своего рода причуду и считал, ес-
ли она захочет сказать что-то важное, то обязательно скажет. По-
этому я привык к этой фразе и перестал придавать ей значение.
Но время неумолимо шло вперёд, незаметно наступила зима,
и подошло время Лениного отъезда. В последние дни она мучи-
тельно пыталась мне сказать что-то важное, но эта её привычка не
договаривать так и не дала возможности это что-то важное про-
изнести.
Мы с моей любимой горячо простились, и она обещала мне
писать. Через пару дней Лена мне позвонила, сказала, что они в
Москве, в аэропорту, и сейчас они улетают, но она обязательно
будет мне писать. Я ждал от неё писем часами, днями, неделями и
месяцами… но они всё не приходили, и я очень страдал от неизвес-
тности и одиночества. А потом решил, что ей просто не разрешают
вести переписку.
Прошло около года, и однажды, поздней осенью, я, как обыч-
но, ехал в метро домой и в вагоне случайно встретил подругу Ле-
ны, которую звали Ира, — меня с ней познакомила Лена в один
из первых дней нашего знакомства. Правда, я видел Иру всего раз
или два. Лена почему-то вообще меня ни с кем из своего окруже-
ния не знакомила, даже со своими родителями, а я не очень-то на
этом и настаивал — меня и так всё устраивало. И вот в метро мы
случайно встретились глазами с её подругой и узнали друг друга. Я
поздоровался и первым делом спросил, не знает ли она, что с моей
Леной, потому что мне она не пишет. Подруга как-то странно по-
смотрела на меня и сказала:
— Какая Лена? — Это я Лена.
— А кто же она? — воскликнул я.
– Она Ира.
Это имя показалось мне совсем чужим и никак не связанным
с тем человеком, которого я так сильно любил, и что-то больно
кольнуло меня в сердце…
— Ну, хорошо, — сказал я, стараясь не подавать вида, что я
волнуюсь, — так как Ира?
– Не знаю, мы с ней уже не дружим, — сказала Лена, — но я
думаю, она сейчас должна быть дома.
— Как дома!!! — подскочил я, — разве она не на Кубе?!
– На какой Кубе? — удивилась Лена, — она вроде никуда не
уезжала…
В этот момент я почувствовал, как меня вдруг всего будто об-
дало изнутри кипятком.
— Если хочешь, можешь к ней сейчас зайти, — продолжала Ле-
на, — мне тоже в ту сторону, ведь мы с ней живём в одном доме.
Мы молча доехали до конечной станции метро, вышли на ули-
цу и шли ещё минут десять.
— Ну ладно, — сказала Лена, — пока, мне сюда, а тебе в тот
подъезд, четвёртый этаж, квартира 65.
На ватных ногах я поднялся на четвёртый этаж, подошёл к две-
ри, плохо соображая, что делаю, нажал звонок, втайне надеясь,
что всё это злая шутка подруги.
Дверь открыла бабушка и на мой вопрос:
— А Ира дома? — кивнула головой и показала рукой на её дверь
в глубине полутемного коридора.
Значит, её действительно зовут Ира, подумал я, и сердце моё
упало…
Я зашёл в её комнату…, она почему-то спала, хотя было часов
шесть вечера. И когда я присел на угол кровати, глаза её на мгно-
вение приоткрылись, и привычным голосом с улыбкой на губах
она протяжно произнесла:
— Ой, Ко-от…
Потом вдруг широко открыла глаза и испуганно натянула оде-
яло себе на голову. Через какое-то время она пришла в себя, села
на кровати, закутавшись в одеяло, и уставилась в пол. Свет в ком-
нате был выключен, поэтому я плохо видел её лицо.
Она тихо сказала:
— Прости, я думала, что ты мне приснился…
Мы долго молчали, и я физически чувствовал, как любовь
уходит из моего сердца, и через какое-то время передо мной уже
сидела незнакомая чужая девушка, лишь чем-то отдалённо напо-
минавшая мне ту, с кем меня когда-то связывали сильные чувства.
И я ничего не мог с собой поделать — её ложь, за столь короткое
время, как я встретил её подругу в метро и до настоящего момента,
убила к ней всю мою любовь. Не зная, какими словами выразить
охватившие меня чувства, я просто сказал:
— Скоро я женюсь.
Она вскинула голову, — Нет, Ко-от, ты мой!
— Слишком поздно, — ответил я, поднялся и вышел…
Помню, тогда мир потерял для меня свои краски, а вскоре, как
ни странно, я и правда женился, и с ней мы никогда больше не
виделись…
Эти воспоминания погрузили меня в невесёлые размышления
о тех ошибках, которые мы иногда совершаем, лишая себя воз-
можности построить в отношениях с людьми, к которым мы не
равнодушны, что-то действительно хорошее. Ведь так просто ска-
зать «люблю» и так трудно пронести это чувство через всю жизнь.
Моя возлюбленная поступила невыносимо глупо, обманув того,
кого любила, разрушив мои чувства к ней. А с другой стороны,
прав ли был я сам, что так легко отвергнул свою любовь, ведь я
даже не поинтересовался, какова причина столь странного пове-
дения моей девушки, чтобы попытаться её понять. Моё решение
было эмоциональным и совершенно необдуманным, я не проявил
ни терпения, ни такта, посчитавшись только со своей оскорблён-
ной душой. А ведь, чтобы сохранять чувства, необходимо ещё
уметь поддерживать их разумом, поскольку выше любви, если
она возникла, у человека ничего нет. И, к сожалению, так легко
порвать эту невидимую нить по неосторожности или по глупости,
что довольно часто с нами происходит. Поэтому у нас оказывается
гораздо больше причин для разрыва, чем для союза, потому что
разрыв — это чаще эмоциональная реакция, а союз — это работа
души.