Че

Огромное спасибо группе "Che Guevara Band"   
за подаренное вдохновение.






Абелардо!.. Абелардо!!.. Педро!!!..

    Тиха и одновременно певуча летняя ночь в далекой российской глубинке. Сочные травы едва слышно колышутся на теплом ветру. Низкие ветви деревьев шелестят листвой, будто шепчут неведомые, волшебные сказки. Эти звуки ночной природы особенно ясно слышны здесь, далеко от шума городов и вечных спешки и суеты. Стрекот, писк и шуршание, вот и все что можно услышать сейчас. Запах цветущих трав, медовый, пряный и сладостно горький… Небо, скопление близких звезд, Млечный путь, яркая Луна и полное ощущение полета… Время безумной неги. Время покоя и раздумий.

 
    Чужестранные слова тихо упали с сонных уст. Они так не роднятся с краем вечных берез и соловьиных трелей… им нет здесь места…Нежная юность дремлет в саду, вольно раскинувшись поверх покрывала из пушистого золота своих кос. Движенье глаз под закрытыми веками, чуть заметное подрагивание уголков губ и легкая испарина на высоком и чистом лбу… Она танцует. Прямо на улице, под безжалостно палящим солнцем, под звуки барабанов и звонкие, молодые голоса стариков. Отдавшись до последнего вздоха бешеному ритму, она бесстыдно задирает подол легкого платья и обнажает стройные колени. Маленькие босые ножки четко вбивают пыль в иссушенную зноем землю. Ее душа поет и рвется вон из горячей груди. А дерзкие бедра, словно бешеный маятник, не признающий границ и моралей, вращаются, вьются и крутятся, даря взирающим наслаждение и пуская в помыслы недостойное… Рядом они… ангелы ее снов. Те, кто подарил ей музыку, пробудившую, в спокойной до их появленья душе, огонь и безумную южную страсть. Они молоды и прекрасны, они шаловливы и чувственны. Они братья и между ними всегда слегка соперничество. Смешливое и лукавое, сейчас оно в танце. Загорелые, сильные тела их вьются вокруг «предмета страсти», то грозно наступая на недруга, то отходя в притворном испуге и замешательстве… Девушка звонко хохочет, забавляясь игрой, она счастлива… Душно. Влажный, морской бриз не несет прохладу и капельки пота, стекая по гладкой, смуглой коже, испаряются и дарят ни с чем несравнимый запах чувственной молодости…

 
      Прохладная роса упала на листья и травы, увлажнила золотые пряди волос и пробудила ото сна девушку.  Пшеничного цвета ресницы дрогнули, а на полных губах родилась улыбка. Она еще была ТАМ, она еще слышала звуки музыки, но все тише и дальше, прозрачней и неуловимей… 
       Рано. Можно еще немного понежиться. Но теплая со сна, белоснежная кошка Хуанита тычется мордой в лицо. Хитрая бестия! Еще совсем недавно она звалась Марыськой, а теперь с готовностью откликается на новое имя, в надежде на ласковое слово и миску молока.


        Мутное от времени зеркало отразило пухленькое, цвета парного молока, нежное личико. Девушка вздохнула и надула губки. Почему она не смуглая, жгучая брюнетка? К чему эта белая кожа и толстенная, русая коса? Эти дурацкие веснушки и бесцветные брови?.. Она дернула округлым плечиком. Нет! Хороша! Чудо, как хороша!… Провела руками по тонкой талии и полным, упругим бедрам, качнула ими в такт музыки. Медленная сальса…  Громче…  прикрыть глаза… никакой заученности, только импровизация...  Движения мягкие, томные, биение сердца и ритм – едины… Чудесно … сладко…


         Жгучее солнце замерло в небе. Высоком и бездонно синем. Все живое затихло на время, в ожидании. Ни пенья птиц, ни звука голосов, ни ветра. Безмолвие. Березы застыли зачаровано, истуканами в неведомом карауле… Томленье… И вот прохладной волной принесся игривый ветер. Он зачерпнул полной горстью влагу с берегов небольшой речки, превратил ее в морской бриз и швырнул в лицо девушки. Она ловит его и тихонько смеется. Движенье ресниц и лукавство улыбки… березы вмиг становятся стройными пальмами, а небольшой, иссеченный тропинками островок изумрудной зелени невдалеке, прячет от ее глаз безбрежную гладь океана. Он там. Она слышит, она знает, она чувствует его… Босыми ногами в дорожную, теплую пыль. Здесь прошли сотни рабочих. Вот их следы… их не смел еще ветер. Неся на сгорбленных под тяжким, многолетним гнетом плечах, кирки и лопаты, с улыбкой на обожженных и выветренных лицах, они пели нескладно «Адиес мучачес» и смеялись в лицо смерти. Их ждали баррикады…

        Девушка спешит. Ей нужно  скорей в лавку. Пока толстая, вечно утянутая в тугой корсет, от чего становится похожей на тесто в тесной кадушке, крикливая и веселая торговка Роза не распродала чудные, ароматные и самые вкусные на свете ячменные лепешки. Стоит только помедлить, и взбучка от мамки обеспечена… Она проходит торопливо мимо старика, выползшего погреть свои древние косточки на солнце. На его седой, косматой голове черный берет со звездой, а темные глаза лукаво и недобро блещут под кустистыми бровями. Скрюченные временем пальцы сжимают обрез, а вовсе не сучковатую палку. Никто не видит, что под полой старого, видавшего виды пиджака, за широкой полосой алого кушака прячется ужасающих размеров мачете. Девчушка кивает ему, скрывая улыбку…

       Скорей бы усталый вечер! Завершить все дела и встретиться с ночью. Упасть в траву и устремить взгляд в черное небо. Ждать… предвкушая… Только ты, оно и льющаяся из наушников музыка. Неуловимая грань и ты уже ТАМ, с ними. На огненных баррикадах… где кровь, жизнь и любовь сплетаются в сумасшедшей агонии. Кричать в безудержной, всепоглощающей ярости, от которой рвется небо, задыхаться. Вперед! Только вперед… Поймать алый цветок своей грудью и видеть, как он распускается на белой ткани. Падать… падать…падать… и умирать в сладостной, жгучей истоме на руках твоих ангелов, видеть их лица… Или чувствовать соль океана, его тепло, его нежность и силу. Ты песчинка в его объятьях. И они… ловят тебя, как дельфина. Горячий песок… соленые брызги… Их руки и губы на твоей коже… Лететь  в тягучую, сладкую бездну… плавиться и сливаться с ними воедино …
 Абелардо… Абелардо…   Педро…