Апокалипсис

В комнате Андрея Андреича становилось все темнее и тише. Сам он сидел в углу, жевал печенье и ждал. Уже несколько дней обещали бурю, но он подозревал, что это будет не просто какая-то рядовая буря, из числа тех, что часто случаются в этих местах весной и осенью. Судя по всему, должен был произойти какой-то уникальный природный катаклизм. «Вот и все, – приговаривал он вприкуску и тихонько посмеивался, – допрыгались».

Несмотря на свои сорок с небольшим, Андрей Андреич уже очень устал от жизни. «Когда же уже все это полетит в тартарары?» - вопрошал он в отчаянии небеса, всякий раз, когда китайский будильник возвращал его поутру из царства снов в мрачную действительность. Сегодня был еще один неудачный и полный разочарований день в жизни Андрей Андреича. Придя с работы домой он обнаружил убитой свою собаку. Это было совсем уж подло и нечестно со стороны безумного мира. Собака была ни в чем виновата, ела комбикорм, сидела себе на цепи и порой тоскливо выла на луну, а Андрей Андреич, просыпаясь от этого в смятении и беспокойстве, тихонько подвывал и приговаривал: «ты потерпи, родная, скоро все закончится...»
 – Это братьев Краевых рук дело, – шепнула ему соседка-сплетница, но Андрей Андреич и ухом не повел.
«Вот ведь старая ведьма! – подумал он, – хочет меня стравить с единственными нормальными людьми в поселке».
– Что, боишься связываться, Андрей Андреич? – продолжала соседка, - оно и верно, им, что собака, что человек.
Братьев Краевых все побаивались и не любили. «За бутылку мать родную убьют» – говаривали односельчане, но Андрей Андреич не верил – он запомнил их еще с тех пор, как они ходили у него в учениках – тихими, слегка недоразвитыми, но очень добрыми мальчуганами.

...Андрей Андреич был учителем истории, которого, за большую умную голову в очках, дети, а за ними и коллеги-учителя, прозвали Батискафом. Раньше, в начале своего профессионального пути, когда Андрей Андреич только приехал в поселок после института, он очень любил учительское ремесло и подходил к делу творчески, пытаясь заинтересовать сельских детишек делами давно минувших дней. Андрей Андреичу все казалось, что тем, что открылось ему, во что бы то ни стало, надо поделиться с окружающими.

Однажды Андрей Андреич заявился в школу в костюме из цветастых перьев и в жестяной маске, изготовленной им из крышки консервной банки из-под соленой селедки. В тот день у него был по плану урок, посвященный индейским цивилизациям. Это была его любимая тема, и, конечно же, нужно было как-то это отметить.

Еще в коридоре его остановил директор и, ехидно хихикая, шепнул ему на ухо:
 – Если вы решили перетоптать всех наших куриц, Андрей Андреич, вам совершенно не обязательно наряжаться петухом.
– Слава богу, это вы, Андрей Андреич, а то я уж подумала, что у нас бразильские трансвиститы по школе разгуливают, – бросила проходящая мимо завуч.
– Вообще-то это костюм вождя инков! – гордо ответил он, расправляя на груди перья.
Директор и завуч переглянулись и сказали в голос:
– Ну это вам так кажется.
Андрей Андреич презрительно фыркнул и отправился в класс. «Да падет на вас гнев солнца…» - подумал он. Разговор этот немного сбил его с толку, но Андрей Андреич надеялся, что дети – эти чистые неиспорченные создания поймут все правильно, и его старания будут оценены.
Однако, только лишь Андрей Андреич зашел в класс суровые осуждающие взгляды сразу же пронзили его пернатую фигуру и ему стало ясно, что и здесь признания не видать. Стараясь не слышать уничтожающих реплик он начал урок, сбиваясь и повторяя все по нескольку раз. Дети недовольно гудели, забрасывая его бумажками и шелухой от семечек. Когда Андрей Андреич произносил милые его сердцу названия: Мачу Пикчу, Тауантинсуйу, Кольясуйу дети разражались глумливым хохотом.
Только лишь братья Краевы – близнецы и второгодники жадно хватали каждое слово о неведомых краях и удивительном народе и восхищенно смотрели на Андрея Андреича в его сказочном одеянии.
 – Вы бы сняли шубу то… – посоветовал один из них, участливо глядя на обливавшегося потом Андрея Андреича, – ведь жарко...
Но он решил стоять до конца и помотал отрицательно головой.
Наконец таки, урок закончился, и Андрей Андреич, поклонившись братьям Краевым и пожав им руки, вышел вон под всеобщие свист и улюлюканье.

После этого случая энтузиазм  пошел на убыль. Работа постепенно превратилась в тяготящую его рутину и единственной радостью оставались книги – книги про дальние страны, которые он покупал в городе на сэкономленные на обедах деньги. «Ты так много кушаешь, Андрюша! – упрекала его жена, когда он отчитывался за потраченные на обед средства, – это очень вредит твоему здоровью... Кроме того, скоро твой жалкий отросток совершенно исчезнет в складках жира!» 

Однажды Андрей Андреич приболел и заявился домой раньше обычного, отпросившись у директора с последнего урока.
 – Ну все, Андрюша, я так и знала... – набросилась на него жена, - школу прогуливать начал, где твоя совесть?
 – Ты погоди, не кричи... – спокойно ответил Андрей Андреич, – лучше скажи, кто это там в моем одеяле через окошко вылазит?
Внезапно он представил свирепых, но благородных инкских воинов, которые, несомненно, такого не прощали, и, издав боевой клич, бросился за своим обидчиком. К несчастью, тот уже проскользнул в окно, а Андрей Андреич, уже протянувший за ним руку, был предательски зажат рамой. От отчаяния и безуспешных попыток пролезть он раскраснелся, вспотел и представлял собой жалкое и смешное зрелище. «Собственный дом против меня!» - подумал Андрей Андреич, с трудом вырываясь из объятий оконной рамы обратно в комнату к смеющейся жене.
 – Ну, извини, Зинаида, – сказал он, разминая кулаки, – сама понимаешь, кто-то все-таки должен ответить за мой позор.

 – Да, Андрей Андреич... – говорила ему жена сквозь зубы, собирая чемодан, – тоже мне, вождь краснокожих... Только с бабами воевать горазд... Но ничего, зло, все равно рано или поздно бывает наказано...
«Какое же я зло?» - растерянно спрашивал он себя, смотря в зеркало в свои добрые глаза. Ему совсем не хотелось быть злом, потому что он был согласен со своей женой и знал, что злу рано или поздно не поздоровится, особенно когда оно толком-то и постоять за себя не умеет.

Без жены Андрей Андреичу хоть и стало одиноко и как то беспокойно, но открылось одно приятное обстоятельство – у него стали накопляться деньги. Поначалу он не знал, что с этим делать, но однажды ночью, подвывая по своему обыкновению своему цепному псу, Андрей Андреич вдруг спросил себя: «А не съездить ли мне поглядеть на Мачу Пикчу?» С этого дня он начал копить, и робко замаячившая на горизонте цель наполнила его жизнь смыслом и тихой осторожной радостью.

Однако, копить довелось не долго – грянул очередной кризис и зарплату стали задерживать, а потом и вовсе как будто забыли про нее. Накопления таяли, и Андрею Андреичу оставалось только печально наблюдать за медленной, но верной гибелью мечты под напором своих физиологических потребностей...

Стало совсем темно, задул ветер, все сильнее и сильнее, в воздух поднялась всякая рухлядь и кружила по улице.
«Началось! – с восторгом подумал Андрей Андреич, глядя на пролетевшую в воздухе соседку, – по такому поводу грех не выпить!»
Он достал из шкафа припрятанную для особого случая бутылку мексиканской водки.
«Ну, за апокалипсис!» - провозгласил он тост, и его домик заскрипел, закряхтел и затрясся.
За окном летали фонарные столбы, заборы, крыши. Что-то стонало, выло и хохотало. Андрей Андреич вгляделся в крутящуюся тьму и разглядел танцующих бесов – зеленых, красных, фиолетовых. Они тоже увидели его и, пролетая мимо, заглядывали к нему в окно и скалили зубы.
Блеснула молния и в комнате погас свет. К окну подлетел зеленый бес и звонко стукнув по стеклу рогами вцепился когтями в подоконник.
 – Это что, апокалипсис? – спросил его Андрей Андреич.
 – Он самый! – весело откликнулся бес.
 – Пойду погляжу!
 – Погоди, посиди дома, зашибет ведь какой-нибудь доской.
 – Но ведь не каждый день…
 – Не каждый... – прохрипел бес, – но что там смотреть? Что тебя интересует?  Садись обратно в уголок и жуй свое печенье, я все тебе расскажу.
 – Но дом сейчас развалится...
 – Не беспокойся, я пока его подержу.
 – Ну хорошо...
 – Наверное, ты хочешь спросить про школу?
 – Ну, в общем-то интересно, конечно, что там с ней происходит.
 – Со школой уже ничего не происходит.
 – Почему?
 – Ну нет ее больше... Сгорела.
Андрей Андреич рассмеялся:
 – Наверное, маленькие дебилы опять жгли, где ни попадя листья, и на нее перекинулся огонь.
 – Точно, – подтвердил бес,  – давай дальше спрашивай.
 – А что с Зинкой?
Тут за спиной у беса промелькнуло чье-то обезображенное ужасом лицо. Бес хихикнул:
 – Да вот она... летает... Обо что предпочитаешь размозжить ей голову?
 – Да ладно, чего уж там, пускай живет... – махнул Андрей Андреич рукой, - в общем-то неплохая она баба.
 – Никаких «пускай живет», – оборвал его бес, – это апокалипсис, дело серьезное, нам дела нет, до того кто плохой, кто хороший. Если тебе не хочется смотреть на ее растекающиеся мозги, так бы и сказал...
Жена Андрея Андреича заложила крутой вираж и спикировала в колодец.
 – Она же плавать не умеет... – сказал тихо Андрей Андреич.
 – Ну, да ты совсем слабак, парень. – расстроился бес, – сначала апокалипсис ему подавай, а потом на попятную...
 – Да нет, я не на попятную, – оправдывался Андрей Андреич, – просто, сам понимаешь, привык я как-то к ней, жена все-таки.
 – Ну ладно, прощаю минутную слабость. Больше никого жалеть не будем?
 – Не будем!
 – Ну тогда дальше по порядку, – бес достал из-за спины список и начал читать, – так... завуч, директор школы, министр образования, президент...
 – Да, все верно... – Андрей Андреич кивнул.
 – Ну теперь слушай...

 – Ну не ожидал, – сказал восхищенно Андрей Андреич, после получасового рассказа, – вот спасибо, порадовал!
 – Да ладно, не для тебя же одного работаем, что там твои директора и президенты – весь мир летит вверх дном! – ответил бес.

Андрей Андреич обрадовался и весело скакал по комнате. Вдруг взгляд его упал на макет Мачу Пикчу, который он когда-то давно собрал из спичек. Внутренне содрогаясь он робко спросил:
– А как там... Мачу Пикчу?
Бес расхохотался:
 – Там совершенно чисто! Как будто никогда человек не прикасался ни к чему в этих горах.
Андрей Андреич схватился за голову и отшатнулся от окна
 – Ты чего потускнел то так, парень? – спросил бес, – опять, что ли за старое?
Андрей Андреич ходил по комнате сам не свой.
– Ну раз ты так, то хрен тебе а не апокалипсис. – обиделся бес и собрался улетать.
– Погоди! – окликнул его Андрей Андреич, – так было или нет?
– Да пошутил я –это обычная буря, какие часто случаются в этих местах весной и осенью. До встречи! – ответил бес и, отцепившись от подоконника, умчался прочь, оседлав какой-то вихрь.
Внезапно стало тихо, дождь прекратился, и с неба стали медленно возвращаться летавшие там заборы и столбы.
«Как же все это понять? – подумал Андрей Андреич, глядя на почти пустую бутылку мексиканской водки,  – выходит, привиделось мне все?»

Вдруг в дверь постучали. Он засомневался на минуту, но открыл, и на порог ввалились два здоровенных черта.
 – Так апокалипсис или нет? – спросил их Андрей Андреич.
 – Апокалипсис. – утвердительно кивнул один из них и с размаху ударил Андрей Андреича по голове.
Удар был чертовски точен и силен, и Андрей Андреич улетел куда-то в угол.
Черти подхватили его за руки с двух сторон и с размаху кинули на стену.
 – И-раз! 
«Так вот ты какой!» - удивленно прошептал он, а черти снова и снова бросали его на стену. Последнее, что увидел Андрей Андреич, было красное пятно на обоях.
 «Что это? – подумал он, – наверное, моя кровь?»
 «Нет. Это солнце» - ответил ему кто-то.
 – Ну чего там, все что ли? – спросил один из чертей другого.
 Тот проверил у Андрей Андреича пульс.
 – Готов...
 – Теперь ищи, куда он бабки прятал, Зинка говорила, копил.

Когда братья Краевы вышли из дома Андрея Андреича, мрачные сизые тучи медленно плыли над поселком. На западе оголилась широкая полоса ясного закатного неба и там, вдалеке, болезненно красное опухшее солнце уходило за горизонт.
 – Жалко Батискафа... – сказал один из братьев, – Хороший был мужик...
 – Наверно в рай попадет... – усмехнулся второй.
 – Ну а нам куда теперь?
 – А нам до магазину, еще по поллитре возьмем.
Они оглянулись на ветхую избушку, вздохнули и собирались было уже отправиться восвояси, как вдруг из форточки вылетел в сверкающем индейском костюме Андрей Андреич.
Братья переглянулись.
 - Как это он через форточку то? Он ведь в двери то с трудом проходил...
 – В Мачу Пикчу полетел...
 – Андрей Андреич, прости! – бросились они к нему, – возьми нас с собой, мы тоже хотим в Мачу Пикчу!
Они бежали за ним, спотыкаясь о разбросанный ураганом хлам, падая в грязь и поднимаясь, а Андрей Андреич не слышал их и медленно и торжественно летел на запад, к самому солнцу.

2 ноября 2009 г.