Сегодня день рождение у человека, который для многих в СССР был кумиром. Глядя на него миллионы мальчишек мечтали стать космонавтами. В этот день в 1934 году, в деревне Клушино, родился Юрий Алексеевич Гагарин. За свою не столь долгую, но немоверно яркую жизнь, он смог сделать то, что не удавалось множеству людей. Он смог покорить космос. Это сейчас нам кажется, что наука настолько продвинулась в изучении космоса, что через пару лет мы сможем покупать дачные участки на Луне. Но мало кто вспоминает, что такие люди как Юрий Алексеевич рискуя своей жизнью, становились первооткрывателями неизвестных человечеству высот.
Он сказал «Поехали!». Фраза облетевшая всю планету и не один десяток раз. Та непосредственность, с которой он относился к своему делу поражала. Он ставил на кон всё. Прежде всего жизнь, но он не переставал улыбаться. Только Богу, наверное, было известно, что творилось в душе у космонавта во время его первого полёта, но внешне он сиял. Сиял от радости, он дарил людям веру. Он не мог подвести страну, народ. Он был символом будущего. В него верили. И он знал это. Он оправдывал ту значимость, которую ему придавали.
"Облетев Землю в корабле-спутнике, я увидел, как прекрасна наша планета" - эти слова, были своеобразным символом того времени. гагарин не говорил людям о научных заметках, о техническом прогрессе или о измерениях сделаных во время полёта. Юрий Алексеевич говорил о красоте планеты, на которой мы живём. Он говорил о духовном. Духовность была основной чертой советского космонавта. Он не углублялся в житейский реализм, он был открывателем, открывателем неба, открывателем огромного и бесконечного космоса.
Он сказал Поехали!
© Copyright: Элина Сызганова-Минская Эсм, 2009
Свидетельство о публикации №209110200645
Свидетельство о публикации №209110200645
Рецензии
Космос. Ноктюрн.
Тот день я запомнил до удивления хорошо. В назначенный час по радио вместо привычной «Музыкальной шкатулки» зазвучали другие, ставшие потом такими привычными, позывные. Обиженный отсутствием детской радиопередачи, я попытался было выразить свое недовольство бабушке. Она быстро одела меня и отправила гулять на улицу со словами: «Смотри на небо, там летает космический корабль с человеком». Было 12 апреля 1961 года.
На улице светило яркое солнце и хрустел под ногами еще не тающий после ночного мороза лед. По-моему, погода была такая же, как в Пензе в последние дни нынешнего марта. В небе я, естественно, ничего не увидел, а яркое солнце прослезило глаза. Детское настроение было окончательно испорчено. Но почему я так хорошо запомнил тот день? Откуда неосознаваемое, но четкое ощущение какой-то важности происходящего?
Пройдет не так уж много времени, и «родная партия» (слава Богу, теперь-то я сирота) объявит мне – первокласснику – устами директора школы, что нынешнее поколение советских людей, а значит и я, будет жить при коммунизме. Пройдут годы, и Байконур станет заграницей, и два президента подпишут договор о его использовании. Пройдут годы, и вернется в соседнюю квартиру к матери офицер с Байконура. Привезет он с собой жену и двоих детей, оставив там, на «объекте», квартиру, работу и десять прожитых лет жизни. Пройдут годы, и я буду читать очередные варианты «правды» о полете Юрия Гагарина. Но все это будет потом. А тогда – 12 апреля – мы «догнали» и «перегнали», первыми вышли в космос, и «светлое будущее» уже маячило на горизонте.
Вечером пришла с работы мама и рассказала, что на Советской площади собрались люди, смеются, кричат «ура», поют песни, а какие-то журналисты показывают переданный по фототелеграфу портрет Гагарина. Мне кажется, что в тот день единственным желанием взрослых было увидеть, «какой он». А может быть, так казалось лишь ребенку, и все было буднично и по-другому? Как знать.
Очень скоро достигнут возраста Христа многочисленные Юрики, родившиеся в тот год, перешагнут 40-летний рубеж те, кто все свое пионерское детство на вопрос: «Кем хочешь быть?», - не раздумывая, отвечали: «Космонавтом».
Идут годы. Не всякий теперь поверит, что в тот вечер 12 апреля с родителями смотрел новости пензенского телевидения у соседей. На весь наш многоквартирный двор телевизор был в одной семье.
Каждый год 12 апреля я нахожу минутку взглянуть на небо, вспомнить тот, теперь уже такой далекий, 1961-й. Но все чаще к воспоминаниям добавляется вопрос, остающийся для меня пока без ответа. Почему дней национального стыда и позора было предостаточно, а вот такого национального триумфа, как 12 апреля 1961-го, в послевоенной истории моего Отечества больше не было? Пока не было…
А.Борисов
( Опубликовано в еженедельнике «Комсомольская правда» - ЭКСТРА (г.Пенза), № 8, 9 апреля 1994 г.)
© 1994 Тугаров А.Б.
Элина Сызганова-Минская Эсм 15.03.2011 16:28 • Заявить о нарушении
Тот день я запомнил до удивления хорошо. В назначенный час по радио вместо привычной «Музыкальной шкатулки» зазвучали другие, ставшие потом такими привычными, позывные. Обиженный отсутствием детской радиопередачи, я попытался было выразить свое недовольство бабушке. Она быстро одела меня и отправила гулять на улицу со словами: «Смотри на небо, там летает космический корабль с человеком». Было 12 апреля 1961 года.
На улице светило яркое солнце и хрустел под ногами еще не тающий после ночного мороза лед. По-моему, погода была такая же, как в Пензе в последние дни нынешнего марта. В небе я, естественно, ничего не увидел, а яркое солнце прослезило глаза. Детское настроение было окончательно испорчено. Но почему я так хорошо запомнил тот день? Откуда неосознаваемое, но четкое ощущение какой-то важности происходящего?
Пройдет не так уж много времени, и «родная партия» (слава Богу, теперь-то я сирота) объявит мне – первокласснику – устами директора школы, что нынешнее поколение советских людей, а значит и я, будет жить при коммунизме. Пройдут годы, и Байконур станет заграницей, и два президента подпишут договор о его использовании. Пройдут годы, и вернется в соседнюю квартиру к матери офицер с Байконура. Привезет он с собой жену и двоих детей, оставив там, на «объекте», квартиру, работу и десять прожитых лет жизни. Пройдут годы, и я буду читать очередные варианты «правды» о полете Юрия Гагарина. Но все это будет потом. А тогда – 12 апреля – мы «догнали» и «перегнали», первыми вышли в космос, и «светлое будущее» уже маячило на горизонте.
Вечером пришла с работы мама и рассказала, что на Советской площади собрались люди, смеются, кричат «ура», поют песни, а какие-то журналисты показывают переданный по фототелеграфу портрет Гагарина. Мне кажется, что в тот день единственным желанием взрослых было увидеть, «какой он». А может быть, так казалось лишь ребенку, и все было буднично и по-другому? Как знать.
Очень скоро достигнут возраста Христа многочисленные Юрики, родившиеся в тот год, перешагнут 40-летний рубеж те, кто все свое пионерское детство на вопрос: «Кем хочешь быть?», - не раздумывая, отвечали: «Космонавтом».
Идут годы. Не всякий теперь поверит, что в тот вечер 12 апреля с родителями смотрел новости пензенского телевидения у соседей. На весь наш многоквартирный двор телевизор был в одной семье.
Каждый год 12 апреля я нахожу минутку взглянуть на небо, вспомнить тот, теперь уже такой далекий, 1961-й. Но все чаще к воспоминаниям добавляется вопрос, остающийся для меня пока без ответа. Почему дней национального стыда и позора было предостаточно, а вот такого национального триумфа, как 12 апреля 1961-го, в послевоенной истории моего Отечества больше не было? Пока не было…
А.Борисов
( Опубликовано в еженедельнике «Комсомольская правда» - ЭКСТРА (г.Пенза), № 8, 9 апреля 1994 г.)
© 1994 Тугаров А.Б.
Элина Сызганова-Минская Эсм 15.03.2011 16:28 • Заявить о нарушении