Сказка вторая. Из портретной галереи династии

                Сказки для тех, кто отличает быт от бытия


Сказка вторая.  Из портретной галереи династии


Вы, конечно, помните, что государство у короля Лежебока вполне благоустроенное, хотя и малогабаритное.  Место для владений выбирал его далёкий-предалёкий прадед, большой энтузиаст феодального землеустройства и накопления недвижимости. Кое-какая информация об этом мудром родоначальнике сохранилась в былинах и сказаниях, потому что под расписку наследовалась  из поколения в поколение. А вот гордый профиль королевские художники, увы,  не запечатлели.  И не по причине нерасторопности или антимонархических настроений в среде тамошней интеллигенции, а по причине полной неразвитости метода придворного реализма в первобытном  искусстве. Сейчас-то, сами понимаете, человечество вполне оценило преимущества высокой возвратности инвестиций в этом секторе художественного вдохновения  и с лихвой  наверстывает  упущенное в древности.
В те баснословные времена и властители, и верноподданные тяготели, как известно,  к полигамии. Предавался этому негрустному занятию и первый Лежебок (уж не потому ли нарекли его таким уютным именем?),   изо всех императорских сил заботился о могучей ветвистости генеалогического древа. Поэтому семью родоначальник создал большую,   благодаря его стараниям Лежебоки расселились по всему белому свету и по всей чёрной земле  (любой здравомыслящий Лежебок понимает,  что внешне неброское черноземье больше подходит для долговременной королевской деятельности, чем  блистающая белоснежными искрами Антарктида).
Сыновья и внуки первого Лежебока сохраняли генетическую верность династическим традициям  своего славного старинного рода. Каждому новому наследнику незамедлительно отрезали аппетитный кусок императорского пространства. Конечно, со временем порции сильно измельчали, на какую-нибудь пятую или шестую часть света уже никто не замахивался, а вот квартирку на седьмом или, например, двадцатом  этаже многоквартирной  коммунальной империи  подрастающий Лежебочек - Лежебочонок всегда имел шанс  унаследовать. 
Так что комфортно разместившихся родичей у нашего героя  было просто не счесть.  И каждый – личность самобытная, самовластная, самолюбивая. Вот взять, например, ближайшего соседа, Леденцио Мон де Пансье Блистательного  -  я вам о нём уже сказывала. Хоть и не единородный  братец, а троюродный -  по второй линии третьего морганатического брака любимой тёти Лежебока, Джеммы де Конфитюр, -  но генеалогически свой  и, что не последнее дело в монархической биографии,  классово близкий.
Сызмальства этот королевский отпрыск горячим рос, азартным, хлебом не корми – дай из огня да в полымя прыгнуть. Чем только душу не тешил!  То в казаки подавался, то в разбойники,  то революцию где-нибудь раскочегарит,  то либерализмом прослезится,    в общем, десятилетиями между раскулачиванием  и приватизацией мечется, а толку – чуть.  Родня с ног сбилась: просто террорист какой-то из  этого Леденца-молодца вырастает. Ну пристало ли такое деструктивное поведение наследному принцу?!  Хотя, знаете,  и на него укорот нашёлся.  Какой? А вот сейчас расскажу.
Странствовал как-то Леденцио Мон де Пансье по быстро развивающимся слаборазвитым странам, инкогнито, разумеется, путешествовал, простым Чупа-Чупсом переодевшись. И встречается ему на Великом шёлковом пути  (или на федеральной дороге Верхние Утюги – Нижние Мырмыжи, точно уж и не помню) прохожий.  Одежонка простая, невзрачная, сам безлошадный (попутку голосует), а говор не простой: слова всякие старинные да иностранные знает, в истории и географии разбирается, этикет соблюдает. В общем, то ли маг на пенсии, то ли монарх свергнутый. Ну, Леденцио, по горячности своей, прямо так, в лоб, и спрашивает: «Ты кто?»
Оказалось - именно монарх, именно свергнутый. Пенсии не получает, потому как парламент отказал старику в материальной помощи  - из-за  тоталитарных перегибов. Тут уж не до чистопородного жиру, быть хоть по-нищебродному жИву,                поэтому сейчас экс-сиделец тронный менеджерским консалтингом занимается. Проще говоря, советы всякие по эффективному управлению даёт тем, кто их не просит. Деньги, конечно, неритмично капают, размаха прежнего нет, всё на пропитание уходит, живёт скромно,  с  круассанов на йогурт перебиваясь.
И, знаете,  Леденцу встреча с отставным ветераном императорского труда на пользу пошла. Старик ему извилины-то почистил: «Ну, и что, - говорит,  -  ты по свету носишься,  мирных обывателей с толку сбиваешь? Возвращайся-ка домой, заведи конституционную монархию, пособи  людям сколотить какое-никакое правительство для тренировки навыков вождения, а для тех, кто поговорить любит – парламент избери или Государственное Мысливище, пусть публично волнуются о сиюминутном и вечном. 
А себя  скромно размести -  как музейную ценность. Лучше бы  в уютном коттеджике типа Вестминстерского дворца, но это уж как повезёт. По праздникам с балкона будешь что-нибудь ободряющее сообщать, семейное,  видеокамерное,  детям дарить маленькие конфетки, а взрослым – большие. И прослывёшь мудрым отцом нации, дедушкой мировой эволюции, гарантом  незыблемого порядка. Вот это – царская жизнь! Эх! Сам я поздновато в ум вошёл, теперь по белому свету мыкаюсь дистрибьютором суеты».
Рассвело после этих слов в бунтарской голове Леденца, срочно домой вернулся – и всё по  наказу  отставного императора  сделал. Припеваючи теперь живёт, в ладу со своей природой, царём - королём которой  одно удовольствие оставаться. Чего и вам желаю.