Крупская

  Сказ, Матушки Императрицы Анастасии Николаевны Романовой.

                Москва.

                Крупская № 2

 М: -   Да ведь жена-та дедушкина-та?

         Трифона Павловича.

С: -   Но, та-та?   Крупская была.   А эта уже не Крупская

         же была ведь.   Та-та, драпанула – уехала вместе

         со своим мужем Ульяновым – настоящая.

М: -   Та-та, драпанула – уехала.

С: -   А эта же, носила имя Крупской.

М: -   А она и походила на неё.

С: -   Тоже нашли такую женщину – да?

М: -   Потом уж – старая, когда стала, дак не стала

         походить на Крупскую – Наталья.

         Она гримировалась и делала так, такой вид всё

         делала, чтобы походить.

С: -   Но и это?   Как раз его жена – вторая, что ли?

М: -   Да!   Да она всё мне потом рассказывала:

         - Сколько  я  с ним вместе горя приняла, я  не знаю.

         Всякую гримировщину делали мне и ему.

         Меня делали под вид Крупской.

         - Они с Крупской, очень походили, друг на друга.

С: -   А, ну всёравно немножечко не та – да?

М: -   Но не та, а…

С: -   Но дак она ж, вот смотри - она же жила – была там,

         в Москве-та.   Крупская-та вот.   Как Крупская.

М: -   Да!   Она жила!   Потом она заменилась – другую

         женщину нашли с Севера.

С: -   А, ну…

М: -   Та, походила хорошо, а эта, плохо стала походить.

         Люди стали что-то не доверять ей – не та.

         А тут нашлась ещё – другая.

         - И меня отставили - говорит.

С: -   Это уже чекисты, видно, подобрали?

                Стр. 1

М: -   Да!   Подобрали всё!   Я, когда приехала

         туда  -  в деревню Сорокино.   Она часто пекла, эти?

         А  я  и не знала, Володя?   Приду, но люди, люди.

         А, кто это, папа?   - Да это знакомая хорошая.

         - Мне никогда ни говорил.   Потом, после, говорит:

         - Это ж были чекисты, вот, говорит, Наталья

         Петровна.   Её там звали - Наталья.

С: -   А, вот эта, которая вместо Крупской была – да?

М: -   Да!   А её Крупской там и называли!

С: -   Да, да, но, но.

М: -   А, когда…

С: -   Потом её заменили, и она свободная стала – да?

М: -   Да!   Заменили!   И она вот уехала к отцу - к Трифону.

         Отец-та один тут жил, в этой Сибири - в деревне

         Сорокино.   Краснотуранский район был.

С: -   А.   И она потом приехала, и они жили вместе – да?

        Как муж и жена.

М: -   Да!   А потом они вместе тут жили.   И вот, это?

         Дуня-та и рассказывала мне.

С: -   А вот есть фотография, это ни она?

М: -   Ну!   Бабушка уж, но она старенькая уж тут.

С: -   А, тут она старенькая – да?

М: -   Старенькая!   Вот была ж хорошая фотография.

         Куда-то их Крёстна все схарлила.

         Всё спрятала, или выбросила.

С: -   Это она вот и есть?

М: -   Да!   Как вторая Крупская!   Но он на ней и женился,

         на второй же!

С: -   А.

М: -   Они походили с Крупской.

С: -   Но, но, но.

М: -   Но, просто надо скрываться.   Вот её

         гримировали - всё делали под вид ей - причёску.

С: -   А.   А потом уже нашли женщину - какую надо?

М: -   А, такую нашли даму – походит она и…

         Но она – эта-та русская была – Наталья.

                Стр. 2

         А та дама, еврейка, которую нашли.

С: -   Ну, ну правильно!

М: -   Они еврейкой её начесывали,

         всё наделывали - Наталью.   Вот.

С: -   И так она, и жила с дедом – с Трифоном Павловичем.

         И умерла там – да?

М: -   Но!   И…

С: -   У этого, у дедушки-та.

М: -   Да!   И вот она, когда мы поженились, она сначала-та

         и говорит, Гурьяну Трифоновичу:

         - Я  же тебе невесту-та нашла – вон, какую хорошую.

         Сарой-та звать её.   Она, вон, какая хорошая – у ней

         богатства-та много.

С: -   А, Гурьяну-та?

М: -   Но!   А он говорит: - А мне богатство не надо.

         Я  же не с богатством на постель-та буду ложиться.

С: -   Слушай?   Они, вот они – ты просто не знаешь.

         Наверно они тебя нарошно свели,

         что бы  женился на тебе Гурьян-та?

М: -   Нет!   Но отец-та знал - Трифон.  А она-та – Варвара

         Яковлевна, может и не знала.

С: -   Нет, нет.   Но вот, мама – тебя-та познакомили

         с Гурьяном.   Может, неспроста?

М: -   Конечно!

С: -   Якобы случайно?   Наверно?

М: -   Но!

С: -   Просто так.   Чтобы ты, не знала, ничего.

         Они тебя с, это?   Привезли муку.

         Гурьян нёс мешок муки…

М: -   То что, видишь, я  же у Вари жила.

         На мельницу она поехала, и с женихом приехала.

С: -   А.

М: -   Видел как?

С: -   Вот.

М: -   И ещё, какой-то там.   Я  ещё и набрызгала хорошо.

         Пришлось мне шапку обмывать, и всё там.   Хе, хе.

                Стр. 3

С: -   Это Гурьяну-та?

М: -   Ну!   Ой, ну!

С: -   Вот, значит они, это?   Они нарошно подставили его.

М: -   Но!

С: -   Скажут, для знакомства.   Значит, дед Трифон,

         в этом деле принимал участие.

М: -   Да!   А потом, когда мы поженились – в тридцать

         шестом году.   Видишь, этот дед - явился.

         - О, хороша, хороша, хороша, хороша.

С: -   Ха, ха, ха.

М: -   Невестка хорошая у нас невестка.

         - Но  я  им тут – блинов напекла – накормила их.

         Он любит – любил, блины есть – Трифон Павлович.

         - О, хорош, хорош – и вот – мать-та у меня, тоже

         мастер, мастер стряпать.

         - Эта – Наталья Петровна-та.

С: -   А.

М: -   Она крепко пекла такое – хорошо.   Ой, Володя?

         Вот было придут соседи.

         - Наталья Петровна?   Выручи – я сегодня… - квашня

         запоздала, а надо ехать куда-то ещё.

         Хлеба дай булку?

         - А, да дай ты, дай Наташка - Трифон говорит.

         - Он её, татаркой её звал – татарка давай!

С: -   Ха, ха.

М: -   И она заводит квашню - раз булку хлеба отдала.

         А там надо и чтобы она выходила – квашня.

С: -   Ну да!

М: -   Но и…   А уж принесут хлеб - она его ни ест.

         Она его скотине скормит.   Она, ни за что…, и отец

         есть не будет этот хлеб.   Уже не такой хлеб, как она

         пекла.   Вот мастерица была!   Я: - Мама?   Ты научи

         меня пасху стряпать?

         - А ты приглядывайся, чего мучить-та.

С: -   Ха, ха, ха.   Дак она, мама?   Была, тоже

         княжеского роду – да? 

                Стр. 4

М: -   Да!   Она, княжеского!

С: -   А какого?   Фамилия?   Как?

М: -   Она?   Экономка, или как?   Их называли?

С: -   Экономка?   Дак, как?   Княжеского рода, а экономка?

М: -   Она, значит, её учили – она из бедных

         была – княжеских.

С: -   А, но значит, она не княжеского рода, она из бедных.

М: -   Но!   Из бедных!   Она была из, княжеского рода,

         а потом их раз…   Что-то -  разбили их, что ли?

         Или разорили?   И она училась, и стряпать и варить

         и всё – её учили.   А потом она вышла замуж

         за какого-то князя.   И у ней было двое детей – с

         князем.  С князем жила.   А потом – князь умер - муж.

С: -   И она тогда вот с Трифоном Павловичем сошлась.

М: -   И она тогда, вот это?

         - Трифон Павлович?   Давай поженимся?

         Или  я  утоплюсь, пойду.

         Трифон: - Давай!   Я  один и ты одна – давай!

         - Она в пекарне работала – сдобу пекла.

         Она хороший пекарь была!   Так она по старости

         умерла.   И в деревне Сорокино на кладбище

         похоронена была.   А когда затопление

         делали – водохранилище.   Гурьян ездил.

         Перезахоронил их.   Я  Гурьяну дала – полное ведро

         Сухого клея, две холщовые простыни.

         Я  Гурьяну сказала: - Вот, приедешь, откопаешь гроб.

         Подкопаешься под гроб и обвернёшь простынёй

         смоченной в воде с клеем.   И клей застынет, и тогда

         вези гроб куда хошь.   И не пахнет и не что.

         Так  Гурьян и сделал.   И перевезли останки на гору,

         у деревни в Лебяжьем.

         Там и похоронили в братской могиле.

         И Трифона Павловича – Николая Петрова.   Он же

         Ленин № 2.   И Наталья Петровна - Крупская № 2.

С: -   А звали его раньше как?

М: -   Кого?

                Стр. 5

С: -   Но, дедушку-та?   Нашего.

М: -   Дедушку-та?   Его так и звали – Трифоном – только

         по отцу путали.   А его Герасим звали.

С: -   А, Герасим его звали – настоящее имя его.

М: -   Герасим Дмитрич, а потом стали

         называть – видишь как?

С: -   Пётр.   Петров его, Николай Петров.

М: -   Но!   Николай Петров!   У него – двое или трое,

         были документы.

С: -   Но!   Но!

М: -   Он, куда едет – у него другие документы.

         А  я  нашла.   А эта, говорит – Устинья:

         - Что ты там роешься?

         - Ну, когда  я  жила у них в Сорокино.

         Да  я  Володькины штанишки ищу и не найду.

         - Да они вон там.

         -Ладно, думаю, уйдёшь – я  потом поищу.

         Но и  я  нашла паспорта.   Идёт папа.   Папа?

         Я  знаю – у тебя три фамилии.

         – Нет, четыре!   А, последнее, уже вот – Трифон

         Павлович.   А, так теперь, наверное,

         я  и умру – Трифоном Павловичем.

         А, когда мы поженились с первой женой –  я  был

         Герасим.   А, со второй женой поженились – я  другой

         был.

         - А, как?

         - Да  я  уж и забыл.

         - Не стал видно говорить.   Да  я  уж и забыл.

         Вот видишь, сколько он подделывал.

С: -   Он мама, наверное, и был, это? Вместо Ульянова-та?

М: -   Да!   Был, он!

         - Я.   Мне все были подчинённые!

С: -   Ну правильно, он же вместо Ульянова был.

М: -   Но!

С: -   И Николай Петрович Петров у него, по паспорту.

М: -   Но!   А потом брата поставили – брат ещё

                Стр. 6

        был – Иван Петрович Петров.

С: -   Это когда его ранили – Трифона.   В Петрограде.

М: -   Но!

С: -   Вот.   Дедушку, когда ранили.   Шесть пуль.

М: -   Да!   Он плохой был.

С: -   И увезли – сначала на Волгу, а потом в Сибирь.

         А вместо его – он плохой был, Трифон Павлович.

         Брат похож  был – Иван?

М: -   Но!   Они все похожи были.

С: -   И его поставили – Ивана Петровича Петрова.

М: -   Как близнецы – все были похожи…               

С: -   Два раза он стрелял, и она стреляла – или их там

         много было стрелков – в трамвае.   Они из трамвая

         стреляли же.   И уехали, а мальчик видел.

         Это в Питере было.

                Стр. 7