Забытая книга. Глава 7

Забытая книга на самой верхней полке, вся покрытая пылью многих десятилетий, хранит, в полусумраке cтарой библиотеки, тайны той эпохи, когда ещё не было печатного станка, и каждая буква выписывалась рукой мастера так тщательно, что и сегодня можно удивляться изяществу средневекового письма. Но, чтобы ни было там написано, раз прикоснувшись к забытому всеми фолианту и проведя рукой по его кожаной обложке, ты уже прикасаешься к неведомому, название которому  Тайна Веков. И, только тот, кто сумеет забыть самого себя хотя бы на миг, и войти в книгу, увидит, что было на самом деле, ибо не буква хранит истину, а рука мастера, когда-то перевёртывавшая эти страницы. И тот, кто сказал однажды, что рукописи не горят, имел ввиду одно: нельзя сжечь то, что, лишь, проявляется в видимом нами мире через искусство мастера, но проявленное есть только достоверная копия оригинала, увидеть которого мы не можем. Знаю и то, что каждый может прикоснуться к тайне, но не каждый ищет её, ибо неведомое хранится в неведомом. Как узнаешь о том, о чём никто не знает? Сколько человек последовало по невидимой тропе никто не знает, но то, что такие люди были, о том говорит засушенный цветок, заложенный между страницами старой книги. Во что бы ты ни поверил, всё существует, и то не плод твоего воображения, но рукопись тайны бытия. Ты просто не знаешь об этом и отказываешься от своей веры, испугавшись собственного воображения. Сколько видел я таких, кто менял веры свои, только потому, что кто-то переубеждал их, и обретя новую веру, искал новизны в ней и находил, но ни на шаг не приближался к тому, что искал. Ибо, говорю, что листая страницы книги, ты читаешь её, но забыв на миг самого себя, закрыв глаза и прикоснувшись к той же самой книге ладонью, ты откроешь рукопись мастера. И, если ты понял о чём я говорю, то невидимая тропа откроется и тебе. Сколько всего написано было за тысячелетия, но ничего не изменилось в человеке, хотя философы каждый раз находили всё новые и новые пути, по которым следовало бы идти всем остальным, но мир и ныне там же, где был и века назад. Не  хочет человек меняться, а ему всё время указывают новые дороги, на которых он якобы изменится. И невдомёк философам, что всё дело в том, что ничего нового они не открывают, но описывают лишь то, что всегда было в человеке скрыто, что человек и есть тот целый мир, который учёные могут познавать лишь по частям , а целого не видят. Потому и нет того нового пути, где человек себя изменил бы, ибо в нём самом заложено всё, что можно увидеть на любой тропе. Проходит ли он мимо гранитной скалы, он знает, что он может быть, как этот гранит и ни один враг не пробьёт копьём его грудь; ступает ли он мимо ручья, он ведает, что жизнь его, словно вода, найдёт удобную себе дорогу; наблюдает ли он полёт орла, он чувствует, что и сам сумеет быть так зорок, как эта гордая птица, ибо мысленно может взглянуть на все события сверху; проходит ли он над пропастью, он осознаёт насколько шатко его равновесие, ибо за облака не уцепишься; выпил ли он несколько чар вина, он ощущает лёгкость в теле и беззаботность души, ибо все тревоги суть иллюзия, а вино настоящее; убил ли он человека, он всегда найдёт себе оправдание, ибо есть в нём что-то от хищника; любил ли он многих женщин, так он страсть свою испытывал, которая каждый раз, будто новая.... Какие недостатки ищешь в человеке, философ, ибо каждый раз указываешь на новую дорогу, по которой советуешь ему пройти? Что нового увидит он на ней, чего ты сам не видел? Не меняется человек, ибо мир познаётся им через ощущения, а ощущения он делит на приятные и неприятные, а потому и дорога его  вектором лежит от неприятного к приятному. А, тот, кто постиг много приятностей в жизни своей, держится на границе между двумя ощущениями, щекоча нервы свои, ибо стоя на краю пропасти жить хочется, как никогда. Ощущая, ищешь свой путь, нащупывая на каждом шагу, то, что пригодится в дороге тебе и откидывая то, что служит помехой. И вся дорога твоя такая, приглядел что-то, сообразил нужно тебе или нет, и либо в мешок свой сложил, либо выкинул - может кому другому и сгодиться для чего-то. Вот, говорю, читаешь книгу и видишь философа указующего дорогу тебе, а закроешь глаза, положив ладонь на истёртую обложку её, и открывается рукопись, невидимая ранее, а потому несгораемая. Каждая буковка выписана с любовью мастером,  и он оставил свой невидимый след. Сколько книг прочитано тобой, а мастера ты не видел, ибо философ отовсюду указует тебе дорогу, только его и слышишь. Но попробуй, закрой глаза свои, и книга бытия сама откроет нетленные от времени страницы. В человеке есть всё, но философы закрыли ему пути к себе, а потому кидается человек от веры к вере ища новизну, через которую он мог бы обрести то, чего никогда не знал, думая, что в этом счастье его. А, счастие всё в ощущениях, которые на любой дороге имеются в таком количестве, о котором ни один философ представления не имеет. Тот, кто идёт по, одному ему ведомой, тропе, счастлив может быть, ибо жизнь свою ощущает в дороге. Тот, же, кто философа слушает, заменил все ощущения свои рассуждениями философскими и иллюзией питает иллюзии свои. Сколько книг тебе надо прочесть, чтобы одну рукопись найти, ведаешь ли? И что толку от прочитанного, но не пережитого, если ты только думаешь, что изменяешь себя, тогда, как остался прежним? Нет нового в тебе ничего и никогда не будет, ибо ты человек, в котором мир целый, а значит и всё разнообразие бесчисленное. И это бесчисленное в себе, ты можешь открыть через ощущения свои, двигаясь по тропе от неприятного к приятному. И, даже, зло и добро спутаются, и будут меняться местами на пути твоём, ибо ощущения твои не обманут тебя, и ты всегда избирёшь себе то, что покажется тебе приятным в момент выбора. Ты -человек, и этим всё сказано. И, пусть философы ищут философский камень, а человека им никогда не понять, ибо нельзя объять необъятное...