Не всегда везло! Улыбка Старого Капитана 10

- «Не буду  больше купаться! Пойду на берег», - сказала Маришка.
Повернулась к лесенке, взялась за неё руками, подтянулась и встала. Напряжённое лицо выдавало значительные усилия. Швырнула наверх, на берег ласт. 
- «Давай, поможем взобраться по лестнице наверх, на берег!»
- «Не надо! Сама поднимусь!» Стала  к лестнице спиной в пол оборота и села на ступеньку, Ногу на первую ступеньку. Подтянулась.  Пересела на ступеньку выше. Подтянулась.   Шаг вверх, на следующую ступеньку. И так - вверх и вверх. И вот – уже наверху, на берегу, поднявшись по двухметровой лестнице.
 
- «Ловко по лестнице лазаешь!» - удивился Мишка.
- «Не совсем уж  беспомощная! Научилась  кое-чему!» Нагнулась - одела платье, шлёпанец.  Костыль -  под правую руку.  В левую -   ласт.   

Слегка толкнулась левой ногой, и на костыле, как на оси, сделав оборот, повернулась лицом к нам:
- «Пока! Счастливо! Иду домой!» Ещё толчок, и повернула обратно.
- «Осторожно крутись, берег высокий – не упади!» 
- «Не так уж трудно! Ещё могу!»
- «Не надо, упадёшь!» - крикнул Мишка, вскочил по лестнице на берег. Остановилась, с улыбкой глядя на нас.
- «Кто ещё так умеет?!»
- «Давай, стану рядом для страховки, и крутись сколько угодно… Голова закружится – упадёшь!» - сказал Тима.
- «Раньше танцевала и вертелась хоть целый день! Балериной мечтала быть… И голова не кружилась!» Повернулась. Улыбнулась:
- «Приспособилась за пять  лет! Ну, пока! Встреча - во дворе!» И, опираясь на рукоятку костыля рукой и культёй бедра,   отправилась домой. 
 
Всё увиденное ошеломило. Было невыносимо жалко её! Бедная девчонка! За что ей такие напасти?!  Мы молчали. Потом Тима сказал:
- «Всё, Мишка! Хватит подсматривать за девчонками! Хорошо, что Марина вроде не очень  обиделась на твои глупые шуточки! Как теперь в глаза ей смотреть! Просто стыд!» Во дворе сели на лавочку и продолжали разговор о войне, бомбёжке.  Павлович читал на лавочке газету.   Услышав наши слова, он  рассказал:
- «Тот налёт фашистов хорошо запомнился! В порту на катера шла погрузка десанта - ночью надо было доставить подкрепление на Малую Землю. И вдруг завыли сирены воздушной тревоги. С десяток бомбовозов шло со стороны моря -  бомбить порт. Катера стали уходить от причала. Открыли огонь  по самолётам из пушек и пулемётов.

С Тонкого мыса, с аэродрома поднялись ястребки, ударили по фашистам. В результате те оказались между заградительным огнём катеров и истребителями. Не пустили фашистов в порт. И стали они сбрасывать бомбы в море, что бы налегке удирать. Бомба всё же попала в самоходную баржу, и  та затонула недалеко от берега, напротив пляжа. И сейчас её палуба видна над водой. С неё ныряют в море любители вроде вас.

Один бомбовоз – прошёл к хребту, свернул  на город  и стал бомбить хаты - население пострадало! В самолёт влепили снаряд, и  взрывом разнесло его вдребезги - видно не все бомбы сбросил,  и они тоже взорвались.  Пилоты не выпрыгнули.  Пушка на «Марике» раскалилась от стрельбы – не прикоснуться! Получил фашист по заслугам!» - с улыбкой закончил Павлович.

- «Так это пушка «Марики» его сбила?»
- «Да разве в бою поймёшь, кто сбил? Ведь стреляло десятка два пушек – и с катеров, и береговые зенитки! Все старались! На судне  тогда стояла пушка и два пулемёта. В те годы это был военный корабль, сторожевик. Кончилась война – и вооружение сняли.  Но пушка – сама по себе не стреляет, она - оружие  артиллериста!  Остальные сбросили бомбы в море. Ястребки сбили над морем ещё одного. Пилотов взял в плен  сторожевик. Заодно катерники подобрали  оглушённую рыбу -  на уху всем хватило! С продуктами ведь было не легко! На допросе пленные  рассказали, что среди взорвавшихся  пилотов был - то ли Фоншмотке, а,  может быть - и иначе!»

- «Расскажите ещё, как воевали на «Марике»!» – попросили ребята.
- «Так и воевали! Не легко вспоминать – ведь не всегда везло! Товарищи гибли! В другой раз ещё расскажу!  А сейчас - газету почитаю!»  - улыбнулся капитан.