Море

Как-то  возвращались  мы  с  моря.  Отдохнули.  С  погодой  так  себе, повезло.
На  вокзале  сидим,  до  поезда  ещё  пару  часов.  Дай  думаю,  что  ни будь  в  дорогу
перехвачу,  ехать  будем,  грызть,  о  хорошем   размышлять.  Надо.
Тут  же  и  базарчик   рядом.  Вышел,  между   рядов  хожу,  фрукты  разглядываю,  на
цены  внимательно  смотрю. Прежде  чем  купить, обязательно  попробовать  необходимо.
Оно  ведь  только  с  виду  может  быть  привлекательным,  а  что  там  внутри,  никто  не
заглядывает.  Поэтому  хожу,  хорошо  пробую.  Целыми  горстями  себе  запихиваю.
Тут,  смотрю,  мужик  торгует.  Виноградом.   Дай,  думаю,  и  у  тебя  всё  хорошенько
распробую,  вдруг  зараза  какая  ни  будь.
Да  нет.  Всё  замечательно.  Виноград  самый  лучший.  Ем  его,  кисти  отрываю,
приглядываюсь.  Ни  одной  червивой  нет.  Но  основательно  проверяю.  В  дорогу  ведь.
Ехать  далеко,  обо  всём  передумать  надо.  Что бы  уж  ничто  внимания  не  отвлекало  и
понапрасну  душу  не  тяготило.
Ем,  наслаждаюсь,  к  мужику  пристаю,  чей  мол  виноград  торгует.  А  покупатели  всё
мимо  ходят,  цены  то  у  него  обычные,  ни  чем  не  привлекательные.
Да,  говорю,  виноград  нынче  не  просто  вырастить,  уход  требуется.  А  он  молчит  себе,
и  меня  не  отгоняет.  Ну,  я  и  ем,  по  сторонам  выглядываю.
Смотрю  милиционер  идёт.  И  прямо  к  нам.  Мужичка  за  руки  хватает,  и  допрос  ту  же
производит.  Подозревает  в  чём  того. Так  и  говорит,  ты  зачем  снова  за  старое взялся?
И  уводит  его!
Я  стою  один.  Продавца  совершенно  нет.  Виноград  двумя  ладошками  ем.  Воздуха  не
хватает.  Ну  конечно,  тороплюсь,  вдруг  опят   вернётся.
Стою,  цены  загораживаю.  Народ  у  меня  и  спрашивает,  почём  виноград  торгую.
Я   тут  же,  быстро  на   место  продавца   встал.  Бойко  всем  отвечаю.  А  народ  спросит  и
мимо  идёт.  Нет  интереса.
Я  в  торговле  соображаю.  Не  торговал,  но  знаю.  Цены   перерисовал,  с  двадцати двух
рублей,  на  двадцать  убавил.  Народ  моментально  оживился.
Ящиков  двадцать  у  того  стояло,  минут  за  пятнадцать  всё  распродал!
Деньги  пополам  делю.  Как  положено.  Половину  в  один  карман,  поменьше  в  другой,
что  бы  по  честному  всё  отдать.  Если  вернётся.
Мужика  то  увели,  он  даже  на  прилавке  свои  сигареты  оставил.  «Приму».
А  тут, охламоны,  какие то,  ко  мне  подходят. Косятся. Видать  соратники  его. Не ожидали
тут  меня  за  прилавком  увидеть.
А  мне  ещё  остатки  распродать   надо. Помятый  слегка  остался.  Я  уж  по  восемнадцать
его  впариваю.  Жалко  ведь,  не  бросишь.  Карманы  ощупываю.
Беру  «Приму»,  раскрываю,  пацанов  всех  угощаю.  Сам  зажигалкой,  всем  огонёк  подал.
Тот  то,  всё  оставил.
Постояли  соратники,  постояли,  да  и  пошли  куда  то.  А  ко  мне  уж  супруга  бежит.  Где,
говорит,  ты  ходишь,  поезд  уже  давно  подали.
Честное  слово,  ничего  не  приврал.  Деньги  как  есть,  половину  отдать  хотел.  Другую
честно  заработал.