Сэппуку

  В детстве я приходил к железной дороге,  садился на тёплый   пригорок и наблюдал, как мимо стучат поезда. Как я завидовал находящимся там людям! Мне казалось, что  люди из этих поездов и правят миром. И пока я сижу на пригорке, они всегда на пути между прошлым и будущим -  там, где прошлое надоело (или забыто), а будущее тревожит несбыточными надеждами…  И мне  очень хотелось попасть в этот промежуток «настоящего», узнать, куда это все едут, самому ехать вместе с ними.

  Железная дорога подобна океану: никогда не знаешь, что именно выбросят волны под ноги. Подобно этим самым волнам, на мой жизненный путь выбросило одного странного парня по имени Александр. 

  Познакомились мы довольно просто. Следуя веяниям того времени, я решил заниматься каким-нибудь боевым искусством. И когда открыл газету, первым мне попалось на глаза объявление о наборе учеников в секцию каратэ, где Саня был тренером.  Чёрный пояс, все дела…  Нужно отметить, что у него действительно оказался недюжинный тренерский талант.  Он объяснял приёмы настолько доходчиво, что повторять дважды никогда не требовалось.

  Охотно рассказывал о себе.  О том, что родом из какого-то бурятского села и верит в Будду. С виду – самый  натуральный японец, такой же узкоглазый и  щуплый. По идее,  должен был закончить свою жизнь, как и прочие односельчане: от цирроза печени. Однако Сашке повезло:  мальцом он посмотрел один-единственный фильм с Брюсом Ли и понял, что хочет заниматься по жизни только этим.

  Как только закончил восемь классов,  сел в поезд и уехал на Дальний  Восток. Работал разнорабочим и вообще – кем попало. Потом прибился на баркас к каким-то краболовам и ушел с ними в плавание. Едва судно оказалось у берегов Японии, Саня спрыгнул с баркаса в море и поплыл к мутной кромке прибоя…

  По «заграницам» мыкался он почти десять лет.  Сумел поучиться  у самого Масутацу Оямы. Долго жил на Окинаве. Чудом попал в Таиланд, к мастерам муай-тай.  Потом обучался в Китае. Не в Шаолине, правда, но тоже в весьма уважаемой школе.  А когда вернулся обратно в Россию, то сразу нашел себе новую историческую Родину – наш маленький городок. Нашёл совершенно случайно. Просто ткнул пальцем в карту и купил билет до нашей железнодорожной станции.

  Естественно, его рассказы мы слушали раскрыв рот.  Рассказчик он был великолепный, теперь я даже не знаю, что мне нравилось больше - сами тренировки или время, когда  он гасил в зале половину ламп, садился, скрестив ноги, в углу, а ученики рассаживались полукругом.  Мастер  мог бесконечно рассказывать про свои приключения  на Востоке, различные боевые искусства.    Иногда он затрагивал довольно странные темы. Например, ритуального самоубийства – харакири. 

  - Смотрите, - говорил он, доставая  изогнутый клинок. – Этот короткий меч называется вакидзаси.  И носили его, просто заткнув за пояс. Для средневековых японцев он был обыденным предметом – можно порезать мясо, а можно отбиться от разбойников или свести последние счеты с жизнью. Для этого вонзали острие клинка в свои собственные  кишки.  Смерть, конечно, мучительная. Но вполне в духе дзен-буддизма, поскольку  на Востоке центром жизнедеятельности человека и души в принципе считался именно живот, занимающий как бы срединное положение по отношению ко всему телу. Разрезание живота требовало от воина большого мужества и выдержки, так как брюшная полость - одно из наиболее чувствительных мест. Именно поэтому самураи, считавшие себя самыми смелыми, хладнокровными и волевыми людьми Японии, отдавали предпочтение этому мучительному виду смерти.

  Про буддизм вообще было много разговоров. Между прочим, красивая религия. Чего стоит, например, обряд  «подношения лампад» - потрясающий ритуал! Церемония носила необычное название «зула».  Целый вечер мы клеили эти бумажные светильники с крохотными свечами внутри. Наполняясь тёплым воздухом, такие «лампадки» должны были взлетать вверх. Честно говоря, верилось в это с трудом.

  - Зула - это благодатный огонь, - говорил тренер.  – Запуская в небо горящий фонарь, человек тем самым очищается от злых мыслей, которые постоянно витают вокруг него.  Туда же, в небеса, уходят наши молитвы и для благополучия семьи,  родственников…  Для светлого, для доброго, на благо всех живых существ…  Такое  учение дал нам Великий и Просветленный Будда…

  Как стемнело, мы выбрались из спортзала на улицу, чтобы запустить фонарики в небо.  Удивительно, но всех охватило странное волнение, будто мы готовились соприкоснуться с чем-то ещё не изведанным, но очень-очень важным…   Хрупкие купола сминались под дрожащими руками, бумага горела. Но постепенно у нас все получилось – фонари взлетели. Тяжело и медленно, как будто и впрямь полные печали…  И когда ветер начал относить стайку фонариков в сторону,  на юго-восток, откуда и пришло учение Великого Просветленного,  нас охватило чувство единения,  которое я даже объяснить не смогу, настолько оно было прекрасно.  Как будто нас всех в этот момент коснулась рука чьей-то бесконечной мудрости и доброты…

  Несмотря на свой приключенческий опыт, в  житейском смысле  Саня оставался совершенной бестолочью, наивным ребёнком, уверенным, что деньги появляются сами собой. Единственное, во что он безусловно верил, в своё искусство. И разумеется – в Будду.   Тем не менее, как часто бывает по жизни с подобными балбесами, Александру банально везло.  Один местный мини-олигарх  приютил бродячего мастера, дал кров, зарплату, оборудовал спортивный зал, где тот мог спокойно преподавать. Очень сомневаюсь, что  это приносило какие-то деньги, проект был явно убыточным. 

  Идиллия  закончилась неожиданно.  Один из самых перспективных учеников вдруг не пришёл на тренировку. Поначалу никто не беспокоился – не пришёл и не пришёл. Дело молодое… Но спустя два недели стало понятно: что-то случилось. Тренер разузнал телефон и позвонил ему домой.

  Выяснилось жуткое: Кольку насмерть сбил огромный американский внедорожник, единственный по тем временам в городе. Почему такое произошло, было не совсем понятно. Может, Колька зазевался на пешеходном переходе, а может – владелец джипа. Тем не менее в милиции данного «автолюбителя» оформили как неизвестного, хотя каждой собаке было ясно, что за рулем сидел тот самый мини-олигарх, спонсор секции каратэ. 

  Александр немедленно отправился к виновнику происшествия:
  - Я благодарен вам за вашу доброту, но поступок, какой вы совершили, просто ужасен.
  - Тренер, ты чё, опух? Какой «поступок»? Перетрудился  что ли?
  - Вы убили Николая.
  - И что?
  - Он был моим учеником. Я отвечал за его душу. А  вы его убили…
  Мини-олигарх  заметно посуровел:
  - Слышь, правдоруб! Быстро заткнулся  и ушёл отсюда! Никого я не убивал, тебе приснилось, понял? Приснилось!
  - Но…
  - Пшёл вон! Ещё раз у меня появишься – глаз на пятку натяну!

   И вот Саня вбил себе в голову, что «благодетель»  должен совершить  харакири. Таким, мол, образом сможет искупить свой грех. Но когда Александр попробовал намекнуть  работодателю на оптимальность подобного исхода с точки зрения его  философии, тот пришёл в ярость.   

  - Чего, чего мне нужно сделать?
  - Харакири, - ответил тренер.  – Именно оно послужит вам оправданием перед небом и людьми.

  Олигарх выдернул из стоящего рядом металлического шкафа охотничий карабин «Тигр». Вполне возможно, он застрелил бы непокорного каратиста, если бы не вовремя подоспевшая охрана. Александра деликатно выпроводили на улицу и ещё раз настоятельно порекомендовали не нарываться на неприятности.

  В тот вечер он провёл особенно напряжённую  тренировку. А когда все, как обычно, расселись вокруг него полукругом,  Саня произнес странную речь:
  - Я не рассказывал, но  харакири иногда называют по-другому – сэппуку.  На деле это одно и то же слово, записываемое совершенно одинаковыми иероглифами. Разница между ними лишь в порядке чтения.   Ну и методики  исполнения, конечно.  Применяется в основном для таких самураев, которые, будучи готовы к ритуалу харакири, по каким-либо причинам страшатся или не желают его совершать.

  Он немного помолчал и продолжил:
  - Этот ритуал – своеобразное милосердие Будды для слабых… Только для слабых…
  - К чему вы это, учитель? -  спросил кто-то.
  - Потом поймёте… - махнул он рукой.

  По домам расходились с тяжёлым чувством, будто этой безлунной ночью должно что-то случиться. А на следующий день весь городок  узнал, что тот самый мини-олигарх погиб, причем в своём коттедже. Происшествие выглядело совершенно таинственным, поскольку вечер тот провел как обычно: поужинал с семьей, немного поиграл в бильярд, затем отправился в мансарду – выкурить сигару перед сном.

  Жена заснула, так и не дождавшись супруга.  А когда и утром  не обнаружила его рядом, поднялась наверх.  На истошный крик сбежались все домочадцы. Мужчина лежал в луже крови возле камина, а живот у него был вспорот охотничьим ножом, который валялся тут же. 

  Незамедлительно вызвали милицию. Прибыли лучшие районные силы и после тщательного обследования вынесли однозначный вердикт: самоубийство.  Напрасно родственники и кореша  погибшего взывали копать вширь и вглубь. По всему выходило, что олигарх действительно покончил с собой:  никто в помещение не входил, а отпечатки пальцев на рукоятке и расположение ножа по отношению к телу неопровержимо свидетельствовали о том, что покойный действительно отдал концы без  посторонней помощи.   

  Потом кто-то вспомнил о странной перепалке с  подопечным каратистом. Отправились к нему на квартиру, дабы провести подобающее разбирательство. По прибытии не сразу  решились войти.  Дверь была  слегка приоткрыта, а на требовательные крики никто не реагировал.  Когда наконец вошли внутрь, их ожидало разочарование: в комнате было пусто.  Не было даже мелких личных вещей, включая туалетную бумагу, будто здесь жил не человек, а какой-нибудь киборг или ангел.

  Бойцы олигарха устроили засаду там, а заодно выставились в спортзале. Впустую  тянулись часы ожидания. Сэнсей  больше не появился. Но одна служащая железнодорожного вокзала сказала, что видела, как Александр садился в какой-то проходящий поезд. Она отлично запомнила выражение лица мужчины: безмятежно-спокойное, как у самого настоящего Будды…

  Иногда я прихожу к  железной дороге,  сажусь на тёплый   пригорок и наблюдаю, как мимо стучат поезда.  Мне нравится на них смотреть. Раньше мне казалось, что именно люди из этих поездов правят миром. Наверное, это правда. Поскольку на каждый американский внедорожник с карабином «Тигр» всегда найдется  свой бурятский парень,  которого вдруг вынесет течение океана или всё той же железной дороги. И вдруг этот самый внезапный парень окажется осенённым рукой Великого и Просветленного…  Будде всегда виднее, кого именно следует осветить благодатью, а кому даровать сэппуку. Как знать, с кем это произойдёт в следующий раз…