Пушкин, наше всё, что было...

               
Один молодой человек, узнав, что Пушкин защищал слово «брюхатая», предлагая его взамен «беременная» и «в положении», назвал так в обществе благовоспитанном одну девушку, но сказал это таким тоном, что получилось очень грубо и ему набили морду.
*
Сюжет «Ревизора» вечен. Помню, как в училище, в обычные обеденные дни, в столовой встречал нас хмурый выцветший борщ или жидкие щи без мяса, а как только приезжала комиссия, на столах всегда вырисовывалось по три аккуратненьких сосисочки на каждой тарелке поверх картофельного пюре «с насечками». И в борще что-то плавало, похожее на мясо, как в супе «из письма».
*
Пушкин стоит в прихожей, лакей одевает его в шубу и надевает калоши на валенки. Меха на отворотах еще не просохли, и тусклый свет на меху играет в каплях талого снега. Пушкин, задумавшись, смотрит на то, как лакей оправляет ему шубу. «Хоть бы зима занялась», — говорит хмуро, надув губы. И уходит в ночь, садится в карету. Ночь затягивает над Пушкиным зловещую поволоку.
*
Николай первый был тупой напыщенный индюк, чопорный лось, привыкший мельтешить на балах перед высшем обществом и не желающий понять и отпустить мятущуюся душу художника, желавшего только покоя и творчества. Запретил масонские ложи во избежание заговора, но не видел, какой заговор творился у него под носом. Мало того — он и сам не брезговал интересоваться мнением света, на которое клал Пушкин. Примечательно, что Пушкина убили пидорасы. Проститутка Дантес, торговавший очком во все стороны и его, педрило, приемный папаша. Кому же еще ютится у нашей власти за пазухой, как не пидорасам-иностранцам?
*
Пушкин осознавал свое значение для России и поэтому честь была для него всем. Он отстаивал ее как принадлежащую не ему, а родине. Напрасно Вяземский говорит о самолюбии; тут ответственность куда более глубокая, а не просто какие-то предрассудки знати. И народ понимал это отлично, что показывают волнения в похоронные дни Пушкина и жажда расправы над французским выбл..дком Дантесом и его пассивным папашкой.