О фильме Лабиринт Фавна

Девочка-подросток, с шекспировским именем Офелия, вместе с матерью переезжает жить к своему свежеобретённому отчиму - капитану Видалю. 44й год, франкистская Испания, гражданская война между остатками интербригад и профашистским режимом тянется который год без видимого результата, и отряд Видаля устраняет партизанскую угрозу в окрестностях небольшого посёлка. Сам капитан, несмотря ни на что, отлично сыгранный, беспредельно жесток и бесчеловечен, ловит по лесам гладко выбритых партизан, в белых рубашках, а поймав, бесцельно, со смаком, их пытает. Окружающий мир настолько пропитан болью и кровью, что Офелия погружается в мир своих фантазий, происходит такая знакомая всем психотерапевтам «потеря реальности» – начало любого психического отклонения. И с этой минуты, происходящее на экране в «Лабиринте фавна», гораздо больше похоже на экранизацию психических отклонений, чем на классическое кино.

Как и у любого сумасшедшего, вымышленный мир у Офелии гораздо ярче и реальнее, мира существующего. Режиссер максимально его выпячивает всеми доступными средствами. Нет ничего удивительного, что на фоне красочных кошмарных фантазий, реальный мир середины сороковых, заметно проигрывает. Поскольку Дель Торо выбрал для изображения реальности только две краски – серый и кроваво-красный, то цветом крови он старается замазать как можно больше экранного полотна: тут вам и мясное месиво, созданное бутылкой из лица живого человека, и вырванные пальцы, и порванные рты, и обильные маточные кровотечения умирающей роженицы… В итоге кроваво-красного много настолько, что смотреть фильм становится так же трудно, как и есть суп, который вы хотели чуть подсолить, но случайно высыпали в него всю солонку.

Что касается самого сюжета, то давайте справедливо разберемся: Из истории мы знаем, что никаких партизанских отрядов к 44 году в Испании не осталось, более того, даже после формального поражения в войне, правительство генерала Франко продолжало существовать, единственным профашистским режимом Европы. Зная все это, не совсем понятен финал фильма. Сам Франко, кстати, мирно помер только в 1975 году, будучи довольно популярным у населения. И уж, конечно, через пять лет после захвата Мадрида, режим Франко не нуждался в топорной агитации типа «смотрите, люди, как мы даём вам хлеба».
 
Но даже если отвлечься от историзма в сюжете, он не выдерживает никакой критики. Ответим на простой вопрос: что же мы смотрим? Наивный детектив? С добрым слабохарактерным доктором и женщиной-героиней, выдающей партизанам ключ от амбара, где запасы лежат? И что в округе нет других врачей, а замок от амбара никак не взорвать той же гранатой? Где методы дедукции, коими вычисляются помощники партизан, вызывают саркастическую усмешку. Если мы смотрим детектив, то сделан он извените, на уровне настолько низком, что качество основной идеи фильма вызывает сомнение.

Или мы смотрим военную драму, где всё задумывалось с целью демонстрации злобности и беспощадности капитана Видаля? Тогда, в итоге мы получаем бессмысленный гротеск, а совсем не ужасы реальности. Всё-таки наш народ натерпелся ужасов войны, куда больше испанских партизан-республиканцев и малейшее экранное плутовство на эту тему воспринимается как пляска на могилах. Гламурная смерть главной героини, мрачные сказочные фантазии, используются в военной драме, как инструменты для достижения должного градуса страха у зрителя. Если это так, то тогда сценарист и режиссёр заигрались вещами, которыми заигрываться грешно. Слишком серьёзная это тема.

Если же совсем упростить задачу и принять то, что мы смотрим просто страшную сказку, то не совсем понятно, зачем нужна такая сказка? История, в которой нарушены все прописные каноны сказки. Где главная сказочная героиня, хоть и попадает в разряд «классическая бедняжка», но совсем не вызывает сопереживания. Она несимпатичная, глупая девочка, с одинаковым скучающе-плаксивым выражением лица, на протяжении всего действия. Довольно бессмысленный сюжет, где сомнительный отец так любит свою дочь, что готов ждать ее до скончания времен, а дождавшись наконец, отправляет на странные испытания, устраивая проверки на прочность. Да и сами испытания не выдерживают критики: чего стоит хотя бы то, как героиня, в лучших традициях комедий абсурда, повернувшись спиной к чудовищу, ворует «пшеницу с колхозного поля».

По-настоящему, хорошо сделанные компьютерной графикой, жуткие сказочные персонажи, но при этом бесстыдно сворованные с холстов Гоии и Босха, приправленные древними как мир, мифами о Сатурне, пожирающем младенцев и средневековыми рецептами с мандрагорой. Но самое обидное даже не в этом, а в том, что сказка и вера в нее оказываются бессильными в реальности этого фильма. Чем помогла Офелии ее сказка? Найти смерть и попасть в иной мир? Так все там будем. Получилась сказка, не дающая взамен ни малейшей надежды на чудо, то есть сказка без смысла.

В итоге, вернулись с чего начали. Фильм замешен из двух несмешивающихся субстанций, и что хотел сказать автор, смешивая взбитые сливки с рыбьем жиром, то есть конька-горбунка и джека потрошителя, осталось не ясным.
Увы, на этом фоне не удивительны сверхвысокие рейтинги этого фильма. Почему? Потому что спекуляция на инстинктах и яркая зрелищность без толку, сейчас в большом почете. Лёгкая подача тяжёлого жанра, не требующая особых размышлений, исполненная в виде книжки-раскраски или комикса - вот то, что нынче нравится зрителю и, как не печально, критикам. Однако, садиться в этот ряд аплодирующих, у меня нет никакого желания.