Вечер Рима. Сага III века. Стр. 3

     На следующий день Каракалла позвал к себе племянника Александра Севера. На
улице продолжал валить снег. Император глядел на него в окно, и жевал курицу, когда родственник вошел.
- Рассказали мне о тебе, но ты оказался еще более жалким, - презрительно сказал Каракалла, и окинул Севера небрежным взглядом, - Ты посмотри на себя, на кого ты похож.
   Император встал с места, подошел к племяннику, и сжал его руку выше локтя
жирной после курятины пятерней.
- Ты хоть можешь поднять меч, недоразумение? Отец мой перевернулся бы в гробу, узнав, что есть ты такой.
   Север молчал и прятал глаза.
- Я велел назвать тебя Александром в честь Александра Великого, героя, завоевателя
мира. Похоже, я ошибался, и надо было назвать тебя каким-нибудь женским именем.
         Каракалла обошел родственника вокруг, и вернулся на свое место.
- Но хоть книги-то ты читаешь, как мне донесли. Тебе восемнадцать. Что делал Александр, когда ему исполнилось восемнадцать?
- Управлял Македонией, заменяя своего отца Филиппа, пока то воевал, - несмело ответил Север.
- Вот видишь. А ты? Что сделал ты?
   Александр не ответил. Каракалла замолчал, о чем-то задумавшись. Раздумье его
было, однако, недолгим.
- Вот что. Я сделаю из тебя человека, а не тряпку. Александр правил, и ты будешь. Я назначаю тебя легатом (1) провинции Лузитания (2). Посмотрим, чего ты стоишь.
- Но дядя…
- Не смей называть меня так.
- Прости, цезарь. Я не могу…
- Будешь. Чего тебе не нравится, дурак? Хорошая провинция, спокойная, далеко от варваров. Нищая, правда. Ее еще Коммод разорил, но кого он не разорил?
- Что я там буду делать?
- Разберешься. На сборы тебе пять дней. Пять, - Каракалла показал растопыренную пятерню, - Не больше. И попробуй только ослушаться меня. Тогда ты точно станешь «тем-чье-имя-нельзя-упоминать-вслух».
          Каракалла недобро усмехнулся, и вынул из-под полы плаща большую гемму из агата. На ней были вырезаны трое – Септимий Север, сам Каракалла, только молодой, и третий юноша, чье лицо было заботливо сбито ударом резца. Александр испуганно закивал. Он хорошо помнил о судьбе второго своего дяди.

          Шла пятая ночь после разговора. Было самое глухое время суток – три часа за полночь. На окраине Бурдигалы шел мелкий холодный дождь. Ночное небо застилали низкие тучи. Пахло сыростью и свежевыкопанной землей. Каракалла стоял на краю только что вырытой ямы, завернувшись в плащ, и пил из кружки вино, разогретое с медом и перцем. Из крытой повозки, стоявшей поодаль, двое преторианцев волокли связанного человека. Его подтащили к яме. Каракалла взглянул на него.
- Юний Корд, ты виновен в оскорблении нашего императорского величества.
- Цезарь, я рассказал тебе об Александре правду. Все, как есть.
- Никто не может дурно отзываться о члене императорской фамилии. Преступление против семьи цезаря есть преступление против римского государства. За это ты умрешь.
          Каракалла махнул рукой, и отстранился. Двое преторианцев натянули Корду на голову мешок, и сноровисто согнули приговоренного. Третий воин взмахнул мечом. Голова в мешке покатилась в яму.
          Стоявший поодаль центурион-преторианец, ни к кому не обращаясь, изрек:
- Власть императора требует уважения, - и, обернувшись к солдатам, прикрикнул, - А ну, встать ровно, клуши!
          Преторианцы, осуществившие казнь, закапывали могилу. Каракалла прошел мимо центуриона и солдат, что-то говоря придворному нотарию.
- Все его имущество считается собственностью фиска. Разошли об этом повсюду, - услышали солдаты обрывок разговора.
          Быстро и кардинально порой меняются времена и их приметы. Век II, благостная эпоха императоров-мыслителей, безвозвратно канул в прошлое. Вступал в свои права век III – времена мрачные и жестокие, богатые на тиранов и на общественные бедствия.      

          Александр Север так и не узнал о казни своего нелюбимого учителя, да и узнал бы – не стал бы скорбеть. Жизнь Юния Корда оборвалась совсем не редким для тех времен образом. Жизнь Александра Севера продолжалась, но отныне изменилась полностью. На пустыре за Бурдигалой этим холодным туманным утром еще не успела осесть земля, а Север уже отправился в дальнюю дорогу на юг – в Лузитанию.            
   
          Каракаллу же ждали новые дела – по большей части, не очень славные. Вся Галлия вздохнула спокойно, когда ее царственный уроженец, наконец, повернулся спиной к своей родине и отправился на восток. Для начала он двинулся с войском на Дунай, в Дакию (3), лежавшую по ту сторону великой реки. На эту провинцию в 214г. напали соседние народы – карпы и геты (4). Однако, появление императора с армией быстро восстановило порядок. После этого Каракалла перешел границу, и учинил погром в земле варваров. Карпы и геты умылись кровавыми слезами, а император украсил свою титулатуру еще двумя званиями: «Карпийский величайший» и «Гетский величайший». Последнее вызвало в Риме новую волну пересудов и насмешек – дубинноголовый Каракалла не уловил созвучия в названии побежденного народа гетов с именем своего покойного брата.
           Наконец, покончив с делами на Дунае, Каракалла мог приступить к главному делу своей жизни – завоеванию Востока, как то подобало истинному преемнику Александра Македонского, коим объявил себя император. Однако, перед этим Каракалла задумал кое-что еще.
           215г. Цезарю уже давно доносили о неподобающем поведении жителей Александрии, которые насмехались над ним и вообще не оказывали ему никакого почтения. Каракалла насмешек над собой категорически не любил, и, готовясь к персидскому походу, решил завернуть в Египет, чтобы проучить александрийцев. Прибыв в город, он выказал несвойственную себе хитрость и притворство. Прикинувшись неосведомленным об отношении жителей к нему, Каракалла повел себя ласково, и пригласил молодых и знатных горожан пообщаться с ним на берег моря. Когда же они собрались, то велел окружить их войсками и перебить. Много тысяч людей было убито таким образом; говорили, что вся дельта Нила несколько дней была красной от крови.
           Разобравшись с александрийцами, Каракалла отправился, наконец, войной на персов (5). Но и тут он решил действовать хитростью. Шел уже 216г. Император сделал вид, что хочет посвататься к дочери персидского царя Артабана, и послал к нему посольство. Перс обрадовался возможности породниться с римским императором, и изъявил желание принять Каракаллу. Свадьбу решили играть в приграничном персидском городе Нисибис. Множество персов приехали встречать жениха, в венках, ожерельях и праздничных одеждах. Они были без оружия и навеселе, многие играли на различных по-восточному шумных музыкальных инструментах и ритмично подпрыгивали под звуки варварской музыки – такие уж танцы приняты у них.
           Однако, вряд ли кто из персов мог предположить то, что произошло потом. В разгар пира жених вызвал свои войска, находившиеся неподалеку, и те, прибыв, неожиданно напали на безоружных и захмелевших варваров. Те даже бежать толком не могли, так как запутывались в своих длинных одеждах. Почти всех азиатов перебили. Царь Артабан чудом сумел скрыться с горсткой телохранителей. Теперь, после такого вероломства, он был зол, как сам Ахриман – темный бог, антипод Ахурамазды (6). И вскоре, собрав большую армию, царь двинулся вперед, горя желанием покарать римлян.       

(1)Легат - здесь и далее - наместник провинции (имеются и другие значения);
(2)Лузитания - римская провинция на территории современной Португалии и прилежащих территорий Испании.
(3)Дакия - римская провинция на территории современной Румынии.
(4)Карпы, геты - племена на Нижнем Дунае и в Карпатах, соседи Римской империи.
(5)Персами названы, для удобства понимания, жители Парфянского царства (пало в 226г., уступив место Новоперсидскому царству). 
(6)Ахурамазда и Ахриман - два бога в зороастризме, антиподы - первый добрый, второй злой. Зороастризм был распространен в Парфии, а в Новоперсидском царстве стал государственной религией.