козявка-К

К О З Я В К А - К    рассказ  написан 19сентября 1997г. (копия-30 мая 2006г.)

Я возвращался домой с работы на электричке. Отстранённо смотрел в окно, автоматически отмечая знакомые места в пейзаже и другие заметные детали. Когда ездишь не первый год, то начинаешь смотреть не видя, думать не думая. Воспринимая себя как некое тело,  перемещаемое из одного населенного пункта в другой, и досадуя на потраченное время. От скуки я стал отслаивать отражение в окне внутренностей вагона от мелькавшего пейзажа. Интерьер вагона то проступал на стекле более или мене отчетливо - и можно было разглядеть силуэты пассажиров, немногочисленных кстати - то утрачивал свою четкость из-за непрерывного движения. А если менялась и освещенность, то отражение исчезало совсем. Но я цепко удерживал в памяти какую-нибудь деталь, чтобы, когда она возникнет снова, восстановить всю картинку, не прибегая к прямому осмотру. Эта игра увлекла меня. Неожиданно что-то непонятное привлекло моё внимание, какая-то крошечная точка нежно-зелёного цвета. Не имевшая никакого отношения ни к отражению на стекле, ни к пейзажу за окном. К моему удивлению, точка самостоятельно передвигалась по стеклу и оказалась крошечной букашкой. Козявкой, в просторечии. У неё были тонюсенькие ножки и тельце, напоминавшее кузнечика. Скажем так, малютку кузнечика, в самом нежном возрасте. И вот эта-то козявка разгуливала по поверхности вагонного стекла, в меру сил своих. Я мысленно сопоставил свои размеры и её - и ужаснулся несопоставимости понятий. Ведь если представить, что она - это я, то я - это Бог. Осенний лес, с немалой скоростью проносившийся мимо нас, представился мне по её понятиям, рассуждая условно, космосом после большого взрыва. С его вечно удаляющимися галактиками, черными дырами и сверхновыми звездами. Вся эта картинка мгновенно развернулась и свернулась в моём сознании. Взор мой опять обратился на козявку: в вагоне тепло, но только до ночи. Ночью состав загонят в парк отстоя, внутренность вагона неотвратимо остынет, и козявочка - тю-тю, отправится в небытие. Во внутренний космос своего сознания, если оно у неё есть, конечно. А может, с утра отогреться, когда включат печки, и опять поползет по стеклу, её увидит какой-нибудь скучающий чудак. И всё повторится снова: бешеный бег электрички, осенний лес за окном и козявка на вагонном стекле, как приглашение к размышлению. Возможно, даже её и раздавят,  не приступая к размышлениям. Я прислонил палец к стеклу, козявка уперлась в чудовищной величины ноготь и замерла. Ноготь как новая реальность. Не так ли и мы, взывая к богу или думая о нём, не в состоянии принять в сознании своём образ Божий. А его физическое присутствие просто не замечаем либо принимаем за природные явления - грозу или затмение. Так ведь и козявка ни о чем не знает и защищена незнанием своим от безграничности мира. Просто она существует сама по себе, а действительность сама по себе, но они включены друг в друга. Крошечный малютка кузнечик ползёт своим путем, поражая меня своим миниатюрным устройством. Да, я знаю чисто теоретически о белковых молекулах. Но одно дело знать, а другое видеть: вот оно - чудо жизни. Хрупкое существо передвигается на тонюсеньких ножках по вертикальному стеклу. Прибавьте к этому вибрацию - и вот, поди, ж ты, не падает, вопреки закону всемирного тяготения. Возможно, для таких малых величин этот закон не обязателен, или попросту не существует? Чушь какая-то, что для неё какие-то законы, силы величины. Всё это удел человеков: в нашем мире действуют законы, по которым яблоки падают на гениальные головы. И рождают новые законы физики. В мирке этой букашки, если она успевает превратиться в букашку, действуют другие законы. Плохо сопастовимые с нашими человеческими. Так же, как наши людские законы плохо соотносятся с божьими заповедями. И я - такая же козявка во вселенной, думающая пыль, точка в ткани божественного бытия. С такой же коротенькой жизнью, пшик - и нету. Но если я для неё как Бог - тут я поудобней уселся... Нахальство, конечно, беспримерное, но факт очевидный. Вот же она, былинка живой плоти, тут как тут. Значит, по крайней мере для меня Бог есть, следуя принципу подобия. Если конечно он применим в таких случаях. Тут я несколько запутался в своих рассуждениях. Взглянул ещё раз на козявку на стекле, как на отправную точку в своих умствованиях. И обнаружил, что козявки то нету, и всё тут. Экая досада! С досады я принялся тщательно изучать стекло, по сантиметру в минуту, но всё бесполезно. Бог, вселенная, органическая пыль - всё испарилось. Осталось только: надсадный вой моторов электрички да бесконечные дачные участки за окном. Полупустой вагон, скучающие физиономии пенсионеров с их бесконечными разглагольствованиями о парниках, курах, ценах на рынке. Какая же это, прости меня Господи, пошлая действительность! Но всё-таки что-то было, было. Мгновение вечности, озарения, рождения уверенности в незримом присутствии Бога в нашей, далеко не лучшей, жизни. И кто же всё это подарил мне? Какая-то симпатичная козявка, возникшая ниоткуда и канувшая в никуда. Как бы напомнившая: в величие своём помните о малых сих. Вот где истина! Потом, естественно, случалось мне видеть на окнах разных всяких жуков, солидных и не очень. Вполне целеустремленных и знающих, чего им в данный момент надо от жизни. Имеющих своё законное место в научных справочниках и оттого сознающих свой вес в мире физических законов. На них неумолимо распространялся закон всемирного тяготения, и они падали с молчаливым достоинством, строго вертикально. И я для этих насекомых был уж точно не Богом, а скорей всего злой силой. Скорее дьяволом, если оперировать человеческими понятиями. Возможно, у насекомых, летающих и ползающих, вообще не существует никаких понятий. Но, обижая малых сих, теряешь величие своё, человек. Ну, это уже моя личная подкорректированная истина.

      КОНЕЦ   Кировск  Богданов И. В.