Пространство и время глазами художников

     В настоящее время в работах, как российских, так и зарубежных исследователей современной культуры все чаще звучат высказывания, что «наша цивилизация погрузилась в сумерки и находится в одном шаге от критической темноты». При этом практически все сходятся в описании кризисных симптомов современности, охвативших сферы человеческого бытия: политику, экономику, культуру. Среди причин происходящего, чаще всего звучит тема современных технологий, связанных с развитием науки, что определяет всю цивилизацию как техногенную, основанную на логике западного развития и ведущую ко всеобщей персонализации.

                Фабрика образов

     Дождь из потока информации, водопады слоганов и смыслов над которыми не нужно размышлять, превращение СЛОВА в подобие «фаст фуда», а человека в обезличенного потребителя «сверхновой вещественности» - такой инсталляцией встретила посетителей III Биеннале современного искусства, начавшаяся в конце сентября и продлившаяся до конца октября в Москве. Красивые крупные капли складывались в слова: «гамбургер», «глобализм», «система»… стекали с потолка и бесшумно разбивались о землю, прямо как в «Матрице», когда внутренний голос, прорвавшийся сквозь цифровое пространство, настоятельно рекомендовал главному герою: «Проснись Нео, проснись…»
    Масштабная выставка, собравшая в этом году 80 художников, представляющих более чем 25 стран мира, обнажила главные пороки современности, проиллюстрировав знаменитое высказывание Шпенглера, что «цивилизация стала машиной, которая все делает или желает делать по образу машины».
    Одной из самых мощных и одиозных стала инсталляция «капитализм, как религия?» Безголовые манекены во фраках, направившие друг на друга пистолеты, усреднено безликие типажи со взглядами устремленными в пустоту, словно застывшие во времени и пространстве, фотографии людей со стёртыми лицами, бездонные животы-рты, поедающие всё вокруг себя, абсолютная безальтернативная гегемония глобализма, где человек просто карточка или номер, – такими образами авторы отразили происходящие в мире процессы.
Название проекта отсылает к одноименному фрагменту из наследия философа Вальтера Беньямина. Основная мысль этого фрагмента состоит в том, что религия не просто является одним из условий возникновения западного капитализма (протестантизм, согласно знаменитому тезису Макса Вебера породил стремление к исключительной успешности); капитализм и есть религия, «…чистый религиозный культ, возможно, самый экстремальный из всех, что были доныне».
     Анализ современной общемировой ситуации показывает, что капитализм воспринимается как безальтернативный, абсолютный, поскольку у него нет другого антипода (каким в свое время был советский проект). Его апологеты отвергают любую критику, ссылаясь на трагический опыт радикальных альтернатив общественного развития в ХХ веке. Капитализм со всеми его многочисленными проблемами (бедность, социальное неравенство, разрушение экосферы и другие) сейчас признается «меньшим злом» по сравнению с пугающей тенью тоталитарного прошлого
     Поэтому для гегемонии капитализма, как новой религии «не важно имя какого Бога формально призывается в той или иной церкви», ибо он позволяет во многом сохранить различия вероисповедных форм, культов, обычаев и, конечно же, названий всех прежних и новых религий. Главное, чтобы они не противостояли той единой идеологической модели, которую формирует он сам и сущность которой очевидна - «мамона».
    Дополнила данную тему инсталляция «Город рабов», созданная художниками «Мастерской ван Лисхаут» из Нидерландов, пародирующая модель современного общества, ориентированного на успех и достижения, но при этом четко не различающего понятий добра и зла: их «город» живет за счет природных энергий и труда «горожан-рабов», души которых целиком ушли в вещи, а тела после смерти перерабатывают. «Гамбургер, который вы видите по телевизору, значительно более реальный, нежели гамбургер, который вы держите в руках», - основной принцип масс-медийного воздействия на сознание в «городе рабов», чтобы осмысленный труд превращался в бессмысленный бег за очередной картинкой из телевизора. «А если на работе ты вдруг отбросишь коньки, то в фойе повесят твоё фото, а под ним васильки», - тонко резюмирует результат такого бега автор песни Василий Шумов.
    Человек, призванный быть образом и подобием Божиим превращается в пыль, поскольку за всю жизнь не сумел в себе открыть ничего человеческого. В книге митрополита Антония Сурожского «Наблюдайте, как вы слушаете» есть отрывок, где он встречается с мальчиком, который не верит, что его отец умер. «Почему ты отрицаешь смерть отца?» - спрашивает Антоний. «Потому, - отвечает мальчик, - что он никогда не жил, а значит, не мог умереть…» и рассказывает, что его отец существовал только привязанностью к автомобилю, к телевизору, к своей коллекции драгоценных камней, к своим книгам. Пока эти вещи существуют, - говорит мальчик, - мой отец такой же живой или такой же мёртвый, каким он был раньше…»

                «Жидкое небо»

     От общечеловеческих проблем Биеннале переносится к проблемам отдельно взятой личности. Закончилась эпоха расцвета слова конца 80-х, начала 90-х годов. Покинули этот мир выдающиеся поэты, музыканты писатели, составляющие душу и свет нации. Им на смену пришли персоны со стёртой совестью, определившие для нанотехнологий будущее для топ-менеджеров настоящее.
Иногда из старых динамиков ещё звучит:
«А мне приснилось миром правит любовь,
А мне приснилось миром правит мечта,
И над этим прекрасно горит звезда,
Я проснулся и понял – беда» (Виктор Цой), но живое слово заглушает поток информации: «цены повышаются»…, «покупаем валюту»…, я уже стал неотделимой частью золотого миллиарда, буду стараться войти в платиновый миллион…», «о каком конце света может идти речь, когда столько много людей делают столько разных дел»…
    О том, как живёт и чувствует себя в глобальном мире обычный человек, ещё не утративший душу, но уже задавленный равнодушием, нищетой и зомбированием информацией повествует инсталляция «сентиментальное пояснение». На фоне фотографий унылых ландшафтов и покосившихся хибар демонстрируется «живой дневник» человека, не понимающего, что с ним происходит: его поток мыслей, словно оборванный листок календаря, летит по ветру и утонет в какой-нибудь луже. Но кажущиеся бессмысленными обрывки фраз на самом деле глубоко выстраданы, точны и правдивы:
«Две трети заводов и фабрик не работают.
Чаще умирают, чем рождаются.
Крысы первыми покидают тонущий корабль, крохотные зверьки…
Мой сын Илюша уже три года живет в чужой стране.
У моих родственников взломали и обокрали квартиру.
Порой страшно войти в темный подъезд.
Банк не возвращает мои деньги.
Но один знакомый фотограф продал свой аппарат и открыл ресторан.
Другой разводит собак.
Третий лечит людей.
Заработная плата увеличилась в три раза. Но ее месяцами не выплачивают.
Цены выравниваются. Теперь они почти такие же, как в Нью-Йорке или в Берлине.
Всё больше магазинов, торгующих западными товарами.
Есть и покупатели.
А может быть, не так уж и плохо, что людей здесь будет меньше…
Но ведь китайцев больше…
«Всё будет хорошо!», – объявил сегодня диктор».
    Вслед за «сентиментальным пояснением» крик погибающей личности максимально драматично точно реализовывается в инсталляции «Жидкое небо» – по одноимённому названию фильма Славы Цукермана, что значит на американском слэнге «героин». На крыше небоскрёба пошагово в геометрическом порядке, словно в шахматной партии, размещены матрасы, на которых изображены расплывчатые силуэты. Рисунки рассказывают о девушке из Нью-Йорской тусовки, которая устала от жизни и мечтает уйти из этой реальности. Мир фаст-фуда уже вытеснил из её сознания Бога, но душа ещё рефлектирует, побуждая верить. Будучи уже не в силах распознать порывы души, девушка начинает верить в инопланетян. В конце концов, она выходит на крышу небоскреба, делает себе инъекцию героина, просит инопланетян её забрать и падает вниз.
    Инсталляция «Жидкое небо» – это попытка проиллюстрировать чувство одиночества, тяжелое как героин, отчаяние, мольбу о помощи в обезбоженном мире, от безысходности направленную в пустоту космоса…

                «Гастрабайтеры духа»

    Искусство, как и жизнь, без глубокой духовной основы бессмысленна. Поэтому задача современного художника указывать на то, что эта основа всё больше истончается. Возможность привлечь внимание к главным проблемам современности на международной Биеннале, по сути, сродни удару в колокол, одиночному, но сильному. Но тех, кто способен в него ударить всё меньше. Люди искусства находятся в нашей стране на грани вымирания. Нищенские зарплаты и чувство униженности ещё полбеды. Для мыслящих людей закрываются все двери. Наблюдая торжество бездарности и пошлости, многие ломаются, лишь единицы продолжают нести свой крест до конца в любых условиях.
    Недаром академик Дмитрий Лихачёв назвал библиотекарей и вообще работников культуры «последними святыми на Руси». А митрополит Антоний Сурожский писал в своей книге «Духовная жизнь», что «Слово Божие» в наше время только у святых и у художников. При этом ученый, художник, кому Богом открыта способность видеть за внешней формой того, что его окружает, какую-то глубокую сущность, извлекает её, выделяет, выражает звуками линиями красками и делает доступной окружающим людям – невидящим».
    Самих же художников, из числа работающих для Бога и людей, прозвали на Биеннале современного искусства «гастрабайтерами духа». При явной демонстрации тёмных форм нового мироустройства, они не забыли тоненькой кистью указать на свет негасимый, что светит и во тьме. На больших белоснежных холстах в легких вьющихся линиях были представлены бестелесные фигуры героев-праведников (Святого Георгия, святых Бориса и Глеба) и евангельских персонажей (Богоматери, Иоанна Крестителя, Симона Киринеянина и др.)
    Какова же роль художников в этой вечной духовной перестройке, на грандиозной стройплощадке символического порядка? Едва ли ни самая главная … Они привлекаются к черновой работе, ко всякой там топке и сварке. Как-то выходит, что никто из служащих по духовному ведомству, аристократов духа, не хочет работать с неугасимым огнем. В этом смысле художников, взявшихся за этот специфический труд, и можно назвать гастарбайтерами духа.

октябрь 2009 г.
фото: инсталляция с Биеннале