Купидон в опале. глава 5

     Они вернулись в кабинет заведующей, и Харитоныч позвонил Самуилу Яковлевичу по служебному телефону, поскольку сотового не имел.
     - Самуил Яковлевич, мы засыпались! – сообщил ему Харитоныч  без предисловий.
     - Уже?! – несказанно удивился Леви. – И на чём?
     - Не по телефону, - конспиративным шёпотом ответил Харитоныч. – Вам надо прибыть к заведующей нашей богадельни для переговоров.
     - Ждите, скоро буду! – оперативно сориентировался Леви. – И без меня чтобы рот не открывали!
     - Ну, само собой! – тут же согласился Харитоныч. – Будем молчать, как рыбы.
     В ожидании Леви все угрюмо потягивали  уже остывший чай. Самуил Яковлевич, на удивление, явился довольно скоро. Поздоровался с Марией Филипповной, и отозвал в сторонку Харитоныча.
     - Нам надо проконсультироваться приватно, -  объяснил он заведующей.
     Та в знак согласия угрюмо кивнула, и потом ей  только и оставалось смотреть, как несколько минут Харитоныч объяснял ситуацию Леви, активно жестикулируя, и непочтительно тыкая пальцем то в сторону Эрлиха, то в её. Когда консультации закончились, Леви и Харитоныч вернулись в кабинет из коридора, тщательно закрыв за собой дверь, и присели у стола.
     - Мария Филипповна, мы с вами знаем друг друга много лет, поэтому можем вполне доверять друг другу. Видит Бог, мы совсем не хотели, чтобы вы были замешаны в наши дела, поскольку они  сколь странны, столь и опасны.
     Мария Филипповна побледнела.
     - Не хотелось бы вас пугать, но чтобы без потерь выйти из этой ситуации, да ещё и извлечь из неё взаимную  выгоду, мы с вами, в данный момент я имею в виду именно себя и вас, должны удовлетвориться только той частью информации, которой этот весьма необычный молодой человек может с нами поделиться.  Ваша скромность, а так же умение хранить чужие тайны, будут достойно вознаграждены, в чём вы смогли убедиться сегодня на примере вашего чердака.
     - Так это Вы?! – прижав обе руки к груди, изумлённо воскликнула Мария Филипповна.
    - Что вы, что вы! – отгородился рукой от напраслины Самуил Яковлевич. – Это вот он, наш драгоценный Эрлих!
     Мария Филипповна в изумлении посмотрела на Эрлиха, который к этому моменту уже прикончил все конфеты из вазочки, и доедал  вторую пачку земляничного печенья.
     - Но…  как?!
     Самуил Яковлевич пожал плечами, развёл руками и проговорил:
     - Сие есть тайна великая!
     Мария Филипповна несколько минут просто сидела и молча смотрела, как Эрлих догрызает оставшееся печенье, а потом недоверчиво спросила:
     - А вы меня не разыгрываете?
     Харитоныч только руками всплеснул:
     - Ох, ну до чего же народ пошёл недоверчивый! Придётся продемонстрировать на наглядном примере!
     Самуил Яковлевич согласно кивнул головой, понимая, что иначе им  заведующую не убедить.
     - Давайте -  ка, Мария Филипповна, выйдем на пару минут из кабинета, а Эрлих вам тут всё подшаманит!
     - Что он мне тут подшаманит? – попробовала было сопротивляться Мария Филипповна, но Харитоныч уже под руку выводил её из кабинета. За ними на выход шустро семенил Самуил Яковлевич.
     - Действуй, Эрлих! – скомандовал Харитоныч,  прикрывая дверь.
     Троица отошла к окну, и оттуда смотрела на дверь кабинета. Когда в щели под дверью вспыхнул яркий свет, Мария Филипповна не выдержала и с криком: « Он мне интернат спалит!» ринулась к двери, которую уже открыл улыбающийся Эрлих. Он вежливо  отступил от двери, пропуская заведующую, и эта вежливость избавила его от травмы, потому что не отступи он, Мария Филипповна просто снесла бы его, и пробежала сверху, как стадо бизонов, рвущихся на водопой.
     Заведующая залетела в кабинет, и застыла посреди него, широко открыв рот.
     - Мама родная, - произнесла она через некоторое время, задушенным шепотом.
     Харитоныч и Самуил Яковлевич, вошедшие следом за ней с интересом оглядывали кабинет, и одобрительно кивали головами, понимая, что тут есть чему удивляться. Старая, если не сказать старинная мебель кабинета заведующей, которая не рассыпалась в прах до сего момента только благодаря умелым рукам столяра Николая Ивановича, теперь сияла как яичко, новеньким лаком.
     - Самуил Яковлевич одобрительно похлопал по дверце шкафа и изрёк:
     - Из дерева сработано, не из опилок! Больших денег теперь стоит, между прочим!
     Старый продавленный диван, прикрытый пледом, теперь сверкал новой кожей, и  приятно скрипел новыми пружинами, когда на него садились. В пару ему было шикарное, теперь новое, кожаное кресло необъятных размеров. Да что там говорить, всё радовало в этом кабинете глаз, куда взгляд ни кинь! На окне были новые шторы из настоящего бархата,  и, залетающий в кабинет ветерок весело играл их зелёными кистями. Белоснежный, накрахмаленный тюль на окне вздымался под ветром, как парус надежды! Стол заведующей радовал глаз новым зелёным сукном, а посреди него  сверкала зелёным стеклянным абажуром настольная лампа, ровесница Ильича. Но больше всего добил Марию Филипповну букет роз, который уже месяц, как засох в вазе на шкафу, а у неё всё руки не доходили его выбросить. Теперь на шкафу стоял прежний букет, только розы были свежайшими, и даже капельки росы сверкали на их тёмно-красных лепестках!
     - Впечатляет? – хитро улыбаясь, спросил Харитоныч.
     - Ещё как! – воскликнула потрясённая Мария Филипповна. – Эрлих, драгоценный ты наш, не знаю, как ты это делаешь, но тебе цены нет!
     Польщённый купидон довольно заулыбался.
     Мария Филипповна вдруг засуетилась, в поисках бумаги и ручки.
     - Эрлих, дорогой ты мой, я тебе списочек сейчас набросаю, что мне тут ещё подправить надо! Уж не откажи, будь ласка!
     - Мария Филипповна! – с упрёком в голосе воскликнул Самуил Яковлевич. – Взрослый, вроде бы, человек!
     - А что?! – тут же завелась заведующая. – Я что, для себя прошу?! Всё  для стариков! Вы же знаете, что они никому не нужны! Копейки лишней из администрации для них не выпросишь!
     - А  я о стариках-то и беспокоюсь, - спокойным, но очень серьёзным тоном ответил ей ювелир. И то, как он это сказал, сразу привело Марию Филипповну в чувство.
     - Эх, прав ты, Самуил Яковлевич! Мне теперь мэр, как только узнает, что крышу и кабинет удалось отремонтировать, в горло вцепиться, пока не узнает, кто проспонсировал, и тогда прости-прощай все мои планы! Он вас досуха выжмет!
     - Вот то-то и оно! – с готовностью подтвердил Самуил Яковлевич. – Но в данном конкретном вопросе я вам помогу.
     - Это как? – удивилась заведующая.
     - У сына моего друга как раз строительная фирма имеется. Проведём всё через него, как благотворительную акцию. Поскольку ему ни копейки платить не придётся, да ещё льготы по налогам получит, то возражений с его стороны я не предвижу. Да ещё очень хорошо, что фирма его зарегистрирована в Сочи.
     - Ага! – обрадовано встрял в разговор Харитоныч. – Так что мэр-то наш, где сядет на него, там и слезет!
     - Ну, примерно, так! – согласился ювелир.
     - А как мне мебель-то эту шикарную, что на чердаке, легализовать? – продолжала сокрушаться Мария Филипповна.
     - Я могу её утилизировать, - робко предложил купидон.
     - Ути… - машинально повторила за ним Мария Филипповна, - да ты что?! Ты, Эрлих, так не шути! Это ж красота какая! Нет, я что-нибудь придумаю, а мебель не отдам! Сделаем для наших стариков комнату релаксации!
     - Особенно шикарно наши одуванчики будут на ней смотреться в рваных халатах и пижамах! – ехидно заметил Харитоныч.
     Мария Филипповна так жалобно посмотрела на ювелира, что тот только крякнул.
     - Ладно, пусть Эрлих вам по мелочи поможет!
     - Ой, спасибо, Самуил Яковлевич! Тем более, что такие мелочи наших чиновников не волнуют, лишь бы у них деньги на это не просили.
     - Это точно! – с готовности подтвердил Харитоныч. – Считать дырки на халатах эти кровопийцы ещё не догадались!
     - Вы бы, Мария Филипповна, оформили Эрлиха к себе на подработку, столяром там, каким-нибудь. Вопросов, опять же, лишних меньше будет! – предложил Самуил Яковлевич.
     - Да с превеликим удовольствием! – с готовностью воскликнула Мария Филипповна. – Хоть сейчас, только документы давайте!
     Харитоныч тяжело вздохнул и горестно сказал:
     - Нету у племяша документов, вот в чём закавыка! Как  добудем, так сразу и придём трудоустраиваться.
     И вдруг Мария Филипповна огорошила их заявлением.
     - Я могу через свои связи сделать ему документы!
     Ювелир с уважением посмотрел на заведующую, а нетактичный Харитоныч удивился вслух:
     - Вот сроду бы не подумал, что у вас, Марь                Филипповна, в уголовной среде связи есть! Недаром говорят, что в тихом омуте все черти водятся!
     - Поживи с моё! – отмахнулась от него та, как от назойливой мухи.
     Когда троица собралась уходить, Марья Филипповна попросила купидона:
     - Эрлих, голубчик, ты не мог бы  несколько дней побыть в моём кабинете?
     - Это ещё зачем? – ревниво спросил Харитоныч.
     - Мне ведь надо как-то людям объяснить, почему мой кабинет так преобразился! Чёрт уж с ним с чердаком, да и с крышей, Зинаида пусть так и думает, что она ремонт проспала, а то, что ремонтники за одну ночь управились, я как-нибудь объясню.
     - Э, нет! Так не пойдёт! – категорически возразил ювелир. – Легенду прикрытия надо разработать и выполнить качественно!
     - Так что же делать? – растерянно спросила Мария Филипповна.
     - Нанять бригаду гастробайтеров! – уверенно сказал ювелир.
     - Что?! – взвилась Мария Филипповна. – Гастробайтеров?! Да ты бога-то побойся, Самуил Яковлевич, такое, предлагать! Они ж только изгадят здесь всё,  да всё порушат, что ещё само не разрушилось! Нет, я категорически против!
     - Вы не горячитесь, Мария Филипповна, не горячитесь, -  спокойным тоном ответил ювелир. -  Что всё изгадят, как вы изволили выразиться, так нам это только на пользу, у нас ведь есть наш уникальный Эрлих, который в состоянии восстановить гармонию пространства даже после такого стихийного бедствия, как бригада гастробайтеров. Зато уж никто не будет сомневаться, что у вас здесь был ремонт! Уж они-то постараются, учить не надо!
     Мария Филипповна, в душе соглашаясь с доводами ювелира, взялась рукой за челюсть, как будто у неё болел зуб, и горестно воскликнула:
     - Смерти вы моей хотите,  Самуил Яковлевич!