Волки

Волки… Они жестоки и кровожадны, но они нежны к своим женам и детям. Вместе они сильны. Но когда волк остается один, потеряв всю свою стаю, он мстит, вырываясь из кругов ада через все допустимые рамки и предрассудки. Любой ценой…




Город N, середина 1990-х г.

В этот час в кафе «Калейдоскоп» всегда было полно посетителей. Кто-то пичкал ребенка мороженым. Кто-то шептался с любимой девушкой. Никто не обратил внимания на двух молодых людей в черном. Спортивные фигуры, бритые затылки – этих молодчиков так много развелось в последнее время в городе, что, казалось, все они были на одно лицо.
Молодые люди огляделись и уверенно направились к угловому столику, где уже расположились четверо им подобных за бутылками пива и пепельницами, полными окурков. Одновременно, словно до этого долго репетировали, пришедшие выхватили из-за поясов по пистолету и открыли огонь по ни о чем не подозревающей четверке.
Завизжали женские и детские голоса, испуганные неожиданной пальбой, послышался звон бьющейся посуды, грохот падающих столов и стульев.
Убедившись, что четыре жертвы на залитом кровью полу уже не подают признаков жизни, киллеры неспеша вышли из кафе, сели в стального цвета «Мерседес» и уехали.
Кто-то рыдал, в истерике бился головой об пол. Самый смелый – парнишка лет четырнадцати - выбравшись из-под стола, помчался вызывать «скорую» и милицию. Одна из женщин, охнув, подбежала к лежащим, раскрыла зрачки, попыталась определить пульс у каждого. По ее умелым, быстрым действиям можно было понять, что она – профессионал: врач, медсестра, на худой конец – фельдшер.
     - Скорее, один еще жив, помогите же! – требовательно крикнула она. – Дайте какой-нибудь платок, ремень, что-нибудь!
Посетители приходили в себя и спешили поскорее убраться из кафе до приезда милиции. Никому не хотелось быть свидетелем. Как известно, свидетели долго не живут. Те несчастливцы, которые не успели поступить таким мудрым образом, оперативникам отвечали с завидным единодушием: преступников не разглядели, в марках машин не разбираются, номеров не запомнили, куда уехали убийцы – никто не видел.
Увезли раненого, потом приехала машина за трупами. Оперативники рыскали в поисках улик по всему кафе. На улице собиралась толпа зевак.
Наступала весна…

Хакимов устало опустился в кресло и отщипнул виноградинку величиной со сливу с лежащей в роскошной вазе грозди. Вокруг вазы на столике живописно расположились апельсины, бокалы шампанского, конфеты в коробке и другая вкусность. Ощущая приятную сладость винограда во рту, Хакимов закрыл глаза и задумался.
Если бы пять лет назад ему сказали, что он сможет позволить себе вот так сесть в дорогое дубовое кресло и безмятежно жевать виноград, думая о своем доме за городом, о своем счете в банке не нашей державы, зашкаливающем за цифры с семью нулями в зеленых американских деньгах, о своих предприятиях, о девочках, которых можно купить на одну ночь, Хакимов не поверил бы.
Пять лет назад он только-только организовал маленький кооперативчик «Руслан», торговал шоколадками и другой заграничной снедью, а потом решился взять кредит и переквалифицировал свое предприятие на производство полиэтилена, бумаги и других упаковочных материалов. Упаковочный бизнес расцветал на глазах.
Здоровой конкуренции соперники Хакимова почему-то не выдерживали. Одни, замученные постоянными проверками аудиторов, налоговой полиции, штрафами за нарушения в бухгалтерской отчетности, разорялись. Другие вдруг решали, что под крылышком у Хакимова будет надежнее. В третьих куда-то исчезали руководители, а потом оказывалось, что загадочным образом исчезали и все финансы предприятий со счетов в банке. Вобщем, везло Хакимову, очень везло.
Потом Хакимов решил, что пора расширять поле своей деятельности. И положил глаз на акционерное общество «Сириус», мирно выпускающее каучук. Но в ответ на довольно выгодное с точки зрения Хакимова предложение этот динозавр вздумал вдруг ерепениться. Пришлось  похимичить на бирже и купить контрольный пакет акций, хлопотать потом по знакомым в областной администрации, тревожить людей. Без убытков не обошлось, но ради такого дела не жалко было десятка-другого миллионов. Через три месяца «Сириус» обанкротился. Когда Хакимову сообщили об этом, он лишь пожал плечами и сказал:
     - Не надо было упрямиться.
Дальше надо было действовать быстро. Все имущество «Сириуса», проданное с молотка, перекочевало к Хакимову по сносной цене.  Вместо кооператива «Руслан» появился холдинг «Скорпион», а Хакимов стал его генеральным директором с шестьюдесятью процентами акций в кармане.
Сейчас, полгода спустя, Хакимов уже обдумывал новые возможности вложения своего капитала. Так уж устроен человек: чем больше он получает, тем больше ему хочется.
Жуя виноград, Хакимов размышлял.
Послышался всплеск воды в бассейне, выложенном итальянским кафелем, и приглушенные голоса телохранителей. Один из них подошел к хозяину и осторожно позвал:
     - Рамаз Муратович!
Хакимов, недовольный тем, что его так некстати потревожил этот олух, поднял на него глаза. «Ну, что ты мне можешь сказать такого, чего я сам не знаю?» - говорило его лицо.
    - Рамаз Муратович, в «Калейдоскопе» час назад три трупа и один раненый. Все из разных бригад, - сообщил телохранитель.
    - Каких? – вяло поинтересовался хозяин.
     - Один из «Белого ряда», два из «Медведей», один из «Четверки».
Хакимов в ответ слабо улыбнулся и снова закрыл глаза.

Город гудел, словно улей, потрясенный наглостью происшествия. Во всех газетах и по местному телевидению несколько раз сообщили о нем, приукрашивая все новыми подробностями. Привыкших ко всякому горожан убийство среди бела дня в людном месте заставило содрогнуться. Поползли слухи: «Мафия…»
Следствие установило некоторые детали, подтвердившие эти слухи. Во-первых, странно было, что убиты были только сидевшие за угловым столиком. Во-вторых, все жертвы принадлежали к разным преступным группировкам. Настораживало и то, что эти «организации» давно уже поделили между собой город и окрестности и в дела друг друга не вмешивались. Все понимали, что этот случай может стать поводом к новым разборкам, хотя только-только улеглись страсти предыдущих.
А город тонул в весенней грязи и серых тучах, тоскуя по теплому солнышку.

Когда по ящику прокрутили очередной выпуск новостей местного канала, Сотников каким-то шестым чувством понял: все изменится. Нежданно и очень скоро.
Оля по старой своей привычке подошла неслышно, обняла его сзади – и Михаил, не знавший, что такое страх, вздрогнул.
     - Не пугайся, это я, - мягко сказала девушка. – Опять смотрел новости?
     - Оль, может, тебе лучше пока у матери в деревне пожить, а? – предложил он и посмотрел на нее.
     - Нет, я тебя не оставлю. Ты без меня совсем дома ночевать перестанешь со своими делами, - серьезно сказала Оля и села рядом, положив ему голову на плечо.
     - Недоброе что-то будет, - тихо проговорил Сотников, прижимая девушку к себе. – Опасность какая-то в воздухе.
     - Ты  скоро от каждого шороха будешь вздрагивать и за пистолет хвататься. Так не долго и с ума сойти, Мишенька, - беспечно ответила Оля.
     - Оль, давай уедем на время? – спросил он.  – Все равно куда. Куда хочешь. Можем в Испанию смотаться позагарать, или в деревню к твоей матери – чем не Испания? И речка рядом, и лес.
Оля засмеялась тихонько:
     - Ох, Мишка!  Какая Испания? У меня четыре пятых класса и экзамены в шестом через месяц. Разве я могу их бросить? Как тебе не стыдно вообще?
     - Ах, какой я негодяй! Какой бессовестный! – начал причитать Сотников, но вдруг сменил тон: - Ты ведь у меня одна. А до остальных мне дела нет. Как скажешь, так и будет.
     - Ты давно знаешь, чего я хочу,  - грустно сказала Оля.
     - Как раз то, чего я не могу, даже если бы сильно захотел, - ответил он, нажимая кнопку на пульте, чтобы выключить телевизор.
     - А мне как раз больше ничего  не надо, - с сожалением продолжила девушка.
     - Так уж и ничего? – поинтересовался Михаил. – Даже этого? – он поцеловал ее в губы.
     - Я бы все отдала, что у меня есть, чтобы ты вышел из этого порочного круга. Зачем тебе эти грязные деньги, Мишенька? Мы бы и без них хорошо жили.
     - Меня уже и бульдозером не вытащишь, - Сотников стал гладить ее волосы. – А деньги мне нужны, чтобы за тобой ухаживать, чтобы о куске хлеба не мечтать. Зачем они еще нужны?
     - Я боюсь за тебя, - призналась Оля. – Боюсь, что однажды ты не вернешься, а позвонит кто-нибудь и скажет, что тебя…
     - Нет, я им так просто не дамся, я живучий, - утешил ее Михаил.
Зазвонил телефон. Оля с ненавистью взглянула на аппарат, поднялась и ушла на кухню.
Сотников взял трубку не сразу. А взяв ее, тут же услышал озабоченный бас своего старого знакомого Трубачева, под которым ходил «Белый ряд»:
     - «Гранат» при чем?
     - Ни при чем, - спокойно и уверенно ответил Сотников.
В трубке послышались короткие гудки – и Михаил бросил ее на рычаги.
Значит, войны не будет. По крайней мере, пока. Уже хоть что-то.
Он встал, засунул в кобуру пистолет, надел куртку и обернулся. На пороге стояла бледная Оля.
Михаил подошел к ней и обнял крепко.
     - Пока обошлось, - сказал он. – Не волнуйся, ладно? Я в офис.

Когда за ним захлопнулась дверь, Оля опустилась на диван и заплакала.
Раздался еще один звонок. В трубке послышался знакомый голос Ильдуса:
     - Оля, Мишка дома?
     - Только что в офис уехал, - голос Оли дрогнул.
     - Ты что, плачешь?! – удивился Ильдус. – Что случилось? Поссорились?
     - Ильдус, я боюсь за него, - прошептала Оля.
     - Я тебе обещаю, что с ним ничего не случится, - пообещал тот.
И Оля успокоилась, потому что знала: даже если мир рухнет – Ильдус свое слово сдержит.
Валлиулов был для Сотникова не просто другом. Он был его названным братом и в чем-то даже ангелом-хранителем. Невозможно было сосчитать, сколько раз он спасал Михаилу жизнь. Неудивительно, что именно Ильдус познакомил с Сотниковым свою красивую соседку по площадке Олю. И добровольно взял на себя обязанность беречь их любовь, гасить ссоры, охранять от посторонних вмешательств и сплетен.
     - Ладно, побегу Мишку искать, - продолжал Ильдус. – А ты на всякий случай дома посиди. Мало ли что, да и найти тебя так легче. Договорились? Все, давай успокойся, киношки посмотри, носки свяжи – вобщем, займись чем-нибудь. Я Мишке скажу, чтобы он тебе позвонил.
Оля положила трубку. Она не могла не беспокоиться, но все же ей стало значительно спокойнее на душе. Девушка, чтобы как-то отвлечься, вынула из сумки стопку тетрадей с диктантами и вооружилась ручкой с красной пастой.

Офис ЗАО «Тигр» располагался в одном из самых престижных зданий в городе. Стекло, бетон, красивые неоновые вывески различных предприятий, занимающих под офисы по одному, два, а то и три этажа сразу – современный стиль. Подземные стоянки, кафе и прочая сопутствующая атрибутика престижных многоэтажных комплексов. Один факт нахождения офиса в подобном здании уже говорил сам  за себя, лучше любой рекламы.
ЗАО «Тигр», как совладелец здания, занимало сразу три верхних этажа. Внешне все выглядело очень солидно: торговля компьютерами, машинами, строительство, казино, благотворительность и даже ритуальные услуги. К нему же негласно примыкало частное охранное и детективное агентство «Валлиулов и Ко» (а следовательно, было и право на ношение оружия). Учредитель и генеральный директор ЗАО «Тигр» Михаил Сотников владел, кроме прочего, пакетом акций одного из коммерческих банков. Все шло к тому, чтобы преобразоваться в крупную финансово-промышленную группу, охватывавшую своей деятельностью далеко не один регион страны. Жители города с уважением и завистью следили за развитием предприятия, обеспечивавшего работой десятую часть населения.  Достаточно было сказать, что ты из ЗАО «Тигр» - и открывались многие недоступные простым смертным двери, а люди жадно хватали каждое слово, каждый взгляд и, конечно, получали за это справедливое вознаграждение. Первые лица города считали своим долгом оказывать этому предприятию всестороннюю поддержку и внимание.
Обратная сторона дела была не менее солидной: полный контроль  над центральным районом города и всеми доступными прелестями жизни, включая проституток и бои без правил, финансовые махинации.  Единственное, чем не хотели мараться тигры, как называли сотрудников ЗАО в городе, - это наркотики. Любая наркота уничтожалась беспощадно и под корень, что значительно облегчало работу местных правоохранительных органов. Черный нал тек рекой, благодаря ему удавалось честно платить налоги с легального бизнеса и потому не иметь никаких проблем с государством.
Михаилу (а в подпольном бизнесе – Тигру) нравилось быть предпринимателем, «новым русским», как  теперь называли бизнесменов. Ощущения от управления ЗАО он мог сравнить только с охотой. Приманки для покупателей и клиентов, поиск товаров, капканы для конкурентов. Его увлекал даже не весьма ощутимый результат, а сам процесс. Постоянно бороться за место под солнцем, за право контролировать территорию, уничтожать тех, кто осмелился оспаривать это право, стало нормой для Тигра и его людей.
И вот расстрел в «Калейдоскопе». Хотя ни прямо, ни косвенно не был в нем замешан ни один сотрудник Тигра, что-то заставило Сотникова насторожиться, прислушаться, пытаясь угадать последующие события, и принять соответствующие меры. Шестым чувством понял он, что не остаться ему в стороне со своей бригадой, не отвертеться, как бы он ни старался, от надвигающейся войны. Слишком уж долго было безоблачным небо над его головой. Поэтому готовился заранее, сберегая людей и ресурсы. Любой ценой решил как можно дольше сохранять нейтралитет. Надеялся Сотников, все еще надеялся на свою удачу.

Не успела машина Михаила остановиться на стоянке у здания офиса, как к ней подлетел Ильдус:
     - Фу-у! – выдохнул он облегченно. – Вот ты где! Я тебя уже потерял!
     - Но ведь надеялся, верил и ждал, конечно? – усмехнулся Тигр.
     - Спрашиваешь! – развел руками Ильдус. – У меня две новости. Одна плохая, другая очень плохая. С какой начать?
Михаил вышел из машины, кивнул водителю, чтобы шел за ним, и направился к лифту. Ильдус догнал его.
     - Давай сначала плохую, - сказал Тигр.
     - Хакимов назло тебе поставил еще пару киосков на соседней улице.
     - Это значит? – Тигр в удивлении поднял брови.
     - Это значит, что он не собирается ни платить, ни убираться, - пояснил Валлиулов.
     - Так реши эту проблему, - посоветовал Михаил. – Давай вторую новость.
     - Хакимов встречался с Батуевым. Кажется, они договорились.
Тигр не ответил. Но понял, что такую занозу, как Хакимов, без боли и крови не вынуть. Значит, война. И так скоро, как нельзя было и предположить. Война с давними соседями. Неужели никак не избежать?
Он чувствовал, что что-то здесь не так. Есть какая-то связь между Хакимовым с его киосками и убийством в «Калейдоскопе». Но какая?
     - Ильдус, узнай-ка мне во всех подробностях о разборке в кафе, - попросил Тигр.
     - Объявлена война? – Ильдус насторожился.
     - Надеюсь, что обойдется, - неопределенно сказал Михаил.


Закрывшись у себя в кабинете, Тигр уселся звонить.
     - Батуева мне! – скомандовал он женщине, взявшей трубку. Потом долго слушал тишину на том конце провода. Но Сотников продолжал ждать, зная, что Батуев рядом с телефоном. И если бы Батуев дальше не брал трубку, Тигр все равно бы ждал хоть до самого вечера.
Но Батуев решил не испытывать терпение Сотникова, в котором убеждался уже много раз. В трубке послышался его недовольный голос:
     - Алло?
     - Как жизнь, Батуев? – спросил Михаил.
     - Помаленьку, - буркнул тот.
     - Наслаждаешься ясным солнышком над головой? – Сотников старался говорить легко и весело. Но его угрозу Батуев чувствовал шкурой.
     - Наслаждаюсь, - он отвечал осторожно. Не любил он скандалов. Знал, что с  Тигром это может плохо кончиться.
     - По тучкам не соскучился?
     - А что, могут появиться?
     - Могут,  - подтвердил Михаил. – Тебе «Калейдоскопа» мало было? Решил и с соседями пошутить?
     - А что «Калейдоскоп»? – подозрительно спросил Батуев. – Твоя работа?
     - Нет. Но могу постараться, подсобить журналюгам с новостями.
     - О чем это ты? – Батуев упорно делал вид, что не понимает.
     - О Хакимове, - Тигр решил идти напрямик. – Ты ведь знаешь, Костя, что это только наше дело. Ты не должен был вмешиваться, Костя. Это твоя большая ошибка. Сколько он тебе заплатил?
Батуев понял, что отпираться бесполезно.
     - Сам понимаешь, Миша, у нас в последнее время трудности. У меня несколько дел сорвалось, ребята в ментуру загремели. Пока всем заплатишь, пока убытки покроешь. Да и не хочу я с тобой ссориться. Надеялся так договориться. Оставь ты его в покое, Миша.
     - Когда заплатит, что должен, оставлю, - пообещал Михаил. – Если я ему поблажку сделаю, другие тоже побегут соседям платить. Не могу я допустить, чтоб он рос и процветал на моей территории. Если хочешь, бери его к себе. Пусть на твоей процветает.
     - Зачем ты так, Миша? Нехорошо говоришь, - обиделся Батуев.
     - Я тебе одно скажу, Костя. Если будешь ему помогать, дружба наша с тобой закончится. Я не лезу в твои дела. Не лезь и ты в мои. Если тебе нужны деньги, могу одолжить. Вот так, Костя, - и Тигр бросил трубку.

Продавцы заканчивали работу, снимая с кассы выручку.
     - Митя, давай закрываться. Ставь щиты на витрину, - распорядился старший. Нацепив на нос очки, он подсчитывал деньги и что-то писал в  специальной тетрадке.
     - Сейчас, сейчас, - Митя полез куда-то вниз, разыскивая болты креплений. – Куда-то болты затерялись…
Почему-то разбилось вдруг стекло, совсем близко оглушительно трещало. Падали на пол товары, капал вытекающий из пробитой пластиковой бутылки сок. Что-то тяжело и глухо упало на пол. Митя сжался под прилавком и с ужасом увидел кровь. Николай лежал на спине с открытыми глазами. Из его живота кусками торчало мясо.
     - Коля! – крикнул Митя и, забыв об опасности, бросился к телу, уже безжизненному. Потом вскочил на ноги и крикнул в разбитое окно: - Гады! Что вы…
Договорить он не успел. Что-то обожгло ему грудь, и дикая боль пронзила все конечности. Схватившись за рану руками, Митя упал и уже смутно слышал, как отъезжает от киоска красный «жигуленок» с заляпанными грязью номерами.

В то же время непонятно какого цвета «москвич» (до такой степени он был покрыт грязью) на полной скорости проезжал мимо другого киоска по той же улице. Из окошка машины высунулась рука и бросила маленький черный предмет в новенькую витрину, увешанную всякой вкусной мелочью. Только что открывшийся киоск вдруг разлетелся на мелкие кусочки. Милиция, которую вызвал очевидец, пожелавший остаться неизвестным, нашла только несколько обгоревших обломков фанеры, лужу крови и пару никуда уже не годных мягких игрушек.

Тяжелый кулак Хакимова с силой опустился на стол, так что зазвенели бокалы на обеденном столе.
     - Телефон мне! – заорал он и рванул галстук.
Телохранитель, не боявшийся никого и ничего, кроме гнева хозяина, трусливо втянул голову в плечи. Бросившись исполнять приказ, он чуть не снес плечом несколько колонн подряд.
Получив трубку, Хакимов набрал номер и, дождавшись, пока кто-то на другом конце провода недовольно скажет «алло», заговорил, метая яростные взгляды на ни в чем не повинного телохранителя.
     - Это у вас называется охраной? Я выкинул столько денег, чтобы вы сидели в своих теплых квартирах, да? Час назад убиты три моих работника, уничтожено два киоска, а вы не пошевелили даже пальцем, чтобы их защитить!
Его собеседник выслушал все это молча. Подождав, пока замолкнет визг Хакимова, он спокойно сказал:
     - Разберемся, - и положил трубку.

     - Миша, все сделано, - доложил Ильдус, входя в кабинет Тигра.
  За ним шли еще двое парней, похожих больше на шкафы, чем на людей: квадратные фигуры громадного размера, квадратные подбородки, квадратные кулаки. Они улыбались как дети, которым только что подарили игрушку, о которой они давно мечтали.
Выслушав парней, Михаил нахмурился:
     - Что, нельзя было подождать до закрытия?
У амбалов улыбки сползли с лиц. Такой тон Тигра не предвещал ничего хорошего.
     - Так ведь страшнее, - пробормотал растерянно один из них. – Теперь не будут возникать.
Михаил, чувствуя, что сорвется, если этот идиот скажет еще хоть слово, процедил:
     - Ильдус, убери их от меня.
Валлиулов вытолкал парней за дверь и повернулся к другу:
     - Ильдус, теперь на нас три трупа, - медленно сказал Тигр. – Это война.
     - Я сам лично застрелю этих придурков, - пообещал Ильдус.
     - Не надо. Уже ничего не исправишь, а людей надо беречь. Предупреди всех, чтобы поосторожнее… - его прервал телефонный звонок. – Погоди, - остановил он Ильдуса, уже собравшегося уходить. – Успеешь. Сядь.
И взял трубку.
     - Миша, я же предупреждал, - услышал он голос Батуева. – Почему ты не послушал меня?
     - Поздно. Дело сделано. Не лезь в мои дела, Костя. Ты сам понимаешь, что может произойти. Не лезь. Разбирайся лучше с «Калейдоскопом», - посоветовал Тигр. – Если хочешь, могу даже помочь.
     - Нет, Миша. Я дал слово, а слово надо держать. Иначе меня перестанут уважать. Я сам себя перестану уважать… Я не хотел войны, но ты меня вынудил. Ты начал первым…
  Тигр бросил трубку и посмотрел на Ильдуса. Тот все понял сам по выражению его лица.
     - Скажи всем, чтобы без неожиданностей. Первыми не начинать, на грубости не нарываться, конфликтов избегать,  - тихо и четко, разделяя слова, проговорил Михаил.
     - Да, конечно, - кивнул Ильдус и вышел.
Тигр закрыл глаза, набрал в грудь побольше воздуха и нажал несколько кнопок на телефоне:
     - Оля?
     - Миша, где ты? – спросила девушка. Чувствовалось ее волнение, и Сотников на секунду раскаялся в том, что она сейчас одна. Надо ее что ли в загородный дом перевезти, в квартире небезопасно, решил он для себя.
     - Оля, я скоро приеду. Никуда не ходи, никому не открывай. Ладно?
     - Хорошо, - согласилась Оля.
     - Все, целую, - Михаил положил трубку.

Оля что-то писала. Погруженная в свою работу, она не слышала, как вошел Михаил. Подойдя поближе, тот с интересом наблюдал, как девушка, исправив в тексте кучу ошибок, рисует жирную красную двойку.
Михаил присел на корточки  рядом и положил подбородок на крышку стола, предварительно подставив под него локти.
     - Здравствуй, - сказал он, глядя на нее снизу вверх.
     Оля посмотрела на него растерянно:
     - Ой, Миш, я не слышала, как ты вошел, - и покраснела.
     - Как учится молодое поколение? – поинтересовался Михаил.
     - Все так же, - улыбнулась она.
     - Это радует, - заметил Сотников. – Ты продолжай, продолжай. Я подожду.
     - Миш, мне уже немного осталось, хорошо? – как бы извиняясь сообщила Оля.
Сотников закрыл глаза в знак согласия, и Оля снова взялась за тетрадки.  А Михаил, забыв обо всех своих проблемах, рассматривал ее сосредоточенное и от этого немного строгое лицо.
Наконец, девушка отложила в сторону последнюю тетрадь и взглянула на жениха.
     - Ужин подогреть? – спросила она. – Голодный, наверное?
     - Не-а, - помотал головой Сотников, улыбаясь.
     - Я все-таки подогрею. Вдруг ты потом передумаешь, - Оля встала, чтобы пойти на кухню.
Михаил удержал ее за руку:
     - Оль, останься тут, черт с ним, с ужином, - и выпрямился.
     - Что-то случилось, Миша? – ее взгляд был полон тревоги. – Я же вижу.
     - Пока ничего страшного, - ответил он. – Может быть, в следующий раз.
     - Страшная шутка, - Оля отвернулась.
Михаил обнял ее.
     - Не сердись, я исправлюсь. Да, кое-что произошло. Но, может быть, можно будет избежать худшего. Я надеюсь.
Врал Сотников. И сам это прекрасно понимал. Но знал, что и в мирное время Ольга боялась отпускать его из дома, а если узнает, что грядет война, совсем покой потеряет. Не мог он этого допустить. Слишком любил ее для этого.
     - Мне страшно, Мишенька, - прошептала Оля.
     - Ничего со мной не случится, - заверил ее Сотников. – Я еще тебя переживу.
Ему захотелось вдруг прижать ее к себе и никуда никогда не отпускать.

Мобильник пищал на тумбочке. Оля спала рядом. Михаил нехотя протянул руку за трубой:
     - Слушаю?
     - Вот ты где, - Ильдус облегченно выдохнул.
     - Чего тебе? – поинтересовался Тигр.
     - Ты еще не знаешь? Впрочем, конечно, не знаешь… Ты вчера просил узнать о «Калейдоскопе». Так вот, это сделала «Четверка».
     - Как «Четверка»?! – удивился Сотников. – Да ведь среди убитых…
     - В том-то все и дело. У них там свои дела внутри. Одни за Швецова, другие – за Тюрина. Ну да это не важно. Швецов решил объединиться с Трубачевым и Батуевым против Тюрина. Они послали своих человечков в «Калейдоскоп» на стрелку. Тюринцы поняли, что дело плохо, и приняли срочные меры. А сегодня Трубачев и Батуев объявили «Четверке» войну.
     - И Швецову?
     - Всей бригаде.
     - Круто, - оценил Тигр. – А Батуев что же, собирается на два фронта воевать?
     - Он боится, что мы поддержим «Четверку», - пояснил Ильдус.
     - Мы вмешиваться не будем, нам своих проблем хватает, - решил Тигр.
     - Так Швецову и скажу, когда позвонит. Он уже два раза звонил, - сообщил Ильдус. – Но это еще не все. Война уже началась. «Медведи» замочили Карабая. Семь выстрелов в упор. В собственном подъезде.
Карабай был близким другом Тюрина, вторым после него человеком в бригаде. Это означало, что война будет до конца, пока вся «Четверка» или ее враги не будут уничтожены до последнего человека.
     - Да, вот еще сейчас Дэн сказал, во дворе школы машина взорвалась, а в ней почему-то Пахом оказался, - продолжал Ильдус.
Пахом был вторым после Швецова.
Фактически было уже две «Четверки» - Швецовская и Тюринская. И если убили Пахома, значит, хотели сказать: или Швецов присоединяется к нам, или погибает вместе с Тюриным.
Тигр помолчал, обдумывая слова Ильдуса, и спросил:
     - Дети-то живы?
     - Живы, он их уже успел высадить.
  Значит, все же кое-какая гуманность соблюдалась. Хоть на этом спасибо.
     - Хорошо. Скоро приеду, - Тигр отключил трубу.

В офисе было непривычно много народу, в основном молодые люди лет двадцати-тридцати, чем-то похожие друг на друга: короткие стрижки, квадратные фигуры, скупые жесты и развязная речь.
Когда вошел Тигр, оживление усилилось. Кивнув приветственно нескольким знакомым, Михаил махнул рукой кое-кому, приглашая следовать за собой.
Дождавшись, пока Ильдус и еще несколько парней рассядутся за столом, Сотников лично запер дверь и занял свое место.
     - Все мы знаем, что происходит: возникла большая проблема с «Медведями». Но Батуев, кроме нас, объявил войну и «Четверке». Батуева поддерживает «Белый ряд». Швецов обратился за помощью к нам. Но если мы вмешаемся, «Белый ряд» будет против нас. Это не желательно. Швецову придется отказать. Может быть, есть другие предложения?
     - Пусть сами разбираются. И нашим легче. «Медведи» на два фронта долго воевать не смогут. К «Четверке» у них кровный интерес, а к нам – какой-то барыга. Барыгу они бросят, это наше внутреннее дело – вот и весь сказ. Так что все правильно, - сказал Карандаш.
Денис Семенов получил свое прозвище за пристрастие к стихам. Очень часто в разговоре он импровизировал, выдавая по целым четверостишиям. Он мог, если был в ударе, разговаривать в стихах часами. Сегодня он был серьезен. Понимал: не до стихов.
Тигр не многих допускал в число своих друзей. Только проверенных временем и жизненными испытаниями, только верных и преданных. Но Карандаш, появившись в «Гранате» всего полтора года назад, быстро стал одним из лучших. И Тигр, не имевший привычки доверять новичкам, вдруг приблизил его к себе, чему немало удивлялись остальные. Сумел Сотников разглядеть в парне что-то такое, чего не было в других.
     - Но ведь если мы воюем с «Медведями», значит, фактически поддерживаем «Четверку», - возразил Костыль, Леха Костылев, как всегда осторожный и предусмотрительный. Может быть, даже слишком осторожный. Он руководствовался по жизни тем правилом, что лучше перестараться, чем недостараться, лучше переосторожничать и остаться живым, чем недоглядеть и отправиться на кладбище. Так он и костылял все свои тридцать два года, оправдывая свое прозвище.
     - Разборки «Граната» с «Медведями» общей войны не касаются, - начал спорить Карандаш. – Швецову мы отказали, значит, это подтвердили официально. «Медведи» сами виноваты, что с нами связались. Не надо зарываться. Вот пусть теперь сами и выпутываются.
     - Дэн, все, проехали, - прервал его Тигр. – Теперь о другом. Ильдус, что там Хакимов?
     - Все то же, но, видимо, сложа руки сидеть не собирается, - отозвался Валлиулов. – Так сильно орал, что чуть глаза не повылазили от натуги.
     - Нужно его еще раз шугануть, - предложил Карандаш.
     - Подождем, - вставил Костыль. – Может, все-таки уберется.

Тигр разбирался с бумагами автосалона, когда позвонил Ильдус:
     - Убили Фунтика. Ребята клянутся «медведей» по стенке размазать. Мне их не удержать.
     - Пусть делают, что хотят, - сказал Тигр и положил трубку.
Вот и все. Обратной дороги уже нет. Все усилия образумить Батуева пошли прахом. Ну что же, он хотел войны? Он ее получит.
Тигр вдруг разозлился. Никому еще не удавалось вмешаться в его дела и остаться безнаказанным. Этот раз не станет исключением.
Он вызвал Валлиулова:
     - Ильдус, я слышал, кто-то из людей Хакимова купил себе место на кладбище. Надо помочь обновить. Займись, ладно?
     - Понял, Миша, - ответил Ильдус.

Приятная девушка сверкнула с экрана белозубой улыбкой:
     - А сейчас криминальная хроника.
Оля тревожно взглянула на телевизор.
     - Продолжается следствие по делу об убийстве в кафе «Калейдоскоп», - начал строгий мужчина в сером костюме и перелистнул страницу. – Из достоверных источников стало известно, что преступные группировки «Медведи» и «Белый ряд», интересы которых были затронуты этим убийством, объявили войну «Четвертому кварталу», боевики которой выполнили убийство. В течение сегодняшнего дня уже появились первые жертвы. Это некие Карабаев и Пахомов, занимавшие не последнее место среди авторитетов «Четвертого квартала».
На экране появились кадры с мест происшествия: сначала лежащий на ступенях мужчина, потом сгоревший дотла автомобиль.
     Диктору подали какой-то листок. Тот пробежал его глазами и продолжил:
     - Только что к нам поступила новая информация. В своей квартире час назад найден убитым Леонид Краснов, известный под кличкой Лека. Убиты также его жена, мать и двое детей. Младшему сыну Краснова еще не исполнилось и трех лет. Краснов принадлежал к группировке «Белый ряд»…
Оля взглянула на Тигра. Тот мрачно вертел в руках пульт.
И откуда они все знают, черти? Сливает, похоже, кто-то информацию. Достоверные источники...  Сроду у них, кроме УВД, никаких источников не было. А менты тайны следствия не разглашают раньше времени, чтобы не опозориться в случае чего.  Получается, что свои стучат. Ладно хоть, не ментам напрямую. И то радует. Не совсем еще, значит, оборзели. Найти бы этих дятлов.
     - Убит на своей даче один из коммерческих директоров акционерного общества «Скорпион». Преступники, совершив свое грязное дело, подожгли дом и скрылись. В дыму задохнулся семилетний сын убитого. Возбуждено уголовное дело, - бубнил телевизор.
Ручка выпала у Оли из рук и покатилась под стол. Девушка закрыла лицо ладонями, не в силах больше вынести это.
Михаил понял, что сейчас она сорвется, и решил это предотвратить: подошел сзади и обнял ее за плечи:
     - Оля!
Она повернулась к нему в слезах:
     - Миша, зачем тебе это? Зачем?
Тигр прижал ее к себе, но Оля вырвалась от него и вышла из комнаты.
Михаил сел на стул, схватившись руками за голову. Некоторое время он не двигался. Потом оделся и ушел.

Селиверстов, развалившись на диване, читал газету. Жена Селиверстова, в бигуди и шелковом халате с китайскими драконами, что-то напевая, раскладывала пасьянс. Дети уже спали.
Устав от трудов праведных на своей лесопилке, Селиверстов мечтал, как на следующей неделе он со своей женой поедет на банкет к Хакимову по случаю очередной годовщины образования холдинга, какие там будут вина, закуски, пирожные. Любил Селиверстов поесть, побаловать свой животик, приятно радующий глаз своей округлостью и упитанностью.
Его супруга, умаявшись за целый день в салоне красоты, где ей делали различные маски, ванночки, маникюр и много других приятных и неприятных, но полезных процедур, выкладывая на стол валета бубен, размышляла о том, как этот валет соотносится с дамой треф и как сказать своему мужу, что ей нечего надеть на банкет к Хакимову.
В дверь позвонили.
Селиверстовы недоуменно переглянулись, и глава семьи пошел открывать. Изучив в дверной глазок незванного гостя – молодого улыбчивого парня, директор лесопилки через дверь ответил:
     - Люси нет дома. Она на вечеринке, - и опять приник к глазку.
     - Степан Степанович, - засмеялся парень, - я не к Люсе, я – к вам. От Рамаза Муратовича.
Камень свалился с души у Селиверстова. С готовностью и надеждой распахнул он дверь.
В квартиру завалились несколько крепких парней. Двое из них заломили назад руки Степану Степановичу, а еще двое перехватили, посмеиваясь, его благоверную супругу, не успевшую даже взвизгнуть хорошенько. После этого только вошел улыбчивый гость и закрыл за собой дверь.
     - Степан Степанович, ай-яй-яй, как нехорошо, - сказал он. – Как же так? Разве вы не знаете, что подошло время платежа?
     - Знаю, - осторожно прошептал Селиверстов. – Я уже заплатил.
     - А Хакимов как же? Он не платит, а вы на него никак не хотите повлиять в этом праведном деле. Нехорошо. Придется наказать вас, дорогой Степан Степанович. Он же, можно сказать, на свою сторону вас склоняет, а вы ему способствуете. Нехорошо, - объяснял улыбчивый. – Вы человек слабый, можете и поддаться. А потом другие, глядя на вас, захотят нарушить договор. Мы вас оберегаем от неприятностей, охраняем, помогаем, чем можем, а вы? Ай-яй-яй, любезный Степан Степанович! Начинайте, ребята, - вздохнул он и уселся на стул.
Через полчаса Селиверстов, пуская слюни, в разодранной рубахе и с разбитым лицом, валялся на дорогом ковре.
Улыбчивый его гость, поднимаясь со стула, на котором все это время просидел, сказал устало:
     - Я думаю, ему уже хватит. Надеюсь, вы надолго запомните этот урок, Степан Степанович? – он подошел к директору лесопилки и оглядел его, а потом и комнату: - Вроде бы, все цело? Ничего не сломано?
     - Нет, - ответил один из амбалов.
Степан Степанович вдруг вцепился в ноги улыбчивого и зарыдал:
     - Пощадите, прошу вас! У меня дети!
Улыбчивый поморщился:
     - Уберите его. Он испортит мне все туфли.
Селиверстова оттащили. Гость посмотрел на часы:
     - Да-а, любезный Степан Степанович, нам пора уходить. Дела, знаете ли, а время идет. Успокойтесь, самое страшное уже позади. Не забудьте только позвонить Рамазу Муратовичу и проинформировать его о происшедшем. Он будет очень рад. До свидания, Степан Степанович.
Молодой человек еще раз улыбнулся обаятельно и покинул квартиру. За ним потянулись его помощники. Последний из них на прощание пнул Степана Степановича ботинком в живот и расхохотался:
     - Привет, толстозадый! Передай своей жене, что у нее обалденные сиськи!
Степан Степанович, на всякий случай закрывая руками голову, следил, как за ним захлопнулась дверь, потом уткнулся лицом в ковер, тихо всхлипывая. В уголке, вся в синяках, растрепанная и в порванном халате, подвывала супругу его жена.

Хакимов не мог больше спокойно спать по ночам. Ему снились кошмары. С самого начала этой войны в душу к нему засела неясная тревога, что все может кончиться не так, как он спланировал. Все выходило из-под контроля, приобретая характер стихийного бедствия. Хакимов понимал, что если что-то не предпринять, то это цунами захлестнет и его. На Батуева надежды было мало: «Медведи» слишком заняты «Четверкой», да и  не обойтись тут одними «медведями». Другая мелочь против «Граната» даже не пыталась рыпаться. Но что-то надо было делать. Вернуть все под свой контроль. Это еще можно сделать.
Последней каплей стали убийство Фурусутдинова, одного из его директоров, и избиение Селиверстова и его жены. Хакимов метался по офису холдинга и размышлял, отвергая один за другим все новые и новые планы действий. Его подчиненные шарахались от шефа, зная, что в таком состоянии Хакимов страшен. И горе тому, кто попадется на его пути.

Город дрожал от страха. За последние дни произошло столько скандальных и жестоких убийств, сколько не случалось за весь предыдущий год. Представители местных властей с экранов телевизоров призывали милицию на борьбу с преступностью, грозили скорым и правым судом. Но кого это могло испугать?
Война продолжалась. Взрывались тут и там машины, гибли люди, больницы и кладбища заполнялись с поразительной быстротой. Рыдали овдовевшие женщины, сиротели дети. И никто не знал, как можно это остановить.

Тигр жил в офисе уже несколько дней. Домой он не звонил с тех пор, как ушел оттуда. Потому что не знал, что сказать Ольге. Конечно, он беспокоился за нее, поэтому поручил Ильдусу приставить к ней охрану из двух ребят, а заодно снабжать ее всем необходимым.
Каждое утро Ильдус входил в кабинет Сотникова и говорил:
     - Ольга о тебе спрашивала. Позвони ей, скажи, что с тобой все в порядке. Беспокоится же человек.
     - Сгинь, - отвечал Сотников и запускал в друга подушкой или ботинком – смотря что первым попадалось под руку. Потом много раз в течение дня рука Тигра тянулась к телефону, чтобы набрать знакомый номер, но в последний момент он одергивал себя.
В общем-то, в том, что Тигр постоянно находился в офисе, был ряд преимуществ. Не приходилось его искать по всему городу. Информация поступала сразу по назначению, а управление стало оперативным. Правда, офис чем-то напоминал в эти дни осажденную крепость: усиленная охрана, постоянно толпы людей во всех комнатах и коридорах и даже на улице. Но на войне как на войне.

У Тигра было совещание с Валлиуловым, когда появились дурные вести оттуда, откуда не ждали. В кабинет Сотникова вбежал запыхавшийся Карандаш:
     - В Москве Фантомаса замочили!
     - Как?! – удивились друзья. – Кто?!
     - А хрен их знает, - с досадой выругался Карандаш. – Нашли в своей тачке в центре Москвы с простреленной башкой.
Фантомас, а в миру Вадим Студенкин, был знаком с Сотниковым и Валлиуловым с детства. И если Ильдус был у Тигра правой рукой, то Вадим был левой. Вот уже год с лишним Студенкин находился в розыске, и никто, кроме нескольких доверенных лиц Тигра не знал, где он находится.
     - Предатели в «Гранате»? – Ильдус переглянулся с Тигром, отвечая на незаданный вопрос. – Не может быть.
     - Предатели есть везде, - буркнул Карандаш. – Но это еще не все. Вчера в столице еще пять наших в перестрелке прикончили. Что им понадобилось в этом вонючем баре?
Тигр тяжело поднялся. Друзья поняли: тучи сгущаются, еще немного – и засверкают молнии.
     - Кто знал, что они в Москве? – спросил он.
     - Да все. Разве что-то скроешь? – пожал плечами Дэн.
Тигр подошел к окну. Впервые в жизни он не знал, что делать. Если бы противник был известен, все было бы в порядке: ни сомнений, ни колебаний – способ избавиться от врага всегда найдется. Но как бороться с врагом-невидимкой? Чьи интересы могли быть задеты в Москве? Неужели в городе появилась новая бригада, которая может превзойти все ныне существующие, вместе взятые? Но Тигр бы знал об этом. Невозможно иметь такую широкую сферу деятельности так, чтобы никто ничего об этом не знал.
Видимо, чувствуя настроение друга, Ильдус и Дэн, не став дожидаться, пока Тигр что-нибудь скажет, тихо вышли из кабинета.

Оля не могла ни на чем сосредоточиться. Михаил так и не позвонил, несмотря на все обещания Ильдуса напомнить ему об этом. Что с ним, как он – она ничего не знала.  Ожидая звонка, девушка целыми ночами ворочалась в постели и лишь под утро забывалась на один-два часа.
Она жалела, что позволила ему уйти. Она боялась за него. Она не могла думать ни о чем другом.
Каждый вечер Оля садилась у телевизора и смотрела местные «Новости», надеясь ничего не услышать о Михаиле и его людях. Только тогда она была уверена, что с Тигром все в порядке.
Вот и сейчас девушка ловила каждое слово диктора:
     - На месте перестрелки найден труп боевика «Четвертого квартала». Бронежилет не спас его от смертельного ранения в голову… В Москве задержаны пятнадцать жителей нашего города, принадлежащих к различным преступным группировкам. Им предъявлены обвинения в вымогательстве… Известный предприниматель Рамаз Хакимов перевел крупную сумму денег в фонд борьбы с организованной преступностью.
Зазвонил телефон. Оля схватила трубку и сказала:
     - Алло?
Голос ее предательски дрогнул, выдавая волнение.
     - Оля, как ты? – это был Валлиулов.
Разочарованная, девушка горько усмехнулась:
     - Лучше всех.
     - Что-то не верится. Ты опять плакала?
     - Почему он не звонит? Ведь ты обещал, Ильдус!
     - Я каждое утро говорю ему о тебе. Что поделать, я не могу заставить его силой.
     - Он решил меня бросить, да?
     - Да нет же! Ему тебя не хватает. Просто сейчас такая обстановка…
     - Я знаю, я смотрю новости.
     - Значит, все понимаешь. Может быть, он не хочет подвергать тебя опасности. Я уверен, что он позвонит, - объяснял Ильдус. – Ты подожди еще немного.
     - Хорошо, - прошептала Ольга и положила трубку.
Она ходила по комнате, ломая руки. Может быть, ей сейчас надо поехать в офис к Михаилу, поговорить с ним? А вдруг он в это время позвонит или поедет домой? Они разминутся. Или позвонить ему? Получится, что она навязывается. Нет, Ильдус прав, надо ждать.
Оля пыталась чем-то занять себя: проверить тетрадки, почитать, приготовить ужин, но это недолго помогало. И она снова, как и предыдущие семь вечеров, мерила шагами комнату, стояла у окна, со слезами на глазах шепча молитву.
Раздался звонок.
     - Алло? – сказала Оля, но услышала в ответ молчание.
Ей показалось, что это Михаил. Может быть, женская интуиция подсказала девушке это нехитрое предположение. И она спросила:
     - Миша, это ты?

     - Миша, это ты? – спросил голос Оли.
Тревога, надежда, боль смешались в этом вопросе – и, испугавшись чувств и желаний, охвативших его, Тигр бросил трубку.
Он долго боролся с собой, прежде чем набрать номер. Но, услышав ее голос, Михаил не решился сказать то, что хотел. Рука его так и осталась лежать на телефоне. Задумавшись, он забыл ее убрать.
Вошел Ильдус:
     - Все-таки позвонил?
     - Ты сейчас куда-то собираешься? – Тигр не ответил на его вопрос.
     - Да надо бы смотаться в одно местечко неподалеку. Все по той же делюге.
     - Поедем вместе, - решил Михаил.
     - Как хочешь, - пожал плечами Валлиулов. – Тебе вообще-то не мешало бы проветриться. Уже неделю в четырех стенах торчишь.
     - Не твое дело, - огрызнулся Тигр.
     - Конечно, не мое, - согласился Ильдус и вышел.

Через десять минут машина, в которой сидели Валлиулов и Сотников, уже мчалась по ночному городу.
Тигр не интересовался, куда его везет Ильдус, но тот сам на всякий случай решил сказать:
     - Мы в ночной клуб. Директор его к Хакимову зачастил. Да и «медведи» стали там часто бывать. Уже два раза пришлось чистки проводить, двух ребят потеряли, один на больничке.
Михаил молча кивнул.
Вскоре они уже входили в ночной клуб «Бабочка», известный  своими стриптизершами и фирменными коктейлями. За Тигром и Ильдусом ввалились еще несколько парней из второй машины. Они тут же рассредоточились по клубу. Двое пошли за Ильдусом и Тигром в кабинет директора.
Войдя туда, первым делом парни обыскали хозяина клуба и его секретаршу, бывшую там же, потом поставили стул для Тигра и заняли места возле двери. Сотников сел на стул и устало взглянул на директора – лысого и низенького толстяка лет пятидесяти.
     - Привет, Касымов, как твои бабочки поживают? – радостно приветствовал его Ильдус.
    Касымов, вставший было и возмущенно покрасневший,  побелел и снова присел в растерянности на край своего кресла, с опаской косясь на Сотникова и понимая, что тот здесь старший, если даже Ильдус стоит в его присутствии.
     - Спасибо, хорошо, - дрожащим голосом пробормотал толстяк.
     - Да не те, что в зале, Касымов, - уточнил Ильдус. – Тех мы уже видели. Как поживают твои бумажные бабочки – разных цветов, но в основном зеленые?
     - И эти хорошо, - заикаясь от волнения, ответил Касымов.
Тигру вдруг стало смешно. Видя его улыбку, засмеялся и Ильдус, а за ним мелко хихикнул и Касымов. Парни у двери переглянулись, подмигнув друг другу.
Просмеявшись, Ильдус продолжил:
     - Касымов, нам тут интересно стало, почему ты в гости к Хакимову зачастил, а нас с собой не приглашаешь? Даже как-то невежливо с твоей стороны, неблагодарно как-то. Мы же к тебе всей душой, всем сердцем. Взаймы даем, от воришек бережем, в органах правосудия твои дела улаживаем, а ты к Хакимову на поклон ездишь.
     - Так ведь все ездят, - неосторожно брякнул Касымов.
     - Кто это все? – поинтересовался Ильдус, прищурившись.
Толстяк снова переменился в лице и как-то обмяк.
     - Нехорошо врать, Касымов, - поучительно сказал Ильдус. – Тем более нам.
     - Так ведь не подумав сказал. От волнения чего не скажешь.
     - А чего тебе волноваться? – беззаботно спросил Валлиулов. – Ты ведь нам заплатил по договору?
     - Д-да, - кивнул Касымов.
     - Значит, с этим проблем нет. А вот Хакимов не платит. Огорчает это нас, очень огорчает. Ночи не спим, думаем, как его уговорить по-хорошему. А ты к нему ездишь. Это же получается, что ты его одобряешь!
     - Нет! – пронзительно взвизгнул Касымов. – Не одобряю! Я ему уже несколько раз советовал заплатить! Потому к нему и ездил, чтобы посоветовать!
     - Это правильно, - кивнул Ильдус. – Но ты все-таки еще раз ему посоветуй. Только не езди к нему, а так, по телефону поговори. А то мы опять подумаем неправильно, недоразумений не оберешься потом.
     - Я все понял, - заверил толстяк. – Я понял.
     - Молодец, Касымов, - похвалил Валлиулов. – А мы уже хотели обидеться на тебя. Жаль было бы. Хороший клуб. Правда, холодно, но тепло мы можем обеспечить. Ты как к огоньку относишься?
     - Нет, я все понял. Всегда рад вас видеть в моем клубе. Отоплением лично займусь сегодня же, - быстро сказал Касымов.
     - Ну, как хочешь, - пожал плечами Ильдус. – В общем, я рад, что мы друг друга поняли. Работай дальше.
Первым вышел из кабинета Тигр, за ним Ильдус, потом охранники.
В зале было полно посетителей, гремела музыка, на сцене танцовщица снимала одну из пикантнейших частей своего «костюма».
Никем не замеченные, Тигр и его люди покинули клуб.

По дороге Тигр по-прежнему молчал. Молчали и Ильдус с водителем. Каждый думал о своем.
К Михаилу снова вернулась недавняя тоска, и он не знал, как от нее избавиться.
Зажегся красный свет, водитель остановился, чтобы дождаться зеленого.
Перед машиной Ильдуса вдруг появился мотоцикл. Проезжая по полосе, для которой горел зеленый свет, сидящие на мотоцикле открыли огонь по лобовому стеклу ильдусовой «девятки». Но все, кто в ней сидел, успели пригнуться. Слишком медленно шел мотоцикл, да и автоматные очереди, лишь повредив стекло, скользнули по крыше. Словом, непрофессиональная работа была. Единственное, что было сделано мотоциклистами четко и быстро, - это как они скрылись с места происшествия.
     - Вот мудаки! – ругался Ильдус, отряхиваясь от стекла. – Даже убить толком не могут! Кто это хоть был?
Зажегся зеленый свет, и машина, уже без стекол, поехала дальше.
     - Черт их знает, - ответил Ильдусу водитель. – Я «медведей» не очень хорошо знаю, но мне кажется, они бы до такого не додумались. Да и ребята у них получше стреляют. А эти вообще словно впервые автомат держат.
     - Нет, это не «медведи», - кивнул, соглашаясь, Валлиулов. – Ничего, я их найду. Подвешу за яйца и узнаю, кто их надоумил оружием баловаться. Вот только дай до офиса добраться.
    - Ильдус, подбрось меня до дома, - сказал Тигр, до сих пор молчавший.
     - Наконец-то! – радостно проворчал тот. – Я уж думал, самому придется предлагать.
Тигр не ответил.
     - А нам еще придется в ремонт заехать, - продолжал Ильдус. – Завтра тогда встретимся. Я за тобой транспорт пришлю.

Оля стояла у окна, не зная, куда деть руки. Она то закрывала ими лицо, мокрое от слез, то комкала платок, то чертила на стекле какие-то знаки, шепча молитву Богородице.
Чем больше девушка думала об этом странном звонке, тем больше укреплялась в мысли, что это был Михаил. Но почему он ничего не сказал? Зачем так быстро бросил трубку? Она даже не успела сказать, как она хочет его увидеть. А может быть, он все понял по ее голосу? По голосу можно многое понять. Может быть, он не мог говорить? С ним что-нибудь случилось или ему кто-то помешал.
Оля даже набралась смелости и позвонила в офис, чтобы это выяснить, но автоответчик ответил, что никого нет.
Она не знала, что и думать. И стояла у окна, пытаясь хоть немного успокоиться. В конце концов, с ним Ильдус…
Щелкнул дверной замок. Девушка удивленно обернулась. На пороге стоял Сотников. Явно уставший и с потемневшим лицом, но все-таки живой и здоровый. Он улыбнулся ей вымученной улыбкой:
     - Здравствуй.
     - Миша! – прошептала Оля, все еще не веря своему счастью. 
     - Прости, я заставил тебя волноваться, - продолжил Михаил.
     - Миша! – девушка бросилась к нему, обняла, прижалась к его груди.
Он сжал ее плечи и заглянул ей в глаза.
     - Ты мне нужна. Навсегда. Когда все закончится, мы с тобой поженимся. Хорошо?
Ответа не требовалось, он был очевиден.

Весна вступала в свои права. Высыхали лужи, начинала пробиваться кое-где травка. Снег еще встречался местами, но с каждым днем его становилось все меньше.
Оживали и улицы.
Дети развлекались швырянием с балконов яиц, картошки или просто комьев земли в прохожих, так что непонятно было: то ли у них дома лишние продукты, то ли чего-то не хватает в их мозгах. Эту забаву особенно одобряли выползавшие на солнышко из всех дыр городские бомжи, особенно поощряя метание картошки.
Когда это надоедало, дети могли стащить из родительских заначек деньжат и шли в коммерческие киоски за жвачкой и шоколадом.
Что ни говори, а это было веселее, чем подготовка к экзаменам.
Впрочем, детей уже не так  часто можно было встретить на улицах, где каждую минуту могла начаться перестрелка. Жизнь города походила на американский боевик. Убивали кого-то постоянно, причем в печальный список братвы мог затесаться и какой-нибудь не очень осторожный прохожий, задетый шальной пулей. Газеты больше напоминали криминальную хронику, и обыватели подолгу смаковали на своих кухнях в кругу семьи все подробности скандальных махинаций, убийств и вымогательств.
Чем теплее становилось, тем больше появлялось на улицах людей, с таинственным видом прячущих под полой свой нехитрый товар – бутылку самодельной водки, маленький пакетик марихуаны или чего-нибудь еще в этом роде. Но еще больше было проституток. Они буквально заполонили не отошедший еще от зимней спячки город. Их можно было встретить везде и в любое время дня и ночи. Особенно много их торчало на шоссе. Поговаривали, что эти девицы приезжали на заработки из окрестных городов и деревень. Услуги их были сравнительно дешевы – за пятьдесят-восемьдесят рублей можно было найти девушку на всю ночь. Наиболее невезучие пытались возвращаться в родные места автостопом, оплачивая свой проезд натурой.
Жизнь продолжалась.
Продолжалась и война. Больше всего в ней потеряли «Медведи». С одной стороны их уничтожала «Четверка», с другой – «Гранат». За последний месяц «медведи» потеряли только убитыми больше половины своих боевиков, многие обживали нары в сизо или подались в бега от правоохранительных органов. Становилось ясно, что эта бригада обречена. Она агонизировала, еще пытаясь сопротивляться, но ее силы и влияние уменьшались с каждым днем, и соседи по территории все чаще пользовались этим, укрепляя свою власть над прилегающими кусками территории.

Тигр был занят обычными делами.
     - Да, - объяснял он в трубку, - вы правильно поняли. Возьмете у дорожников, машины я пришлю… Да… Проблем не будет… Договорились.
     - Что там? – поинтересовался Ильдус.
     - Скажешь Карандашу, чтобы нашел пять камазов до завтрашнего дня, - распорядился Тигр, кладя трубку. – Привезете в «Артекс» асфальт. Деньги наличкой на месте.
     - Без проблем, - пожал плечами Валлиулов. – А что там с двумя коттеджами для администрации? Туда ведь тоже полкилометра дороги надо проложить. Опять что ли отложить придется?
Зазвонил телефон. Сотников приложил к уху трубку, жестом прося Ильдуса подождать:
     - Что еще?
     - Миша, узнаешь? – спросил голос Батуева.
     - Узнаю, - жестко произнес Тигр.
     - Это хорошо, - послышался горький смешок. – Значит, еще не забыл старого друга.
     - Не забыл, - холодно ответил Сотников, гадая, с какого рожна вдруг Батуев решил ему позвонить.
     - Тоже хорошо, - продолжал Батуев. – Поговорим?
Михаил, наконец, понял: Батуев сдается. Из двух зол он выбрал меньшее. Ведь «Четверка» будет добивать его до конца, а с Тигром можно договориться.
     - Давай, - согласился Сотников.
     - Сам знаешь, как у меня сейчас…
     - Ну, все еще образуется, наберешь новых людей – и будем дальше воевать, - усмехнулся Тигр.
     - Нет, это конец. «Медведей» уже нет, - сказал Батуев. – У меня осталось несколько человек. Сам понимаешь, что все попытки бессмысленны.
     - Ты решил сдаться, Батуев? – напрямик спросил Михаил, наблюдая вытянувшееся от удивления лицо Ильдуса.
     - Да, - выдохнул Батуев. – Вот видишь, ты сам все понимаешь. Надеюсь, ты помнишь о нашей былой дружбе, поэтому хочу попросить тебя: возьми моих ребят себе.
     - Если захотят, - пообещал Тигр.
     - И мой район, - добавил Батуев. – Слишком много до него охотников, но ты с ними договоришься.
     - Постараюсь, - в голосе Сотникова проскользнуло недоумение. Что-то задумал Батуев, но что? Что это он так запросто все отдает да еще своему врагу?
     - Вот и хорошо, - закончил тот.
Несколько секунд в трубке была тишина, потом легко узнаваемый звук передергиваемого затвора – и оглушительный выстрел.
У Сотникова на мгновение потемнело в глазах – настолько громким был хлопок. Бросив трубку на рычаги, он взглянул на Ильдуса. В ушах все еще слышался звон. Отвечая на безмолвный вопрос в глазах Валлиулова, Тигр произнес:
     - Батуев застрелился.

Невидимый враг действовал. И главное, что он добился того, чего хотел: Тигр начал нервничать. Вот и сейчас он, вне себя от ярости, слушал последние новости в изложении Ильдуса.
Два часа назад нашли убитым Чепчика – одного из охранников АО «Тигр». Его искали уже два дня и обнаружили не где-нибудь, а во дворе магазина «Ромашка», который с незапамятных времен находился под контролем «Белого ряда».
Трубачев уже звонил. Разговор, как всегда, был коротким:
     - Мы ни при чем, - пробасил Трубачев.
     - Верю, - ответил Сотников и выключил мобильник.
Непонятно было, кому понадобилось убивать Чепчика да еще ссорить «Гранат» с «Белым рядом». «Четверка» отпадала: Тюрин и Швецов не сумасшедшие, чтобы воевать с двумя бригадами вместо одной. «Медведи» были довольно ярким примером тому, что могло бы из этого выйти. Неужели менты пошли на хитрость, решив перессорить всех со всеми, чтобы в итоге остаться победителями? Или это та самая неизвестная пока организация, руки которой доставали до Москвы?
Кровь требовала ответа, но кто должен отвечать?

Вскоре Трубачев позвонил снова и назначил стрелку. Встреча состоялась в той самой «Бабочке», где Тигр уже был недавно. Днем клуб был пуст, и лишних свидетелей этой встречи можно было легко избежать. Предложение Трубачева, высказанное за рюмкой чая, стало неожиданностью для Тигра, но приятной неожиданностью.
     - Слушай, Миша, - сказал он. – Как тебе наш союз против «Четверки»? Я в долгу не останусь, ты знаешь. Я вижу, что тебя действительно кто-то хочет сильно достать, если пошли даже на убийство твоих людей. Не отказывайся сразу, подумай. Понимаю, конечно, что только что мир наступил, что раны надо зализать. Но ждать нельзя – людей мочат не только у тебя, но и у меня.
     - А что, сам не справляешься? – мрачно спросил Тигр.
     - Если бы только «Четверка», все было бы тики-так, - Трубачев покачал головой. -  Но ведь есть еще и другие соседи, которые тоже не дремлют. Пока я воюю, они у меня куски таскают. Да еще дела стали срываться. Людей в сизо загребают пачками, а я не пойму, какой дятел стучит. Всех стал подозревать. Даже собственную жену.
     - Труба, мне ведь тоже спать не приходится. У меня от батуевских земель хлопот прибавилось. В Москве ребят убирают, - отнекивался Тигр. – Мне еще только «Четверки» не хватает.
     - Так ведь о том и говорю, Миша. Мы тебе поможем, а ты – нам.
     - Подумать надо, - не соглашался Сотников.
     - Подумай, мы не торопим.
     - Хорошо. Я подошлю человека, когда решу, - пообещал Тигр.
В машине Валлиулов, который при разговоре не присутствовал,  осведомился:
     - Что Трубачев? Коптит небо?
     - Коптит, - кивнул Сотников. – Союз предлагает.
     - Да ведь это война! Вторая за полгода – не многовато ли?
     - Что ты понимаешь? – жестко процедил Тигр. – Ребят убивают! Ментам сдают. А кто – неизвестно. Ты что-то не торопишься определить, кто в ответе за это.
     - Миша, за два месяца мы потеряли сорок человек из-за «медведей» - убитые, раненые, арестованные, а у каждого семья. Мы сейчас не потянем вторую разборку, - доказывал Ильдус, пропустив упрек Тигра мимо ушей.
     - Сам знаю, - рявкнул Тигр,  с досады треснув по стеклу джипа. Стекло со звоном рассыпалось на куски, в салон ворвался свежий ветер.
Благодаря ему Сотникову стало легче. Он взглянул на свой кулак, порезанный стеклом, и жевалки заиграли на его лице. Постепенно его гнев проходил. Валлиулов, уловив момент, достал из аптечки бинт и ловко наложил повязку на кровоточащие ранки. Водитель же вообще не прореагировал на произошедшее. Он полностью разделял мнение шефа и не склонен был его обсуждать, преданный ему как собака. Ильдусу по мобильнику позвонили ребята из машины сопровождения: узнать, что случилось, почему стекло вдруг разлетелось вдребезги. Валлиулов успокоил их:
     - Все в порядке. Воздуха не хватало, - потом обернулся к Тигру и продолжил: - А крысу я найду, обещаю. Я еще не забыл шутников на мотоцикле.
Сотников посмотрел на него и понял: так и будет.

Хакимов чистил апельсин. Стоящие перед ним охранник и два молодых человека, сглатывая слюну, следили, как он сбрасывает кожуру на пол, как отрывает от апельсина дольку, как неторопливо засовывает ее в рот и жует, закрыв в блаженстве глаза.
     - Я надеюсь, вы понимаете стоящую перед вами задачу? – спросил Хакимов, прожевав.
     - Конечно, шеф, - сказал один из молодых людей.
Хакимов весь вечер пытался определить, достаточно ли они умны для такого дела, какое им поручено, но в который раз приходил к неутешительному выводу, что они тупее пробки, если вообще согласились влезть в это дерьмо. С одной стороны, это, конечно, хорошо. Но с другой, их тупость может загубить дело. Придется избавиться от них после дела. И чем быстрее, тем лучше.  Он с радостью нашел бы кого-то более подходящего, но сейчас нужны были именно дебилы, причем посторонние дебилы. Он вздохнул и на всякий случай вкратце решил их еще раз проинструктировать, чтобы хоть что-то отложилось в их мозгах, если они у этих дубин вообще есть. Даже инструктировать пришлось самому, чтобы быть уверенным, что эти двое хоть что-то поняли.
     - Все должно быть чисто. Разрешаю бросить пушки на месте, но никаких окурков, плевков, следов ваших идиотских кроссовок. Это понятно? Вы должны знать, что я вовсе не имею ничего против него, но он мне мешает, он стоит у меня на пути, и я хочу от него избавиться. Конечно, мне его жаль, я даже поприсутствую на похоронах и поплачу вместе с его девушкой, перечислю немножко денежек в фонд борьбы с преступностью. Но для этого все должно быть чисто. Даже намека и подозрения на мою причастность быть не должно. Иначе… - Хакимов показал дольку апельсина молодым людям, а затем сжал ее в кулаке так, что полился сок.
Молодые люди сглотнули еще раз.
     - До свидания, - сказал Хакимов.
Когда парни ушли, Рамаз Муратович взглянул на охранника:
     - Вот что я с ним сделаю!
Он разделил оставшуюся часть апельсина на дольки и с удовольствием отправил их одну за другой в рот.

Бойня потихоньку сходила на нет. С развалом «Медведей» бои на улицах прекратились. Но милиция по-прежнему не уставала находить трупы. За глаза оперативников даже называли похоронной командой.
Жертвы действительно были огромны с обеих сторон. Только «Белый ряд» потерял около сотни человек – целое кладбище.
Волновал «Гранат». Многие знали, что Трубачев ищет нового союзника, а тигры были одной из самых крупных группировок. Знали, что у «Граната» также есть потери, и он заинтересован в усилении. Союз с «Белым рядом» обеспечит ему первое место в иерархии контор, поставит над соперниками – и никто уже не посмеет оспорить этот факт. Но Тигр пока молчал.

Когда Сотников собрался ехать домой, было уже часов одиннадцать вечера. Весь день они с Ильдусом и Дэном обсуждали, как лучше действовать, чтобы отвадить от бывших батуевских территорий настырных соседей. И весь день Валлиулов не спускал глаз с друга.
Новости приходили неутешительные: в Москве опять засыпались «гранатовцы»; пропал куда-то Мамедов – главный бухгалтер АО «Тигр»; взорвалась «Мазда» одного из охранников Тигра – по счастью, обошлось без жертв.
У Тигра  начинали сдавать нервы. Постоянное напряжение и бессонные ночи породили в нем уверенность, что охота на самом деле идет за ним, Сотниковым. Пока еще он ни с кем не делился своими подозрениями. Но от Ильдуса трудно было что-то скрыть. И он, верный себе, исподтишка следил за Тигром, чтобы в случае чего предостеречь его от необдуманных шагов.
Оставшись вдвоем в кабинете Сотникова, друзья уже час говорили о возможном союзе с «Белым рядом».  Пора было расходиться.
     - Я тебя подброшу, - предложил Валлиулов.
     - Зачем? Ты решил стать моим телохранителем? – невесело усмехнулся Тигр.
     - Я делаю это ради Оли и себя самого. А твое тело пусть другие охраняют, им за это платят, - пояснил Ильдус. – У тебя не все в порядке.
     - У нас у всех не все в порядке, - перебил его Михаил.
     - Это верно. Но у тебя больше, чем у других. Ты уверен, что достать хотят именно тебя?
Тигр обернулся на друга, застигнутый врасплох за своими мыслями. И без слов Ильдус понял, что не ошибся, и продолжил:
     - Я вижу, что у тебя нервы ни к черту стали. Конечно, дело это не мое, но я бы на твоем месте отправил Ольгу на время куда-нибудь в деревню.
Он полностью разделял опасения Сотникова и склонялся примерно к тем же выводам, что сам Михаил. Наверное, поэтому Тигр, прочитав в глазах Ильдуса о полной поддержке своих мыслей, не взбесился, как обычно в последнее время, не заорал, что тот сует нос не в свои дела, а молча всматривался в лицо друга.
     - Я уже думал об этом, - сказал он потом.

Оля то и дело смотрела на часы и подходила к окну. Ей начинало казаться, что время остановилось, - до того медленно ползли стрелки по циферблату. Было уже десять часов, а Михаил даже не позвонил предупредить, что задержится.
Внизу показался черный «БМВ».
     - Наконец-то! – подумала вслух девушка, с замирающим сердцем всматриваясь в едва различимые тени внизу.
Из машины вышел человек, похожий на Сотникова, и вошел в подъезд. Оля почему-то подумала, что это может быть вовсе не Михаил, а Валя Любимов, их сосед по подъезду. У него ведь тоже «БМВ».
Девушка открыла внутреннюю дверь и прижалась ухом к наружной, простенькой фанерной двери с дерматином: сейчас откроется лифт, и все станет ясно. Если это Любимов, лифт проедет выше на этаж. Если Михаил – она откроет свою дверь.
Но лифт почему-то не открывался, только послышался неясный хлопок, потом еще один.
Боясь, что обозналась, и одновременно надеясь на это, Оля снова подбежала к окну. Нет, все точно: черный «БМВ» стоял возле их подъезда. Значит, человек действительно вошел. Но почему он не поднимается?
Вдруг из подъезда выскользнули две тени и бегом бросились к стоящим неподалеку «жигулям». Эта машина стояла здесь примерно с обеда. Когда она подъехала, Оля как раз возвращалась с работы. Ей уже тогда показалось странным, что такая грязная машина может делать возле ее дома. И вот сейчас что-то защемило в сердце. Оля вглядывалась в темноту, пытаясь хоть что-нибудь разобрать, но безуспешно. Как только люди оказались внутри машины, она рванула с места и скрылась за углом.
Дверь соседа так никто и не открывал. Михаила тоже не было. И девушка решилась. Захватив ключи, она вышла на площадку, вызвала лифт и спустилась на первый этаж. Двери открылись, и в полумраке Оля увидела на полу растекающуюся лужу. Кабина закрылась, и девушка осталась в темноте. Набравшись смелости, она шагнула вперед и наткнулась на что-то большое и мягкое. Задрожав всем телом, Оля на ощупь попыталась определить, что же это было такое. Пуговицы. Потом что-то длинное, похожее на шарф или галстук. Что-то теплое и липкое…
     - Боже мой! – прошептала девушка. – Миша!

Возле подъезда, несмотря на поздний час, была толпа зевак, стояли машины милиции и скорой помощи. Сотников на секунду замер:
     - Оля! – и выскочил из ильдусовой «девятки», едва она успела остановиться.
За ним ринулись Валлиулов и два телохранителя. Все четверо, энергично работая локтями, протиснулись сквозь  людскую стену в подъезд.
Возле лифта в луже крови лежал человек. Рядом разговаривали врач и оперативник. Тигр наклонился к убитому и узнал своего соседа сверху Валентина Любимова, известного в городе предпринимателя и друга Тигра. Они часто бывали друг у друга, дружили семьями с детства. Любимов был единственным человеком в районе, не платившим дань «Гранату». Тигр не желал брать деньги со старого приятеля, не вмешивался в его дела и оказывал помощь по мере надобности, хотя Валентин никогда не просил его об этом. Просто от Тигра трудно было  скрыть наличие проблем: он все равно бы узнал и узнавал обязательно так или иначе.
     - Что произошло? – тихо спросил Сотников у подошедшего оперативника. Убийство Любимова было полной неожиданностью, громом среди ясного неба. Неужели пошли на то, чтобы убирать всех, кто близок ему так или иначе?
Впрочем, тихий тон Тигра не мог обмануть Валлиулова  и его людей, это было затишье перед бурей. Оперативник же просто махнул рукой:
     - Следствие покажет. Похоже, заказное убийство.
Тигр взглянул на Ильдуса:
     - Теперь веришь?
Валлиулов не ответил.

     - Где Оля? Почему ее здесь нет? – процедил сквозь зубы Михаил, пока они пробирались по лестнице пешком к квартире Тигра.
     - Успокойся, она дома. Я видел свет в окне, - сообщил Ильдус.
     - Ты  понял, что произошло? Ты видел Вальку? – говорил Тигр. – Тот же рост, цвет волос, квартиры рядом, машины одинаковые…
     - Ты хочешь сказать… - Ильдус даже поостерегся договорить мысль, чтобы не накликать беду.
     - Да, черт возьми! – вспылил Сотников. – Они ошиблись! Им был нужен я!
     - Успокойся, Миша, - примирительно сказал Валлиулов, стараясь не отставать от него ни на шаг, но в то же время не попадаться ему на глаза, чтобы тот в сердцах не пристрелил его за долгое бездействие. Бездействие, конечно, было вынужденное: трудно найти то не знаю что. Но разве человеку в припадке бешенства можно что-то объяснить? Он искал, конечно. Весь город на уши поднял. Всех быков напряг, всех шнырей. И со дня на день ждал результата: информации было много, но вся бестолковая, приходилось тщательно отбирать факты, проверять их. Кое-какие подозрения уже мелькали в его голове. Вся работа мысли сводилась сейчас к единственной главной задаче: найти того, кто  всю эту кашу заварил. По ночам ему почему-то стал сниться Хакимов, видимо, этот прыщ осточертел до крайней степени и хотелось его выдавить попутно с решением основной проблемы.
     - У меня нет мании преследования! – Тигр остановился и ткнул пальцем в грудь Ильдуса. – Я прав на все сто процентов!  Было темно. Спутать не трудно. У нас даже машины одинаковые. Ты понял? Одинаковые! Я лично выбирал для себя и для него. Если бы я  не задержался в офисе на какие-то полчаса, меня бы уже не было!
Валлиулов молча ждал, когда Сотников перестанет остервенело тыкать в него пальцем, и окончательно убеждался в правоте Тигра. Действительно, бэху Любимову подарил Сотников на день рождения в прошлом году. Причем себе купил такую же, чтобы как братья были. Водки тогда упились настолько, что потом пришлось нарколога вызвать на дом, чтобы спас от белой горячки. Хорошее время было, спокойное. Валька, хороший человек, пообещал Ильдусу, что больше никогда так пить не будет. Теперь уже точно никогда, мир праху его…
     - И все-таки, если это заказное убийство… здесь редко ошибаются, - на всякий случай промямлил он.
     - А ты забыл про «девятку», когда нас обстреляли какие-то молокососы? Так я тебе напомню, - пообещал Тигр. Валлиулов не сомневался: Тигр напомнит обязательно и еще не раз. А найти их уже не проблема: как раз сегодня ночью и найдет. Где – уже известно. Пусть Миша порадуется немного сюрпризу. А Сотников все еще орал: - Кто-то очень хочет меня убрать, и я намерен этому помешать!
     - Миша, подожди, когда я точно буду знать, кто это, - попросил Ильдус. – Пожалей ребят, мы ведь не можем воевать с целым городом. Когда враг станет известен,  все будет проще и быстрее. Подожди еще немного.
     - Я хочу жить, ты понял? – с расстановкой произнес Тигр. – Я хочу жениться на Ольге и растить детей, а не гнить на кладбище. И я зубами буду глотки грызть, если нужно, но найду этого козла и лично вырежу ему сердце. Он мне ответит за всех моих ребят, за Вальку и за меня!

Оля плакала. Рядом сидел молоденький лейтенант и уже достаточно долгое время пытался ее успокоить. На его счастье в дверях появился Михаил в сопровождении Ильдуса и телохранителей.
     - Что здесь происходит? – грозно рыкнул он. Еще только не хватало мента в его доме! Да еще рядом с Ольгой!
     - Миша! – Оля бросилась к Сотникову.
Тот обнял девушку и прошептал:
     - Все будет хорошо, малыш, я с тобой.
Оля затихла рядом с ним, зарывшись в его одежду лицом. Тигр инстинктивно прижал ее к себе и воззрился на незваного гостя с видом хозяина мира. За его спиной молчаливой стеной возвышались телохранители, готовые по первому знаку заломать любого.
     - Вы муж? – лейтенант с видимым облегчением переключился на Михаила.
     - Да, - заявил тот без обиняков. – Что дальше?
     - Дело в том, что я должен взять показания у вашей жены, но никак не могу ее успокоить. Она все время плачет, - объяснил лейтенант.
     - А зачем вы довели ее до слез? – поинтересовался Тигр, начиная терять терпение.
     - Я не доводил, - покраснел лейтенант. – Просто она первая, кто обнаружил убитого.

Через четверть часа Михаилу удалось окончательно успокоить Олю, но отходить от него даже на шаг она категорически отказывалась. Поэтому Сотникову пришлось смириться с присутствием лейтенанта в доме еще на какое-то время.
Опасливо косясь то на него, то на Ильдуса с  охранниками, присевшими  в углу, лейтенант заполнял первый лист протокола допроса. Отвечал за Олю Михаил. А потом Сотников решил поинтересоваться:
     - Вы бы не могли прояснить нам ситуацию? Как она могла найти труп на первом этаже, если живет на пятом?
     - Мы бы и сами хотели это знать, - пожал плечами лейтенант. – Жильцы заявляют, что услышали крик «помогите» и нашли ее возле трупа в истерике.
     - Нельзя ли тогда взять показания позже? Завтра, например. Она успокоится, придет в себя.
     - Положено на месте, - растерялся лейтенант.
     - Хорошо. Положено так положено, - кивнул Тигр и спросил у девушки: - Все в порядке, малыш? Ты сможешь нам рассказать, что видела? Ничего плохого не случится, все позади. Постарайся, ладно?
Оля кивнула.
     - Вот и хорошо. Начинайте спрашивать, - разрешил Михаил.
Срывающимся голосом девушка рассказывала, как подъехал «БМВ», как она слушала, поднимется ли лифт, как из подъезда выбежали двое, как она спустилась на первый этаж… Тигр слушал ее и все больше убеждался, что именно он должен был оказаться на месте Любимова.
     - Это все. Дальше я ничего не помню, - тихо сказала Оля и снова прижалась к Михаилу, словно надеялась на его защиту от дальнейших расспросов.
     - Хорошо. Если будут какие-то вопросы, вас еще вызовут. Прочитайте и подпишите, - лейтенант протянул листы протокола девушке.
Оля пробежала глазами бумагу (Тигр заметил, как дрожат ее руки – и эта дрожь передалась листам) и поставила свою подпись.
     - До свидания, хотя, надеюсь, это свидание будет не по службе, - попрощался лейтенант, собрал свои бумаги в папку и вышел из квартиры.
     - Прощайте, - бросил ему вслед Михаил и, подождав, пока за лейтенантом закроется дверь, взглянул на Ильдуса:
     - Ты до сих пор не убедился? Они ошиблись. Даже Оля ошиблась,  - взяв ладонь девушки, Тигр прижал ее к своей щеке.
     - Ладно, мы пойдем, раз такое дело, - Валлиулов покосился на Ольгу. – Завтра утром позвоню. Можно тебя на минутку?
Михаил поцеловал руку Оли и шепнул девушке:
     - Я сейчас вернусь, хорошо?
Оля кивнула. И Сотников отправился провожать друзей к двери. Ильдус выпроводил охранников на площадку и спросил:
     - Ты не хочешь установить постоянную охрану?
     - Значит, я испугался, - отказался Михаил.
     - А для Оли?
     - Я подумаю.
     - Что ты хочешь сделать? – насторожился Ильдус, заметив в глазах друга знакомый огонек. – Лучше скажи, чтобы не было неожиданностей.
     - То, что давно пора было сделать, - мрачно проговорил Тигр.
     - Не звони ему. Я переверну весь город, но найду их сам.
     - До сих пор не смог, значит и дальше не сможешь. Без помощи мы не обойдемся.
     - Вторая война за полгода! Ты с ума сошел! – простонал Ильдус.
     - Я хочу, чтобы «Гранат» остался тем, что он есть, чтобы ребята не боялись, что какой-то крот заложит их в любую минуту, чтобы не заказывали моих друзей. Я просто хочу жить. И ты знаешь, почему.

Вернувшись в комнату к Оле, Михаил обнял девушку и уткнулся в ее плечо. Обвив своими тонкими руками его шею, Оля плакала и шептала:
     - Я так испугалась, Мишенька. Я подумала, что это ты. Господи, как я это пережила, не понимаю!?
     - Я же  говорил, что тебя еще переживу. Разве не помнишь? – ответил Сотников. – Но зато я теперь знаю, что будет после моей смерти.
     - Не шути так, это страшно. Со смертью нельзя шутить, Миша, - покачала головой Оля.
     - Больше не буду, - пообещал Михаил, целуя ее в губы.

Оля вскоре уснула. Сотников укрыл ее одеялом, сидел несколько минут рядом и смотрел на телефон, решаясь. Потом взял трубку и набрал номер. Послушав, что ответят на том конце провода, он сказал:
     - Я согласен. Встретимся в двенадцать на прежнем месте.

Союз группировок «Гранат» и «Белый ряд» стал сенсацией, которую ждали. Одни  с нетерпением, другие – с опаской.
Слухи вокруг этого события ходили самые разные, но все сводилось к одному: Тигр хотел отомстить или испугался. Впрочем, второе было мало убедительно. Те, кто знал Сотникова, могли говорить о нем все, что угодно, но никто не сомневался в том, что Тигра слишком трудно испугать.
Убийство Любимова в городе смаковали уже целую неделю. В средствах массовой информации постоянно высказывались все новые и новые версии. Не забыли упомянуть и о дружбе Любимова с Сотниковым, и о его честности и порядочности, благотворительности, меценатстве. Но никому даже в голову не приходило, что кто-то мог ошибиться и убить не того. Говорили, что Тигр высказал желание помогать милиции в расследовании всеми возможными способами, но только для того, чтобы найти заказчиков убийства и отомстить.
Впрочем, все это были только слухи.
Между тем начались разборки между «Гранатом» и «Четверкой». Силы, конечно, были не равны. Слабеющая «Четверка» против двух сильнейших в городе бригад. Никто не хотел поддержать ее – и она медленно таяла, не в силах уже даже защитить собственные владения. Давно был убит Тюрин, его сторонники забыли свои разногласия со Швецовым и думали лишь о том, как бы выжить.

Они только что вернулись с похорон Любимова. Тигр устало опустился в кресло и следил за Ольгой, заваривающей  чай. Угнетающая обстановка кладбища и назойливые журналисты, провожавшие их до самого дома, произвели соответствующее действие на обоих. Всю дорогу Оля молчала, а Михаил не решался заговорить о том, о чем хотел.
Дома, впрочем, гнетущее впечатление утра ослабло. Даже легче на душе стало. И Михаил, наконец, собрался с духом.
     - Оля, - позвал он.
Она обернулась, но ничего не сказала. Ждала, что скажет он.
Михаил подошел сам и взял ее за плечи:
     - Оль, я хочу, чтобы ты на время уехала к матери.
     - Почему? – спросила она, всматриваясь в его глаза, словно пыталась найти ответ на свой вопрос. Девушка была спокойна. Видимо, она ждала этого и не удивилась.
     - Здесь становится опасно. Я должен быть один, чтобы не потерять тебя. Ты – мое слабое место.
     - Но ведь раньше я была рядом. Я могу сидеть дома и никуда не выходить.
     - Я не уверен, что они не посмеют прийти сюда, - объяснил Михаил. – У меня должны быть надежные тылы.
     - Миша, я боюсь за тебя.
     - Напрасно, малыш. Ты уедешь на недельку-другую. Когда все закончится, я сам за тобой приеду. Хорошо?
     - Когда ты хочешь чтобы я уехала?
     - Сейчас. С твоим начальством я сам договорюсь.
     - Хорошо, - девушка отвернулась и спросила: - Ты обещаешь, что с тобой ничего не случится?
     - Обещаю, малыш, - заверил Тигр.

Было уже темно, но Сотников свет не включал. Оля, наверное, уже подъезжает к деревне (благо, электрички туда ходят каждый час). На машине Михаил ее отправить не решился – слишком заметно, ведь весь город будет знать об этом через час. Да и в людных вагонах пригородных поездов безопаснее: девчонка с парнем едут за город отдыхать – что тут необычного? Все-таки послал Тигр с ней парня для охраны. Пусть на парном молоке поживет, на сметане деревенской, свежим воздухом подышит. Мало ли что в наше неспокойное время может случиться.
Задумавшись, Тигр вертел в руках фотографию Оли, которую уже с трудом можно было различить во тьме. Работал телевизор, но Сотников выключил в нем звук, да и на экран не смотрел.
Девушка впервые с тех пор, как они познакомились, уезжала куда-то без него, и Тигра бесило это вынужденное расставание. Он хотел этого сам, знал, что так нужно, чтобы каждую минуту не беспокоиться о безопасности Оли, - и мысленно проклинал все на свете за то, что пришлось на это пойти.
Зазвонил мобильник. Сотников вздрогнул от неожиданности и схватил трубку:
     - Да?
     - Местные новости смотришь? – спросил голос Ильдуса.
     - Нет.
     - Посмотри, - посоветовал тот.
Тигр нажал кнопку на пульте. На экране телевизора появились два молодых человека, глаза которых были скрыты черными заставками. Ведущий, молодой парень с сытым и довольным лицом, спрашивал:
     - Как же вам удалось выполнить свой план и не оставить улик? Ведь над этим преступлением следствие бьется уже неделю и пока безрезультатно.
     - А чего сложного-то? – развязно сказал один из молодчиков. – Он вошел, мы выстрелили и убежали. Никто ничего не видел. Чего бояться-то?
     - Почему же вы решили выступить по телевидению? Ведь это большой риск для вас и вашего заказчика.
     - Двести баксов на дороге не валяются, - ляпнул второй парень, но первый пихнул его локтем, чтобы тот замолчал, и ответил:
     - Нам не заплатил заказчик.
     - У вас нет желания отомстить ему? – поинтересовался ведущий. – Обычно в таких случаях киллер убивает и заказчика.
     - Не-ет, - печально отмахнулся первый горе-киллер. – Он такая шишка! Самим бы ноги унести…
     - Почему же он не заплатил?
     - Потому что замочили не того, - снова вставил второй. – Он сказал, что когда первого замочим, тогда заплатит…
Дальше Михаил не слушал. Он сказал Ильдусу:
     - Это прямой эфир, да? Срочно вези их живых или мертвых в ментуру. Но сначала узнай, кто заказал.
     - Уже уехали за ними, - сообщил Ильдус. – Будут новости, позвоню.

В полночь Валлиулов уже входил в квартиру Тигра в сопровождении двух телохранителей.
Сотников молча ждал. Без новостей Ильдус вряд ли бы пришел.
Тот сел напротив Михаила и улыбнулся с видом победителя. Тигр прищурился, предчувствуя нечто интересное. Телохранители остались в коридоре, чтобы не мешать.
Валлиулов вальяжно развалился в кресле, оттягивая время сенсации, но Тигр не реагировал на его вольности. Он ждал. И Ильдус понял, что пора уже  говорить.
     - Мы приехали как раз вовремя. Взяли их тепленькими прямо в дверях студии. Молодые бычки из «Четверки». Нам даже делать ничего не пришлось: сами все рассказали. Наркота. Шваль…
Тигр сделал движение, но Ильдус остановил его:
     - Подожди, сюрпризы еще не закончились. «Четверка» здесь вообще не при делах… Как ты думаешь, чем я занимался все последние месяцы? Я собирал информацию. Просеивал через чайное ситечко, находил народ, интересовался тем и этим. Ты думал, что я ничего не делал, а я, Миша, горы своротил. Не хватало лишь доказательств моих неясных подозрений. Даже от тех козлов, которые разворотили мне лобовое стекло у тачки,  толку  не было почти никакого. Ниточка протянулась ровно настолько, чтобы я стал подозревать косвенную связь, но не более. И вот теперь ты должен мне, Миша, как минимум памятник при жизни. Ну ты знаешь: народная тропа и так далее. Пожизненную пенсию и другие блага цивилизации. Потому что я нашел ту смелую, но очень глупую козявку, которая отравила нашу размеренную жизнь. Знаешь, кто это?
Тигр ненавидел дурацкую привычку Ильдуса тянуть резину, но приходилось терпеть.
Угадав мысли шефа, Валлиулов, наконец, произнес имя, которое давало ключ ко всем тайнам предыдущих месяцев:
     - Хакимов.

Если бы Ильдус сказал, что Тигра заказал Президент США, Сотников и то не так удивился бы. Такого еще не бывало. Паршивый барыга сталкивает лбами все бригады в городе, оставаясь в тени, выходит на контакт со столичными авторитетами, которые ведутся на него, как кролик на морковку, а сам в это время выставляет свою кандидатуру на следующие выборы в губернаторское кресло под лозунгом войны с преступностью – и все для того, чтобы не платить Тигру дань?! Или он решил купить город и убирает конкурентов? Тогда он не рассчитал свои силы и взял слишком круто. За такие игры не просто убивают, а убивают медленно.
На губах Сотникова заиграла улыбка. Ильдус знал эту улыбку – она не предвещала ничего хорошего.

Хакимов поморщился, отгоняя от себя надоедливую мошку.
     - Так что эти идиоты? Надеюсь, им хватило ума не нарываться на дальнейшие неприятности? – спросил он равнодушно.
     - Имен они не называли, - сообщил секретарь.
     - Что за люди пошли? – вздохнул Хакимов, поглаживая большого персидского кота. – Платишь им, платишь, а они даже простого дела толком сделать не могут. Вытаскиваешь их из дерьма, вытаскиваешь, а они опять туда лезут… Что, в милицию их сдали?
     - Сдали тепленькими. Они тут же сели признание писать.
     - Помочь бы им, - тоскливо сказал Хакимов. – Лет пяток скинуть. Судья, наверное, давно за границей не был.
     - Сделаем, - заверил секретарь.
     - Устал я, - пожаловался Хакимов. – Забот много накопилось. Разгрузиться как-то хочется. Ты иди, дорогой, иди. А я тут отдохну пока. Пришли там кого-нибудь помоложе. Пусть помнет старые косточки, утешит, как сумеет.
Секретарь удалился, а через минуту на пороге возникла красивая девушка лет двадцати. Она улыбнулась многообещающей улыбкой, и на душе у Рамаза Муратовича стало как-то светлее, теплее, легче.

В парилке было душновато, но терпимо. Хозяин плеснул воды на раскаленные камни и подсел к остальным – своим гостям.
     - Нет, Лукманов, ты все-таки гусь! Завидую! – сказал один из них, хлопая его по плечу.
     - А чего не завидовать? На работу надо правильно устроиться. А не можешь устроиться, открой свое дело и работай – не зевай, - поддержал его другой.
Лукманов посмеивался, усердно полосуя себя березовым веником по спине.
     - Эх, девочек бы еще сейчас! – мечтательно вздохнул третий.
     - Бизнес лучше всего делается, когда рядом поллитровка и молоденькая блондиночка с ножками от ушей, в этом ты прав, - кивнул второй.
     - Эх, Саша! Ты же не у Хакимова в гостях! – осадил его первый. – Тот вообще без этого дел не начинает. Привык к его хлебам, друзей уже не ценишь.
     - Вова, Саша, ну что вы в самом деле! – примирительно сказал третий, Витя.
     - Вот что, ребята, я, конечно, не Хакимов, - начал Лукманов, слезая с полки на пол, - но тоже кое-что могу.
Гости с удивлением воззрились на него. Лукманов приоткрыл дверь и подал кому-то знак. Через считанные секунды у каждого из гостей на коленях сидела девушка в бикини. Сам хозяин облюбовал себе полногрудую шатенку,  которая в чем мать родила расположилась верхом на нем.
Но любовные игрища, уже соблазнительно мелькавшие перед мысленными взорами Лукманова и его гостей, так и не состоялись. Не успели девушки снять свои бикини, как на пороге появился молодой парень в черном прикиде, улыбнулся и сказал:
     - Ну что? Приехали. Следующая остановка – кладбище.

Новая волна убийств захлестнула город. Странно было, что убивали только предпринимателей, которые были так или иначе связаны с Хакимовым и его ближайшим окружением. Зверское убийство директора магазина «Роза» Лукманова и его трех партнеров заставило содрогнуться даже видавших виды специалистов в этой области. Оставшиеся в живых четыре свидетельницы отказывались давать любые показания вообще. Их не пугала даже уголовная ответственность за отказ от дачи показаний. И только одна из них объяснила свой отказ:
     - Я хочу жить.
Жить хотелось всем. Но не всем удавалось. Убивали тех, кто не хотел платить в двойном размере, убивали тех, кто не хотел платить вообще, убивали родственников и друзей, соседей. Любая связь с Хакимовым жестоко каралась. Временно была забыта даже нашумевшая война «Четверки» против «Белого ряда» и «Граната». Массовый террор продолжался дни и ночи. И никто не мог с уверенностью сказать, что сегодня к нему не придет человек с автоматом, чтобы убить всех, кого найдет в квартире.
В результате люди просто убегали. Продавали свою жилплощадь по невероятно низким ценам, срывались с обжитых мест, бросали годами нажитое и уезжали в деревни к родственникам, в другие города, куда угодно, лишь бы быть подальше от этого кошмара.

У Хакимова дрожали руки.
     - Так что ты там говорил? – пытаясь казаться спокойным, спросил он у телохранителя.
Тот впервые видел шефа в таком состоянии и удивленно разглядывал его, пытаясь получше запомнить каждую мелочь и рассказать потом друзьям за бутылочкой.
     - Так вот я и говорю, - ответил парень, бестолково мигая глазами. – Все в кровище. У всех яйца отрезаны и в рот засунуты. Потом это… как его?.. Ну, двоих вообще почти нельзя узнать – лица все в кашу просто, больше никак не назовешь. И на стенке кровью ихней написано: «Следующий ты!» А кто «ты»? Фиг его знает, - принялся размышлять он.
     - Заткнись, - злобно тявкнул Хакимов.
Неужели Тигр узнал? Но как? Ведь те два идиота не называли его имени. Неужели все сорвалось? Сотников никогда не прощал врагов, а того, что уже сделано, хватит для мести праправнукам. Что-то надо делать. «Ты» - это, конечно же, он, Хакимов. Значит, все-таки узнал. Но как? Как?!
     - Как ты думаешь, кто это мог сделать? – спросил Хакимов.
     - А хрен его знает, - пожал плечами телохранитель. – Кому надо, тот уже догадался. Видно, крепко ему насолили, если он так взбесился.
«Это точно», - подумал Хакимов и попытался сымитировать усталость:
     - Ладно, иди. Будут еще новости – доложишь.
Надо было спасать себя. Выход был очевиден: опередить. Первый раз не удалось. Может быть, получится во второй?

Черный «БМВ» остановился возле подъезда, но разговор был еще не окончен, и никто не спешил вылезать.
     - Так что там с его зятем? – нетерпеливо спросил Тигр.
     - Убился, бедняга, вместе с женой и друзьями на своей тачке. Тачка новая, дорога скользкая, машина в кювете – и все на том свете, - Карандаш не мог обойтись без своих обычных стишков.
Сотников не ответил, думая о своем.
Из-за угла вышли двое парней. Никто из сидящих в машине не обратил на них внимания – ну идут и идут себе.
Поравнявшись с машиной, парни остановились. В руках у них появились автоматы.
Люди Тигра всегда отличались быстрой реакцией, но такой наглости просто никто не ожидал. Вместо того чтобы выхватить пистолет или рвануть машину с места, водитель (да и остальные тоже) недоуменно смотрели на автоматчиков.
Для Тигра время остановилось или, во всяком случае, замедлилось настолько, что прошедшие несколько секунд показались вечностью. Но все же именно он опомнился первым и, крикнув «ложись!», бросился вниз, под приборную доску.
Водитель не успел. Ткнувшись окровавленным лбом в руль, он так и остался без движения. Но даже мертвый, он прикрывал собой Тигра, давая ему шанс ускользнуть из лап смерти. Пихнув дверцу, Михаил змеей выполз из машины и нос к носу встретился с Карандашом, уже лежащим на асфальте. Он был ранен в грудь и хватал ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег.
     - Жив? – спросил тихо Тигр.
     - Жив пока, - простонал Карандаш.
     - Вот и замечательно, - кивнул Тигр и осмотрелся, прикидывая пути отступления.
  Метрах в пяти  впереди была дверь подъезда. Ближайший угол дома – метрах в двадцати. Других путей не было. В любой момент мог взорваться от шальной пули бензобак, поэтому у машины оставаться было опасно. Да и автоматчики могли подойти и просто прострелить башку.
Свинцовый дождь не прекращался. Иногда он, правда, ослабевал, но ровно настолько, сколько требуется для перезарядки автомата.
     - Дэн, ползти сможешь? – Тигр мысленно считал, сколько шагов до подъезда.
     - Брось меня. Они ведь за тобой охотятся, - предложил Карандаш, вытаскивая свой пистолет. – Я тебя прикрою – их в дерьмо урою.
     - Себя лучше не урой. За такие слова сам лично тебе по морде съезжу, когда подлечишься, - Тигр стянул с себя плащ и перетащил на него Дэна. Тот слабо улыбнулся и закрыл глаза.
Тигр ухватил рукава плаща и потянул на себя, надеясь на хваленое заграничное качество  швов. Ткань натянулась, но не порвалась. Пятясь к подъезду и пригибаясь, Тигр потащил лежащего Карандаша за собой.
Боевики все еще поливали из автоматов ни в чем не повинный «БМВ» и уже давно мертвого водителя, все еще не видя Тигра в своем увлечении и радости от победы и своего всемогущества. Они упивались успехом. В этом была единственная надежда Сотникова.
Но уйти без потерь не удалось. То ли шальная пуля, то ли прицельный выстрел сделали свое дело. Адская боль в правой ноге свалила Тигра на землю. Но, все еще не желая сдаваться, он упорно полз к двери, таща за собой беспомощного Дэна. Хотя выстрела в голову можно было ждать в любую секунду.
Полтора метра… метр… полметра… Рванув на себя спасительную дверь, Тигр вполз в темноту подъезда и из последних сил втащил за собой Карандаша. Дверь захлопнулась за ними. Все.
Можно было быть уверенным, что в подъезд они сунуться не рискнут, чтобы не получить пулю между глаз. Да и осознав, наконец, что что-то не так, стрелки прекратили свою пальбу и слиняли. Стало тихо.
Тигр осторожно дотронулся до ноги. Кровь сочилась непрерывно. А он вдруг ощутил слабость и беспомощность, которой никогда не испытывал раньше. Вытащив из брюк ремень, Михаил затянул его на ноге, немного повыше раны, и стиснул зубы от боли.
     - Дэн, еще немного, - сказал он. – Я сейчас.
Выудив из кармана пиджака сотовый, Тигр набрал номер.

Весть об убийстве Тигра, лидера небезызвестного в городе «Граната», облетела весь криминальный мир города в считанные часы. Газеты же и телевидение скорбели с первыми лицами города о смерти видного бизнесмена и банкира Михаила Сотникова. Это событие было единогласно признано новостью дня, и все большие и маленькие начальники милиции, различных аналитических учреждений и мэр города в первых рядах сочли своим долгом выступить с заявлениями о необходимости усиления борьбы с организованной преступностью и ожидаемом затишье в преступном мире.
В самом же преступном мире царило нечто вроде недоумения. Не такой был человек Сотников, чтобы так глупо попасться. Но факты не оставляли сомнений: был найден «БМВ» Тигра, больше похожий на решето, чем на машину представительского класса. Нашли и личного водителя Сотникова – его знали в лицо все мало-мальски знакомые с «Гранатом» люди. Салон был залит кровью, кровяная дорожка, сильно размазанная, вела от машины к подъезду дома, где жил Тигр. В подъезде также была огромная лужа крови. Правда, тела самого Тигра не нашли, но специалисты на этот счет уверенно заявляли, что после такой кровопотери еще никто не выживал без дополнительного переливания. А в больницы города Сотников не поступал. Скорее всего, успев доползти до спасительного подъезда, он истек там кровью и умер. А его приятели забрали тело, чтобы похоронить где-нибудь. «Приятели» же, наоборот, утверждали, что тело забрали убийцы и что рано или поздно оно всплывет в ближайшем водоеме или будет закопано на свалке за городом.
Поползли слухи, что место Тигра занял его друг – Ильдус Валлиулов, поклявшийся отомстить за смерть Сотникова. Вопреки прогнозам, «Гранат» ответил на убийство своего лидера волной показательных убийств. Валлиулов разрешил применять насилие к тем, с кем раньше просто говорили, убивать тех, к кому раньше применяли насилие. Попутно проходили чистки мелкой шпаны. Разъяренные гранатовцы даже кастрировали одного педофила, попавшегося им под руку. Весь город смеялся над этой историей, но это был смех сквозь слезы. Люди боялись выходить на улицы, боялись отпускать из дома детей. Никто не знал, когда и чем все это закончится.

     - Пропустите меня! – взволнованно говорил женский голос за дверью. – Я должна его увидеть!
     - Не положено, - отвечал охранник. – У него совещание. Подождите немного.
     - Да это же Ольга! – удивился Ильдус, переглянувшись с Костылевым.  – Или мне послышалось?
     - Она, - подтвердил тот.
Валлиулов быстро подошел к двери и выглянул в приемную:
     - Коля, пропусти ее.
Охранник тотчас отошел в сторону, и девушка проскользнула в кабинет, бывший совсем недавно кабинетом Тигра. Увидев Костылева и Терентьева, занявшего место Карандаша, она остановилась в замешательстве.
     - Они уже уходят, - сказал Ильдус, отвечая ее мыслям. – Потом договорим, ребята.
Парни понимающе кивнули и вышли.
     - Я очень помешала? – спросила Оля.
     - Нет, - заверил ее Ильдус, всматриваясь в лицо девушки.
Она изменилась за эти дни. Словно кто-то специально обесцветил все краски на ее лице: исчез румянец, потух свет синих глаз, побледнели губы. И несколько морщинок появилось меж бровей. Это была уже не та Ольга – это была вмиг постаревшая от горя лет на десять женщина. Ее черное платье еще больше подчеркивало эту разительную перемену.
     - Здравствуй, Оля, - произнес Ильдус, не зная, что еще можно ей сейчас сказать. – Мне очень жаль.
     - Ильдус! – девушка прижалась к его груди, и он обнял ее.
     - Прости, что меня не было с ним рядом в тот момент, - продолжил Ильдус.
     - Ильдус, где он? Я могу его увидеть? Я хочу попрощаться. Почему никто не может сказать, где он? Что вы скрываете от меня? – Оля взглянула на друга. Ее глаза были сухи.
     - Оля, - Валлиулов размышлял, как бы получше ей объяснить. – Понимаешь, Оля…
     - Его уже похоронили? Без меня? – спрашивала девушка.
     - Нет. Да, - Ильдус не успевал отвечать на ее вопросы и почти запутался. – Понимаешь, Оля… я не знаю, где он.
     - Как?! – Оля отпрянула от него, не веря своим ушам.
     - Я не знаю, где Мишка, - повторил Ильдус. – Тела никто не видел. Только лужу крови. Мы не смогли его найти.
     - Значит, он жив? – Оля внимательно следила за изменениями в лице Ильдуса.
     - Не знаю. Честное слово, не знаю, - признался тот.
     - Он жив, - проговорила девушка, сначала не очень уверенно, но потом тверже, будто отвечая на свой вопрос. – Он жив, - и медленно пошла вглубь кабинета, к столу.
     - Мы не можем этого знать наверняка, - Ильдус тут же получил в ответ убийственный взгляд, говоривший: «Ты еще смеешь сомневаться в этом?» Все же он попробовал образумить ее: - Оля, если  он  жив, то почему не позвонил мне или тебе, кому-нибудь из наших, в конце концов? – Ильдус и сам понимал, что девушку не переубедить.
     - Он лучше знает, что ему делать, - сказала Оля, в упор глядя на Ильдуса. – Когда придет время, он позвонит. Ему надо, чтобы все считали его мертвым, - пусть так и будет. А мы должны ждать.

Хакимов торжествовал. Еще бы! Такая удача! Валлиулов, конечно, умен, но до Тигра ему далеко. А раз Сотникова уже нет, значит, все не зря: потраченные деньги, время, нервы. Он выиграл!
Рамаз Муратович не мог сдержать слабую улыбку удовлетворенного превосходства, так идущую победителям.
Осталось недолго ждать. «Гранат» уже достаточно помогал «Белому ряду» громить «Четверку». Теперь Трубачев и один справится. А справиться с «Белым рядом» - уже дело техники. Неподконтрольную мелочь и беспредельщиков пусть добивает милиция, ей за это платят. А город… город достанется ему – Рамазу Муратовичу Хакимову. Но для хозяина города звание генерального директора ОАО «Скорпион» как-то не очень звучит. Пожалуй, титул губернатора области подходит лучше. Да, это прекрасная мысль: губернатор Хакимов.
На секунду перед блаженствующим Рамазом Муратовичем показались уютное губернаторское кресло и замаячили открывающиеся перспективы кресел поважнее. Но это потом. Сейчас цель – победа на выборах и желанная власть.

Другой город, частная клиника, две недели спустя.

     - Здравствуйте, Михаил Владимирович! – в палату заглянула улыбчивая медсестра, юное и чистое создание в белом халате. Уже с первых дней она проявила огромный интерес к молодому и интересному во всех отношениях пациенту, но, не решаясь  звать его по имени, уважительно обращалась к нему по имени-отчеству. – Может быть, вам что-нибудь нужно? Вы только скажите.
     - Нет, сестренка, пока ничего, - Сотников покачал головой и улыбнулся.
     - Ну что же, тогда я исчезаю, - было видно, что она расстроилась.
Дверь закрылась, а с соседней кровати донесся хриплый голос Карандаша:
     - Ты ей нравишься.
     - Выздоравливай, - отмахнулся Тигр. – Ты газеты читал?
     - Чего там стряслось? – поинтересовался Дэн.
     - Хакимов хочет стать губернатором.
     - Я бы не стал за него голосовать, - Карандаш принялся что-то рассматривать на потолке.
Тигр не ответил, погрузившись в чтение.
     - Почему ты ей не позвонишь? – вдруг спросил Карандаш. – Наверное, ночами не спит, плачет. У меня и то сердце разрывается.
     - Еще рано, - отрезал Сотников.
     - Рано – так рано, не злись, - примирительно сказал Дэн и снова замолчал.
Больше всего на свете Тигру хотелось сейчас набрать знакомый номер и услышать голос Оли. Но если он появится сейчас, она снова окажется в опасности. Этого допускать нельзя. Кроме того, он поставит в опасность жизнь Карандаша и свою собственную.  Пусть пока Хакимов упивается благами жизни и думает, что все в порядке. У Тигра же будет возможность набрать новых людей: «Гранат» слишком многих потерял в последние месяцы. Когда придет время, Тигр появится и возьмет то, что ему принадлежит по праву. И отомстит за все.

Город N, неделю спустя

«Четверки» больше не существовало. С тех пор как неделю назад убили Швецова, уцелевшие боевики начали покидать эту бригаду, как крысы – тонущий корабль. Кто-то бежал из города, кто-то залег на дно, некоторые просились в «Белый ряд» и «Гранат». Оставшийся без контроля район требовал нового хозяина. На опустевшее место нашлось много охотников, но в конце концов все свелось к дележу территории между «Белым рядом» и «Гранатом».
Между тем, в городе стали появляться неизвестные молодые люди с очень странным сходством в своем поведении. Первым делом по приезде они покупали квартиру (за время войн между бригадами жилплощадь в этих районах подешевела в несколько раз), а после начинали подыскивать работу. Странна была и направленность их поисков: все они непременно желали устроиться в ЗАО «Тигр», хотя эта организация нигде не давала объявлений о вакансиях. Самое интересное, что их туда брали без каких-либо возражений. Было ясно: «Гранат» набирает людей. Непонятно было, с чьего благословения.

Оля наблюдала, как секретарша стучит по клавишам компьютера. Она никому ничего не сказала о своем намерении (даже Ильдусу), зная, что ее будут отговаривать, что ей не дадут этого сделать. Но она чувствовала, что должна поступить так и никак иначе.
И вот девушка уже час сидела в приемной и ждала, пока секретарша обратит на нее внимание (сама бы она не решилась сказать).
Закончив, наконец, печатать, та посмотрела на посетительницу:
     - Девушка, вы уже столько здесь сидите и молчите. Вам что-то нужно?
И Оля поняла, что отступать поздно. Так надо.
     - Я знаю, кто убил Михаила Сотникова, - сказала она.

Ильдус успел к середине передачи. Его ребята пробили дорогу через все кордоны, чтобы добраться до студии, но Валлиулов понимал, что все равно опоздал.
Увидев его прямо перед собой, Оля замолчала. Ведущий недовольно проследил за ее взглядом. Все его надежды на сенсационный материал и супервысокие рейтинги обрушились в один миг – передача срывалась.
Не обращая внимания на включенные камеры, Ильдус прошел к столику, за которым велась беседа. Вокруг было множество техников, осветителей, операторов, рабочих и прочих студийных муравьев, но никто из них не осмелился возразить. В наступившей тишине Валлиулов протянул девушке руку и сказал:
     - Идем.
Оля послушно встала и вышла в сопровождении телохранителей Ильдуса, а тот громко объявил:
     - Извините, ребята, она немного не в себе. Можете продолжать, - и пошел следом за Олей.

В машине девушка разрыдалась.
     - Прости меня, прости, - шептала она дрожащим голосом. – Я должна была это сделать! Прости меня!
Ильдус обнял ее, чтобы хоть как-то смягчить истерику.
     - Тебе нельзя было этого делать. Хакимов захочет тебя убрать, понимаешь? Какой же я осел! Как я раньше не подумал о возможности такого поворота событий? Дурак! Кретин! – ругал он себя. Потом обратился к телохранителям: - Ребята, любой ценой! Ни на шаг! Глаз не спускайте! Поняли?
     - Поняли, - смущенно пробормотал один из них. Ему впервые поручали охранять девушку, причем не просто девушку, а девушку самого Тигра. То ли дело обычный мужик: напьется, притащишь его домой – пусть даже самым неделикатным образом, зато жена клиента довольна. И свободен. А тут… Даже не знаешь, как к ней подступиться, если что.

Ильдус никак не мог заснуть, ворочался в кровати и, наконец,  поняв бесполезность всех своих попыток, открыл глаза. Жена уехала уже неделю назад на юг с тещей вместе, спать одному было непривычно и даже как-то тревожно. Но такой бессонницы за эту неделю у него еще не наблюдалось. Прокляв все на свете, Валлиулов лежал в темноте и смотрел в потолок, размышляя о том, что теперь делать с Ольгой: отправить ее куда-нибудь нервы успокоить или с врачами сначала посоветоваться.
Ему вдруг послышался какой-то неясный звук за окном. Что-то просвистело в воздухе, и рядом с окном повисли два каната.
     - Ни фига себе! – прошептал Валлиулов и, достав из-под подушки пистолет, прислушался.
Кто-то явно намеревался спуститься по этим канатам (в открытую форточку доносились приглушенные голоса).
Ильдус встал с кровати и вытащил из-под нее бронежилет, накинул его на себя и затаился возле стола.
В окне появились чьи-то ноги в военных ботинках, потом еще одни. Наконец, оба наемника поравнялись с окном Ильдуса и, выбив стекла, спрыгнули на пол комнаты. Валлиулов не успел даже передернуть затвор, как ночные гости принялись поливать его кровать и окружающую мебель из двух автоматов.
Автоматчики, видимо, готовились долго и упорно, экипированы были по высшему разряду: камуфляж, бронежилеты, пуленепробиваемые шлемы. И все же Ильдус открыл огонь из своего укрытия, целясь в шею. Удивленные таким поворотом дела, налетчики поспешили перевести стрельбу на Ильдуса. Последний в это время уже успел переползти за диван и выстрелил снова. Пуля попала в цель. Один из автоматчиков упал и, дернувшись конвульсивно еще несколько раз, больше уже не двигался. Второй, решив, что пора отступать, поймал канат и быстренько полез по нему наверх.
Валлиулов включил свет и осмотрел комнату. От евроремонта осталось одно воспоминание. Все вокруг было завалено перьями из расстреляных подушек. Из шеи убитого все еще хлестала кровь.
     - Вот козлы! Всю мебель испортили! – и Ильдус пошел звонить в морг, чтобы прислали труповозку.

Другой город, частная клиника, день спустя

Врач пощупал мышцу:
     - Болит?
     - Нет, - соврал Михаил. Нога еще болела.
     - Странно, - хмыкнул врач. – Ну да ладно. Дело ваше. Кость не задета, а индивидуальные особенности организма… хм… Вобщем, рана хорошо затянулась. Через недельку можно выписывать.
     - Надо раньше, - сказал Михаил.
     - Ну, не знаю, - развел руками врач. – Вряд ли.
     - Три дня, не больше, - твердо произнес Сотников.
     - Дорогой мой, вы не на рынке. А я не волшебник.
     - Станьте им. Я вам за это плачу.
     - Все, что я могу для вас сделать, это прописать обезболивающее и выдать костыли. А если вдруг начнутся осложнения, вам придется задержаться здесь еще на какое-то время.
     - Если осложнений не будет, вы выпишете меня через три дня, - настаивал Михаил.
     - Ну, хорошо, как знаете, - сдался врач.
     - Еще кое-что, доктор, - Сотников остановил его уже в дверях. – Как Денис? Когда он сможет выйти отсюда?
     - Я бы оставил его еще на две недели. Это вам не нога, милейший. Это легкое, - и врач, попрощавшись, ушел. А Михаил отправился к себе в палату.

Дэн читал брошюрку с анекдотами. Время от времени он улыбался и даже хихикал, но тут же начинал кашлять и снова успокаивался.
Понажимав кнопки на пульте и не увидев ничего интересного, Михаил выключил телевизор и взглянул на друга:
     - Хватит ржать, а то тебя и через месяц не выпишут. А ты мне скоро понадобишься.
     - Тебя выписывают? – оживился Карандаш, бросив книжку на тумбочку.
     - Через три дня.
     - Значит, и меня тоже?
     - Нет, только меня.
     - Да чем они там думают?! – возмутился Карандаш.
     - Головой, Дэн, головой, а не тем, что ты подумал, - ответил Сотников. – Слушай и запоминай. Никакой самодеятельности! Продолжаешь набирать людей и ждать моего звонка. Это понятно? Я позвоню в любом случае.
     - Ясно, - кивнул Карандаш, - мы открываем филиал. Для чего? Для кого? Лучше бы Ильдусу позвонил.
     - Это не твое дело, - отрезал Сотников.
Минуту он молчал, глядя на свой мобильник. Потом взял его с тумбочки и набрал номер.

Город N

Оля листала журнал, но мысли ее были далеко. Прошло уже три недели, а от Михаила не было никаких известий. И сомнения все чаще посещали девушку: а что, если он действительно погиб? Она боялась этих мыслей, но от них никуда нельзя было деться.
Сочувствующие взгляды телохранителей, приставленных к ней Ильдусом, лица соседей говорили Ольге о смерти Михаила. «Бедная девушка, она так любила его, что до сих пор не хочет верить фактам», - вот что слышала она за спиной. Сначала ей хотелось крикнуть: «Я не сумасшедшая! Вы еще в этом убедитесь, когда Миша вернется!» Потом она перестала слушать. Но эти голоса преследовали ее повсюду, даже во сне, и ей хотелось только одного: чтобы они замолчали и оставили ее в покое.
Вот и сейчас девушке показалось, что кто-то смотрит ей в спину. Она обернулась, но там никого не было.
     - Оставьте меня в покое! Уйдите все от меня! Я устала! Оставьте меня! – крикнула Оля, но крик ее постепенно перешел в шепот, и, закрыв лицо руками, девушка заплакала.
Неужели это была правда? Неужели она больше никогда больше не увидит его?
     - Не хочу. Не хочу! – повторяла девушка. – За что, Господи?
И, словно в ответ ей, вдруг раздался телефонный звонок.
Оля вздрогнула и посмотрела на аппарат, не решаясь поднять трубку. Сделав над собой  усилие, она все же заставила себя это сделать и сказать:
     - Алло.
В ответ ей было лишь молчание. Но почему-то сердце вдруг забилось вдвое быстрее, и смутная радость овладела Олей. Она знала, что это Михаил, и ей даже в голову не пришло, что это мог быть кто-то другой. Не успев даже толком осознать, что происходит, девушка продолжила:
     - Мишенька, мне плохо без тебя. Приезжай поскорее, чтобы все узнали, что я не сумасшедшая. Я люблю тебя, Миша! Почему ты молчишь? Ответь мне! Я жду тебя, я надеюсь, что ты придешь. Скажи, что это не зря. Что ты скоро вернешься. Скажи мне, пожалуйста! – Оля больше не могла сдерживать слез и снова зарыдала.


Михаил слушал то, что говорила Оля, и разрывался между двумя необходимостями. Но когда послышались рыдания, Сотников больше не сомневался.
     - Оля! – произнес он. – Оля, ты слышишь меня?
В трубке стало на секунду тихо. А после голос Оли, счастливый, хотя и вздрагивающий еще, ответил:
     - Мишенька…
     - Оля, я скоро приеду. Дня через три-четыре. Обещай мне, что не скажешь о моем звонке никому, даже Ильдусу, даже маме – никому, понимаешь?
     - Обещаю, - прошептала Оля.
     - Вот и хорошо. Прости, что раньше не позвонил. Но теперь все изменилось.
     - Мишенька, что с тобой? Где ты? Ты ранен? – обеспокоенно спросила девушка.
     - Неважно, где я. Все в порядке. Не бойся, малыш. Со мной ничего не случится. Только не говори никому о звонке. Пусть будет сюрприз. Хорошо?
     - Хорошо, я буду ждать, - пообещала Оля.
     - Как приеду, сразу в загс пойдем. Не хочу больше тянуть. Слышишь? Ну все, целую, малыш. Бросай трубку.

Час спустя

Звонил Ильдус, и Оля, как ни пыталась, не могла скрыть радость в своем голосе.
     - Оля, я тебя не узнаю. Что происходит? Ты смеешься?! – удивлялся Валлиулов.
     - Ничего, абсолютно ничего, - уверяла Оля. – Просто хороший день, хорошая погода, никто не успел испортить мне настроение, снился хороший сон. Все хорошо, вот и все.
     - Но еще вчера…
     - Это было вчера, пусть там и останется. Сегодня все по-другому, поверь мне.
     - Ладно, - Ильдус все еще сомневался, но решил пока больше не расспрашивать ни о чем. – Я бы хотел поговорить с тобой, но не по телефону. Ты сейчас свободна?
     - Как ветер, Ильдус.
     - Давай тогда я пришлю за тобой машину через полчаса. Идет?
     - Хорошо. Я буду ждать, - Оля положила трубку и улыбнулась.
Она знала, что теперь все будет хорошо. Ильдус не знает этого, он пока не понимает. Всего три дня! Как это мало! Но как же это все-таки долго!

Ильдус нажал кнопку селектора:
     - Лен, пошли Сергея на машине за Олей. Пусть отвезет ее в «Серпантин». Я тоже скоро туда подъеду.
     - Хорошо, Ильдус Султанович, - ответила секретарша.
Ильдус отпустил кнопку и задумался.
Что же все-таки случилось? Еще месяца не прошло, как Мишка погиб. Еще вчера она не успевала сушить платки от слез. А сегодня веселая как воробушек. Она выиграла миллион долларов в лотерею? Ей подарили особняк в Париже? Или… Мишка воскрес?

У подъезда остановилась шикарная белая иномарка. Из нее вылез парень в темных очках и оглядел прилегающую к подъезду территорию. Видимо, не насторожили его ни две старушки, мирно беседующие на лавочке, ни два малыша с лопатками и ведерками, строящие в песочнице какое-то немыслимое сооружение, ни подросток с бумажным кульком в авоське, наблюдающий за малышами. Ничем не угрожали ни кусты акации, ни старенький «запорожец» непонятного цвета.
Парень бережно захлопнул дверцу машины и неторопливо пошел к подъезду.
У машины столпились дети, с любопытством заглядывая в окна и пытаясь рассмотреть салон. Подошел и подросток с авоськой. Покрутившись возле фар, он пробрался к дверцам, наклонился посмотреть, что за колеса и какова глубина посадки. Потом и вовсе присел, созерцая  ручку дверцы водителя.  Со знанием дела и удивительной быстротой он вдруг что-то сунул под днище и продолжил сидеть дальше. Никто не обратил никакого внимания на него, все так же лазили вокруг, заглядывали везде или просто сидели рядом, любуясь нездешней красавицей, лениво поблескивающей на солнце.
Между тем пареньку, видимо, надоело стоять возле машины. Он повернулся и неспеша пошел прочь.
Из подъезда вскоре вышел владелец машины в сопровождении девушки.
Старушки, увидев это, усиленно зашептались:
     - Смотри-ка, не успела одного похоронить, как уже другого нашла!
     - Чего уж там, такие дела сейчас быстро делаются…
Намеренно ли они говорили так громко или нет, но девушка вдруг остановилась возле них. Удивленные старушки отвели глаза в сторону, не выдержав ее пронзительного взгляда.
     - Оля! – позвал ее спутник.
Девушка так ничего и не сказала, прошла дальше и села в машину. Хозяин захлопнул за ней дверцу и занял место за рулем. Машина рванула с места и скрылась за углом.
     - Ох, как глазищами-то зыркнула! Аж сердце остановилось! – выдохнула одна из старушек. – Прямо ведьминские глазищи!

Ильдус посмотрел на часы. Оля должна была появиться еще полчаса назад, но ее до сих пор не было. Странно. Может быть, пробка? Вряд ли в такое время дня.
Ильдус вытащил сотовый, набрал номер Оли. Никто не брал трубку. Номер в машине Сергея тоже не отвечал.
     - Странно, - прошептал Ильдус.
Он направился к выходу, решив лично заехать к Ольге и выяснить, в чем дело.

Что-то непонятное творилось впереди. Слишком много машин скопилось на повороте, ведущему к дому Ольги. Подъехав ближе, Ильдус притормозил и вышел из машины.
     - Что происходит? – спросил он у прохожего.
     - Машина взорвалась, вот всех и посылают в объезд, - сообщил тот, радуясь возможности поделиться своими знаниями.
     - Как это взорвалась? – не понял Ильдус.
     - Ехала-ехала – и взорвалась. А в ней, между прочим, двое людей сидело.
    Какая-то тревога закралась в сердце Ильдуса. Непоправимая беда чувствовалась в воздухе. Валлиулов и сам не мог объяснить, почему он так решил. И направился к месту происшествия, чтобы разрешить все свои  сомнения и тревоги.
От машины мало что осталось, но все-таки можно было угадать в остатках бывшую иномарку. От кресел в салоне и, естественно, пассажиров не осталось практически ничего.
     - Вот родственникам повезло. Даже хоронить не надо. А похороны сейчас дорого стоят, - сказал кто-то позади Ильдуса.
     - Заткнись, мудак, - Валлиулов даже не потрудился обернуться, только презрительно процедил: - Иначе твоим родственникам повезет еще больше, - и прошел дальше к гаишнику: - Друг, скажи, какой номер у этой машины?
     - Зачем тебе? – удивился тот.
     - Просто интересно. Поспорили тут с другом, а разобрать никак не можем.
     - Сами сколько разбирали, - кивнул гаишник. – Три девятки. Что с тобой? Ты их знаешь?
     - Нет, выдавил Ильдус. – Все в порядке. Извини, друг, что отвлекаю.
     - Ну, смотри, - пожал плечами постовой и принялся махать какому-то «москвичу», чтобы тот отъехал немного назад и освободил дорогу милицейскому уазику.
Ильдус ничего не видел и не слышал. Как безумный, брел он к своей машине и повторял тихо одно слово:
     - Оля… Оля… Оля…
Дверцу он открыть не смог: руки так дрожали, что ключ никак не попадал в скважину. Сев на бордюр, Ильдус обхватил голову руками, пытаясь прийти в себя.

  Вечерние новости уже смаковали событие дня:
     - Удалось разобрать номер машины и установить ее владельца. Фамилия его в интересах следствия не разглашается. Очевидцы утверждают, что в машине, кроме водителя, был еще один пассажир. Кто был вторым, к сожалению, пока установить не удалось, - сообщал диктор.
Хакимов благосклонно внимал ему, удобно расположившись в своем излюбленном кресле.
     - Ну вот, теперь эта сумасшедшая хотя бы не будет портить мне нервы накануне предвыборной кампании. Жила бы себе да помалкивала, так ведь нет, надо ей было высунуться. Дура! – Рамаз Муратович смачно сплюнул.
Секретарь, пристроившийся за спиной у шефа, осторожно хихикнул.
     - Не-ет, Валлиулову до Тигра далеко. У него даже мозгов не хватило, чтобы глупую девчонку удержать. Только и умеет пес, что лаять и охранять, - продолжал Хакимов. – Мне начинает не хватать Сотникова. Скучно жить стало без него, - и он обратился к секретарю: - Как ты считаешь?

Костылев вошел в приемную и увидел следующую картину. Секретарша Лена и Терентьев, приложившись ухом к двери, напряженно пытались услышать что-то, что происходило в кабинете.
     - Слышишь? – шептал Терентьев. – Сейчас начнет бутылки бить.
     - Да тише ты! – нетерпеливо отмахивалась Лена.
     - Попались! – воскликнул Костылев.
Оба отпрыгнули от двери, но тут же зашипели:
     - Тише!
     - А что там? – поинтересовался Костылев.
     - Сегодня Ольгу и Серегу убили, - сообщил Терентьев. – Пьет уже третий час.
     - Ни фига себе! – удивился Костылев. – Чего же ты ждешь-то?
     - А чего я могу? – пожал плечами Терентьев.
     - Дурак ты, - обласкал друга Костылев. – Он ведь может руки на себя наложить спьяну. Сначала Мишка, теперь Ольга. Эх! Да что там объяснять! – махнув рукой, он открыл дверь и вошел в кабинет.
Из-за батареи пустых бутылок, стоящих на столе, Ильдуса почти не было видно. Костылев подошел к шефу. Тот поднял на него мутный взгляд и попытался улыбнуться:
     - А-а, Леша! Что нового в мире?
     - Погода хорошая, - ответил Костылев.
     - Погода? – удивился Ильдус. – А-а… да… наверное… Ты знаешь, Ольгу все-таки убили, как я ни старался ее защитить. Даже охрану приставил, а так глупо получилось. Какой идиот! На что я после этого гожусь? На дерьмо собачье!
     - Кто ее убил, знаешь? – спросил Костылев.
     - Знаю, да что толку? Ольгу уже не вернешь, - Ильдус опрокинул еще стакан водки и закрыл лицо руками. – Не прощу. Никогда себе не прощу.
Ильдус был мертвецки пьян. Разговаривать с ним было бесполезно. Костылев перетащил его на диван. Поворчав насчет него, Ильдус отрубился.
Подождав немного на всякий случай, Костылев наполнил стакан «Гжелкой» и разом опустошил его, занюхал куском хлеба и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.
     - До утра не будить, - приказал он Терентьеву и Лене, все еще стоящим в приемной. – Сейчас еще двух ребят пришлю на всякий случай, чтобы дел не натворил.

Три дня спустя

К зданию, где располагался офис АО «Тигр», подъехала черная «Мазда» с тонированными стеклами. Возле входа всегда толпилось много народа, но сейчас, увидев выходящих из машины людей, все почему-то расступились.  Некоторые, наиболее суеверные, даже перекрестились на всякий случай.
Впереди, чуть прихрамывая, шел высокий человек в черном плаще. За ним еще три парня – его охрана. На лице их шефа играла улыбка. Проводив взглядами эту процессию, некоторые люди потянулись следом внутрь  здания.
Пройдя через весь офис, человек направился к кабинету директора. В приемной была только секретарша Лена. Увидев вошедшего, она вскрикнула и упала в обморок. Один из телохранителей, следуя еле уловимому знаку хозяина, поднял девушку и принялся приводить ее в чувство.
Человек открыл дверь и вошел в кабинет. Там были Ильдус, Костылев и Терентьев (шло совещание). Обернувшись на нежданных посетителей, они так и застыли с открытыми от удивления ртами.
Человек улыбнулся еще шире и спросил:
     - Ну что? Не ждали?
Это был Тигр.

Первым обрел  дар речи Костылев.
     - Ни фига себе! – и подошел к Сотникову. – Где же ты был, шеф? Почему сразу не позвонил? Мы бы все обеспечили.
     - Вот именно, - поддержал его Терентьев.
Ильдус вышел из-за стола и сказал:
     - Садись, Миша. Это место твое. Я полагаю, возражать никто не собирается?
Тигр приблизился к Валлиулову и сгреб его в объятия:
     - Чертяка! Мне тебя не хватало.
     - Мне  тебя тоже, Миша, - ответил Ильдус.
     - По-моему, совещание на сегодня закончено, - подытожил Костылев. – Пошли, Лелик, - обратился он к Терентьеву.
Выпроводив их, а заодно и своих телохранителей в приемную, Тигр закрыл дверь и обернулся к Ильдусу с радостной улыбкой.
     - Ну, рассказывай же, не тяни, - поторопил Валлиулов. – Где ты пропадал? Где Карандаш? Что произошло? Все были уверены, что тебя уже нет в живых.
     - Дэн еще в клинике, где мы вместе валялись. Видишь? Хромаю до сих пор. Но все потом. Вам я сюрприз уже сделал, Хакимов пусть побесится, когда узнает, - уже не важно. Одному человечку осталось показаться, отметиться, свое обещание исполнить. Жениться, понимаешь ли, собираюсь.
     - На ком? – удивился Ильдус, еще не пришедший в себя.
     - На Ольге, конечно, - пожал плечами Тигр. – Знал бы ты, как мне  ее не хватало! Волком готов был выть.
     - Миша, ты прости за то, что я тебе сейчас скажу. Все равно скоро сам бы узнал, но лучше меня никто не объяснит, - начал Ильдус, внутренне сжавшись.
Видя выражение его лица, Тигр удивленно ждал.
     - Миша, тебе придется отменить свадьбу. Она не может состояться, - Ильдус никак не мог собраться с духом и сказать главное.
     - Не понимаю, - Тигр нервно засмеялся, почувствовав что-то неладное. – Что за шутки?
     - Ты не сможешь жениться на Ольге, потому что ее нет, - Ильдус отвел глаза, не выдержав взгляда Тигра.
     - Как нет?! – еще больше удивился тот. – Уехала что ли?
     - Ее совсем нет, Миша, - пояснил Ильдус. – Ее убили.

Тигр слушал молча. Ни один мускул не дрогнул в его лице; он не хмурился, не плакал. Даже не шевельнулся. Он сидел в своем кресле, взгляд его был устремлен в окно, в небо – и со стороны можно было подумать, что он вообще не слушает того, что говорит Ильдус.
Наконец, Валлиулов замолчал, ожидая хоть какой-нибудь реакции друга. То, что он видел сейчас, было страшнее любой самой ужасной вспышки гнева.
     - Оставь меня одного, - тихо произнес Тигр.
Ильдус вышел, даже не попытавшись возразить, но дальше приемной не пошел. Остался сидеть рядом с Леной, глядя на дверь кабинета.
Минут через десять в дверях показался сам Тигр. Увидев Ильдуса, он спокойно и уверенно сказал:
     - Он умрет, - и прошел дальше, ничего больше не объясняя.

Спустя два часа

Рамаз Муратович Хакимов изволил обедать в обществе супруги и секретаря. Сейчас ему было необходимо выглядеть как можно благопристойнее: ведь скоро начнется предвыборная кампания.
Послышался шум, и вскоре в столовую Рамаза  Муратовича вошли четверо молодых людей.
     - Что это значит? – удивился Хакимов, опешив от такой наглости. – Кто вас пустил?
     - Здравствуйте, Рамаз Муратович, - один из парней сел за стол.
Что-то в его облике показалось Хакимову знакомым, что-то страшное и тревожное увидел он в глазах гостя. Но на правах хозяина дома продолжал негодовать:
     - Кто вы такие?
     - Ваши старые знакомые, которых вы так старательно пытались уничтожить, - усмехнулся парень.
     - Дорогой, о чем это он?! – пискнула супруга Хакимова.
     - Помолчи, - жестко сказал Хакимов, напряженно размышляя.
Кто же это мог быть? Неужели Валлиулов послал? Может быть, Трубачеву надоело оставаться в стороне, и он решил помочь «Гранату»? И, главное, чего они хотят? Просто поговорить, или получить деньги, или… убить его? Все это пронеслось в мыслях в одну секунду.
Парень спокойно наблюдал за изменениями в лице Хакимова.
     - Чего вы хотите? – наконец, спросил тот, стараясь казаться как можно более невозмутимым.
     - Значит, так и не узнали, Рамаз Муратович? Даже обидно как-то, ведь все мои помыслы заняты только вами. Ну да я понимаю, вы столько народу загубили в последнее время, что меня вам трудно вспомнить. Не тревожьтесь, мы сейчас уйдем. Просто хотелось увидеть вас, в глаза ваши посмотреть, понять, как вас еще земля держит.
     - Надеюсь, поняли? – Хакимов осмелел.
     - Да, я увидел все, что мне было нужно, - парень встал и направился к двери, чуть прихрамывая, а за ним потянулись его телохранители.
  Сидящие за столом провожали его взглядами до тех пор, пока он не скрылся из виду. Потом жена Хакимова обернулась к мужу:
     - О чем он говорил? Кого ты погубил, признавайся? Кто этот человек вообще?
     - Не знаю, - отрезал Хакимов раздраженно. – Выйди, пожалуйста.
Женщина покосилась на секретаря (не подумал ли он чего-то о ней?), но все-таки вышла.
     - Ты знаешь его? – спросил Хакимов у секретаря. – У тебя было такое лицо, словно ты увидел призрак.
     - Это и был призрак, - ответил секретарь.
В его глазах было столько страха, что Хакимов встревожился еще больше:
     - Говори!
     - Это был Тигр.

Сотников сел в машину и приказал:
     - В офис, - и, достав телефон, набрал номер: - Ильдус?
     - Ну, как сходил? – поинтересовался Валлиулов.
     - Он сел на измену,  - сообщил Тигр. – Вобщем, я немного разочарован.
     - Почему?
     - Я представлял его другим, - пояснил Сотников. – Вместо человека оказалась тварь, не достойная топтать землю.
     - Что ты намерен делать? – спросил Ильдус.
     - Раздавить ее, - ответил Тигр.

Весть о том, что Тигр вернулся, облетела город за считанные часы, заставив притихнуть тех, кто много выставлялся, много говорил или зарвался во всеобщем хаосе безвластья и бесконтролья. Более того, эта весть произвела фурор. Усиление «Граната» в городе и новые  надежды «Белого ряда» явились закономерным следствием этого события.
Те предприниматели и бригады, что после исчезновения Тигра взяли курс на Хакимова, пребывали в полнейшем замешательстве.
Сила «Граната» против денег Хакимова. В городе было мало места для двоих, для их мирного сосуществования. Слишком далеко все зашло. Кто-то должен был уйти.

два дня спустя

Звонил Трубачев.
     - Привет, Миша, - просто поздоровался он. – Рад, что ты вернулся, что ты жив и невредим.
     - Ну, не совсем невредим, - поправил Сотников.
     - И все же ты на пути к выздоровлению, - Трубачев мялся, и Тигр это понял.
     - Ольгу твою жаль, - наконец, сказал Трубачев. – Прими мои соболезнования. Хорошая девушка… - он так и не произнес слова «была».
     - Спасибо, - ответил Тигр и решил взять инициативу в свои руки. – Не тяни, Труба, рассказывай, что у тебя на сердце.
     - Нет, Ольгу действительно жаль, - продолжал Трубачев. – Ужасный конец, даже в могилу положить нечего. Будет жаль еще больше, если и с тобой такая же история произойдет.
     - Дальше, – Тигр нахмурился.
     - Один человек хочет стать владельцем города. Нашего с тобой города. Если не примем меры, нас с тобой обоим не жить. Вот и звоню, чтобы посоветоваться, какие же меры мы будем принимать.
     - Любые, - ответил Тигр. – Этот человек не должен дожить до следующей недели.
     - Кто же из нас ему поможет в этом? – поинтересовался Трубачев. – Надеюсь, я?
     - Нет, я, - сказал Тигр. – Он мой. Только вот что. Если что, ты, конечно же, решишь текущие вопросы?
     - Без проблем, - заверил Трубачев.
Едва Сотников положил трубку на рычаг, вошла Лена:
     - Михаил Владимирович, пришел какой-то парень. Говорит, вы его ждете. Пустить?
     - Да, и сделай, чтобы нас никто не беспокоил. Даже Ильдус. Ясно?
     - Да, Михаил Владимирович, - Лена вышла, а через секунду в дверях кабинета показался высокий худой парень в простом сером джемпере и камуфляжных брюках:
     - Здравствуйте, Михаил Владимирович!
     - Здравствуй, Саша, - кивнул Михаил. – Садись, рассказывай.

Хакимов не спал вторую ночь. Едва он закрывал глаза, как видел Тигра и слышал его насмешливый голос: «Здравствуйте, Рамаз Муратович! Все мои помыслы заняты только вами!» Хакимов тут же просыпался в холодном поту и больше уже не мог заснуть, ворочаясь с боку на бок и мелко  дрожа. Надо было что-то делать. Как же он был наивен, поверив в смерть Тигра! Он подумал, что губернаторское кресло и город уже у него в кармане, возомнил себя умным. И что теперь? Девчонка Тигра убита, и тот никогда этого не простит и не оставит, тем более зная, чьих рук это дело. Да, это была ошибка. Надо было просто упечь ее в психушку. Но уже поздно – ничего не исправить. Значит, надо спасать себя. А это можно сделать единственным способом: опередить. Все, как и раньше. Но без всяких эксцессов. Идиоты и молокососы здесь уже не подходят. Нужно что-то более серьезное.

день спустя

Тигр набрал номер, подождал, пока снимут трубку, и спросил:
     - Дэн?
     - Я, - радостно ответил Карандаш.
     - Как ты?
     - Выписался, - сообщил Семенов. – Сижу в новом офисе, жду твоего звонка. Вот и дождался.
     - Собирай людей, собирай манатки, деньги – все собирай и перебирайся в Питер, - приказал Тигр.
     - Как?! – удивился Дэн. – Да я же только-только обосновался!
     - Тебя что-то затрудняет?
     - Да нет, просто как-то неожиданно. А ты?
     - Я тоже скоро приеду. На все тебе даю два дня.
     - Понял, - Карандаш все еще недоумевал по поводу такой спешки. А Ольгу с собой берешь?
     - Ольга погибла, - спокойно сообщил Тигр.
     - Как это?! – снова удивился Дэн. – Брось разыгрывать, это не смешно.
     - Я когда-нибудь шутил такими вещами? -  спросил Сотников.
     - Нет, но… Если бы Ольга погибла, ты… - Карандаш сомневался. – Ты бы, наверное, с ума сошел…– в его голосе слышался испуг.
     - К сожалению, этого не произошло, - ответил Тигр. – К сожалению, - добавил он с горечью.
     - Тогда тем более не понимаю, - через минуту продолжил Карандаш, наконец, поверив. – Надо мстить, весь город на уши поставить, а ты… Слушай, а ты не того? – нерешительно спросил он.
     - Я еще более нормален, чем всегда, - жестко сказал Тигр. – Если кто-то сомневается, это его дело. Никто и никогда еще не указывал мне, что делать. И если я сказал, что еду в Питер, значит, так и будет. Я ясно выражаюсь?
     - Вполне, - согласился Карандаш. Получив такую взбучку, он был теперь полностью уверен, что Ольга погибла, а Тигр все еще психически здоров.
     - Все, я позвоню через два дня, - Сотников положил трубку и взглянул на фотографию Ольги, всегда стоявшую у него на столе с самого первого дня их знакомства.
Ему снова вспоминались ее глаза, ее улыбка, ее голос, шепчущий «я люблю тебя»… Поняв, что больше не выдержит, Тигр закрыл лицо руками: никто не должен был видеть его слабости, даже он сам.

     - Где угодно, когда угодно, как угодно, но вы должны убрать его до конца месяца! Это ясно? – орал Хакимов, брызгая слюной.  – Мне указали на вас, как на профессионалов. Делайте что хотите, убейте хоть всех его людей, но доберитесь до него! Я оплачу все расходы, вы слышите? Вам даже не снились деньги, которые я могу вам заплатить за его голову.  Главное, чтобы он  был мертв: не ранен, не при смерти, не пропал без вести, а мертв с гарантией. Чтобы можно было потрогать его тело и сказать, что это он и что он мертв. Понятно вам?
Два парня, к которым обращался Рамаз Муратович, невозмутимо жевали жвачку и снисходительно смотрели на нанимателя.
     - Это сложный заказ, - сказал один из них, дождавшись, когда Хакимов без сил упадет в кресло. – Нужно будет много поработать.
     - До конца месяца, - твердо повторил Рамаз Муратович. – Заплачу в полтора раза больше, если сделаете быстрее. От этого зависит слишком многое.
     - Ладно. Раз многое зависит – уберем, - сказал другой парень. – Только половину денег вперед. Непредвиденные расходы, сложности, случаи – сами понимаете…
     - Хорошо. Вы получите все, что нужно, завтра вместе со всей информацией. И сразу приступайте.
     - Вот это уже разговор, - одобрил первый. – А то как до денег доходит, сразу начинается: попозже, не сейчас, после дела… Мы свяжемся с вами, когда работа будет сделана. А вы пока приготовьте деньги.

два дня спустя

     - Когда вернешься? – Ильдус был не очень доволен тем, что Тигр держал его в стороне от событий.
     - Пока не знаю. Позвоню, - пообещал Тигр. – Ты остаешься за меня. Опыт работы у тебя уже есть, так что доверяю, - он похлопал друга по плечу и направился к двери.
     - Что тебе там понадобилось? – недоумевал Ильдус, следуя за Тигром. – Почему нельзя было остаться здесь? Ты вообще уверен, что за тобой уже «хвост»?
     - Не просто «хвост». На меня открыт сезон охоты. И я даже знаю, кто его открыл.
     - Ты никогда раньше не бегал от опасности, - Ильдус пытался вызвать друга на откровенность, но все его старания разбивались о стену молчания Сотникова.
     - Я никогда не бегу от опасности, - уточнил Тигр. – Так надо. Вот и все.
     - Если я могу чем-то помочь… - начал Ильдус.
     - Пока ничем. Но если что, я позвоню, - перебил его Тигр. – Извини, но большего я тебе пока сказать не могу. Сам все узнаешь, но позже.

В аэропорт Ильдус не поехал. Пока «Мазда» мчалась по городу,  Тигр позвонил Трубачеву:
     - Привет, Труба. Как жизнь?
     - Хорошо, если не шутишь, - промычал тот.
     - Скоро будет еще лучше, - пообещал Тигр. – К тебе тут скоро подгребет один человечек от меня. Помоги ему из города убраться.
     - О чем речь, Миша, - согласился Трубачев.
     - Договорились, - подытожил Тигр. – Ну,  бывай.
 
вечер того же дня

В машине было душновато. Александр ждал уже третий час, включив ради развлечения кассету Лады Дэнс. Вдруг музыка прекратилась.
     - Что еще там? – проворчал недовольно Александр и полез вниз. – Вот черт! Опять зажевал, скотина! – он треснул по магнитоле кулаком, но тот продолжал мотать пленку.
Александр бросил взгляд поверх руля, чтобы случайно не пропустить клиента, и с удивлением увидел того уже возле «Мерседеса», за которым следил с самого обеда.  Чтобы исключить возможность ошибки, Александр даже сверился с фотографией. Все точно, тот же самый противного вида толстяк в стильном пальто.
Мгновенно забыв про пленку, Александр включил зажигание.
Толстяк боязливо озирался по сторонам, потом проворно юркнул в машину. За ним в салон влез телохранитель. Второй сел за руль. Стекла были тонированные.
     - Шалишь, козел. Не обманешь, - пробормотал Александр, выруливая вслед за «Мерседесом». – Не спасут тебя твои стекла и мордовороты.
Стараясь не выпускать машину из вида, Александр немного притормозил, чтобы не внушать телохранителям подозрений. Так он доехал до самого Лесного – пригородного поселка, состоящего из одних коттеджей. Это был престижный район. Участки здесь стоили безумно дорого, но и жители не входили в число бедных людей.
«Мерседес» въехал в ворота белого трехэтажного особняка.
Александр остановил свою машину за поворотом, дождался, пока в доме зажгут свет, и поехал прочь.
Да, толстяку здесь было безопасно как нигде в городе. Что ж, задачка усложняется, ну да ничего страшного. Просто планы немножко изменились. Вот и все.
Александр вспомнил о кассете и попытался вынуть ее. Вместо этого в его руке оказались длинные обрывки жеваной пленки. Кассета была безнадежно испорчена.

Хакимов чувствовал себя все увереннее. Проходили дни, а с ним ничего не происходило. Не было ни покушений, ни даже намеков на покушение. Тигр бесследно исчез из города. Где он находится, не знал никто. Никого не убивали больше за сотрудничество с ним, Хакимовым. Складывалось такое впечатление, что Тигр решил больше не мстить. Или он был настолько убит  горем о своей любимой девушке, или он просто устал и решил уйти со сцены. Как бы там ни было, мир казался Рамазу Муратовичу полным красок и радостей с недавних пор. Конечно, он все еще по привычке ждал подвоха, поэтому ходил по улице с охраной, озирался по сторонам. Но это скоро пройдет. Наверное, неплохо было бы поехать куда-нибудь подлечить нервы, когда все уляжется. Прихватить с собой девочек помоложе и поблондинистей и оторваться на полную катушку. Как все-таки хорошо жить!

два дня спустя. Санкт-Петербург.

Тигру все это не нравилось.  Несмотря на договоренность с местной братвой, его постоянно кто-то пытался достать. Уже исчезли двое ребят из его охраны, одного из них позже нашли мертвым в подворотне, второго ищут до сих пор. Уже не раз Сотников замечал за своей машиной «хвост» - то заляпанная до неузнаваемости «восьмерка», то видавший виды «Москвич», то поблескивающая на солнце «Хонда» преследовали его по всему городу, куда бы он ни ехал. Впрочем, его преследователи были профессионалами. Если бы Тигр сам когда-то не занимался выслеживанием воротил бизнеса, он бы не заметил их ни за что.
Если его нашли московские, то почему не пытаются назначить стрелу, высказать претензии открыто, убрать его сразу, внаглую, в конце концов? Ведь убирали же они его людей в столице. Неужели опять Хакимов? Такая мразь способна на все; правда, ума не хватает или опыта. Но это не важно.  Важно выяснить, как долго эти ребята собираются его пасти, прежде чем перейти к действиям.
     - Дэн, видишь сзади «Хонду»? – обратился Тигр к другу, сидевшему спереди.
Карандаш оглянулся, всматриваясь в следующие за ними машины:
     - Ну?
     - Меня терзают смутные сомнения.
     - Вижу цель. Не вижу препятствий, - произнес Дэн, возвращаясь в прежнее положение.
     - Очень хочется понять, насколько им по барабану моя персона, - пояснил Тигр на всякий случай, хотя знал, что Карандаш уже понял задачу.
     - Ес, сэр! – отрапортовал Дэн, козыряя. Весь его вид говорил: мол, ты что, начальник, за болтов нас держишь что ли?
     - Хватит дурака валять, - осадил его Тигр. – У нас с тобой задача остаться живыми.
     - Один раз нам уже это удалось, - пожал плечами Дэн.
     - Вопрос, удастся ли во второй, - пробормотал Сотников, думая о своем. – Я должен успеть первым.

тот же день. Город N.

На мансарде белого особняка было тесновато и темно. Александр посмотрел на часы. Толстяк запаздывал, может, почувствовал что-то? Вряд ли. Таких проколов еще не было.
Поерзав в своем укрытии, чтобы размяться, Александр снова затих.
Наконец, в конце улицы показался «Мерседес». Доехав до ворот дома, он остановился. Из него вышел толстяк. Уже не озираясь в испуге, не семеня по-быстрому к двери под прикрытием телохранителей. Наоборот, важно вышагивая с видом хозяина и повелителя, забыв об осторожности и страхе.
Телохранители из уважения немного отстали от него. Это был удобный момент. И Александр приник к прицелу.
Этот толстяк думает, что ему позволено все, что он господин этой жизни, но он даже не подозревает, что жизнь его зависит сейчас от кого-то другого, кто держит его в перекрестье и нетерпеливо поглаживает пальцем спусковой крючок. Не так он шел бы сейчас, зная об этом. В своей спеси и гордости он забыл о том, что кто-то может быть умнее и хитрее его. И он заплатит за это.
Выстрел был не слышен благодаря глушителю. Один выстрел прямо между бровей. Немножко крови, откровенно удивленные глаза – и толстяк грохнулся на дорожку лицом вниз. Телохранители бросились к хозяину, запоздало закрывая его своими шкафообразными фигурами. Но толстяк больше не двигался.
Растерявшись от неожиданности, амбалы бестолково размахивали руками и пистолетами, пытаясь выяснить, кто и откуда стрелял, и что делать дальше. Наконец, один побежал звонить, куда следует.
Александр поднял гильзу, неторопливо сложил винтовку в небольшой чемоданчик, протер платком все места, где, по его мнению, могли остаться отпечатки пальцев или следы ботинок, и спустился вниз, к черному ходу. Обычно он был закрыт на ключ, но не для Александра. Заранее открытый отмычкой, ход вывел его на задний двор, а оттуда на асфальтированную дорожку, скрытую от посторонних глаз деревьями. Дорожка вела к маленькой калитке. А за ней лес.
Пробежав метров двести по мокрым от недавнего дождя листьям, Александр оказался на просеке. Он оставил здесь велосипед еще утром, завалив его предварительно валежником. Велосипед был на месте. Сбросив с себя куртку и брюки, Александр оказался в спортивном костюме. Переобувшись в припасенные заранее кроссовки, он спрятал чемоданчик, ботинки и куртку в рюкзак, а брюки привязал за одну штанину к заднему крылу велосипеда, чтобы заметали следы. После этого, надев рюкзак, Александр поехал вперед по просеке.
Сколько раз за эти два дня он мысленно прокручивал в голове все свои действия, вымерял, высматривал, выслеживал. Кажется, все прошло гладко. Даже лучше, чем предполагалось. Значит, время выиграно. Хорошо.
Доехав до шоссе, Александр отвязал брюки от велосипеда и засунул их в рюкзак, а затем не торопясь поехал по направлению к городу. Навстречу промчались две машины с ментами. Для них он был не более чем молодым спортсменом или туристом-романтиком, этаким любителем палаток, горных троп, костров. Скорее всего, они даже не обратили на него внимания. Как и Александр на них.

Через два часа после описанных событий в кабинет к Трубачеву вошла его секретарша Неля и сказала:
- Вадим Александрович, к вам рвется какой-то парень. Говорит, что вы его ждете.
- Кто? – недовольно промычал Трубачев.
- Говорит, что от Михаила, что вы сами знаете.
- Пусти, - приказал Трубачев, поднимаясь.
Через секунду перед ним возник молодой парень в сером свитере и камуфляжных брюках:
- Здравствуйте, Вадим Александрович!
Неля исчезла, оставив их вдвоем.
Трубачев, пройдя немного вперед, внимательно осмотрел своего гостя и довольно пробасил:
- Наконец-то! Я уж думал, ты никогда не придешь…

вечер следующего дня

Ильдус схватил трубку и не ошибся: это был Тигр.
- Как дела, Ильдус? – спросил он.
- Лучше не бывает, Мишка, - сообщил Ильдус. – Хакимов убит!
Но Тигр отреагировал совсем не так, как ожидал Валиуллов. Он равнодушно поинтересовался:
- Какие версии у следствия?
- Разные, - недоуменно ответил Ильдус. – Кто заказал, голову ломают. Нас тоже подозревали, особенно тебя, но я сказал, что «Гранат» не при чем. Тем более тебя и в городе нет.
- Правильно сказал, - одобрил Тигр.
- Вот и я говорю. Если бы мы были при чем, я бы знал. Так ведь?
- Так, - согласился Тигр.
- «Белый ряд» тоже отпирается. Короче, не знаю. А главное, никаких следов. Даже отпечатков пальцев нет, ни единого следочка – вообще ничего.
- Да? – по тону Тигра можно было понять, что ему на это глубоко наплевать.
- Да, - подтвердил Ильдус, все больше понимая, что он чего-то не понимает.
- Свидетели есть? – спросил Тигр. – Кого отрабатывают?
- Нет свидетелей. Вот и ломают голову, кто же это мог быть… Слушай, Миша, - Ильдус решился спросить. – Слушай, Миша, может, я чего-то не знаю?
- Ты знаешь все, - заверил Тигр.
- Ну, хорошо, - и все-таки сомнения еще оставались. Ильдус решил пока не думать о них. – У тебя там как?
- Неплохо. Только кто-то пасет, а кто – не пойму. Но выясню.
- Может, помощь нужна?
- Нет, сам справлюсь. Ну, бывай, - неожиданно попрощался Тигр.
- Бывай, - механически повторил Ильдус и услышал короткие гудки.
Или он чего-то не понимал, или чего-то не знал. Хакимов был для Сотникова врагом номер один. Но судя по голосу, можно было сказать, что убийство Хакимова не произвело на него никакого впечатления. И этот внезапный отъезд в Питер… Что ему там понадобилось?
Ильдус походил по кабинету, размышляя и пытаясь сопоставить некоторые факты.
Не понятно было, почему Тигр, если он причастен, не послал своих ребят, чтобы убрать Хакимова. Как ему удалось провернуть такое дело, когда его не было в городе – алиби железное: он звонил и вчера, и позавчера – и все звонки были по межгороду из Петербурга. Ильдус сам лично проверял, когда стало известно об убийстве Хакимова. Если бы это был кто-то из «Граната», Ильдус бы знал об этом.
Но кто мог желать смерти Хакимова больше, чем Тигр? Вопрос риторический.
- Ничего не понимаю, - пробормотал Ильдус. – Неужели он?!

То же время, Санкт-Петербург

Тигр положил трубку и обернулся к Дэну, скучавшему рядом:
- Хакимов убит.
Вышло это спокойно, как бы между прочим.
- Да?! – удивился Карандаш. – Что-то ты слишком спокоен. Ты его ненавидел, насколько я помню. Что с тобой?
- Много будешь знать, быстрее умрешь, - ответил Тигр и вдруг рассмеялся.
- Твоя работа? – поинтересовался Дэн.
Тигр не ответил. Он хохотал и хохотал, прямо-таки заливался смехом, а потом вдруг стал серьезен:
- Что там с «пастухами»?
- Пока не знаю. Скоро ребята должны позвонить, рассказать, - доложил Дэн.
- Подождем, - решил Тигр.

Через час Карандаш заглянул к Сотникову:
- Привезли.
- Хорошо, - кивнул Тигр. – Где они?
- В подвале.
- Идем, - Сотников поднялся и вышел вслед за другом.
Две тусклые лампочки под массивными подвальными сводами. Бронированные двери с кодированными замками, несколько охранников у входа и внутри… Подвал мог бы запросто использоваться как бомбоубежище или тюрьма. На Михаила давили эти бетонные коробки с низкими потолками, обстановка которых почти не отличалась от гестаповских: стол и два стула в пустой комнате.
В глубине комнаты, куда он вошел в сопровождении Карандаша и телохранителей, на полу лежали двое. Разбитые в кровь лица, руки в наручниках.
Тигр остановился возле них и молчал.
Видимо, почувствовав чужое присутствие, один из лежащих парней открыл глаза и посмотрел на Сотникова.
Карандаш сделал знак охранникам. Они подняли пленников на ноги, но те стоять не могли, поэтому их пришлось держать.
- Кто меня заказал? – спросил Тигр.
Парень, продолжая исподлобья смотреть на него, усмехнулся и попытался утереть разбитые губы рукавом.
- Я и без вас знаю, - продолжил Тигр.
- Чего тогда спрашивать? – прошептал другой парень.
- Он вам не заплатит, - Тигр  внимательно наблюдал их реакцию на свои слова. Кажется, они были удивлены, хотя и пытались это скрыть.
- Не мы, так другие тебя достанут, - сказал, наконец,  второй парень.
- Может быть, но не благодаря ему, - проговорил Тигр. –  Вчера он приказал долго жить. Эту мразь заждались черти.
- А нам какое дело? – продолжал второй парень. – У нас и без него работы хватает.
- Это верно, - согласился Тигр. – Знаете, ребята, я в полном недоумении, что с вами делать: убить или отпустить на все четыре стороны. Давайте договоримся. Вы рассказываете мне, кто конкретно убил нескольких моих людей в Питере и мою девушку, а я вас отпускаю.
- Да они же и убили, - вставил Карандаш. – Они, кто же еще?
- Кончайте сразу, чего тянуть? Все равно не знаем, - прошептал второй парень.
- Как зовут? – Тигр спросил у Дэна, кивнув в сторону пленников.
- Этот Бутусов, - тот указал на второго, - а этот Колосов, - кивнул на первого.
Тигр помолчал, размышляя. Они были последней ниточкой к Хакимову. И только они могли навести на след убийц Ольги. Но если они говорят, что ничего не знают, то, скорее всего, это так.
Сотников всматривался в лица своих не состоявшихся убийц, в их глаза – глаза затравленных зверей – и что-то постоянно заставляло его обращаться к Колосову, который молчал весь разговор. Что-то знакомое…
Дэн, проследив за взглядом Тигра, тоже уставился на Колосова, потом изумленно обернулся к шефу:
- Я правильно понял?
- Потом, - сказал Михаил и направился к выходу.
- Что делать с ними? – поинтересовался один из охранников.
Тигр обернулся и встретился взглядом с глазами Колосова. Тот явно был удивлен.
Сотников выдержал взгляд и, дождавшись, пока Колосов отведет глаза, негромко приказал:
- Кончайте, - повернулся и вышел, провожаемый проклятьями Бутусова.

Вернувшись в кабинет, Тигр первым делом спросил у Карандаша:
- Ты заметил?
- Да, - отозвался тот. – Чем-то похож на тебя… Я даже думал, что ты его отпустишь после того, как мы его столько времени ловили.
- Такой шанс упускать нельзя. Найдешь гримера, чтобы все один к одному. Сделаем так. Звонишь Ильдусу, вводишь в курс дела. Чтобы ни одна живая душа, кроме вас двоих, даже не подозревала ни о чем. Я убит. Кем, как – неизвестно. Какой-то кретин, которого вы поймали и замочили прежде, чем успели что-то спросить. Вобщем, сам знаешь. Поедешь с телом, возьмешь всех ребят.
- Как с телом?! Разве нельзя кого-нибудь? А с тобой кто? – Карандаш не успевал даже договорить вопрос, как уже задавал другой.
- Со мной останутся двое. Так, на всякий случай. Я же умер. Меня больше нет. Скажешь Ильдусу, чтобы принял все.
- А ты? Ты что, решил все бросить?
- Устал я. Просто устал. Ольги нет. Значит, и меня нет. Вот и все, - объяснил Тигр. - Позже я вас найду. Сейчас хочу побыть один.

Через день. Город N.

У Ильдуса шло совещание с Терентьевым и Костылевым. Зазвонил телефон.
- Это, Дэн, наверное, - предположил Терентьев. – Или Тигр.
Ильдус взял трубку. Слушая то, что ему говорили на другом конце провода, он все больше мрачнел и лишь изредка подавал реплики типа «Понял. Все понял», «Хорошо», «Договорились». Наконец, он закончил разговор и посмотрел на вытянувшиеся от напряжения лица Костылева и Терентьева:
- Это Дэн.
- Что там? Что? – поторопил его Терентьев, нетерпеливо ерзая на стуле.
- Тигра убили, - сообщил Ильдус.
- Ладно, брось шутить, - не поверил Костылев. – Не смешно.
- Я не шучу. Дэн привезет тело завтра, - и подождав, пока у Костылева и Терентьева окончательно отвиснет челюсть, Ильдус продолжил: - Леха, распорядись там… Что нужно… Собери всех.
- Ладно, - тихо отозвался Костылев и понуро побрел к выходу.
За ним поплелся Терентьев.
Оставшись один, Ильдус  пробормотал:
- Тьфу, пакость какая! Накаркает он себе смерть когда-нибудь, накаркает!

Утро следующего дня,  Санкт-Петербург

- Давай что ли кружок-другой по городу прокатимся, пока ты не уехал, - предложил Тигр и, не дождавшись согласия Дэна, завернул руль «Мерседеса» в другую сторону. – Все-таки не скоро теперь увидимся.
Для Сотникова это прощание было особым. С самого утра что-то было не так. И теперь, ведя машину, он чувствовал это особенно ясно.
Затормозив возле светофора, Михаил ждал зеленого сигнала и попутно рассматривал прохожих. И вдруг ему показалось, что… Нет, этого не может быть.
Сотников тряхнул головой, чтобы прийти в себя.
Загорелся зеленый, и «Мерседес» поехал дальше. Дэн заметил состояние друга и спросил тревожно:
- Что случилось?
- Ничего, просто показалось, - бросил Тигр, продолжая размышлять о странном видении.
Взглянув в зеркало заднего вида, он заметил черный БМВ, догоняющий его.
- Не может быть, - пробормотал он, узнавая свою собственную машину.
- Мишка, что с тобой? – Семенов не на шутку перепугался, увидев выражение его лица.
- Ты видишь? – спросил Тигр.
- Что?
- Мой БМВ сзади.
Карандаш обернулся, но, кроме задрипанного «Москвича», ничего не увидел.
- Нет, тебе показалось, - Карандаш начинал подозревать, что тот сошел с ума.
Тигр не ответил, но, свернув в какой-то переулок, вдруг затормозил.
- Зачем мы сюда приехали? – спросил Дэн.
- Так надо, - Сотников и сам этого не знал. Что-то тянуло его сюда. И он просто сидел и ждал.
И вдруг увидел девушку. Она прошла мимо «Мерседеса», не обратив на него никакого внимания. Но, удалившись метров на тридцать от машины, остановилась и обернулась. У Михаила выступил холодный пот. Даже если бы это была сама смерть, он не был бы так поражен.
- Дэн, посиди здесь, я сейчас, - Михаил оставил друга сидеть в машине, а сам быстро двинулся к девушке. Но она почему-то исчезла и появилась уже чуть дальше.
Тигр узнал ее. И не захотел вспоминать о том, что ее уже нет. Он, как безумный, шел за ней, но, поняв, что так ее не догнать, побежал.
Она пришла. Может быть, она хотела что-то сказать ему или что-то показать. Или она пришла за ним? Впрочем, это уже не важно. Важно лишь, что это она.
- Мишка, ты куда? – крикнул ему вслед Дэн, высунувшись из машины, и получил ответ:
- Это Ольга. Я сейчас! Только догоню ее.
- Ольга?! – удивленно повторил Карандаш. – Да там же нет никого!
Надо было что-то делать: Тигр явно сходил с ума. Догнать его, привести в себя, отвезти в гостиницу. Позвонить Ильдусу и все отменить.
- Мишка! – крикнул Дэн. – Погоди, Мишка! – и бросился бежать за Тигром. – Мишка, вернись!
Тигр остановился, потеряв из вида Ольгу.
Впереди прогуливались двое молодых людей, что-то горячо выясняя между собой. В конце улицы показалась машина с затемненными стеклами.
Михаил видел, как медленно открывается боковое окно и из темноты салона медленно высовывается дуло автомата.
Время остановилось для него. Он уже не слышал, как чей-то палец безжалостно жмет на спусковой крючок. Мучительно медленно падали те двое. И какая-то страшная тишина звенела в ушах. Секунда боли…
Михаил увидел почти рядом с собой девушку. Она молча смотрела на него. Тигр улыбнулся и прошептал:
- Оля…

Карандаш, услышав автоматную очередь, помчался вперед так быстро, как только мог. Мимо него пролетела машина и скрылась в переулке.
Тигр лежал на тротуаре, и на губах его застыла какая-то странная улыбка.
Дэн понял, что опоздал. Упав на колени рядом с телом Сотникова, он зарыдал, чего не случалось с ним, сколько он себя помнил.
Уже начинала собираться толпа, несмотря на ранний час. Люди любят зрелища, а здесь – целый боевик: «новый русский» рыдает возле трупа другого «нового русского», неподалеку еще два убитых, а в кармане пальто у трупа звонит телефон.
Дэн не замечал, как на него указывают пальцами, шушукаются за его спиной со смешками типа: «Товарищ ему с того света звонит, хочет сказать, что хорошо добрался…» Он вообще ничего не замечал.
Люди пока не знали, радоваться или плакать над увиденным, как вообще отнестись к этому событию, и стоит ли оно долгих обсуждений на восьми кухонных метрах. И никто не хотел признаться самому себе, что за его спиной, может быть, тоже уже стоит в саване Та, что все время приходит не вовремя, со своей неизменной косой, и что даже перед трупом человека, беспомощно распростертого сейчас на тротуаре, он испытывает страх.


Зима 1996-97 гг.