Черный юмор был и при Сталине. В. Б

                Черный юмор был и при Сталине
                (Рассказ)

              История, которую я хочу вам рассказать, уже не только – послевоенная, но и, уже, после сталинская. Ибо случилась, она, сразу же после смерти этого Великого Тирана и Деспота. Начнем раскрывать, её, со следующего момента.
              Мой отец – прямой участник битвы на Курской дуге. В качестве командира пулеметного взвода. Там был, кстати, и ранен во второй раз. Первый раз его ранило, - слава богу, не тяжело! -   где-то под городом Сумы. Имел три Красной звезды. А судьба, его, типично трагическая -  для всего его поколения.  Закончил десятилетку и - война. Сразу же отправили в город Касимов, Владимирской области, на курсы. Моя бабушка и мама - пешком ходили, к нему. А это – километров под сто, наверное.  Мама в Касимове и забеременела. Родилась моя старшая сестра, Галина.
              После ранения комиссовали – подчистую. Но жить – как-то надо. В общем, как-то жили, хотя и жизнью-то, - их жизнь! - назвать трудно. После войны – стал учиться в Педагогическом училище. Потом – в Институте на историческом факультете. Стал – директором школы. И, естественно, членом КПСС. Вот здесь, на этом этапе его жизни, Сталин и умер. Или, как выясняется сейчас, ему «помогли» в этом серьезном деле. Вот тут-то я и «помог», отцу, своим «пением».
              Жили бедно, но, всё-таки, уверенно. Не то, что сейчас. Особенностью той поры была, кстати, большая «конкуренция» у женщин. Насчет мужчин, разумеется. Ибо их, война, буквально выбила. Запомнил, эту «конкуренцию», потому, что мама иногда делала отцу – «разбор полетов». И запомнил, что много было, тогда, инвалидов. И нищие – часто ходили по домам.  Отец и мать  помогали - чем могли. При их отсутствии в доме – говорили Галине, или мне, что подать нищим. А суть нашей главной истории заключена примерно в следующем.
              Сталин умер – в марте 1953 года. Мне шел, тогда, восьмой год и я учился, в школе, в первом классе. Это – важно. Ибо вся эта история произошла или в апреле, или же – в начале мая 1953 года. В общем, у родителей были – гости! А я был, у отца, единственный сын, чем, отец, и гордился.
              Так вот, гости, и папа, выпили уже солидно. И отец, обуреваемый отцовскими чувствами, заставил меня, при гостях, или спеть, что-нибудь, или же – прочитать стихотворение.
              А мы жили – сравнительно недалеко от Москвы, всего – 180 километров. В общем, местный люд ездил, в столицу-матушку, довольно-таки часто. И с Москвы привозил, в то время, разные «блатные» песни. Так одно время мы, мальчишки, пели «В нашу гавань заходили корабли». Точнее, не пели, а – орали. Ибо представляя, себе, героев этой песни, и себя считали – героями. Потому и – орали!
              Так вот, к моменту, когда я "вышел" к гостям, мы уже вовсю «пели» – совершенно другую песню. Приготовились послушать? Так слушайте!

Мы лежим с тобой в маленьком гробике,
Ты костями прижалась ко мне.
Череп твой, аккуратно обглоданный,
Улыбается ласково мне.

Ты прижалась холодною косточкой
И лизнула, меня, в черепок!
Разобрать бы тот гробик, по досточкам,
И на воле попрыгать - чуток!

Но у смерти законы суровые:
Тяжела гробовая доска!
Не поднять нам ту доску, дубовую,
Забирается, в кости, тоска…

              Эффект был – наишикарнейшим! Я назвал его – тихим фурором! Ибо после моего вдохновенного детского пения, - так бывает, иногда, на «Поле чудес» у Леонида Якубовича! – в комнате установилась – жуткая тишина. И продолжалась – минуты две, не меньше. Потом кто-то хлопнул в ладоши, - раза два-три! – и вновь – тишина.
              Хорошо, что мой отец  очнулся, - от моего обворожительного «пения»! – раньше всех. Он демонстративно взял меня за ухо и, - не менее демонстративно! – поставил меня в угол в соседней комнате. Я ему, естественно, "подыграл" – своим обиженным ревом! Ибо совершенно не понял, за что же меня так жестоко наказали. Так и закончилась – эта история. Другими словами, закончилась, уже, благополучно как для отца, так и для всей его семьи.
              Потом, когда я был уже взрослым, я вспомнил, эту историю, именно при каком-то разговоре с моим отцом. И он рассказал, что после моего «выступления», перед гостями, он долго переживал и ждал, когда приедут представители НКВД. Но никто не приехал. Ибо – Сталин умер! А вот я запомнил, злополучную песенку, на всю жизнь.
Конец